– Пропуск, – буркнул охранник.

Я призвал плетение, сохранённое в моей ауре с прошлого раза. Дмитрий сделал то же самое, Рок молча кивнул и убрался с пути.

– Кстати, этот твой кулон – артефакт? – уточнил я, проходя мимо.

– А ты попробуй устроить в баре проблемы, и узнаешь, – ответил здоровяк, щёлкнув по топору ногтем.

– Как-нибудь обязательно попробую, – подмигнул я.

В баре в это время было тихо. Из посетителей – только старик в углу, шептавший что-то в кружку с пивом. Бармен-сатир, жуя зубочистку, не спеша натирал бокалы.

Но за стойкой, изящно облокотившись, сидела Жанна. Сегодня она была в коротком обтягивающем топе и ещё более короткой, но не менее обтягивающей юбке. Стройные ножки покрывали сетчатые чулки.

– Ого, какие люди, – она приподняла бровку и тонко улыбнулась. – Барон Зорин и следователь Кретов. Честь какая.

Её голос тёк, как тёплый мёд, но я знал – под этой сладостью полно яда. Достаточно было вспомнить, сколько энергии вытянуло из меня простое прикосновение к этой бестии.

А я вчера и так потратил много сил, когда ставил метки и дрался с пауком. Сегодня противостоять её чарам будет куда труднее.

– Здравствуй, Жанна, – я встал у стойки за метр от неё и подал знак бармену. – Минеральной воды с лимоном.

Сатир кивнул, вытащил из холодильника бутылку и лимон, а затем ловко подкинул фрукт и так же ловко отрубил от него кружок прямо в воздухе.

Кретов подошёл к брюнетке, тоже сохраняя расстояние, и стукнул костяшками по стойке.

– Мы хотим спросить у тебя кое-что, красавица.

– О, я всегда открыта к вопросам и предложениям, – Жанна повернулась к Дмитрию и откинула волосы, обнажая шею. – Особенно к предложениям.

– Василий Лужков, алхимик, изгой Конгрегации. Видела его вчера здесь?

Жанна медленно облизнула губы, глядя на меня.

– Может, сначала выпьете? Здесь появился новый ликёр, «Слёзы ангела», – предложила она.

– Не время для игр, – я почувствовал, как при взгляде в красные глаза Жанны в висках застучало. – Лужков был здесь или нет?

Брюнетка наклонилась вперёд, позволяя взгляду скользнуть по глубокому вырезу топа. Она легла на стойку и соблазнительно взглянула мне в глаза снизу вверх.

– Всё, что я знаю, барон Зорин… – прошептала она. – Стоит поцелуя.

Кретов закатил глаза и проворчал:

– Жанна, мы не в детсаду…

– А от тебя мне ничего не нужно, Димочка, – красотка не отрывала глаз от меня. – Я хочу, чтобы меня поцеловал он.

– Голодная? Возьми моей энергии, – предложил Кретов и протянул к Жанне мозолистую ладонь.

– Не-а, – игриво улыбнулся он. – Я хочу барона Зорина… Поцеловать. Для начала.

Мы продолжали смотреть друг другу в глаза, и мне казалось, что в зрачках брюнетки пляшет пламя. Такое опасное и такое манящее. Я бы соврал, если б сказал, что мне не хотелось попробовать её губы на вкус.

Даже зная, насколько она опасна, всё равно попадаешь под её чары. Это и есть её главная угроза.

– Эй, Данакт, – мой наставник обратился к бармену. – Ты видел здесь вчера…

– Вы же знаете, Дмитрий Анатольевич, я не имею права об этом говорить, – сразу же прервал его сатир. – Простите.

– Да, знаю, – буркнул Кретов. – Попробовать стоило. Ладно, Григорий, пойдём отсюда.

– Я не собираюсь уходить с пустыми руками, – сказал я и встал.

Дмитрий покачал головой.

Жанна улыбнулась и грациозно, как кошка, поднялась со стула. Приблизилась ко мне, подошла вплотную, обдав терпким ароматом духов и похоти. Её глаза горели, губы блестели, как сочный фрукт. Дыхание пахло гранатом.

– Не хочешь обнять меня? – прошептала она. – Прижать к себе? Ощутить, каково моё тело на ощупь…

– Нет, – ответил я. – К делу.

Потянулся к ней, а Жанна резко сократила дистанцию, будто собираясь меня укусить.

