– Нехороший человек. Редиска.

Я решила немного сгладить углы, но старушка удовлетворенно кивнула и тихонько повторила:

– Мисткерль.

И хмыкнула. Кажется, Дарси решила пополнить свой словарный запас.

– В общем, вы как хотите, а я пойду в ближайший ломбард и сдам украшения. Иначе мы с вами останемся на улице.

– Я тебя не пущу! – Тут же заартачилась старушка, перегораживая мне проход на лестницу. – Тебя же моментально опознают как подселенку!

– Попаданку. – Поправила я и уверенно кивнула. – Обязательно опознают. А вы пойдете как соучастница. Так что вместе в камере будем сидеть.

В глазах Дарси отразился ужас. Кажется, она и подумать не могла, что я решусь на этот самоубийственный шаг. Но у меня не было выбора. Как бы мне не было неприятно шантажировать старушку, на кону стояло наше будущее.

– Но если вы сами решите обменять украшения на деньги, никто не узнает, что на месте вашей внучки я. А я пока начну уборку в зале, чтобы не высовываться.

– Вот же ты… мисткерль. – Проворчала бабуля. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. У Дарси получился отличный немецкий акцент.

– Значит, по рукам?

– По рукам. Но я не стану сдавать сразу все. Иначе это будет подозрительно.

Тут я была с ней согласна.

Дарси сменила голубое платье на неприметное серое, сняла передник и накинула на голову платок. В руках, кроме неизменной клюки, у нее ничего не было, видимо, спрятала украшения куда-то в карман.

– Пушнель, пригляди за ней. – Строго наказала она духу-хранителю, который все время вертелся недалеко от меня. Злобный комочек меха кивнул и тут же уставился на меня. Потом Дарси обратилась ко мне. – А ты никуда не выходи. В кладовке найдешь все необходимое.

– Есть, мэм. – Я шуточно отдала честь и сразу направилась в кладовую. Мне нужны были ведра или мешки под мусор, большая метла с совком и какие-нибудь перчатки, чтобы не занозить руки, пока я буду выгребать весь сломанный хлам.

Перевязала потуже волосы, сделав на макушке пучок не хуже, чем был у Дарси, поправила фартук и натянула толстые рукавицы, которые доходили почти до локтя.

– Только не мешайся. – Предупредила я Пушнеля, который так и норовил влезть под руку. – Не хочу случайно тебя задавить.

И началась работа. Я сдвинула столы в одну сторону, чтобы освободить пространство, и стала складывать в кучу сломанную мебель. Стулья без половины ног, какие-то толстые щепки, разбитые стеклянные и глиняные кружки, длинная вешалка для верхней одежды. Ощущение, что по залу таверны однажды прошел ураган и смел все на пол. А потом сюда больше никто не заглядывал. Иначе как можно довести помещение до такого?

Я пыталась отыскать стулья, которые еще можно было реанимировать, но они все были слишком хлипкими и старыми. Будь я даже мастером по реставрации мебели, у меня не получилось бы вернуть стулья к жизни. Так что я сгребла все в одну кучу. Деревянного мусора в итоге накопилось столько, что было бесполезно рассовывать что-то по мешкам и тащить на помойку, если тут вообще имелась такая. Да и зачем выбрасывать, если дерево вполне может сгодиться на растопку?

Я поискала в кладовке топор, но такого не обнаружилось.

– Пуш, а где у вас дрова рубят? Надо же печку чем-то топить.

Пушнель пошипел недовольно, но в итоге провел меня к неприметной двери, которая, как оказалось, вела прямиком на задний двор. Там же и нашлась колода с воткнутым в нее топором, и поленница с навесом от дождя.

– Спасибо, милый. – Я похвалили Пушика и стала перетаскивать во двор все остатки стульев. Складывала их максимально аккуратной кучкой возле колоды, чтобы попозже тут же и порубить их на удобные для растопки части.

Куча росла по мере того, как в зале становилось свободнее. Я уже успела запыхаться, таская их через половину дома и с облегчением выдохнула, когда кинула в уже совсем не ровную гору обломков последнюю деревянную ножку. Потянулась, разминая мышцы и утерла лоб. Уже собиралась вернуться в дом, как меня окликнул чей-то злой голос:

– А ты кто такая? И кто дал тебе право устраивать свалку под моими окнами?

