Римма Кульгильдина: Истинная заноза для тайного сыщика

Глава 1

Тяжелая рука на талии и горячее дыхание у шеи заставили меня замереть, не открывая глаз.

Пробуждение было странным. Меня выдернуло из сна стремительным рывком и от этого сердце заполошно билось где-то в горле. Во рту пересохло, в ушах противно звенело, а обрывки сна очень быстро стирались из памяти.

Мне показалось, что дёрнули меня так, словно я была рыбкой, попавшейся на крючок. Удачливый рыбак поводил из стороны в сторону удочкой, сделал подсечку и вот она я – болтаюсь между небом и землей, отчаянно хватая воздух губами.

Образ мелькнул и сразу же пропал. Сон рассеялся, как не бывало. Тело было тяжёлым. Непослушным. И неповоротливым, как огромный валун.

«Господи, только не говорите, что я что-то опять натворила», – пронеслась в голове паническая мысль.

Открывать глаза было страшно.

Я попыталась вспомнить во что могла в очередной раз вляпаться, но память услужливо подсовывала только серый, стылый туман. И это пугало до безумия.

Мужчина рядом что-то пробормотал во сне и притянул меня ближе, уткнувшись носом в макушку. От его прикосновения по коже пробежали безжалостные мурашки, а я оцепенела.

Неужели я привела кого-то к себе домой?!

«Так, спокойно, – приказала сама себе, пытаясь дышать ровно. – Сейчас я досчитаю до трех и осторожно открою глаза. Всему должно быть логичное объяснение…».

Мысль оборвалась, когда где-то вдалеке раздался странный звук – то ли колокол, то ли рог, чистый и протяжный, совершенно точно не похожий на городской шум за окном моей квартиры.

Я распахнула глаза. Стараясь не двигаться, скосила глаза на удерживающую меня руку. Длинные, изящные, но явно сильные пальцы. Музыкальные, как сказала бы моя бабушка. На запястье виднелся росчерк старого шрама. Идеально ухоженные ногти. Замысловатая тёмная вязь татуировок похоже охватывала всё предплечье.

Очень осторожно я повернулась на спину и посмотрела на того, кто меня обнимал.

Кровать определенно была не моя – слишком мягкая, слишком широкая, и слишком занятая незнакомым мужчиной. Красивым мужчиной, между прочим, но было в нём что-то нездешнее.

Чёрные волосы, чуть вьющиеся на концах, рассыпались по подушке. Четко очерченные скулы и твердая линия подбородка придавали его лицу хищную привлекательность. Длинные темные ресницы вызывали зависть. А ещё он улыбался, как будто ему снилось что-то приятное.

«Иностранец, что ли?» – подумала я озадаченно и принялась тихонечко выбираться из-под его руки. Манёвр удался, но в этот момент я поняла ещё одно: на мне не было ни одежды, ни белья.

«Похоже, я доигралась!» – паника вновь попыталась затопить сознание, но внезапно проснувшийся здравый смысл не дал сорваться в привычное эмоциональное пике.

– Отставить истерику, – чуть слышно пробормотала я, – ещё рано паниковать.

Сползла с кровати и быстро подсунула мужику под руку подушку. Пусть думает, что я никуда не делась.

Мужчина вздохнул во сне. Прижал подушку к себе покрепче и шумно вдохнул, но не проснулся. Я перевела дыхание.

Комната выглядела странно. Такой серьёзный закос под старину.

Потухший за ночь камин с почерневшей от сажи кладкой и резной каминной полкой. На ней в разнобой стояли массивные подсвечники без свечей. Глубокие кресла с вычурными ножками. Бордовый бархат был изрядно потёрт и вообще казалось, что кресла прибыли сюда из антикварного магазина.

Огромный дубовый шкаф в углу, а рядом с ним – старомодный умывальник с фарфоровым тазом и кувшином. Всё выглядело не как бутафория в историческом отеле, а как подлинные, веками используемые вещи.

На цыпочках я прокралась к распахнутому окну и выглянула наружу. От увиденного голова закружилась, и я вцепилась похолодевшими пальцами в подоконник.

Это точно был не мой город! Совершенно точно!

Никаких привычных многоэтажек, ни одной машины, ни единого дорожного знака или светофора.

