Миссис Вулф имела большое влияние на Тома. Он хотел, чтобы она верила в него, сочувствовала его амбициям как художника. Она полностью отвечала ему и поддерживала его в самых трудных ситуациях, финансовых и духовных. Она придавала ему силы. Он говорил, что она как сила природы, у неё героический характер.

В этом сравнении он был прав. Миссис Вулф всегда была бесстрашна, она побеждала беды, которые могли бы уничтожить слабых. Пламя ее жизни горело ровно и цельно. Внимательная как к материальной стороне жизни, так и к духовной, она шла вперед, уверенная в своих силах. В возрасте восьмидесяти двух лет она вместе со своей дочерью вложила деньги в большой дом и участок в Вашингтоне, округ Колумбия. В доказательство мудрости своего поступка она процитировала мне отрывок из притч:

«Она присматривается к полю и покупает его;

Плодами своих рук она разводит виноградник…

Она внимательно следит за порядком в своем доме,

И не ест хлеба праздности.

Ее дети восстают и называют ее благословенной…»

Затем она добавила, что уверена в правильности своего вложения. Ее инициатива и смелость сравнялись с инициативой и смелостью пионеров, которые рано приехали в Америку, покорили ее просторы и сделали из нее дом.

Ее сын Том, земной, чувственный, принимающий жизнь на любых условиях, лишь бы насытить свой аппетит красотой, боялся только тех врагов – болезни, безумия, смерти, – которые могли помешать ему достичь своей великой цели.

Когда летом 1938 года болезнь сразила его в Сиэтле, Тому и остальным членам семьи потребовалось объединить усилия, чтобы не позволить семидесятивосьмилетней матери в одиночку отправиться к нему через весь континент. Наконец, получив информацию о том, что Тома отправили в больницу Джона Хопкинса, она не стала больше сидеть сложа руки, а отправилась из Эшвилла в Чикаго и встретила поезд, который доставил Тома, его сестру Мейбл и медсестру на восток. Во время этого последнего путешествия Тома миссис Вулф кормила его фруктами, которые она вырастила в Доме Старого Кентукки в Эшвилле.

В больнице она не теряла надежды и оставалась с Томом все возможные минуты. Когда через несколько дней туберкулез принес смерть ее сыну, она была огорчена тем, что ей не дали подержать его за руку в конце его жизни.

«Медсестра не позвала меня, пока он не скончался, – сказала она. – Я всегда была рядом с другими членами семьи, с детьми, когда они испускали последний вздох; фактически, я держала их за руки до последнего».

Поначалу глубоко удрученная смертью Тома, она нашла старых друзей и вновь стала интересоваться его делами. С тех пор ее жизнь стала богаче и достойнее благодаря постоянно растущему признанию гениальности ее ребенка, Тома, так трагически оборвавшейся на середине пути.

16 февраля 1940 года миссис Вулф вступила в свое царство. Ее восьмидесятый день рождения был с размахом отпразднован друзьями Тома, которые теперь стали ее друзьями. Цветы завалили прекрасную квартиру Сью Фланаган и Джорджии Спрэг в Университетском Клубе, где отмечался день рождения. Писатели, художники, преподаватели отдавали дань уважения ее сыну. Послания приходили от губернаторов, президентов колледжей и других видных граждан. Канцлер Нью-Йоркского университета Гарри В. Чейз рассказал о днях, проведенных Томом в Чапел-Хилл в Университете Северной Каролины; миссис Максвелл Э. Перкинс поведала о счастливом общении Тома с ее мужем, редактором журнала «Скрибнерс», который не смог присутствовать; Эдвард К. Асвелл, редактор журнала «Харперс», рассказал о своей задаче по отбраковке трех книг: «Паутина и Скала», «Домой возврата нет» и «Там, за холмами», из массы рукописей высотой в восемь футов; Юнгхилл Канг, автор книг «Травяная Крыша» и «Восток идет на Запад», рассказал о Томе как о художнике и учителе. В группе были Клейтон Хоугланд, редактор газеты «Нью-Йорк Сан», Констант ван де Валль, художник, написавший портрет миссис Вулф и многие другие, кто хорошо знал Тома. Как председатель, я сплетал различные выступления с анекдотами, поскольку знал Тома на протяжении его карьеры от долговязого юноши из колледжа до всемирно известного писателя.

