Только Эллен была все так же задумчива. Она не поделилась своими мыслями по поводу болезни Юнис. Девушка все так же оставалась при своем мнении – не могла пышка-Юнис так сильно разболеться за несколько часов, что ее тут же вывезли из дворца. В конце концов, она в этом хоть немного, но разбиралась. И точно понимала, что, если бы состояние Юнис было критическим, к ней вызвали бы медиков во дворец. Нет, не так. Никто не стал бы перевозить Юнис под покровом ночи. Лечить леди принялись бы здесь. Могли бы закрыть ее покои для посещений. Но при самой девушке неустанно бы дежурили несколько медиков. Но своими опасениями она уже поделилась с Шарлоттой. А больше обсуждать это было и не с кем. Да и что она может сказать – “Мне кажется, леди Готвиль не больна”? А что тогда? Подтасовка результатов избрания? Но сколько раз это обсуждалось во время встреч с советником? Лорд Сайлас Брэдфорд утверждал, что никто не станет рисковать и нарушать правил. Император очень серьезно относился к традиции Избрания. И та роль, которую играла давняя традиция для Империи – не повод для шуток. Если кто-то из участниц и, уж тем более, кто-то из советников решится на грубое нарушение правил, то они могут навлечь на себя императорский гнев. И если для молодой леди это грозило больше моральной поркой и отсылкой в какую-нибудь глушь, то советник мог потерять и свое место. Хорошо, если голова останется на плечах.

А не имея хоть каких-то версий, что же на самом деле произошло с Юнис, то и говорить об этом не стоило.

Но прошел день. Большая часть второго, и сейчас девушки после ужина прогуливались по дворцу.

– Чарли? – Эллен повторила свой вопрос.

– Не знаю, – чародейка пожала плечами. Гомер из-за этого недовольно заворчал. – Мне сложно судить. Ты же знаешь, я не общаюсь с аристократками в вашей естественной среде. Те лорды и леди, кто обращается ко мне в силу моей работы, обычно ведут себя иначе. На пороге дома магистра посмертия с людей, как правило, слетает несколько фунтов высокомерия.

– Потому что оно мешает общению?

– Нет, – хмыкнула чародейка. – Потому что я могу себе позволить отказаться от работы. Но это же аристократы. Голубая кровь. Белая кость. Большинству из них подавай все самое лучшее. Поэтому им приходится делать выбор. Усмирить свою гордыню или идти искать другого смертника, которых в городе в звании магистра всего несколько.

– Даже в Клаудене?

– В столице особенно. Главный магистр Клокер служит императору. Еще двое мужчин уже в приличном возрасте. К слову, работают так или иначе на службе империи. Они загружены так, что времени на свободные заказы не остается. Я в городе по своим причинам. Иначе, поверь, тоже бы здесь не задержалась. Потому что всех сильных чародеев стараются привлечь к работе служб безопасности империи. За те несколько месяцев, что я здесь была мне пришлось отказаться от таких предложений трижды. Спокойнее работать в небольших городах. Как можно дальше от всевидящего ока.

– И что? Ты уедешь из столицы? Ну, после избрания.

– Не знаю, Эллен, – Чарли снова повела плечом, стараясь не мешать Гомеру. – Я выросла здесь. Здесь у меня дом и много нерешенных вопросов. Но останься я в столице, вопрос встанет остро. И буду ли я работать вольнонаемным чародеем, или меня все же приберут к рукам властьимущие, я не возьмусь загадывать.

– Жаль, – Эллен вздохнула. – Мне бы хотелось сохранить нашу дружбу и после завершения этого отбора.

– Мы сохраним, – Шарлотта поймала узкую ладонь леди Арчер и осторожно сжала ее пальчики. – Обязательно сохраним! Кто знает, может так статься, что я когда-нибудь смогу тебя познакомить со своей сестрой.

– Ты же говорила, что у тебя с родными сестрами не осталось связи.

– Это другая сестра, – Чарли улыбнулась. – Она тоже одаренная. И я узнала о ней не так давно. Если честно, ты мне очень ее напоминаешь.

– Ты скучаешь по сестре?

– Скучаю, – не стала скрывать чародейка. А еще она не стала упоминать брата. Что-то подсказывало ей, что новость, что еще один родственник Чарли повинен в жестоких убийствах случайных людей, молодая леди может попросту не принять.

– И переживаешь, – Эллен остановилась и порывисто обняла подругу.