Вместо этого внизу расстилалась большая площадь, вымощенная камнями, отполированными до блеска тысячами ног. С одной стороны площади возвышалась ратуша с остроконечной башней, увенчанной потемневшим от времени флюгером.

«Я сошла с ума», – подумала, разглядывая окружающие площадь двух- и трехэтажные дома из серого камня.

Стены домов украшала затейливая кладка, а черепичные крыши горели медью в лучах восходящего солнца. Между домами змеились узкие улочки – никакого намека на привычные широкие проспекты с шумными потоками машин.

Звуки тоже были другими.

Вместо утреннего гула автострады и сигналов автомобилей слышался перестук копыт по булыжнику – телега молочника медленно катилась через площадь.

Где-то недалеко скрипнула дверь, и аромат свежей выпечки поплыл в утреннем воздухе. На углу площади торговка в длинной юбке и переднике раскладывала на деревянном прилавке румяные булочки, напевая что-то себе под нос.

Из соседнего дома доносился стук ставень и звон посуды – город просыпался, но просыпался совсем не так, как должен был.

Я судорожно потёрла глаза, надеясь, что видение исчезнет. Где привычный вид из моего окна на девятом этаже? Где автобусная остановка и супермаркет на углу? Где фонарные столбы и припаркованные машины?

Порыв прохладного утреннего ветра принёс новые звуки: перекличку петухов на задних дворах, скрип открывающихся ставен, возгласы здоровающихся соседей.

По улице простучали каблуки – молодая служанка с корзиной белья спешила по своим делам, её длинная юбка подметала булыжники мостовой.

«Так, спокойно, – приказала я себе, чувствуя, как к горлу подступает истерический смех. – Всё равно паниковать рано!»

С площади донеслись новые звуки – цокот копыт и звон оружия. Я инстинктивно отпрянула от окна, и тут же осознала ещё одну проблему – я всё ещё была абсолютно голая посреди чужой комнаты в непонятном месте и времени.

А опустив взгляд на своё тело, поняла, что и тело тоже не моё!

«А вот теперь самое время для паники!» – попыталась завопить я, но голос мне не подчинился. Вместо крика из горла вырвался хрип.

Глава 2

Мужчина на кровати заворочался, и я замерла. Скосила на него глаза и затаила дыхание, молясь, чтобы он не проснулся. Вот чего мне сейчас точно не хотелось, так это выяснять отношения с совершенно незнакомым мужчиной.

Интуиция вопила, что надо рвать когти, а она меня никогда не подводила.

Ну, почти никогда.

Незнакомец что-то пробормотал во сне и перевернулся на другой бок. Я тихо выдохнула и провела руками по бёдрам. Мне бы зеркало. Тело было как будто моё и не моё одновременно. Более подтянутое. Более молодое.

«Дыши глубже, – приказала себе мысленно, – ты и не в такие передряги попадала. Выберешься! Главное – понять, где я сейчас и как попасть домой, а там уж…».

Не двигаясь с места, ещё раз внимательно осмотрела комнату.

Не может быть, чтобы я пришла сюда без одежды. Значит, скинула её с себя. Шкаф? Вряд ли. Во всяком случае я, приходя домой, либо отправляла одежду в стирку, когда приходила с задания, либо бросала на стул.

Что-то в собственных размышлениях цепляло, но я решила пока не заморачиваться.

Пункт первый. Найти свою одежду.

Осторожно, на цыпочках обошла комнату и заглянула за спинку кровати. Бинго! На высокой спинке стула лежало небрежно брошенное платье тёмно-синего, почти чёрного, цвета.

Тут же на сиденье стула лежала аккуратно сложенная стопка мужской одежды.

Усмехнувшись одинаковым привычкам, я взяла в руки платье и мысленно взвыла: «Серьёзно?! Это как одевается вообще? Где я была вчера? На слёте ролевиков-реконструкторов?»

Платье было тяжёлым, длинным, с высоким воротником-стойкой, а рукава заканчивались плотными манжетами. Ни рюш, ни оборок, ни декольте, ни замков. Длинный ряд мелких пуговиц. Хорошо хоть застёжка была спереди, а то без чужой помощи я бы это не надела.

