– Я знала, что не зря вас наняла. Прямо-таки знала! Представляете, этот лентяй Маккрей ни разу сюда не заглянул! Ни разу!

Я улыбнулся.

– Мак не любитель активного отдыха. И, ну, за что заплатили, то и получили.

– Истину молвите, – сказала Кассандра. – Самую настоящую истину!

– Вы говорили, что ваш муж загрузился совсем недавно?

– Да. Но этим занимаются наверху. Здесь только продажа и обслуживание.

– У вас есть видеозаписи трансфера?

– Нет. В «Новом Ты» не разрешают устанавливать наверху камеры. Не хотят, чтобы запись процесса утекла в массы. Коммерческая тайна, сами понимаете.

– А, ну ладно. Но вы можете показать, что там происходит?

Она снова кивнула:

– Конечно. Вам, мистер Ломакс, я покажу всё что угодно.

Лично я бы предпочёл увидеть, что скрывается под серым костюмом – ничто не могло сравниться с совершенством трансферов высшего класса, – но оставил эту мысль при себе.

Кассандра огляделась и подозвала к себе другую сотрудницу: со вкусом накрашенную и одетую биологическую красотку.

– Простите, – обратилась Кассандра к брошенным клиентам. – Мисс Такахаси о вас позаботится. – Затем она повернулась ко мне: – Сюда.

Мы прошли через занавешенный дверной проём, поднялись по лестнице и оказались на площадке перед двумя дверьми с маленькими окошками.

– Тут у нас проходит сканирование, – Кассандра указала на левую дверь.

Привстав на цыпочки, она заглянула в окошко, удовлетворённо кивнула и прошла в помещение. Внутри находились двое: лысеющий мужчина лет сорока сидел в кресле, а рядом стояла женщина, которой на вид я бы дал не больше двадцати пяти. Впрочем, она была трансфером, так что реальный возраст оставался загадкой.

– Извините за беспокойство, – сказала Кассандра. Улыбнувшись мужчине в кресле, она жестом указала на меня: – Это Александр Ломакс. Он… консультирует нас по одному делу.

Мужчина удивлённо взглянул на меня.

– Клаус Хансен, – сказал он вместо приветствия.

– Вы не будете возражать, если мистер Ломакс понаблюдает за процессом сканирования? – спросила Кассандра.

Хансен на мгновение задумался, нахмурив длинное худое лицо.

– Пусть наблюдает. Почему нет?

– Спасибо, – сказал я, проходя в помещение. – Я постою тут. – И прислонился к дальней стене.

Кресло, в котором сидел Хансен, напоминало парикмахерское. Женщина-трансфер потянулась к полупрозрачной полусфере, прикреплённой шарнирным рычагом к потолку. Она опускала её всё ниже и ниже, пока не накрыла всю голову Хансена, а затем повернулась к пульту управления. Полусфера слегка замерцала, будто по её поверхности растеклась масляная плёнка; так, должно быть, действовало сканирующее поле.

Кассандра встала рядом со мной, скрестив руки на груди.

– Сколько времени занимает сканирование? – спросил я.

– Немного, – ответила она. – Процедура квантово-механическая, так что проходит быстро. После этого понадобится всего пара минут, чтобы перенести данные в искусственный мозг. А потом…

– А потом что? – спросил я.

Она пожала плечами, будто это было чем-то само собой разумеющимся:

– А потом мистер Хансен сможет жить вечно.

– А.

– Пойдёмте, – сказала Кассандра. – Заглянем на другую сторону.

Мы вышли из комнаты, закрыли за собой дверь и ступили в соседнее помещение. Оно оказалось точной копией предыдущего – вполне, на мой взгляд, уместно. На кушетке посреди комнаты лежало новое тело Хансена, одетое в модный синий костюм; его глаза были закрыты. Рядом с ним находился техник «Нового Ты», биологический мужчина.

Я прошёлся, рассматривая искусственное тело со всех сторон. У этого Хансена тоже была лысина, хотя её диаметр уменьшился вдвое. И, что интересно, Хансен заказал себе дизайнерскую щетину; оригинал при этом был чисто выбрит.

Внезапно глаза симулякра открылись.

– Ух ты, – раздался тот же голос, что я слышал в соседней комнате. – Просто невероятно.

– Как вы себя чувствуете, мистер Хансен? – спросил техник.

– Прекрасно, просто прекрасно.

– Хорошо, – сказал он. – Конечно, нам ещё понадобится внести коррективы. Давайте пока проверим, всё ли работает…

– Вот и вся процедура, – заключила Кассандра. – Ничего сложного. – Она вывела меня из комнаты в коридор и закрыла за нами дверь.

– Потрясающе. Когда разберётесь с оригиналом?

– Всё уже готово. Ему даже не пришлось вставать из кресла.

Я посмотрел на левую дверь. Хотелось бы надеяться, что Кассандра не заметила прошившую меня дрожь.

– Ладно. Думаю, я увидел достаточно.

– Уверены, что не хотите осмотреться ещё? – расстроенно спросила Кассандра.

– А что? Есть ещё что-нибудь, достойное внимания?

– Ох, даже не знаю, – сказала Кассандра. – Здание большое. Столько всего здесь, внизу… да и в подвале.

Я моргнул.

– Тут есть подвал? – Подвалы на Марсе были большой редкостью; прорыть слой вечной мерзлоты очень непросто.

