Чем отличается переселенка от подселенки, я даже не догадывалась, но на всякий случай кивнула. А потом добавила, чтобы закрепить свою невиновность:

– Попаданка. Прямиком из России.

– Смотри у меня! – Собеседница погрозила мне пальцем. Потом отвернулась и грохнула о плиту пузатый металлический чайник. Налила в него воды из кувшина и повернула какие-то рычажки. Под чайником тут же вспыхнул огонь. Ого! Значит, тут не такое уж средневековье.

– Так можно мне все-таки кофе? – Миролюбиво просила я.

– Нет, и правда не нашенская. – Проворчала старушка и потянулась к шкафчику. Достала из него жестяную банку и трясущимися руками сыпанула заварку в чашку. Сперва в одну, затем во вторую. – Кто ж кофе-то пьет? Это ж отрава крысиная!

2. Кто владеет информацией…

Чем больше рассказывала Дарси Росс, тем меньше мне здесь нравилось. Когда-то в таверне “Три ключа” дела шли хорошо, от посетителей не было отбоя. Но потом на соседней улице открыли новую таверну, в которой и меню было поинтересней, и подавальщицы погрудастее. И все постоянные гости плавно переместились туда. Поток посетителей превратился в тонкий ручеек, а когда саму Дарси сразила старческая болезнь, и она уже не могла так бойко готовить еду и наливать пиво, и вовсе иссяк.

– И никакие лекарства не помогают. – Она горестно вздохнула и двумя руками медленно поднесла чашку к губам, стараясь не пролить ни капли. – Вот и пришлось таверну закрыть.

– А почему вы не наняли кого-то со стороны?

– Так денег-то нет, милая. Когда никто не ходит, откуда деньгам взяться? – Дарси с сербаньем сделала несколько глотков и снова поджала губы. – А ты, значит, кто такая будешь?

– Алиса Певцова. – Представилась я. – Двадцать четыре года.

– Моя-то Лисочка помоложе будет. Двадцать два всего. Так что ты всем так и говори. И не вздумай кому сказать, что ты не нашенская! – Дарси строго постучала указательным пальцем по столешнице. – Не то живо тебя упекут в подземелья!

От неожиданности едва не расплескала горячий чай себе на колени. Вот так новость!

– Да за что? Я же ничего плохого не сделала!

– А этого ты не докажешь. – Дарси хмыкнула. – Есть у нас такие маги, которые стареть не хотят, вот и подселяются в молодые тела. И живут себе новую жизнь. Потому я тебя за подселенку и приняла. А такое у нас строго карается. Ой, как строго!

– Но я же могу объяснить, что я не такая. Доказать, что из другого мира. Вот вы, например, знаете про электричество? Или газовую печь?

– Да ничего ты не докажешь. – Отмахнулась старушка. – Так что не вздумай ни словом, ни взглядом себя выдать! И вообще, лучше молчи. А то ведь Лисочку здесь знают…

Сказано это было со смесью гордости и разочарования. Я решила не расспрашивать, что не так было с моей предшественницей. Сейчас меня больше волновали другие вопросы.

– А можно ли мне как-то вернуться? Раз уж у вас тут магия, может, есть какое-нибудь заклинание, чтобы меня домой, а вашу Лисочку – обратно?

– Может, и есть. – Дарси равнодушно пожала плечами. – Да кто же его знает? У меня той магии – всего ничего.

– А этот Дэйн из управления? Может, его как-то расспросить тихонечко?

– Дэйн Спенсер Кинг – кость в моем горле! – Вызверилась вдруг Дарси. – Только и ждал, как меня укусить побольнее! Вот и на тебя набросился, как узнал, что ты вернулась. Уууу, дракон бесхвостый!

Так я узнала, что в этом мире существуют драконы, которые в обычное время находятся в человеческом обличье. Весьма привлекательном, надо сказать, обличье. Я облизнула губы, вспомнив взгляд Дэйна Спенсера. Никогда раньше не видела таких глаз! Правда, потом меня снова пробрала дрожь от одного воспоминания, какие ощущения вызвал этот взгляд.

– Даже если он так ужасен, – осторожно сказала я, – у них же в управлении должны быть хорошие, сильные маги. А я бы через него аккуратно выведала про заклинание.