– Если честно, – Чарли, вздохнув, отстранилась. – Больше всего я переживаю из-за встречи с Лифаном завтра за обедом. Я, конечно, понимаю, что он распорядитель и всеми способами пытается сделать обстановку на отборе максимально спокойной, но…

– Чудненько, чудненько! – Эллен так смешно принялась размахивать руками, копируя распорядителя, что, не выдержав, Шарлотта расхохоталась. Даже Гомер поддержал веселье, несмотря на то что ему пришлось покинуть плечо хозяйки.

– Ох, – утирая слезинку в уголке глаза, Чарли выдохнула. – А я-то думала, что только меня раздражает эта его привычка.

– Да ты что? – Эллен хихикнула. – Все девушки тихо смеются над эпатажным распорядителем. Просто мы с детства приучены держать лицо в любой ситуации. Так что смеемся у себя в спальне, за закрытой дверью.

«Да, леди, и правда, привыкли все делать за закрытыми дверьми. Даже уходить из жизни», – с сожалением подумала Чарли.

Глава 6

Обед с Лифаном на следующий день прошел странно. Так решила Чарли, стоило распорядителю, в обычной для него манере, заговорить о конкурсе:

– Дорогие мои, в этот раз нас с вами ждет нечто необычное! Удивительное! Непредсказуемое! Вы даже не представляете, что для вас придумали организаторы! Я, честно признаюсь, сначала был против такого конкурса, но, подумав, пришел к выводу, что такое испытание должен пройти каждый в своей жизни! Бабочки мои, это так чудненько! Вам так повезло! Особенно если вспомнить, что во дворце вы в полной безопасности, а к каждому испытанию мы тщательно подготовились! Но вы и сами это прекрасно знаете, а полученный опыт! О, Боги! Я даже вам немного завидую!

– Интересно, он перейдет к рассказу о самом испытании или так и будет фонтанировать восторгами? – тихонько шепнула Шарлотте леди Корбит.

И уже одно это было удивительно, ведь обычно все участницы избрания старались не общаться с Чарли. Но, видимо, у леди было принято негласное правило – не более одной парии в коллективе. А сейчас эту роль крепко заняла Селестия. Новенькая участница, уже самим своим появлением возмущала остальных. Ну как же, они-то здесь с самого начала, за спиной несколько испытаний. Сплетен. Слухов. Споров, в конце концов и взаимных пакостей. А тут какая-то неизвестная девушка. Нет, конечно, номинально все они были знакомы, в конце концов высшее общество – несколько закрытый социум. Но и в нем леди больше соперницы, чем подруги. Гонка за выгодным женихом, за более щедрым покровителем семьи, – имеется ввиду советник, который был куратором при подготовке. Да даже за звание самой красивой молодой леди на брачном рынке. Все это мало способствовало дружбе. Фальшивые улыбки. Фальшивые пожелания удачи. Презрительные взгляды в спину. Все только и ждут, когда кто-то оступится, чтобы стаей воронья накинуться на допустившую ошибку. А Селестия ее допустила. Она в первый же день решила показать характер, пытаясь выгнать Гомера из столовой. Как будто в комнате она была одна леди с высокоморальным воспитанием, которое не позволяло принимать пищу в сомнительной компании чародейки и птицы, а остальные так, дочери булочников, разряженные по случаю в дорогое платье!

Шарлота и не знала этого до тех пор, пока Эллен не шепнула ей, что замена Юнис не прижилась в коллективе, и остальные леди решительно выступили единым фронтом против нее.

А теперь вот, пожалуйста, те, кто неохотно шел на контакт с Чарли, даже принялись шептаться с ней во время речи Лифана. А еще двое сидящих напротив девушек, обменялись понимающими взглядами и, выразительно посмотрев на Чарли, скромно спрятали улыбки за ладошками.

– Итак, девушки. Что же нас ждет, спросите вы! А я вам скажу… Сюрприз! Да-да, в этот раз у меня для вас не будет никакой информации об испытании, кроме того, что пройдет оно завтра. И на этот раз одежда не имеет никакого значения. Хоть в мужских сапогах придете, хоть в бальном платье, условия для всех будут равны. Представляете? Никто не сможет обвинить нашу леди Шарлотту, что победа ей дается легче, потому что она была в брюках!

– Что? – Селестия вскинула голову и удивленно посмотрела на распорядителя. – Вы хотите сказать, что кто-то позволил себе…

– А вы еще не слышали эту удивительную историю? – Лифан всплеснул руками. – Ну как же, спросите у своих подруг, они обязательно расскажут про прошлое испытание, где, действительно, лучше было отступить от правил и рискнуть, чем проходить полосу препятствий в платье с корсетом и на каблуках. У нас среди организаторов еще долго обсуждали предусмотрительность леди Шарлотты и леди Эллен.

