Впрочем, вскоре мне уже не хотелось ничего, кроме как выпросить разрядки. Я билась локтями о кафель, пытаясь удержаться на ногах, но и этой опоры меня лишили. Север прижал к себе за горло, и я схватилась за его запястье. А потом удар зубами в шею, и ноги подогнулись, а я задергалась от боли и оглушительного оргазма, впиваясь пальцами в его руки.

Когда он выключил воду, показалось, что я оглохла. И от этого собственные слова показались чужими:

– Я все равно с тобой разведусь…

* * *

Сигарета после секса с ней – привычное дело. Обычно – две. Но сегодня я курил уже четвертую…

Алена спала, как и всегда, вымотанная мной подчистую, а меня мучала бессонница. Сегодня ее запах казался мне несмываемым, и я чувствовал ее так, будто все еще держал в руках. Если бы она только знала, что со мной так нельзя… Но проблема в том, что я и сам не знал.

Я не знал, насколько Алена может меня расшатать.

За три года совместной жизни я кое-как подобрал ее дозировку, научился вовремя выводить ее из крови и как-то себя контролировать. Ночью я давал своему голоду картбланш, и это держало меня в себе до следующей, а днем я предпочитал быть от Алены подальше. Адская работа в хирургии – то, что нужно, чтобы выматывало достаточно надежно. Смешно, но чтобы чувствовать себя человеком, мне приходилось уставать, как собаке. Когда мог – вовсе не возвращался домой, оставаясь на дежурстве. И это было идеально. И звери сыты, и овцы целы…

Понимал ли я, что рано или поздно Алена не выдержит и захочет свободы?

Не знаю. Я не мог думать еще и об этом. А вот теперь придется.

Многие ведь так и живут – редкими встречами, своими собственными жизнями и интересами. Меня бы это устроило, потому что другого выбора у меня нет. У нее, в общем, тоже. Но иллюзия, с которой я позволил ей играть в опасные игры, затуманила ей голову. Она решила, что может… сбежать?

Зря.

Внутренности скрутило от такой черной злости, что аж голова закружилась, и я смял сигарету в пальцах, обжигаясь. Зверь поднял голову, и показалось, что я исчерпал лимиты терпения. Но так было всегда. Нужно время…

Я вернулся с балкона в квартиру и направился в душ. Уже стоя под холодными струями, я размышлял о словах жены. Манипуляция? Она еще никогда не выходила за расставленные мной границы. Дойдет ли она до дела? А может ли преуспеть? Алена ведь профи теперь в этом, и это я сделал ее такой. Чувство вины перед ней диктовало мне прогнуться. Она изначально боролась со мной, а когда поняла, что это бесполезно, пошла бороться со всем моим миром…

Когда я вылез из душа, было уже три утра. И я было направился в спальню, но тут мобильный завибрировал. Сначала я даже обрадовался – к лучшему. Появился повод не спать сегодня с ней, не будоражить зверя. Но звонок оказался не из больницы.

– Не спишь? – поинтересовался отец.

– Нет, – напряженно ответил я. – Что случилось?

Не то, что бы он не мог мне позвонить посреди ночи. У него была такая же волчья работа, что и у меня, и бессонные ночи для нас обоих были нормой. Но что-то в его тоне мне не понравилось.

– Я слышал, что Алена сегодня выиграла очередное дело, – начал он.

И тут я услышал скулеж сирены на заднем фоне.

– Да.

– Север, ее клиентку нашли мертвой. Я сейчас на месте обнаружения тела. Маргарита Евстегнеева.

– Да, – обессилено выдохнул я и прислонился спиной к стене.

В голове пронеслось много всяких мыслей. Алену это раздавит почти наверняка. А еще Ингвар Евстегнеев – довольно известный политик, он не мог так подставиться, ведь у него влиятельная семья, и куча других «но»…

Но он не справился.

И несложно было провести параллели со мной и Аленой. Справлюсь ли я, если она добьется свободы?..

– Думаю, Алену это ударит, – заключил отец.

– Определенно.

– Ты дома?

– Да.

– Хорошо.