– Да там из толковых разве что Дэйн Вестер. А остальные такие же, как этот Кинг.

– Они там все Дэйны? Тезки, что ли? – не поняла я.

– Вот бестолочь! – Дарси закатила глаза. – Дэйн – это вежливое обращение к уважаемому человеку. К мужчине – дэйн, к женщине – дэйна. Лучше уж совсем помалкивай, а то тебя живо на чистую воду выведут. А потом и тебя в темницу бросят, и мне дом спалят.

Я поежилась. Дело приобретало совсем уж серьезный оборот. Лучше мне, и правда, помалкивать. А то я и себя, и бедную Дарси подставлю. А ей и так, судя по всему, несладко. Я вспомнила, как к ней обратился дэйн Кинг. Без этой уважительной приставки. Значит, она из простых людей. Как и я. То есть Алисия Пэйтон, в девичестве Росс. Стоп! В девичестве? Я что, замужем?

Я собиралась задать этот вопрос Дарси, но она так горестно вздыхала, глядя то на меня, то на дверь, за которой скрывался заброшенный зал таверны, что я не решилась. Ладно, не все сразу. В любом случае мне придется на какое-то время здесь задержаться. А значит, у меня не остается выбора, кроме как привести в порядок эту таверну. Вернуть, так сказать, ей былое величие. Иначе, если я за три месяца не найду способ обменяться телами с Лисочкой, нас с Дарси просто выкинут на улицу.

То ли дело было в чае, то ли в том, что я просто перестала обращать на нее внимание, но головная боль затихла. Я осушила кружку и решительно поднялась.

– Пойду переоденусь. У вашей Лисочки ведь есть что-то в гардеробе, кроме ночной сорочки?

– Сундук возле кровати стоит. – Снова вздохнула Дарси. – Там вся одежда моей девочки. Та, которой она побрезговала, когда…

Не договорила и замолчала, поджав губы.

Я кивнула и поспешила через зал наверх. В босые ноги постоянно впивался какой-то мелкий мусор, и я надеялась, что у прежней хозяйки тела была удобная обувь.

В комнате я без сожаления сорвала с окна пыльную тряпку и распахнула ставни, впуская внутрь свет и свежий воздух.

Откинула тяжелую крышку сундука и стала по одному доставать платья Лисочки. Розовые, голубые, желтые. Кажется, она очень любила быть на виду. Платья были тяжелыми, со множеством отделки, и совершенно непрактичными. В таких ни присесть, ни вздохнуть. И уж точно в них невозможно будет наводить порядок и мести полы.

Покопалась еще и выудила на свет нечто, похожее на школьную форму: темно-синее платье простого кроя с юбкой до щиколоток и свободными рукавами. Отложила в сторону. Это может подойти.

Больше в сундуке ничего полезного не оказалось. Разве что пара стоптанных туфель из мягкой кожи на низком каблучке.

Переодевшись, я решила исследовать комнату. Раз уж Алисия здесь жила, значит, должны быть и другие ее личные вещи. Например, большая сумка с широким ремнем, которая нашлась в углу за кроватью. Тяжелая и ужасно неудобная.

Я вывернула ее на кровать, рассматривая находки. Еще одно платье, какие-то вычурные атласные туфли на шпильке, с одного взгляда на которые, было понятно, насколько они неудобные. Бархатный мешочек, внутри которого нашлись золотые украшения. И толстый, потрепанный блокнот.

Я, вытаращив глаза, перебирала найденные сокровища: подвески, серьги и браслеты с большими драгоценными камнями, здесь была даже золотая ложка с гравировкой.

Решение проблем с таверной лежало прямо передо мной, тускло переливаясь на несвежих простынях. Отлично! Если сдать их в ломбард, можно будет нанять и кухарку, и официанток, и бармена. А потом уделить все свое время поиску заклинания, которое вернет мне мое тело и мой мир.

Я уже хотела вернуться вниз, чтобы обрадовать Дарси, но сперва решила до конца изучить находки. Взяла блокнот и раскрыла на первой странице. Блокнот оказался личным дневником Алисии Росс. Видно, она начала вести его до того, как вышла замуж.

