Он заставил ее выпить что-то, изменившее ее восприятие реальности.

Возможно, яд был не в бутылке, а в самом бокале?..

Теперь уже похолодели ладони, дыхание участилось.

– Что тебе от меня надо? – стиснув зубы, спросила она, размышляя о том, стоит ли вскочить и броситься прочь прямо сейчас.

Несколько мгновений незнакомец молчал, глядя на нее из-под своего проклятого капюшона цепким, каким-то странно ярким взглядом.

– Страх – это то, что ты видишь в моих глазах? – спросил он неторопливо, и Лире показалось, что это некоторым образом даже не был вопрос.

– Ты не ответил, – напомнила она.

– Ты не платила за ответы, – еле слышно усмехнулся он, допив очередной бокал.

– Не платила за ответы? – ахнула она, скрестив руки на груди. Страх немного отступил, сменившись возмущением. Да что этот парень о себе думает? – Ну давай сыграем в твою игру, мрачный гений. Откуда ты знаешь мое имя и что еще тебе известно обо мне? Назови свою цену за эти вопросы, и я заплачу. Терять мне все равно уже нечего.

И это была правда. Если этот человек в капюшоне был членом «Огненного серпа», значит, они нашли ее. Это конец.

– Всегда есть что терять. – Он провёл пальцем по краю пустого бокала, в котором все еще виднелась темная пленка напитка с искорками. – Даже если ты этого не осознаешь.

Сказал и вдруг протянул руку, коснувшись большим пальцем ее лежащей на столе ладони.

Холод. И тут же следующий за ним жар, ударивший в тело, как молния во время грозы.

Лира едва сдержала судорожный вздох.

– Ты дочь Эндара Сатьянтэ, казненного мастера над металлами. И он научил тебя создавать артефакты из душ.

Лира вскочила, опрокидывая стул.

Это был конец.

Они нашли ее. Нашли после стольких ее попыток спрятаться, после смены домов, улиц, городов.

После всего… смерть все же пришла за ней.

«Отблеск раскаленного золота, отражающего свет солнца…»

– Я не буду просить тебя успокоиться, – пока на нее накатывала паника, качнул головой незнакомец, и черты его лица сделались острее. Словно он, как хищник, готовился почувствовать вкус крови.

По венам всколыхнулись злость и… обида. Она не зверек, не жертва. Много лет она повторяла себе именно это. И что теперь?

«Ну, так просто они меня не получат, это точно…» – внезапно страх почти окончательно ушел.

В этот момент Лира собралась. И тут же в голове проскочило нечто любопытное: если этот мрачный персонаж, с которым ее так тянуло познакомиться, действительно состоит в «Солнечном серпе», то где его долбаные сверкающие одежды? Лира ни разу за всю жизнь не припоминала, чтобы светлые паршивцы забывали надеть свою форму. Они так кичились ей, так гордились, что носили даже вне служебного времени.

Потому что «Солнечный серп» – это привилегии. Это всеобщее уважение, иногда граничащее с поклонением. И лишаться его они не собирались.

Существовал еще вариант, что незнакомец в плаще – всего лишь один из стремящихся. То есть шестерка на побегушках у членов партии, мечтающий о том, что однажды его примут в благословенные ряды.

Но тогда откуда бы ему знать такие детали о ее жизни?.. Скорее информация, которую ему передали бы, ограничивалась чертами ее внешности, возрастом и примерной одеждой.

Нет, тут было что-то…

Лира посмотрела в бокал с иссиня-черным, невероятно удивительным напитком. Ее бокал, который она так и не осушила.

Интересно, откуда на столе у одного мужчины два бокала?..

Откуда такое странное пойло у рядового члена «Солнечного серпа»?

Все это пронеслось в мыслях слишком быстро.

– Откуда ты? – резко выдохнула, снова сцепившись взглядом с темными опасными глазами.

– Сядь, – он сказал мягко, но в воздухе что-то будто бы сжалось. Лира опустилась обратно, невольно думая: а вдруг это те невидимые щупальца придавили её?

Голова шла кругом. Захотелось попробовать еще синей искрящейся тьмы, чтобы быть уверенной, что она не сходит с ума. Хотя, возможно, сошла с ума она уже после первого глотка.