Последней на вечере выступила миссис Вулф. Она была одета в черное шелковое платье с белым шарфом вокруг плеч. Стоя перед нами, она, как великая певица, сжимала руки под корсажем из орхидей. Четким, хорошо поставленным голосом она говорила о том, что чувствует себя в Нью-Йорке как дома. Этот город, по ее словам, стал для нее домом, потому что здесь Том нашел тех, кто признал его ценность и питал его дух.

Она рассказала о том, как странно ей казалось, что большинство присутствующих либо еще не родились, либо были младенцами, когда ей было сорок, и что ни одного из них не было в живых, когда она выходила замуж. Она проследила десятилетия своей жизни.

Ее осанка была благородной. Когда она стояла, улыбаясь и спокойно принимая этих людей в свое сердце, она рассказала о сне, который приснился ей в детстве. По ее словам, ей приснилось, что сестра, которая недавно умерла, взяла ее с собой на небеса, чтобы повидаться. Когда Джулия попросила показать ей младшего брата, который умер много лет назад, сестра ответила: «О, его здесь нет; он на более высоком и счастливом облаке».

«Разве ты не счастлива?» – воскликнула Джулия.

«О, да, – ответила сестра, – мы счастливы настолько, насколько вообще можем быть счастливыми!»

Чаша миссис Вулф была полна. Она стояла, как королева, которая наконец-то получила полное признание в своем королевстве.

В Эшвилле, штат Северная Каролина, 16 февраля 1943 года более ста человек, преодолев морозную погоду, пришли на прием в «Old Kentucky Home» в честь ее восемьдесят третьего дня рождения. Она написала мне: «Все говорили, что я не выгляжу ни на один день старше шестидесяти. Я была одета в платье принцессы. Девочки сказали, что я превзошла их всех в фигуре… В следующий раз я буду праздновать свой восемьдесят четвертый день рождения в Вашингтоне или Нью-Йорке, и ты сможешь быть там и оказать мне честь!»

Письма

Самые ранние письма Вулфа написаны его старшей сестре Эффи, которая вышла замуж за Фреда В. Гамбрелла и переехала в Андерсон, штат Северная Каролина.

Эффи Вулф Гамбрелл

Эшвилл, Северная Каролина

23 октября 1908 года

Дорогая Эффи:

Мне очень жаль слышать, что ты больна.

Сегодня утром Мейбл [Мейбл Вулф, вторая сестра Вулфа] уехала в Андерсон.

Дождь идет здесь уже два или три дня.

На днях я получил твое письмо. Если тебе не станет лучше, напиши нам, и мы приедем тебя навестить. Каждое утро я вовремя ухожу в школу и никогда не опаздываю.

Я очень хочу тебя увидеть.

Мы привели в порядок дом по адресу 92. [92 Вудфин Стрит, Эшвилл, где родился Вулф. В 1906 году миссис Вулф купила пансион «Старый дом Кентукки» на Спрус-Стрит, 48, в результате чего дети жили то в одном доме, то в другом.]

Но мы не можем уговорить папу переехать. Мама говорит, что как только прекратится дождь, она в любом случае перевезет нас туда.

Мне пора заканчивать письмо.

Пора ложиться спать.

Счастливо.

Твой младший брат,

Передай Фреду [Фред Гамбрелл, муж Эффи], что я напишу ему письмо в следующий раз.

Эффи Вулф Гамбрелл

Старый дом в Кентукки

Владелица и управляющая:

Миссис Джулия Элизабет Вулф

Спрус-Стрит, 48

Эшвилл, штат Северная Каролина

16 мая 1909 года

Дорогая Эффи:

Как ты себя чувствуешь?

