Капитан моей хоккейной команды и в целом гигантский бабник, но, к моему удивлению, каким-то образом искренне влюбился в мою младшую сестру. Я до сих пор не могу в это поверить. Еще невероятнее то, что отец, переспавший с матерью Даркмора, Дианой, и едва не разрушивший их семью, теперь одобряет Нову для Мэдди. Видимо, быть звездой хоккейной команды достаточно, чтобы стать претендентом на ее руку, но недостаточно, чтобы быть достойным сыном. Мэдди выиграла свою свободу. Но платить за эту победу придется мне.

Список имен подходящих будущих жен, который отец дал мне, уже несколько дней прожигает дыру в моем столе, и не только сам список, но и имя, стоящее в самом конце:

Хэлли Роуз Сандерс.

Лучшая подруга моей сестры, константа в моей жизни с одиннадцати лет и огненная, резвая миниатюрная девушка, похожая на фею Динь-Динь, которая постоянно бросает мне вызов. Я не знаю, о чем думал мой отец, вписывая ее имя, но теперь, когда оно там, я не вижу никого другого. У нас с Хэлли сложные отношения, но так было не всегда. Раньше я считал ее одной из своих лучших друзей, и, наверное, так и было, даже если для нее это было не взаимно. Однако мне пришлось оттолкнуть ее. Я проваливался в ад, и не собирался тащить ее с собой. Но сейчас она может стать единственным способом одолеть отца в его же игре раз и навсегда.

Сегодня День благодарения, и вместо того чтобы приехать на ежегодный гала-вечер моих родителей раньше времени, как они от меня ожидают, я хожу по своей комнате и смотрю на список имен. Черт с ним, с моим отцом, черт с ним, что он такой и заставляет меня идти на подобное. Он знает, как сильно я люблю Мэдди, что я готов на все ради нее, а теперь мне предстоит принять решение, которое повлияет на всю мою жизнь. И не только на мою, но и на чью-то еще.

Чувствуя стресс и разочарование, я выхожу из своей комнаты, иду по коридору и врываюсь в комнату соседа, чтобы узнать его мнение. Мы с Деймоном играем в одной хоккейной команде, и он стал моим лучшим другом с момента поступления в университет.

У него своя куча проблем, хотя я не знаю всех деталей, но знаю, что у него все гораздо хуже, чем у меня. Я напоминаю себе об этом, когда нахожу парня сидящим в одиночестве у себя на кровати в день, который должен быть проведен с семьей.

– О, пожалуйста, заходи, – протягивает Деймон, не открывая взгляда от блокнота. Карандаш в его руке яростно движется по странице. Я почти вижу его таким – уединенным в своем убежище, рисующим картинки, которые он никому не показывает, и избегающим общения насколько это возможно. Его комната – зеркальное отражение моей, но стены здесь уставлены черными стеллажами, переполненными книгами и блокнотами для рисования. Мы оба испорчены грехами наших отцов, но если я заставляю боль становиться моим двигателем, то Деймон позволяет ей поглощать себя. Она разливается вокруг парня волнами, и последние несколько недель я делаю все, чтобы он не утонул.

Деймон не из тех людей, кто легко сближается, но после трех лет совместного проживания у него не осталось выбора относительно меня. Именно поэтому сейчас я здесь, подхожу к одному из немногих свободных мест в комнате у изножья кровати и пытаюсь собраться с мыслями.

– Чертова архаичная чушь, – выплескиваю я, не получая больше внимания, чем он уже дает мне. Но это не так уж и важно, парень слышал этот монолог уже несколько раз за прошедший месяц. – Мне двадцать один год, кто женится в двадцать один?

– Видимо, ты, – ворчит Деймон, сосредоточенный на том, что находится перед ним, его карандаш продолжает плясать над листом.

Я игнорирую его и продолжаю: – И боже, имена в этом чертовом списке, так много чертовых имен, – шиплю я, хлопая листком себя по руке. – Серена Лок, Келли Уайт, Джессика Фармхаус, Лана Кокворт. Ну серьезно? Чертова Лана Кокворт? Ее имя задом наперед читается как «анал», ради всего святого.

Уголки губ Деймона слегка приподнимаются в улыбке.

– Обязательно начни свое предложение с этого, – с усмешкой отвечает парень, растушевывая что-то на рисунке.