– Как, ты говоришь, называется эта штука? – хрипло переспросила она, пытаясь разглядеть дно бокала.

Не получалось. Только спирали из серебряных звезд, что тянули ее все глубже.

Она знала, как это называется.

– Твой отец творил истинную магию, – неторопливо начал мужчина.

– Мой отец был мастером, он не творил никакой магии, – скривилась Лира. Может, она все надумала себе? А перед ней просто непонятный сумасшедший, который… Который что? Знает ее отца?

Ни хрена не складывалось.

– Просто ответь, откуда ты знаешь меня и что тебе нужно? – выдохнула она, сжав кулаки.

Мужчина вздохнул, его капюшон немного дрогнул, но лицо словно нарочно скрылось в полумраке еще сильнее прежнего.

– Ты пыталась продолжить его работу, – говорил он, напрочь игнорируя ее вопросы. – Но теперь ты боишься. Потому что знаешь: они за тобой придут.

В висках так громко стучало, что уже доходило до легкого звона в ушах.

К сожалению, мрачный тип был прав. Каждую ночь ей снились шаги в коридоре. Члены «Солнечного серпа» не прощают предателей.

И все эксперименты пришлось прекратить.

– Если тебе нечего сказать мне, не сотрясай воздух попусту, – прошептала она, все же оставив крамольную мысль снова выпить из бокала с напитком, напоминающим ожившее колдовство.

– Твой страх настолько силен, что почти осязаем, – проговорил он, не обратив внимания на ее слова, чуть склонив голову набок – Лира даже подумала, что он наслаждается тем, что смотрит на нее. Что ощущает… – Зачем ты делаешь это, Лира?

– Что я делаю? – нахмурилась она, окончательно теряя нить разговора. – И я не боюсь, понял?

– Отпусти себя, – качнул головой он, будто не соглашаясь с ней. – Прими то, кем ты являешься.

Она вздохнула.

– Да что ты обо мне знаешь? – стиснула зубы, снова вскочив из-за стола. – Отвали от меня.

И уже развернулась, чтобы уйти.

Плевать, что он был в курсе слишком многого. Настолько многого, что будь она кем-то другим, решила бы, что его лучше убить.

Ну и пусть. Главное, что ее он не останавливает и не пытается сдать Серпу.

– Эребор, – бросил он ей в спину. И она так резко остановилась, что чуть не сшибла соседний столик.

– Что ты сказал? – обернулась через плечо.

«Эребор» – слово, что несколько раз встречалось в записях отца, которые она собрала после его убийства. Точнее, которые случайно успела обнаружить упавшими за столешницу и застрявшими так, что их не нашли во время обыска и изъятия.

Остальные дневники и работы были конфискованы. Все, над чем работал ее отец всю жизнь, забрали его убийцы.

Но слово «Эребор», написанное на полях языком, который придумал ее папа и обучил еще в детстве, она запомнила слишком хорошо.

– Эребор, – повторил незнакомец. – Там есть то, что ты ищешь.

– Но…

Лира замерла, зажмурившись. Её сердце билось так громко, что, казалось, его слышно на весь бар. Даже через грохот музыки из маграфона.

«Это все не по-настоящему. Не может быть…» – мелькнуло в голове.

– Откуда ты зна… – резко начала она, открыв глаза.

Вот только мужчины за столиком уже не было. Как и бутылки, и двух стаканов.

Под ребрами сдавило от чего-то липкого и крадущегося. Холодного.

Она быстро развернулась и подошла к бармену, который неохотно мыл что-то в грязной раковине.

– Скажите, уважаемый… – пискнула она, пытаясь подавить спазм в горле.

– М-м-м? – поднял он на нее чуть ленивый взгляд. – Еще скорпионьего ифрита?

– Нет-нет, я… хотела спросить. А где мужчина в плаще с капюшоном, что сидел вон за тем дальним столиком?

Бармен перевел взгляд туда, куда показывала Лира, и приподнял бровь.

– Вам лучше проветриться, исса. Время уже позднее.

– В смысле проветриться? – вспыхнула Лира. – Я не хочу проветриваться! Я спрашиваю, ты видел, как выходил этот мужчина?