4. Неприглядные тайны

Ко мне быстрым шагом приближалась неопрятная дамочка неопределенного возраста. Ей могло быть как и двадцать пять, так и сорок. Из-за растрепанных волос и какого-то помятого вида определить точнее было невозможно.

– Это не свалка. – Я с достоинством выпрямилась и окинула взглядом внутренний двор. На небольшой пятачок выходили окна трех зданий: таверны Дарси, дома, стоявшего выше по улице, тоже, кажется, какой-то лавки. А третье здание было спрятано в глубине двора и больше напоминало сарай с надстроенными на него балкончиками. И эта странная кривобокая развалюшка должна была оскорблять чужой взор гораздо сильнее, чем груда разломанной мебели. – И вообще, я все сложила на своей территории.

– Какая еще твоя территория? Ты кто такова будешь? – Повторила свой вопрос незнакомка, скрестив полные руки на объемной груди.

– Алисия Росс. – Я отзеркалила жест. – И это – моя таверна, если вы не знали.

– Как же, твоя. – Подбоченилась она. – А то я не знаю, что эта развалина принадлежит бабке Дарси.

– Дарси Росс – совладелица. И вообще, корыто под вашей дверью смотрится куда хуже, чем мои будущие дрова. Которые я скоро уберу в поленницу. – Я указала на страшное, позеленевшее от старости корыто, наполненное дождевой водой. В нем, кажется, уже завелась какая-то живность.

– Это не мое. – Надменно заявила соседка. – В моем дворе нет никакого хлама.

Она махнула рукой в сторону сарая-развалюшки. Я чуть не фыркнула от смеха. Какие у нее могут быть ко мне претензии, когда у самой дом выглядит так, будто построен пьяным прорабом безлунной ночью?

– Рада за вас. – Ответила я. – Но ничем не могу помочь. Если вас оскорбляет вид моих будущих дров, можете их порубить и убрать под навес. А взамен я поделюсь с вами половиной.

– Вот еще! – Усмехнулась она. – Больно надо руки марать о твой хлам. Разбирайся сама. Но чтобы к завтрашнему утру его тут не было.

Я промолчала, чтобы не усугублять ситуацию. Хотя очень хотелось высказать этой нахалке все, что я думаю о ее приказах. Но я и без того нарушила данное Дарси обещание не выходить из дома. Не хватало еще сцепиться с соседкой.

– Уберу все позже. – Мрачно согласилась я. И, не дожидаясь, пока у соседки найдутся новые претензии ко мне, поспешила скрыться в доме.

Прикрыла дверь поплотнее и обратилась к Пушнелю, который благоразумно дожидался меня внутри.

– Это что за фря у вас в соседях?

Пушнель, кажется, был солидарен со мной. Он возмущенно запыхтел, что-то защебетал, подскакивая на месте.

– Ничего не понятно, но очень интересно. – Вздохнула я. – Ладно, пойдем закончим с залом. Ну или хотя бы продолжим.

Работы было еще море. Я была слишком оптимистично настроена, когда решила, что смогу управиться с главным залом за день. Сломанная мебель и мусор под ногами были не единственной проблемой. Нужно было отскоблить загаженные воском и жиром столы, отмыть окна, через которые уже с трудом пробивался свет, смахнуть с потолка и тяжелых кованых люстр паутину и вообще разобраться, как здесь работает свет. Потому что свечей в люстрах не было, электричества здесь тоже не наблюдалось. Но по вечерам зал явно как-то освещался. Не зря же под потолком висели эти тяжеленные десятирожковые бандурины.

Я стояла посреди зала и пыталась решить, с чего бы начать. Вообще, логично было бы идти сверху вниз. Чтобы потом грязь, падающая с потолка, не загрязняла уже чистый пол. Но до возвращения Дарси и думать было нечего, чтобы лезть наверх. Никакой стремянки в кладовой не нашлось, а громоздить оставшиеся в живых стулья на столы, чтобы дотянутся до потолка, было рисковано.

Так что я решила взяться за окна. По крайней мере, когда я их отмою, в зале будет светлее, и мне не придется напрягать зрение, чтобы вглядываться в темные углы.