Он не лез в мою жизнь, хоть и понимал, что не все у меня гладко. Но я мастерски прикрывался семейным недугом – страстью к хирургии. Ведь я сын своей матери, а она у меня – та еще одержимая скальпелем. До сих пор пропадает в операционной сутками. Но это не мешает моим родителям оставаться идеальной парой. Просто они идеально совпали. Хотя, мне все же казалось, что отец больше подстроился под маму. Но он просто нес ответственность за свой выбор. А я… Я бы тоже подстроился. Но Алена хочет, чтобы меня просто не существовало в ее жизни, а настолько «подстроиться» невозможно.

Отец подумал, что мне лучше быть с ней, когда она узнает о гибели Маргариты. Но, разве это лучше?

Есть шанс проверить…

Мы распрощались с отцом, и я направился в постель. Алена спала. Я осторожно улегся рядом, привычно прислушиваясь к ее дыханию – насколько крепко спит, чтобы не разбудить объятьями. Придя к выводу, что ее сон достаточно глубокий, я придвинулся ближе и вжался в нее, утыкаясь носом в ее волосы. Это всегда значило для меня передышку. И зверя это успокаивало. Несмотря ни на что, его избранная спит у него под боком, а со всем остальным можно справиться.

Завтра.

* * *

Я проснулась от головной боли. За окном уже светло, в квартире – тихо. Как и всегда. Тело рассыпалось от приторного удовольствия, которое будто растворяло мой внутренний стержень каждый раз, и хотелось просто лежать в кровати и ни о чем не думать. Ну, максимум – сползать в душ, сварить кофе и продолжать существовать в этом оцепенении.

Мобильник жужжал где-то в гостиной, но все потом. Я широко зевнула и перевернулась на бок, уставившись на город с высоты. Нужно отдохнуть. Позвонить Жанне, выбраться с ней в кафе, прогуляться по центру и обсудить мою смелую и идиотскую идею с разводом.

Стоило вспомнить о том, что я вчера заявила о разводе вслух, и в горле пересохло. Виски на голодный желудок – он такой.

«Ну а почему нет?» – прозвучало в голове.

Потому что Север сказал, что тогда мне конец?

Я усмехнулась в оглушающей тишине и села в кровати. Ну, а если он прав? Освободиться от него ради того, чтобы умереть свободной? Я ведь знаю, что он прав, и не он в этом виноват. Защищал ли меня его авторитет? Скорее, да. И сам Север имел связи, да и отец у него – тоже.

– Черт, – прошептала я, и стало так себя жаль, что по щекам покатились слезы.

Как же я так влипла?

Хотя, ну а как было не влипнуть? Блистательный нейрохирург, который не сводит взгляда с молодой выпускницы юрфака в летнем кафе весь вечер – то еще искушение.

Север Станиславович Князев…

Шикарный мужчина, богатый, уверенный в себе… Так мне его описала моя клиентка – врач-онколог, на чьей вечеринке мы и пересеклись, когда поймала меня на заинтересованном взгляде в его сторону. «Да, он немного социопат, – сказала она, – но ведь он нейрохирург, а они все немного не от мира сего».

Знала бы она, насколько он не от этого мира…

Конечно, сначала я была уверена, что Север – мое приключение на одну ночь. Только ночь эта вышла такой, что я едва пришла в себя к обеду следующего дня. Но ненадолго. Север оказался настолько голодным и потрясающим в постели, что мне показалось, я провела с ним в кровати по меньшей мере неделю, а не уикенд. Мы говорили, смеялись, занимались любовью и, как мне казалось, на самом деле наслаждались друг другом. Да так и было… Только… это все обернулось страшной сказкой.

Уже позже я узнала, что такие, как Север, западают на подходящих им женщин – чувствуют их, бросают все силы на то, чтобы привязать к себе и оставить беспомощными перед другой реальностью.

Сначала он исчез из моей жизни, и я убедилась в том, что наш уикэнд был разовым приключением. Но его отсутствие вышло недолгим, и однажды вечером я получила от него предложение встретиться. Кто бы отказался? Но после новой встречи Север больше не исчезал. Он раз за разом давал мне понять, что я для него – всерьез и надолго. Была ли я на седьмом небе от счастья? Увы. Я позволила себе светиться изнутри и потерять голову окончательно, когда он предложил жить вместе. А когда сделал предложение – я согласилась… как и любая нормальная женщина, влюбленная по-настоящему.