– Готова поспорить, еще долго они обсуждали ваши ноги и, прости, Шарлотта, обтянутый штанами зад, – снова прокомментировала речь распорядителя Иви Корбит.

Но на этот раз Чарли не удалось сдержать реакцию, и она весьма искренне рассмеялась. Ее даже не смутил заинтересованный взгляд Лифана и несколько высокомерный – леди Селестии.

– Магистр, поделитесь с нами, что вас так развеселило? – с тонкой улыбкой на губах поинтересовался Лифан.

– Не думаю, что это стоит такого внимания, – подарила ему в ответ широкую улыбку. – Вы же знаете, мы, одаренные, запросто можем поставить в неловкое положение не только скромных леди.

Девушки, из тех, кто сидел на противоположном конце стола от мужчины, тихонько зафыркали. А сам распорядитель, легко угадав предупреждение в словах чародейки, снова превратился в неугомонного индивида, так и пышущего оптимизмом.

– Ну и чудненько. Я рад, леди, что у вас хорошее настроение сегодня!

– Как и всегда, мистер Лифан, как и всегда. Так вы говорите, что нас ждет конкурс-сюрприз? Тогда для чего этот сбор?

– Как? Ну я же должен вас предупредить о грядущем испытании! Вот вы теперь знаете и будете чувствовать себя более уверенно, готовясь к нему!

– Он шутит? – не выдержала уже Эллен.

– Нет, дорогая моя, – так же шепотом ответила Чарли, но ее услышали все, кто сидел рядом. – Он тонко издевается!

– И мы это так оставим?

– Нет, конечно, – фыркнула чародейка. – Мы самым возмутительным образом не будем нервничать!

– А мы не будем? – Эллен даже голос повысила, так удивилась. Она-то как раз уже начала волноваться, ведь как можно подготовиться к испытанию, о котором тебе ничего неизвестно?!

– Конечно нет! Что толку переживать и расстраиваться из-за того, на что ты никак не можешь повлиять, и что еще даже не случилось? У тебя, что, более приятных занятий нет?

– А они есть?

– Конечно, я думаю, прогулка по саду будет очень даже приятной. А может быть, пройдет в веселой компании? – Тут Шарлотта не выдержала и кинула лукавый взгляд на девушек, которые, не скрываясь, прислушивались к их с Эллен разговору.

Иви, приподняв уголки губ в улыбке, невозмутимо расправила на коленях салфетку и, кивнув, обронила:

– Вполне возможно. Вполне.

Дальнейший обед проходил под непрекращающиеся возгласы распорядителя, но леди, со всем присущим им воспитанием, попросту игнорировали распорядителя. Почти все. Просто они поняли, что слушать мужчину можно до ночи, а есть хочется вот уже сейчас. Так что столовую заполнили звуки обеда. Тихие разговоры, комплименты повару. Советы попробовать то или иное блюдо. Островок привычной жизни в водовороте дворцовых переживаний. Первые восторги от того, что девушки оказались в числе избранных уже давно прошли, и к этому этапу многие подходили уже более спокойно. Возвращаясь к более привычному образу жизни и привычкам как в общении, так и в поведении.

Только Селестия, пока еще преисполненная важности от своего везения и нового статуса, держалась будто на приеме у Императора и внимательно слушала распорядителя, не притрагиваясь к столовым приборам и с презрением посматривая на остальных Алрун. Она еще не поняла, как здесь все устроено, и что от мистера Лифана, на самом деле, ничего не зависит.

***

Через пару часов после обеда шесть Алрун и впрямь встретились в саду. Совершенно случайно, конечно же.

Так же случайно они выбрали одну тропинку для прогулки. Совершенно случайно по широкой дуге обогнули памятный лабиринт. И, абсолютно точно не сговариваясь, в итоге оказались на широкой поляне, где девушки неожиданно даже для себя поддались такому вопиюще недостойному занятию, как игра в салочки. А все этот ужасный ворон виноват! Это все он! То у одной леди незаметно вытащил ленту из волос, а потом подкинул ее в руки второй. То, пролетая мимо, задел крылом чей-то благородный лоб. А затем спрятался за юбкой другой участницы и еще имел наглости насмехаться над незадачливой «дамочкой». В итоге, уже двадцать минут спустя, благодаря Гомеру, с поляны по всему саду разносился заливистый женский смех, который иногда прерывался громким визгом, но таким не испуганным, а очень даже веселым.