Тряпку и ведро с водой я водрузила на тяжелый двухместный стол, а потом и сама влезла на него с метлой в руке. Окна были высокими, и когда-то красивыми. Сейчас же они были затянуты толстым слоем пыли, а в самых дальних углах успела нарасти паутина. Я повертела головой, поражаясь, как быстро таверна пришла в такой упадок. Судя по дневнику Алисии, она всего несколько месяцев назад покинула город, и в то время таверна еще худо-бедно работала. Даже если Дарси закрыла заведение сразу после отъезда внучки, не могло же здесь все так резко состариться. Хотя кто знает… Вдруг конкуренты наслали на таверну какое-то заклятие. Раз в этом мире существовала магия, значит, и подобное вполне было возможно.

– Пушнель! – Позвала я. Пушистый комочек тут же замелькал чуть в стороне, на соседнем столе. Не оборачиваясь, я стала сметать с углов паутину. – Что у вас тут произошло? Такое чувство, будто таверна уже год стоит всеми забытая.

Пыль полетела прямо мне в лицо, и я закашлялась. Пришлось слезать и идти в кладовку за чистыми тряпками. Одну я повязала на голову, защищая от грязи волосы, из второй сделала подобие маски, чтобы не глотать пыль. Пушнель все это время что-то активно рассказывал, притоптывая и подпрыгивая на столе. Естественно, я ничего не разобрала из его шипения и подобия свиста. Но по общему возбуждению и интонации было понятно, что дух-хранитель страшно расстроен и возмущен вопросом. Пришлось спешно извиняться, пока он на меня не набросился.

– Ну прости, прости. Я просто не знаю, как у вас здесь бывает. – Я снова заработала метлой, избавляясь от толстого слоя пыли. – Не переживай. Скоро вернем вашему дому былое величие. Договорились?

Пушнель яростно зашипел, но я решила воспринимать это как согласие.

В главном зале было четыре высоких окна. Четыре раза мне пришлось двигать стол и залезать на него. Сперва помахать метлой, потом, приспособив на швабру мокрую тряпку, стирать грязь с верхней части окна, и домывать уже руками оставшуюся часть.

Вода в ведре моментально становилась черной, и я успела пару раз посетовать, что дух-хранитель не может принять форму кого-то большого, кто может хотя бы отнести ведро в кухню, чтобы поменять воду. А от лазания туда-сюда у меня уже начинали болеть ноги. Руки же начали затекать гораздо раньше, еще когда я орудовала метлой и шваброй.

– Все, я больше не могу.

Я рухнула на стул, вытягивая ноги. И в этот момент скрипнула, открываясь, дверь.

– Чего это ты больше не можешь? – Ехидно поинтересовалась Дарси, снимая с головы платок и оглядывая зал. – Надо же, как у нас светло стало. Пушнель, ты расстарался?

– Ага! Не дух-хранитель, а машинка для мойки окон. – Пробурчала я.

– Да вижу я, что это не он. Вон, какие разводы. – Вредная старушенция ткнула пальцем в последнее окно, на котором у меня кончились силы. Я успела смыть с него всю грязь, но насухо вытереть стекло меня уже не хватило. К тому же на окнах все равно оставалась грязь с внешней стороны. Так что меня в любом случае ждал еще один заход.

– Знаете, что! – Вспылила я. Но сил не было даже на то, чтобы спорить. Устало махнула рукой. – Ну вас. Сами мойте, раз не нравится.

– Не нравится. – Подтвердила Дарси с ехидной ухмылкой. Кажется, ей было в радость меня доставать. Но она тут же подмигнула мне. – Ладно тебе ворчать. Это у тебя от голода сил нет. Сейчас пообедаем и подсоблю, так и быть.

Так и быть! Будто это была моя таверна. Хотя… Она ведь и есть моя по всем документам!

– Готовить не буду! – Тут же заявила я. Во-первых, я даже встать пока не могла. Не то что скакать у плиты. А во-вторых, как ни позорно было признавать это, но я попросту не умела готовить. Мой максимум – это подгоревшая яичница и бутерброды. Такой вот парадокс. Я могла сделать несколько видов вкуснейшего кофе, но стоило взять в руки нож и продукты, у меня выходило нечто совершенно несъедобное.