Я продаю газету [Вулф продавал «Saturday Evening Post» на улицах Эшвилла под руководством своего брата, Фреда Вулфа, который держал местное агентство] и выиграл приз в прошлом месяце, и думаю, что выиграю и в этом. На этой неделе я продал 61 газету.

Фред собирается дать ребятам, которые продадут больше всего газеты на этой неделе, по 50 центов, но я в этом не участвую, если бы участвовал, то победил бы их всех. Так что он не хочет, чтобы я участвовал. Мальчишкам не захочется работать, если я буду их обыгрывать.

В этом году у нас будет неплохой урожай фруктов. Мы закончим школу через две или три недели.

Всего хорошего,

Твой брат

Джулии Элизабет Вулф

Эшвилл, штат Северная Каролина

19 июня 1909 года

Дорогая мама:

Меня перевели в 4-й А класс из 3-го Б класса.

Фреда тоже перевели.

В четверг вечером мы пошли в парк, но пошел дождь, и мы промокли насквозь.

Я так хорошо учился в течение года, что мне пришлось сдавать только один экзамен.

В этом году мы устроили пикник для воскресной школы в парке Оверлук, и я съел так много, что едва смог поужинать.

Весь день шел дождь, и мы не смогли повеселиться. Я бы предпочел, чтобы мы устроили пикник в Сулфур-Спрингс, там гораздо лучше.

Мама, ты уехала из дома [во Флориду] в неподходящее время. Летняя жара уже начала прибывать, и тебе лучше поскорее вернуться домой.

Всего хорошего

Твой сын, Том

Следующее письмо Ральфу Х. Уитону, мужу Мейбл Вулф Уитон, было написано Вулфом незадолго до его поступления в Университет Северной Каролины. В это время Уитон работал продавцом в компании National Cash Register Company с офисом в Роли, штат Северная Каролина. Он предложил отвезти Вулфа в университет в Чапел-Хилл и помочь ему поступить туда.

Ральфу Х. Уитону

Спрус-Стрит, 48

Эшвилл, штат Северная Каролина

10 сентября 1916 года

Дорогой Ральф:

Мейбл получила твою телеграмму с сообщением о том, что ты встретишься со мной во вторник. Я понимаю, что это накладно для тебя, но думаю, что ты сможешь лучше меня организовать дела в Чапел-Хилле, то есть, если ты сможешь оставить свою работу. Я принял решение учиться в нашем государственном университете в прошлую среду вечером. Возможно, мне следовало бы сказать «вынужден». Ведь именно так оно и было. Несмотря на все протесты семьи, я упорно выбирал Виргинский университет. Но когда ответа из Виргинского университета не последовало, я согласился поехать в Каролину. Через два дня из Виргинии пришло письмо, в котором меня просили приехать. Однако было уже слишком поздно. Но, тем не менее, Каролина – хорошая школа, и, возможно, все к лучшему. По крайней мере, буду рядом с тобой и Мейбл. Если есть возможность пересесть на поезд на Университетском перекрестке, думаю, это будет лучше всего. Впрочем, поступайте так, как считаете нужным. Я буду искать вас на Университетском перекрестке, который, как я полагаю, находится в нескольких милях от Дарема. Выезжаю отсюда во вторник утром в 8:00. Ожидаю, что прибуду в Дарем около 17:30. Мейбл будет до субботы.

Что касается новостей, то ничего важного нет. Все домашние здоровы. Город быстро опустошается от летних туристов. В понедельник почти все уедут из этого дома. Надеюсь, у вас все хорошо и вы наслаждаетесь хорошим бизнесом.

Фреду Уильяму Вулфу

[Чапел-Хилл, штат Северная Каролина]

[сентябрь, 1916 года]

Дорогой Фред:

Я написал тебе письмо некоторое время назад. Получил и другую твою почту. Я не смог узнать, где ты живешь. [Брат Вулфа Фред в это время работал в Дейтоне, штат Огайо] Я написал домой и только что получил твою почту с пометкой на ней. В своем письме ты упомянул о денежных вопросах. Пожалуйста, не беспокойся об этом и не торопись, у меня их много.