Между нами повисает молчание, которое может быть только результатом многолетней дружбы. Пока мы покачиваемся в ритме, не обращая внимания на внешний мир. Я не всегда ненавидел танцы. На самом деле, я помню время, когда одно лето мы танцевали практически каждый день. Это было прямо перед тем, как вскрылся роман моего отца с Дианой Даркмор, и у меня не было никаких забот. Я думал, что мои родители – это пример идеальной пары, я действительно стремился быть как они. Мы с Хэлли смотрели их свадебное видео снова и снова, танцуя также, словно это был наш день. Я думал, что вырасту и буду так же счастлив, так же влюблен, но я был просто глупым ребенком. Единственная свадьба, которая у меня будет – фальшивая свадьба с Хэлли ради того, чтобы обыграть отца, и я буду счастливее, чем он когда-либо был.

Мы медленно покачиваемся, и я осознаю, что это первый раз, когда мы танцуем вместе с того лета. Теперь это чувствуется гораздо интимнее, чем тогда.

– Ты знаешь, ты совсем не такой, как он, – произносит Хэлли, прижимая голову к моему плечу благодаря разнице в нашем росте, и мне бы хотелось, чтобы ее слова не затрагивали меня. Она, наверное, лучше других знает, каково это: быть в тени моего отца. – Ты же знаешь, что ты потрясающий? – добавляет девушка.

Я игнорирую сантименты и решаю ответить с юмором.

– Ну, я не получал жалоб, так что «потрясающий» – это, видимо, общественное мнение, – улыбаюсь я и чувствую, как она закатывает глаза.

– Я имела в виду хоккей, придурок, – ругается Хэлли, и я смеюсь. Это мне и нравится в наших отношениях – наши шутки, они простые, легкие и комфортные. Меня всегда поражало, как легко мне удается вывести ее из себя.

Возможно, последние несколько лет я держал ее на расстоянии и не позволял себе быть с ней открытым и веселым, как раньше, но старые привычки не исчезают просто так. Основа, которую мы заложили в детстве, все еще есть, просто теперь она скрыта под моими проблемами.

– Это не лучший способ общаться со своим будущим мужем, мишка Хэлли, – подшучиваю я, чувствуя, как ее рука крепче сжимает мое плечо, а ногти вонзаются в меня в ответ на шутку.

– Мой будущий муж сейчас получит по яйцам прямо перед всеми друзьями его отца, если не будет осторожен, – отвечает она, как всегда насмешливо, и я едва сдерживаю смех, пряча его в ее волосах. Они пахнут как сахарная вата, и я не могу удержаться, чтобы не вдохнуть этот аромат.

– Ну-у, перестань флиртовать со мной, Динь, а то мне придется начать нарушать те мелкие правила, которые ты так тщательно записала в своем красивом блокноте, – говорю я шутливым тоном, но мои слова заставляют ее отодвинуться и встретиться со мной взглядом, как будто они ее заинтересовали. – Что? Не говори мне, что маленькая мишка Хэлли любит нарушать правила, – подшучиваю я, наблюдая за ней, и девушка фыркает.

– Мы можем уже развестись? – отвечает она резко, а потом добавляет: – Я правда тебя ненавижу.

– Нет, не ненавидишь, – заявляю я, но прежде чем она успевает что-то сказать в ответ, нас перебивает другой голос.

– Черт, Хэлли, ты вытащила его на танцпол – это чудо на День благодарения, – смеется моя сестра, и мы с Хэлли отстраняемся друг от друга, видя, как она наблюдает за нами с улыбкой. – Вы оба выглядите потрясающе, давно здесь?

– Ты опоздала, – говорю я. – Отец был злой.

Ее улыбка даже не колеблется, когда она отвечает:

– Ну да, отец всегда злой. – Раньше такие слова обеспокоили бы ее, но, похоже, Нова все-таки оказал на сестру положительное влияние даже за такой короткий промежуток времени.