– Брианна тоже в этом списке, Деймон, и ее подруга Джорджия, которая постоянно пытается затащить тебя в постель на вечеринках, – восклицаю я, но его глаза все равно не отрываются от рисунка, и я не осуждаю друга за это, понимая, насколько это помогает ему. Вместо этого я на мгновение забываю о списке и сосредотачиваюсь на отце. – Ты можешь поверить, что он ожидает от меня выбора жены, будто это так просто, будто я выбираю, что хочу поесть на ужин?

Я продолжаю ходить взад-вперед у изножья его кровати, желая, чтобы та темная дыра, в которую засасывает моего друга, поглотила и меня. Но, к сожалению, мне не так повезло, и словно прочитав мои мысли, телефон начинает звонить, а на экране высвечивается имя отца. Я со стоном показываю телефон Деймону, который лишь хмурится и еще яростнее рисует, после чего принимаю вызов.

– Отец, – сухо произношу я, осознавая всю бессмысленность любезностей, учитывая, что я опаздываю.

– Ты уже кого-то выбрал? – спрашивает он, наверняка сидя в своем кабинете со стаканом виски после ужина, заставляя своих гостей ждать его великого появления. Он даже не удосуживается пояснить, понимая, что я знаю, о чем идет речь. Вероятно, он радуется тому, что теперь, после стольких лет, снова может меня контролировать.

– Да, – лгу, надеясь, что он этого не заметит, в то время как мои глаза снова падают на список в руке. – Осталось уточнить пару последних деталей, – добавляю я, не утруждая себя объяснениями, как он того желал.

– Ну, не тяни, – резко произносит он, демонстрируя характер, который унаследовал и я. – Наше положение в этом обществе более хрупкое, чем ты думаешь, просто вспомни, что случилось с мэром Блэк Халлоус.

Я хмурюсь при упоминании Картера Фицджеральда, печально известного бывшего мэра соседнего города.

– Отец, он был серийным убийцей-психопатом, не думаю, что это одно и то же.

Отец фыркает.

– Да, ну, у всех свои секреты, Джошуа.

Когда я снова смотрю на Деймона, тот внимательно наблюдает за мной, несомненно слыша каждое слово моего отца в тихой комнате. Секреты – вот к чему все сводится, не так ли?

Секреты удерживают Деймона в его безумии, секреты привели моего отца к власти, секреты разрушили наши отношения, и секреты чуть не украли будущее моей сестры.

– Просто прекрати тратить мое время и выбери подходящую жену, иначе я сделаю это за тебя, – злится отец, прерывая мои мысли. Я не отвечаю, обдумывая его слова.

Не важно, что я сделаю, его слова приводят меня только к одному решению. Мои глаза снова падают на список, и, как и в тогда, когда отец только вручил мне его, они останавливаются на одном имени. Несмотря ни на что, Хэлли – единственный разумный выбор. Она одна из немногих, кто знает меня настоящего, мою семью, знает, через что я прошел и возможно будет согласна мне помочь.

– Я понял, – наконец отвечаю я сухо, не дожидаясь ответа, кладу трубку и снова смотрю на имя моей будущей жены.

– Это должна быть Хэлли, – почти шепчу я, ловя очередной хмык от Деймона. – Мне просто нужно убедить ее, а это будет несложно. Мы ведь друзья.

На этот раз Деймон смеется, хоть и едва заметно. Я смотрю на него:

– Что? Думаешь, она не согласится?

Деймон пожимает плечами, не выказывая особых эмоций.

– Она кажется достаточно милой. – И все. Четыре слова, – больше, чем большинство людей услышали бы от моего друга, но они заставляют меня улыбнуться.

– Ты прав, – говорю я, складывая список пополам и засовывая его в карман. – Выбор прост: она единственная возможная кандидатура. Никто из остальных девушек в этом списке не сможет сравниться с ней, у нас с ними нет общего прошлого, несмотря на то, со сколькими из них я уже переспал, за исключением нее, конечно. – Спасибо, Форбс, ты всегда знаешь, что сказать.