Поцелуй обжёг, как раскалённое клеймо. Не страстью – ледяным холодом, высасывающим жизнь. В ушах зазвенело, пол поплыл под ногами. Я вцепился в стойку, чувствуя, как эфир щедрым потоком покидает моё тело.

Она отстранилась первой, томно вздохнула и поправила чёлку.

– Какой ты… вкусный, – Жанна провела языком по нижней губе. – Жаль, мы видимся так редко.

– Лужков, – прошипел я, едва стоя.

– Не видела, – она пожала плечами, поправляя топик.

– Что? – вскрикнул Кретов. – Ты что, решила водить нас за нос, проклятая ш…

– Осторожней, Димочка! – брюнетка резко выставила палец, и её голос зазвенел сталью. – Ты знаешь, я терпеть не могу это слово.

– Да мне плевать! Ты сказала, что ты что-то знаешь!

– Проблемы? – рядом тут же нарисовался Рок, держась за свой кулон.

– О, ну наконец-то, – улыбнулся я. – Посмотрим на твой артефакт в действии?

– Тебе это не понравится, – прорычал охранник.

– Всё в порядке, малыш, – промурлыкала Жанна. – Дима просто не так меня понял. Сейчас они с бароном получат что хотят и спокойно уйдут, да?

– Мы сами решим, когда нам уходить, – сказал я и залпом выпил свою минералку.

После поцелуя с Жанной в глотке пересохло, будто я только что вернулся из пустыни. Вкус её губ, который казался сладким, в послевкусии был горьким, как пепел.

Рок что-то буркнул и вернулся к двери.

– Выкладывай, – сказал я, стукнув стаканом о стойку.

– Я его не видела, потому что уехала довольно рано… Один провидец захотел провести со мной ночь, – кокетливо начала она. – Но потом я слышала, что Лужков здесь был. Он выпил целую бутылку «Имбирного счастья», не так ли, Данакт?

– «Имбирное счастье» вчера закончилось, – уклончиво ответил тот, и это явно означало «да».

– «Спасибо» ты от нас не дождёшься, бестия, – пробурчал Дмитрий, нацепил свою шляпу и заторопился к выходу. – Идём, Григорий.

– Может, тоже хочешь поцелуй? На прощание? – рассмеялась Жанна ему вслед и посмотрела на меня.

Она взяла со стойки блестящую, чёрную сумочку, достала из неё визитку и протянула мне.

– Если будет скучно – звони. Я всегда придумаю, как тебя развлечь, барон Зорин.

– Нет, спасибо, – сказал я и положил на стойку купюру, рассчитываясь за воду.

– Очень жаль, – надула губки брюнетка. – Но знай, сегодня ночью я точно тебе приснюсь. Связь после поцелуя ты так просто не разорвёшь. И в твоём сне мы будем делать такое… О, тебе понравится.

– Только во сне тебе и удастся меня соблазнить, – усмехнулся я. – До скорого.

– Пока-пока, барон Зорин…

Выйдя на улицу, я сел в машину Кретова. Он уже был за рулём, раздражённо постукивая пальцами по рулевому колесу.

– Почему ты к ней так враждебно относишься? – спросил я.

– После поцелуя ты ещё не понял? Она пиявка или даже хуже. Питается нашей энергией.

– Если ей не позволить, ничего не случится. У тебя с ней что-то было?

Дмитрий завёл мотор и только потом ответил:

– Было, лет двадцать назад.

– Сколько? Но ей же самой на вид двадцать с небольшим…

– Жанна не стареет. Точнее, стареет очень медленно. Она такая, сколько я её знаю, – Кретов вывернул руль. – Ладно, поехали. С главным делом пока тупик, мы только поняли, что кто-то хочет подставить Лужкова.

– Это может быть Пожиратель снов? – спросил я. – Или он не настолько разумен?

– Трудно сказать, его способности до конца неизвестны. Давай пока отвлечёмся от этого, надо заняться текучкой. Мне утром доложили о том, что какой-то эфемер грусти обрёл слишком большую силу и вгоняет людей в одной больнице в депрессию, надо разобраться.

Остаток дня мы занимались этим эфемером, который и правда оказался силён, а также другими мелкими делами. Для меня это было полезно – я увидел другую сторону работы полицейского провидца, не самую интересную. Рутина есть в любой деятельности, и эта – не исключение.

