Слышим, как открывается дверь комнаты, и резко застываем.

Я поворачиваю голову к плечу, вижу перед собой побелевшее лицо жены, и медленно убираю руки с талии Киры.

Глава 3. Все происходит вовремя. За измену нужно платить

Ольга

– Ольга Алексеевна, – испуганно глядя на меня и прерывисто дыша произносит коллега, которую я на протяжении двух лет всем ставила в пример. Гордилась, что среди наших учителей есть такие таланты, и восхищалась ею. – Я… я… – растерянно смотрит на Сережу, – мы вам сейчас все объясним.

– У Киры Андреевны браслет на часах сломался. Она попросила помочь застегнуть замок, – делает из меня дуру, думая, что я ничего не понимаю. – Теперь всё нормально? Застегивается? – участливо спрашивает у нее.

– Да, Сергей Эдуардович, – натянуто улыбается она, а у самой от волнения ритмично вздымается грудь и бегают глаза. – Спасибо вам за помощь.

Пока я в шоке наблюдаю за спектаклем, который разворачивается на моих глазах, Сергей продолжает:

– Еще тетрадь Вики с конспектами искали, – кивает он на стол, понимая, что я заметила перевернутый глобус и беспорядок, которого никогда не бывает у Вики.

– И как, нашли? – едва слышно спрашиваю, не веря своим ушам.

Что он несет? Он правда думает, что я настолько глупа, чтобы поверить во все это?

– Да, нашли, – нервным движением поправляет волосы Кира. – Я как раз собиралась проверить задания, которые оставила Вике в прошлый раз.

– Обложку надеть не забыл? – киваю на расстегнутую ширинку мужа.

Словно в замедленной съемке подхожу к столу дочери, на котором по углам раздвинуты тетради и учебники, а вся середина расчищена. И я догадываюсь, для чего.

Смотрю на стол, за которым Вика каждый день делает уроки, а перед глазами вспыхивает картинка, как на нем сидит Кира с раздвинутыми ногами.

Внутри меня извергается вулкан, по венам бежит раскаленная лава, бурной волной поднимается к лицу, обжигая его так, что щеки горят.

Разворачиваюсь к мужу, сжимаю губы, и со всей силы залепляю ему звонкую пощечину.

– Мразь! – вкладываю в это слово всю свою боль и ненависть к нему. Перевожу взгляд на Киру, стоящую за спиной мужа с испуганными глазами, и брезгливо оглядываю ее с головы до ног. – Кто бы знал, как прославленный «Учитель года» умеет раздвигать ноги перед чужими мужьями, и ёрзать задницей на письменном столе своей ученицы.

– Оль, зря ты так, – нервно изрекает муж, – между нами ничего не было. Мы просто…

– Просто выучили наизусть мое расписание, и, пока я в школе, кувыркаетесь в комнате дочери, – перебиваю его, ни на секунду не позволяя делать из себя дуру. – Какое совпадение, – усмехаюсь я. – Всю прошлую неделю ты провел в Питере, и она, – киваю на Киру, – куда-то уезжала на майские праздники.

– Я гостила у родственников в…

– В Питере? – спрашиваю в лоб, и устремляю взгляд на ее руку. – А колечко, кстати, красивое. Долго выбирал? – в упор смотрю на Сергея. – Теперь понятно, куда ты сегодня помчался с утра пораньше. Совещание, видимо, проходило в ее квартире?

– Ольга Алексеевна, все совсем не так, как вы думаете. Мы честно…

– А я еще думаю: что это Кира Андреевна в свой день рождения решила позаниматься с Викой? – не слушая эту гадину, сверлю взглядом мужа. – Чтобы ты ее еще раз поздравил, наверное. С утра мало было. Тем более вы оба знали, что я буду в театре.

– Оль, у тебя фантазия разыгралась? – сквозь зубы рычит он. – Подумай, как ты своими словами унижаешь Киру Андреевну. Она пришла позаниматься с нашей дочкой, а ты обвиняешь ее не пойми в чем.

– Сереж, иди давай, иди, – один в один повторяю слова Киры, и тем самым мгновенно закрываю их поганые рты. – Вика придет с минуты на минуту. Только сначала помоги мне застегнуть молнию на юбке. О часах речи не было, – подчеркиваю я, и вопросительно выгибаю бровь. – Давно вы перешли на «ты»?