Почерк у Алисии был на удивление аккуратный и разборчивый. Так что мне не пришлось разбирать каждую строчку. Взгляд быстро скользил по страницам. Лисочка была педантична в ведении дневника и записывала практически каждый день, даже если ничего особо не происходило. Увлекшись, я даже забыла, что продолжаю сидеть прямо на полу, перед кроватью.

Теперь стало понятно, почему Дарси сразу меня раскусила. Лисочка, судя по всему, не особо любила бабулю. Да и вообще была той еще избалованной, противной девицей. Такие считают, что весь мир им должен.

Тем более было странно, что она жила с бабулей. Из дневника я поняла, что Дарси, которая и сама была с характером, тоже не жаловала внучку. Точнее, пыталась сделать из нее человека, приучая к простому труду. Из-за чего они и кусались изо дня в день. Пока Алисия не вышла замуж.

Дальше она описывала свою жизнь замужней дамы. И чем дальше я читала, тем сильнее округлялись мои глаза. А волосы на макушке вставали дыбом.

Дочитав до последних строчек, я с ужасом захлопнула дневник и невидящим взглядом уставилась в окно. Бедная Лисочка! Ее муж… Нет, это безумие какое-то…

А потом до меня дошло, что теперь-то на месте Лисочки я. И если дэйн Пэйтон захочет однажды вернуть жену…

Бедная я!

– Как вы могли выдать свою внучку за это чудовище! – От прочитанного меня так трясло, что я с трудом сдерживалась, чтобы не повысить голос на Дарси.

Старушка, которая мирно расставляла посуду, когда я влетела в кухню, резко обернулась и уронила на пол чашку.

– Я была против этого брака! – Зло рявкнула она. – И вообще, это не твое дело, переселенка!

Я поморщилась. Нехорошо начинать наше сотрудничество с выяснения отношений.

– Где у вас совок с метлой? – Миролюбиво спросила я.

Дарси махнула рукой в сторону угла, в котором стоял веник с металлическим совком. Я собрала осколки и выбросила их в деревянное ведро.

– Извините, это и правда, не мое дело. Просто я прочитала дневник Алисии. – Призналась я. – И мне страшно, что дэйн Пэйтон решит ее вернуть.

– Не решит. – Устало ответила Дарси. – Алисия успела… Успела сказать мне…

Она поникла, и я увидела, как дрожит ее подбородок. Кажется, было что-то, о чем Лисочка не упомянула в своем дневнике. И в голосе несчастной старушки было столько обреченности, что у меня самой упало сердце. Да что ж там случилось такого перед моим появлением?

– Что она вам сказала?

– Забудь. Не твоего это ума дело. – Старушка подбавила металла в голос и отвернулась, возвращаясь к своему занятию.

– Раз уж я на месте Алисии, это касается и меня! – Твердо сказала я, но Дарси будто уже забыла о моем существовании.

Я постояла немного, но ответа не дождалась. Старушка была на удивление упертой. А мне никак нельзя было с ней ссориться. Все-таки она была моей единственной надеждой в этом мире.

– Где у вас тряпки и ведро для воды? – Решив, что к разговору мы еще вернемся, я стала заплетать длинные локоны в косу. Сперва хотела навести порядок в комнате, где мне предстояло жить. Иначе сейчас займусь уборкой в зале таверны, а потом придется спать в пылище, потому что на собственную комнату сил уже не останется.

Дарси пробурчала что-то про подсобку, дверь в которую находилась в кухне. Я заглянула внутрь и поразилась тому, какой внутри был порядок. Тряпки, губки и скребки лежали аккуратными стопками. Внизу стояли несколько ведер разного размера, жестяные и деревянные. Две швабры и метелки на длинных ручках, стеклянные банки с жидкостями разных цветов. Складывалось впечатление, что подсобка – единственно место во всем строении, где Дарси поддерживала порядок. А может быть, кто-то прибирался здесь еще до закрытия таверны, а потом в подсобку никто и не заглядывал.

Отдельно в стороне на гвоздике висели фартуки. Я не удержалась и взяла один из них. Надела поверх платья и стала прикидывать, что мне понадобится для уборки.