– Это правда, – соглашаюсь я, переглядываясь с Хэлли и молча решая, что нам нужно рассказать Мэдди о нашем соглашении, перед тем как снова повернуться к сестре и добавить: – Нам нужно с тобой поговорить кое о чем…

– Дамы и господа, – раздается громкий голос моего отца, прерывая наш разговор. Свет вокруг нас тускнеет, и на него падает прожектор. – Вы могли бы быть где угодно сегодня вечером, но выбрали быть здесь вместе с нами, и за это мы вам бесконечно благодарны. Мы трое обменялись презрительными взглядами и сфокусировались на маме, стоящей рядом с отцом. – Я благодарен за все, что имею, но больше всего благодарен за своих замечательных детей, – поднимает он бокал в нашу сторону, и несколько гостей смотрят на нас и улыбаются, как будто мы действительно идеальная семья. – Но в этом году у меня есть еще больше причин для благодарности.

Паника разрастается в животе от его слов. Нет, неужели это действительно то, о чем я думаю? Он не сделает этого, не здесь, не перед всеми, не в это время и не спланировав. Словно ее мысли совпали в моими, Хэлли скользит рукой по моей руке и крепко сжимает ее, нервно смотря на Мэдди.

– Мэдди, – шепчу я сквозь зубы. – Мне нужно тебе кое-что сказать, – умоляю я, и, конечно, она обращает на меня полное внимание, но, как всегда, мой отец побеждает.

– Мой сын женится, – гремит его голос, и тишина эхом разносится вокруг, когда его улыбка становится шире. – Сегодня вечером он сделал предложение девушке, в которую был влюблен с детства, и она сказала «да»! Так что, пожалуйста, поднимите бокалы за будущих мистера и миссис Джош Питерс.

Черт.

Глава 4
Хэлли

«Неловкие объявления»

Вокруг раздаются аплодисменты, и все смотрят на нас, но я вижу лишь растерянность на лице лучшей подруги. Она выглядит потерянной, будто пропустила что-то важное, но перед тем, как объясниться, я кидаю взгляд на ее отца. Мэр Питерс пристально смотрит на нас, но на его лице ни тени радости. Лишь холодный расчет. Чистая игра. Он наслаждается каждым моментом своего тотального контроля. Сын подчинился. Доказательство – налицо.

Очевидно, это испытание, и судя по напряжению, исходящему от Джоша, он тоже это понимает. Это нехорошо, мне нужно что-нибудь предпринять, и первое, что я должна сделать, – ослабить контроль. Выражение лица Мэдди сейчас явно не кричит: «Ура, я так счастлива, что моя лучшая подруга выходит замуж за моего брата», и это проблема, особенно, если мы ожидаем, что люди купятся на нашу историю. Поэтому, не думая ни о чем другом, я обнимаю ее за шею и заключаю в объятия.

Если моих проявлений привязанности недостаточно, чтобы она поняла, что мы в экстренном положении, то я надеюсь, что мое следующее заявление все прояснит.

– Обещаю, мы все объясним, но сейчас нам нужно, чтобы ты подыграла, отец смотрит, – я шепотом бросаю слова ей в ухо, молясь, чтоб она правильно их поняла, перед тем, как отстраняюсь и натягиваю улыбку на лицо.

Теперь и она сияет притворной улыбкой, которую я вижу на каждом мероприятии, подобном этому, куда мы ходим вместе, и я понимаю, что достучалась до подруги.

– Я так счастлива за вас, – прихорашивается она, перекидывая свои светлые волосы через плечо и без сомнения очаровывая гостей вокруг нас своей красотой. – Мой старший брат наконец-то задал этот вопрос, – Мэдди ухмыляется Джошу, который все еще выглядит слегка раздраженным.

– Мы знали, что ты будешь рада, – отвечаю я громче, чем необходимо, двигаюсь к Джошу и кладу руку ему на центр груди, что отвлекает его от мыслей.

– Я бы не спланировал это без твоей помощи, сестренка, – холодно произносит парень, притягивая к себе девушку, чтобы обняться, и более низким голосом добавляет: – Извини, Мэдс, мы объясним тебе все после мероприятия.

Когда мы заканчиваем обниматься, больше нет времени на тихие переговоры друг с другом, потому что к нам сразу же подходят остальные участники вечеринки. С кем-то мы знакомы достаточно поверхностно, кого-то не знаем вовсе, но все они поздравляют нас, пытаясь подлизаться к мэру. И пока я едва ли могу здраво мыслить, нам задают абсолютно все вопросы, которые могут быть заданы только что обручившейся паре. Мне тяжело дается общение с людьми, особенно с теми, кого я не знаю. Поэтому в дело вступает Мэдди, перебивая, когда есть возможность, и отвечая на вопросы. Я вспоминаю, что ее буквально всю жизнь тренировали в подобных вещах, и теперь нахожу этому прямое подтверждение.