– Оль…

– Пошли вон отсюда! – строго смотрю на них.

– Ольга, давайте поговорим, пожалуйста, – дрожащим голосом произносит Кира. – Вы же умная, мудрая женщина. Я всегда брала с вас пример, я…

– Я вижу, – обрываю ее, и киваю на Сергея. – Последовав моему примеру тоже пошла к моему мужу.

– Это не так, – прикладывает руку к груди. – Мы действительно хорошо общаемся с Сергеем. Мы… мы постоянно обсуждаем успеваемость Вики, и да, мы в какой-то момент перешли на «ты», но это всего лишь дружеское общение. Не поймите нас неправильно. Между нами правда ничего не было. Я клянусь вам.

– Оль, так и есть, – кивает Сергей. – Просто общаемся, вот и все. И в основном про Вику. Ты же знаешь, как я переживаю за ее будущее. Я говорю Кире Андреевне в каких моментах ее нужно подтянуть, указываю на проблемы, с которыми Вика сталкивается при решении билетов.

– Помаду с губ убери, заботливый папа, – смотрю на его губы – красные, распухшие. Видимо, от жарких поцелуев. – И ширинку уже застегни, наконец. Не то указка замерзнет.

Выхожу на балкон, отодвигаю наши с Викой чемоданы, достаю большой черный чемодан Сергея, выношу его и ставлю перед ним.

– Собирай шмотки и выметайся из моей квартиры!

– Из твоей? – таращит на меня удивленные глаза.

– Из моей! – выпрямляюсь, скрещивая на груди руки.

Четыре года назад у Сергея начались большие проблемы в бизнесе, и ему в срочном порядке пришлось переписать все свое имущество, чтобы не потерять. На меня переписывать было нельзя, так как мы в официальном браке, а у Сергея из родственников только брат, с которым они всю жизнь живут как кошка с собакой.

В итоге «Мерседес», и дачу, которая Сергею досталась от родителей, переписали на мою родную тетю. Она человек надежный, заменила мне мать, и мы были полностью уверены в том, что, когда дела в бизнесе наладятся, она без лишних вопросов все перепишет обратно на Сергея.

На тот момент мы жили в квартире его покойных родителей, и как раз готовились к покупке нового жилья.

Когда нам подвернулась хорошая трешка в центре Москвы, мы не раздумывая решили ее взять, но оформить ее тоже пришлось на мою тетю.

Сейчас дела в бизнесе идут в гору. Сергею удалось сохранить все свои фитнес-центры и уладить финансовые вопросы. И поскольку недвижимости больше ничего не угрожает, мы должны завтра вместе с моей тетей поехать к нотариусу и вернуть все, что на нее было записано.

Завел любовницу и для подстраховки решил вернуть свое имущество? Видимо, тщательно готовится к разводу со мной.

Какое счастье, что я именно сегодня застала их, а не после поездки к нотариусу. Он заплатит за все, что сделал.

– Ни к какому нотариусу мы завтра не едем, – отрезаю я, и указываю на чемодан. – А теперь пошел вон! И ты, – перевожу взгляд на Киру, – убирайся из моей квартиры. Забирай его себе, и хоть сутками напролет разговаривай с ним о Викиной успеваемос… – не успев договорить, вижу, как в коридоре из-за угла выходит дочь.

Ее лицо бледное, словно обескровленное, подбородок дрожит, по щекам текут слезы.

– Как ты мог, папа… – шепчет она, и переводит мокрый взгляд на Киру. – А вы, Кира Андреевна…

Смотрю на Вику, а у самой сердце кровью обливается.

Неужели она все это время стояла в коридоре и все слышала?..

Глава 4. С головой в прошлое

Ольга

– Какой подлец! – стоя у плиты, возмущается тетя. – Да как он только посмел?! Это ж надо, а! Ты только посмотри, что вытворяет этот гад!

Швыряет на стол полотенце, выключает плиту, убирает с нее сковороду с котлетами, и разворачивается ко мне со злющим лицом.

– А эта курица что себе позволяет? – всплескивает руками. – Додумалась! Прямо у тебя под носом! На столе твоей дочери!

– Тише, теть Люб, – сердито смотрю на нее. – Вику разбудишь. Она и так еле-еле уснула. Полвечера прорыдала.