«Так, платье есть. Хотя мне бы лучше джинсы, – я несколько секунд задумчиво смотрела на мужские штаны, но решила не рисковать. Надо всё же сначала выяснить, где я.

«Так, а где бельё?» – озадаченно подумала я, взяв в руки платье. Искомая деталь тут же упала на пол.

«М-да… бедновато…» – повертела в руках поношенную деталь туалета, раздумывая, может вообще не надевать это убожество. Потом вздохнула и принялась одеваться.

Мужчина снова заворочался, и я, подавив желание выругаться, начала лихорадочно просовывать руки в рукава. Ткань мягко зашуршала, и я замерла, прислушиваясь к дыханию спящего. Сердце колотилось где-то в горле.

Незнакомец на кровати что-то промычал и перевернулся. Я застыла, как кролик перед удавом, с наполовину надетым платьем. Секунды растянулись в вечность, и я мысленно принялась истерично напевать: «Баю – баюшки, баю, не ложися на краю».

Наконец, его дыхание снова стало ровным.

Трясущимися пальцами я принялась застёгивать пуговицы. Застёжек было так много, что казалось, этому не будет конца. «Странный фасон, – промелькнула мысль. – Больше похоже на форму, чем на платье».

Справившись с нарядом, пригладила руками волосы. Длинные и чуть вьющиеся они всегда доставляли мне массу неудобств. Расчесать их, не выдирая пряди, можно было только со специальными средствами. А тут они струились под рукой, как шёлк. Странно. Решив и этот вопрос оставить на потом, быстро заплела косу.

Так, я одета. Теперь нужны деньги.

Присев перед стулом на корточки, обшарила карманы мужских брюк, а следом и камзола. Улов был невелик. Маленький кожаный мешочек.

«Надеюсь, там деньги, а не табак», – подумала, развязывая шнурки.

В мешочке были какие-то жёлтые монеты. На одной стороне был чеканный красивый мужской профиль, а на другой – морда льва.

«Ладно, поиграем по вашим правилам», – я решительно засунула мешочек себе в карман и с удивлением обнаружила, что карманы мои не пустые.

Пальцы нащупали жёсткие углы маленькой шкатулки.

Она была очень маленькая, с плотно подогнанной крышкой. Простая, без украшений, из тёмного дерева.

Вместо того чтобы уходить из комнаты, я стояла и в задумчивости вертела в руках шкатулку.

Память играла со мной в кошки-мышки, подбрасывая обрывки мыслей и картинок.

Я чётко помнила свою городскую квартиру и, что у меня есть работа. Довольно опасная для обывателя. Вместе с тем, я помнила, как мне передавали эту шкатулку и требовали быть осторожной с ней.

Перед глазами мелькали странные образы: быстрый бег, болезненный удар, туман, плотный, как молоко и какой-то разговор. Важный разговор, который я никак не могла вспомнить.

Додумать эту мысль я не успела – со стороны кровати донёсся отчётливый стон:

– М-м-м…

От испуга я выронила шкатулку. Сердце пропустило удар, а потом заколотилось как бешеное. Времени на размышления не оставалось – либо я немедленно выскальзываю из комнаты, либо придётся объясняться с хозяином этих покоев.

Я метнулась к двери, стараясь двигаться максимально бесшумно. Что-то подсказывало, что и в этом теле я умею передвигаться тихо. Очень тихо.

«Главное – не навернуться в этом историческом реквизите!» – подумала, быстро спускаясь по лестнице и вылетая в огромный холл.

Нет, не холл! Это была таверна!

Грубо сколоченные столы и длинные лавки стояли пустыми. В воздухе витали остатки ночных запахов – смесь подгоревшего жира, дыма и перегара. Массивные деревянные балки под потолком терялись в полумраке.

За пустой стойкой не было ни души. Несколько небрежно перевёрнутых глиняных кружек да грязная тряпка, брошенная рядом, намекали на то, что здесь вообще кто-то бывает. В большом очаге тлели последние угли, изредка потрескивая в тишине.

Звук моих шагов гулко разносился по пустому помещению, заставляя ёжиться от каждого скрипа половиц. Таверна казалась заброшенной и какой-то зловещей, словно декорация для страшной сказки.