Конечно, все задаются самым главным вопросом – где кольцо, но мы с легкостью игнорируем его или переводим тему первые несколько раз, когда вопрос был задан, но когда уже третий по счету человек спрашивает то же самое, в игру вступает Джош.

– Его сейчас подгоняют по размеру перед фотосессией для анонса. – Ответ, который встречает понимание, ведь какая великосветская свадьба проходит без официального объявления.

Меня ошеломляют все эти пересуды о вечеринках в честь помолвки, огромных свадебных площадках, где мы могли бы провести торжество, но я все еще держу маску улыбки на лице. Джош словно скала рядом со мной, прижимающая меня к себе, в любое другое время я бы могла наслаждаться его крепким телом, но сейчас я чувствую, что просто готова рухнуть на кровать и сгнить.

После двадцать минут в аду, мне удается улизнуть, чтобы захватить еще бокальчик шампанского, и я удивляюсь, когда вижу, что Джош следует за мной, оставив Мэдди одну. Моя лучшая подруга все еще разгребает последствия бомбы, скинутой ее отцом, в то время как ее брат находит меня у стола с напитками и ругается.

– Твою мать, ты вообще можешь поверить в то, что он сделал? – закипает он, хватая бокал и полностью осушая его. Я не удивлена его злости, ведь я лучше других понимаю их отношения с отцом.

Я пробегаю глазами по комнате и замечаю, что мужчина, о котором идет речь, все еще смотрит на нас, поэтому я легко провожу рукой по плечу Джоша, чтобы посторонние могли принять этот жест за близость.

– Он все еще наблюдает за нами, – тихо отвечаю я, приближаясь к парню ближе и стараясь игнорировать его аромат, сводящий меня с ума.

Помолвлена.

Я помолвлена. Раньше я размышляла, а произойдет ли это в моей жизни когда-нибудь, а сейчас я здесь, помолвлена, именно с Джошем. Одним из первых людей, кто меня понял, стал моим другом, а теперь и женихом.

Как, черт побери, я смогу пережить это, не разбив себе сердце?

При этих мыслях я почти говорю ему, что я передумала, что не смогу сделать этого, даже не объясняя причину, но затем он смотрит на меня. Он смотрит на меня, и земля уходит из-под ног. Сейчас он видит во мне не друга, а спасителя, и сможет издевательски парировать сказанное мной.

– Ну, разумеется, если бы он мог, то заставил бы нас обменяться клятвами и пожениться прямо здесь и сейчас, прямо перед ним и всеми его гостями. – Джош сплевывает, поворачиваясь и легонько прижимая меня к себе. Я издаю вздох, когда он прикасается ко мне, и молча молюсь, чтобы парень не заметил румянец, без сомнения заливший мои щеки. – Это должно сработать, Хэлли, я не могу позволить ему победить, он должен поверить в реальность происходящего.

Его слова и тело лишают меня всякой реакции, потому что на секунду он вдруг не тот суровый и жестокий Джош, которого я знала. Он снова нежный и добрый мальчик, которого я полюбила, который стал моим лучшим другом, когда мне было девять. Когда я молчу в ответ, он немного отстраняется, как будто осознав чрезмерную близость между нами. Он собирается отпустить меня, но понимая, что взгляд его отца все еще прикован к нам, я хватаю парня за лацкан пиджака, чтобы удержать его на месте. Другой рукой я держу его за щеку, отворачивая голову от отца и других присутствующих, и делая момент еще интимнее, чем он есть на самом деле.

– Сработает, Джош, я заставлю их поверить, – обещаю я жениху, не добавляя вслух, что для меня это будет очень просто.

Настоящий брак требует доверия, страсти и любви, и, к сожалению, я уже испытываю все эти чувства к моему фальшивому жениху. Чего он к счастью, пока не замечает, отпуская меня и хватая за руку, снова поворачиваясь к гостям. Большинство взглядов все еще направлено на нас, и я стараюсь не вздрагивать от количества женских глаз, смотрящих на меня с отвращением.

– Давай просто продержимся еще пару часов, это будет достаточно легко, учитывая, что нас еще ожидает гнев Мэдди, – размышляет он, и наши взгляды устремляются на девушку, которая все еще притворно улыбается, но в ее глазах я вижу тень предательства, когда она смотрит на нас.