– Да не могу я, Оль, – болезненно поджимает губы. – Что ж это делается, а? – вытирает слезы. – Что вы ему такого сделали? Как так можно было с вами?

Садится за стол напротив меня и прерывисто вздыхает.

– У Вики экзамены на носу, поступление, а тут такое… Ой, что ж он наделала, а… Что наделал, гаденыш такой… – причитает она.

Мы приехали к тете, потому что я не могла находиться под одной крышей с этим ничтожеством. Сказала ему, чтобы собрал все свои вещи, пока нас не будет дома, и отдал ключи соседке.

Он еще и ерепенился: «Квартира не твоя, а общая. И ты не имеешь права меня отсюда выгонять».

Выгоним. И глазом не успеет моргнуть.

Добровольно он точно не захочет выписываться из квартиры, значит, пойдем в суд. И суд сто процентов будет на нашей стороне. Пусть катится к своей Кире. Я не потерплю его присутствия в квартире. Одним воздухом с ним дышать не хочу. Видеть его наглую рожу не могу.

Выставлю его из квартиры, разведусь, и подам на раздел имущества. Он уже может начинать прощаться с частью своих фитнес-центров. Я возьму все, что мне полагается по закону. За мной не заржавеет. И плевать хотела на то, что я никогда не участвовала в развитии его бизнеса.

Он предал меня. Задел мою честь и мое достоинство. Превратил в бордель наше семейное гнездо, и осквернил комнату нашей дочери.

И за это он заплатит по полной программе.

– Теть Люб, ну всё, хватит, – беру ее за руку. – Мне Викиных слез сегодня хватило, а теперь и ты рыдаешь. Давай лучше чаю попьем?

Выхожу из-за стола, беру две чашки и наливаю чай.

– Там тортик есть в холодильнике, – едва слышно произносит она и шмыгает носом.

Перед глазами всплывает картинка, как сегодня в учительской Кира поставила передо мной тарелку с тортом, а затем похвасталась кольцом, которое подарил ей мой же муж.

– Может, тебе в другую школу перейти? – спрашивает тетя.

– А я перейду, не переживай. – Ставлю на стол две чашки и сажусь на место. – Получу свою долю и открою частную школу, – заявляю решительно. – Я давно об этом подумывала. Вот и настало время действовать.

– Оль, а если он начнет пакостить тебе? – тетя снова поджимает губы и прикладывает руку к сердцу. – А если…

– Так, стоп! – грозно смотрю на нее. – Давай сменим тему. Сердечного приступа еще не хватало до кучи.

Я знаю, что она за меня переживает, я ж ей как дочь. И Вику она всю жизнь любит как родную внучку.

Хоть она ей и абсолютно чужая…

Мы с Сережей взяли Вику из дома малютки, когда ей было всего два месяца, и в тот день я стала самым счастливым человеком на планете.

Держала на руках девочку – совсем крошечную, сладенькую такую, и, с любовь глядя на нее, без конца шептала: «Доченька… Теперь ты наша доченька. У тебя есть мама и папа. И мы всегда будем о тебе заботиться».

Для меня было настоящим счастьем стать матерью, так как я не могу иметь своих детей.

Точнее могла… до восемнадцати лет…

У меня был бы сын от предыдущих отношений, которого мы хотели назвать Виктором.

Но, увы, бог забрал его у меня…

Снова волной накрывают события из прошлого, которые я не забуду до конца своей жизни. Эти раны в сердце до сих пор кровоточат. Вонзаются под кожу острыми иглами, и иногда не дают спать по ночам.

Славик был моей первой и самой безумной любовью. Мы учились в одном классе и жили в соседних поселках. Только я в рабочем поселке, а он – среди местных богачей, к которым относилась его семья.

У нас с отцом был небольшой домик, который ему выделили как работнику завода, а у Славы – двухэтажный коттедж. Пожалуй, самый красивый во всей округе.

Его родители были владельцами завода, на котором работал мой папа, и практически все остальные жители ближайших поселков тоже трудились там.

Тогда мне казалось, что Слава – это вся-вся моя жизнь.

Нашим отношениям завидовала вся школа. Нас называли «жених и невеста», и никто не сомневался в том, что мы однажды станем мужем и женой.