– Там никого не было, исса, – раздраженно бросил бармен и отвернулся, видимо недовольный тем, как она с ним общалась.

Но Лире было не до его недовольства. Похоже, она серьезно напилась. Гораздо серьезнее, чем рассчитывала.

Бросив на барную стойку несколько железных монет, она, пошатываясь, направилась к выходу, решив, что скорпионий ифрит – с этого дня не ее напиток.

Видимо, сознание, уставшее от погонь и жизни в страхе, сыграло с ней недобрую шутку. А слово «Эребор», которое занимало ее мысли слишком долгое время с тех пор, как она прочла сохранившиеся записи, начало всплывать уже и в пьяном бреду.

– Шикарно, Лира, ты просто молодец, – горько хмыкнула она, покачав головой, выходя из бара. – Умудрилась напиться одна, ночью, гоблины знают где.

Снова качнула головой, словно отвечая сама себе, и завернула за поворот бара. Совершенно не замечая, что в темный переулок за ней уже увязалась компания трех весьма неприветливых парней.

Глава 2: Улица и тьма

Как назло, пошел дождь.

Лира двигалась, почти не разбирая дороги, не замечая, как капли пробираются под воротник кожаной куртки.

Слова незнакомца, которого она сама себе выдумала, горели в ушах, как раскалённые угли.

«Эребор. Там есть то, что ты ищешь…»

Она сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Отец как-то говорил, что Эребор – проклятое место, где люди умирают, а камни кричат от боли.

Она всегда думала, что это миф. Но тогда почему в его записях о создании одного из последних артефактов стояла именно эта приписка? Да еще и на полях, словно сделанная позднее?..

Все это создавало впечатление, будто отец хотел сказать ей о чем-то.

Но она слишком долго обо всем этом думала.

Резкий смех позади заставил её обернуться. Трое мужчин вышли из-за угла, перекрывая узкий переулок. Их тени растянулись по мокрому асфальту, как брызги чернил.

– Эй, красотка, куда спешишь? – первый, с лицом, изъеденным оспинами, ухмыльнулся, показывая гнилые зубы. Запах перегара и… гниющего мяса ударил в нос.

Лира попятилась, но спина упёрлась в кирпичную стену. Как она вообще тут оказалась? Дорога должна была вести ее прямо по переулку, освещенному полуэлектрическим светом новеньких фонарей. Но, кажется, задумавшись, она решила срезать путь и… оказалась почти в кромешной тьме.

Сейчас остатки света били в спины трем мужчинам, что подходили все ближе, умудрившись довольно быстро ее окружить.

– Я иду домой, – выдавила она, пытаясь говорить твёрдо. – И не ищу знакомств.

Каким образом она, демоны их забери, должна выбираться из этого положения?

– Ой, слышали? – Второй, лысый и толстый здоровяк, толкнул первого локтем. – Она домой спешит. Может, мы тебя проводим?

Довольно ловко для его веса и объемов он подскочил к ней и схватил за плечо.

Ситуация начала меняться слишком быстро.

Лира дёрнулась, но третий, молчаливый, с ножом в руке, двинулся следом за вторым и прижал лезвие к её щеке, совсем близко к глазу.

– Не дёргайся, – прошипел он голосом, который звучал как скрип ржавых петель. – А то порежем твою красоту.

Они засмеялись хором, как в дурацких фильмах, транслируемых время от времени на больших белых экранах прямо на улицах. Люди тогда рассаживались прямо на траве, а иногда подъезжали на своих джагсах, чтобы провести несколько десятков минут в блаженном ничегонедумании.

Счастливчики.

Лира закрыла глаза, чувствуя, как сердце бьётся в висках.

– Ну-ка, посмотрим, что у нас тут. – Оспинистый тип выхватил ее поясную сумку и начал рыться в ней, швыряя на землю пустые флаконы и обрывки пергаментов. Там не было даже денег, потому что последние она отдала бармену.

Хотелось усмехнуться, но не вышло.

– Ничего ценного, – раздраженно бросил он, кидая сумку в грязь. Лира грустно проследила за любимой вещью. – Эй, может, сама себя продашь?