На закате мы с Дмитрием перекусили в недорогом кафе, и он собирался отвезти меня домой.

– У тебя не было времени изучить ту тетрадь, которую дал Прохор? – спросил он.

– К сожалению, нет, – ответил я. – Сегодня вечером обязательно займусь, информации там немного.

– Это хорошо, – кивнул Дмитрий, и мы направились к выходу из кафе. – Обязательно расскажи, что там…

Мы резко застыли на пороге и посмотрели друг на друга. Мы оба одновременно ощутили, будто кто-то дёрнул наши сердца за ниточки.

– Метка, – сказал я.

– Метка, – эхом ответил Кретов, уже создавая поисковое плетение. – Кого-то из девушек снова собираются похитить!

Глава 2

Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди. Мы понеслись к машине, и Кретов на ходу кинул мне ключи:

– Веди!

Я молча кивнул. Дмитрий сейчас должен удерживать плетение, чтобы не потерять девушку.

Мы запрыгнули в машину, и я тут же вдавил педаль газа в пол. Между рук Кретова распустилась тонкая эфирная вуаль, на которой пульсировала красная точка.

– Так, на север. Кто у нас на севере? Твою мать! – прорычал наставник и повернулся ко мне. – Звони Полине.

– Вызов идёт, – я приподнял телефон и включил громкую связь.

Ведь я знал, что эфирные метки – не спутниковые маячки. Мы не можем видеть точное расположение на карте, только направление.

– Алло, – раздался голос Реутовой.

– Полина, срочно! – рявкнул Дмитрий. – Мы рядом с метро Нагорная. Кто из потенциальных жертв на севере от нас?

– Почти все, – слегка растерянно ответила Полина.

– Нет-нет, совсем на севере! – раздражённо выкрикнул Кретов, мельком глянув на свою вуаль. – Возможно, за МКАД.

– Там только одна возможная…

– Позвони ей, срочно! А затем всем ближайшим. Если будут уточнения – я сообщу.

– А что слу…

Я сбросил звонок.

Город мелькал за окном, как кадры из плохого триллера под полицейскую сирену. Я сжимал руль в руках и нарушал все правила, торопясь на север столицы, где прямо сейчас похищали девушку. Полицейским провидцам и такое позволялось.

Сколько у нас времени? Паук в тот раз исчез мгновенно. Но, может быть, чтобы забрать кого-то другого, ему надо подготовиться?

Только тут я сообразил, почему родственники похищенных ничего не слышали. Монстр наверняка использовал такой же чёрный барьер, которым накрыл меня.

Мысль промелькнула как бы между делом. Я надавил на клаксон, пролетел на красный и выехал на перекрёсток. Справа загудел грузовик, который не успевал затормозить. Я добавил газу и проскочил в последний момент.

– Так, я понял! Понял! – воскликнул вдруг Дмитрий, развеял плетение и схватил рацию. – Центр, я провидец! Все свободные наряды в Марфино, Ботаническая, семнадцать!

– Провидец, что у вас? – пробубнил центр.

– Новое похищение, прямо сейчас! Нужен артефакт запечатывания, провидцы из других отделений, полный комплект! Перекройте все улицы вокруг адреса!

– Вас понял, провидец.

– Притопи, Григорий, – вешая рацию на месте, процедил Кретов. – Я себе не прощу, если опоздаем.

Я лихо вошёл в поворот. Для меня дело было даже не в работе. Я просто не хотел, чтобы погибла ещё одна невинная девушка.

Мы примчались за семь минут. У подъезда уже стояли две полицейские машины. Из окна третьего этажа лился белёсый свет – мерзкий, ядовитый как гной.

Я выскочил из машины первым, даже не заглушив мотор, и побежал к подъезду. Кретов был на шаг позади меня.

Лифт стоял на шестом этаже, так что я побежал наверх пешком.

На лестнице пахло жареной рыбой. Такой обыденный, даже уютный аромат – кто-то сейчас готовит ужин и не подозревает, что творится в соседней квартире.

На площадке третьего этажа валялся молодой оперативник – лицо в крови, рука неестественно вывернута. Рядом с ним сидел, перевязывая раны, другой полицейский.

Девушка, одетая лишь в рваную футболку и трусики, прижалась к стене, зажимая рот ладонью. Её метка на шее пульсировала красным.

– Где? – только и спросил я, ловя дыхание.