Я не жду ответа, покидая его комнату так же быстро, как пришел. Мы с Хэлли может быть уже не так близки, как раньше, но я знаю, что, она также готова на все ради Мэдди. Она заботится о моей сестре так же, как я. И сейчас, кажется, рядом с ней никого нет – я не видел ни одного парня. Не то чтобы их когда-то было много. Был лишь один ублюдок в школе, хваставшийся, что лишил ее невинности. Я не стал разбираться в деталях. Просто сломал ему руку в двух местах. Больше его не видели.

Тем не менее, Хэлли гораздо лучше любой другой претендентки, стремящейся найти способ подняться по социальной лестнице. Она – правильный выбор, разумный выбор, единственный выбор.

Мне просто нужно, чтобы она согласилась.

Глава 2
Хэлли

«Нескромное предложение»

Часы на тумбочке показывают 19:01, а это значит, что я официально опоздала. Я ненавижу опаздывать, но, когда родители уговорили меня сыграть еще одну партию в «Нарисуй и угадай», я поняла, что это неизбежно. Если бы не наши планы, я бы почти наверняка провалялась овощем в кровати до самой вечеринки.

В этот День благодарения я, как и всегда, насладилась прекрасным ужином, приготовленным моим отцом под чутким надзором мамы, пока он не выгнал ее с кухни. После этого мы сыграли в «Шарады», с довольно сомнительными результатами, а затем, наконец, в «Нарисуй и Угадай». Это традиция. Традиция, которая в этом году была прервана, потому что мне нужно было поспешить домой, чтобы подготовиться к ежегодному благотворительному балу семьи Питерс. Мэр Питерс организует его каждый год, побуждая людей раскрывать свои кошельки для нуждающихся, когда на самом деле все, что он пытается сделать, – это выставить себя в лучшем свете.

Ко всему прочему я застряла в пробке на пути домой, но надеялась, что смогу наверстать упущенное время, если буду четко придерживаться своей рутины по сбору.

Душ, бритье, мытье волос, сушка волос, макияж, укладка волос и, наконец, платье – я всегда делаю все одном порядке, и это помогает мне оставаться спокойной, даже если я и опаздываю. Сейчас макияж уже готов, а бигуди частично сняты с волос. Когда я надеваю платье, то понимаю, что будет сложно застегнуть его одной.

Черт, где же моя лучшая подруга, когда она мне так нужна?

Единственная причина, по которой я хожу на эти проклятые вечеринки, – это она, а она даже не может быть здесь, чтобы помочь своей лучшей подруге с платьевым кризисом. Я была уверена, что Мэдди уже дома, хотя знаю, что она проводит праздник в больнице с своим парнем Новой. Они навещают его маму во время лечения от рака, но время посещений уже прошло, так что я могу только предположить, что парень уговорил ее провести немного времени наедине, прежде чем она уйдет. Мэдди тоже, конечно, принудили идти на вечеринку ее отца, хотя он забыл пригласить ее нового парня. Я смеюсь, представляя, как можно заставить ее отца страдать за все, что он сделал с моей подругой, несколькими способами, ни один из которых не является полностью законным.

Я оглядываю комнату в поисках обуви, одной рукой безуспешно пытаясь застегнуть платье сзади. Ткань неприятно холодит кожу и мнется под пальцами, что только усиливает раздражение, когда раздается звонок в дверь – совершенно невовремя. «Черт возьми, кто бы это мог быть?» – мысленно выдыхаю я. Сдавленно вздыхая, выхожу из комнаты и, пока иду к входу, снимаю последние бигуди, придерживая сползающее платье, чтобы оно не упало. Я уже почти у двери, как звонок раздается снова – настойчиво, вызывающе – заставляя меня стиснуть зубы от досады. Я открываю дверь… и замираю. На пороге стоит последний человек, которого я ожидала увидеть до начала вечеринки. Джош Питерс.

Я знаю Джоша с девяти лет, но в последние годы по какой-то причине я стала для него словно прокаженная. Раньше мы были лучшими друзьями, действительно неразлучными, и я так и не поняла, когда все изменилось. Джошу было одиннадцать, когда я переехала жить по соседству, и я до сих пор помню тот самый первый раз, когда его увидела. Мама и папа раздавали указания грузчикам, пытаясь навести порядок среди хаоса, пока все наши вещи переносили из машины в дом, а я осталась без присмотра и могла исследовать территорию. Был необычайно холодный декабрь, но, когда я увидела мальчика на снегу с клюшкой и шайбой, холодный воздух вдруг растаял.