– Алена…

От хриплого голоса Севера в тишине квартиры меня ударило, будто током. Я резко обернулась к двери в спальню и встретилась с его взглядом. Север был одет по-домашнему – в штаны и футболку, будто никуда не собирался вовсе.

– Что ты здесь делаешь? – хрипло потребовала я.

– Я тут живу, – пожал он плечами. – Завтрак готов. Присоединишься?

– Тебе никуда не нужно? – не верила я. – Не помню, когда ты последний раз…

– Я знаю, – перебил он. – Но сегодня у меня выходной.

– У тебя что-то случилось?

– Не у меня. – И он вышел из спальни.

А мне стало интересно. Я привела себя в порядок и направилась в кухню. В груди защемило от того, что предстало взгляду. Кухня была залита светом, пахло кофе и цитрусом. Север у плиты сосредоточенно что-то помешивает в кастрюльке, а взгляд такой, будто операцию делает. Везде идеально чисто, как в хирургической. Но это не раздражало. Эту его одержимость чистотой я могла принять. Он ведь хирург. Гениальный, лучший… Конечно, у него могут быть странности. Если бы они на этом и кончались!

Я и не помню, когда так было последний раз, чтобы он утром был дома и готовил мне завтрак.

– Так и у кого что-то случилось? – лениво поинтересовалась я, усевшись за стол.

– Я не хочу пока об этом говорить, – ответил он, не оборачиваясь.

А я смотрела на его широкую спину, подперев голову руками.

– Ты раньше умел разговаривать со мной. Теперь тебе будто не хочется, – заметила равнодушно.

– Мне хочется. Но я забыл, как это делать.

Я усмехнулась и отвела взгляд.

– Зачем ты выключил мой мобильный? – Я привстала и потянулась через стол к аппарату.

– Не включай, – приказал он. – Не стоит портить утро.

– Что случилось? – напряглась я. – Это из-за моих вчерашних слов?

– Ты много всего говорила.

Он обернулся с тарелкой и направился к столу.

– Ты разве не придал значения ни единому слову? – усмехнулась я, пытаясь поймать его взгляд.

А он поставил передо мной тарелку с потрясающего вида завтраком – поджареный хлеб, красная рыба, зелень и яйцо пашот. Идеально.

– Какая тебе разница, придал я твоим словам значение или нет? – поинтересовался он холодно. – Если только ты не манипулировала ими…

Он отвернулся и направился к печке.

– Ты – чудовище, Север, – бросила я ему в спину. – Холодный монстр! Тебе вообще плевать!

Он резко вскинул руки и схватился за столешницу, сгорбившись. И я сжалась, замирая.

– Мне не плевать, – выдавил он. – Я тебя прекрасно услышал. Ты хочешь развода. Больше, чем жить.

– И кто тут манипулирует?

– Согласен, – он медленно выпрямился и вернулся за стол со своей тарелкой. – Мы оба – мастера манипуляции.

– Звучит так себе. – Я подалась вперед, складывая локти на столе. – Север, но ведь ты со мной несчастен…

– Это ты со мной несчастна.

– А ты? – терпеливо повторила я, но не сдержала сарказма. – Это, по твоему, счастье?

Он сцепил зубы и сжал пальцы на краях тарелки.

– Ты пытаешься поговорить? – И он вскинул на меня взгляд. – С какой частью меня?

И его глаза блеснули желтым, а я выпрямилась. Ну, да. Со зверем разговор бесполезен.

– Да, я подумала, что ты захочешь вспомнить, как разговаривать со мной.

– Давай поедим. Кофе остывает.

– Оно и к лучшему! – вспылила я. – Скоро оно выплеснется, судя по динамике нашего утра!

– Сделай паузу. – Его голос лязгнул металлом. – Поешь. Просто. Возьми. Чертову паузу.

Я сделала глубокий вдох и пододвинула к себе кофе.

– Ладно. Как дела у тебя на работе?

– Ничего нового, – выдавил он.

– Ничего нового, – повторила неприязненно я. – Нам не о чем говорить, Север.

– Не говори, раз не о чем.

Бесполезно спорить. Я отвернулась к выходу в оранжерею и расслаблено откинулась на спинку стула.