– Да. – Она помолчала, а потом отвела взгляд. – Конечно, туда никто не ходит. Кроме складских помещений, там ничего нет.

– Я посмотрю, – сказал я.

И вот там-то Джошуа и нашёлся.

Он лежал за большими ящиками лицом вниз, а вокруг расплывалась липкая лужа машинного масла. Рядом валялся эксимерный отбойный молоток – такими охотники за ископаемыми снимали верхние слои породы. А в стороне лежал лист старой доброй бумаги. Печатная надпись гласила: «Прости меня, Кэсси. Это просто не то».

Будучи трансфером, не так-то просто покончить с собой. Вены не перережешь, яд не поможет, да и утопиться тоже не получится. Но не-Джош-и-не-жилец-Джошуа Уилкинс нашёл способ. Судя по всему, он прислонился спиной к шершавой цементной стене и, ухватив сильными руками отбойный молоток, приложил боёк прямо ко лбу. А потом нажал на два спусковых крючка и не отпускал, пока молоток не пробил титановый череп и не разрушил искусственный мозг. Когда мозг умер, Джошуа уронил молоток и упал лицом вниз на бетонный пол, свернув себе шею. Ниже бровей всё было цело; я явственно видел рептилию с фотографии Кассандры Уилкинс.

Поднявшись по лестнице, я нашёл Кассандру оживлённо болтающей с очередным клиентом.

– Кассандра, – сказал я, отведя её в сторону. – Кассандра, мне очень жаль, но…

Она посмотрела на меня широко распахнутыми зелёными глазами.

– Что такое?

– Я нашёл вашего мужа. Он мёртв.

Она открыла прелестный ротик, закрыла его, затем вновь открыла. Казалось, что она вот-вот упадёт даже вопреки стабилизации гироскопов.

– Боже… О боже, – наконец проговорила она. – Вы… вы уверены?

– Выглядел очень похоже.

– Боже, – повторила она. – Что… что случилось?

Помягче тут и не скажешь.

– Похоже, он покончил с собой.

Несколько коллег Кассандры приблизились, заинтересованные разговором.

– Что такое? – спросила мисс Такахаси.

– Ах, Рэйко! – воскликнула Кассандра. – Джошуа умер!

До клиентов тоже дошло, что происходит. С другого конца зала подошёл грузный биологический мужчина с короткими чёрными волосами, золотой серьгой в ухе и руками толщиной с ногу; он явно здесь работал. Рэйко Такахаси уже заключила Кассандру в объятия – или наоборот, я смотрел в сторону и не видел, – и поглаживала её по искусственным волосам. Я оставил грузного мужчину успокаивать собравшуюся толпу, а сам воспользовался наручным телефоном, чтобы позвонить Маку и сообщить ему о самоубийстве Джошуа Уилкинса.

Глава 4

Двадцать минут спустя прибыли бравые служители порядка – детектив Дугал Маккрей в сопровождении пары патрульных.

– Ну как тут, Алекс? – спросил он.

– Мне и похуже самоубийства встречались, – ответил я. – Но зрелище всё равно не из приятных.

– Показывай.

Я отвёл Мака вниз. Он прочитал записку, не поднимая её.

Вскоре за нами спустились грузный мужчина с Кассандрой Уилкинс, которая прижимала искусственную руку к искусственному рту.

– И снова здравствуйте, миссис Уилкинс, – сказал Мак, вставая между ней и неподвижным телом. – Ужасно извиняюсь, но мне нужно, чтобы вы провели официальное опознание.

Я приподнял брови; по иронии судьбы с расцветом переноса сознания мы снова вернулись к необходимости звать родственников на опознание. Законы о защите персональных данных не позволяли устанавливать в искусственные тела идентификационные чипы или устройства слежения. Собственно, это была одна из многих причин стать трансфером: они не оставляли за собой ни отпечатков пальцев, ни следов ДНК.

Кассандра мужественно кивнула; она была готова выполнить просьбу Мака. Тот отодвинулся, как живой занавес, и открылось синтетическое тело с зияющей раной на голове. Кассандра взглянула на него. Я думал, она тут же отведёт глаза, но она продолжала смотреть.

Наконец Мак очень мягко спросил:

– Это ваш муж, миссис Уилкинс?

Она медленно кивнула. Тихо ответила:

– Да. Ох, бедный мой Джошуа…

Мак отошёл поговорить с полицейскими, и я последовал за ним.

– Что вы делаете с мёртвыми трансферами? – спросил я. – Вызывать судмедэксперта, подозреваю, бессмысленно.

Вместо ответа Мак кивнул грузному мужчине. Тот ткнул себя в грудь и приподнял брови в классическом «Кто, я?». Мак снова кивнул. Мужчина огляделся, словно переходил воображаемую дорогу, и приблизился.

– Да?

– Кажется, вы здесь старший сотрудник, – сказал Мак. – Я прав?

– Горацио Фернандес, – представился мужчина с испанским акцентом. – Джошуа тут всем заправлял, но я старший техник.

Сеньор техник, подумал я.

– Хорошо, – сказал Мак. – Полагаю, вы лучше нас сможете определить точную причину смерти.

Фернандес красноречивым жестом указал на искусственный труп, словно всё было… ну, если не совсем очевидно, то хотя бы понятно.

Мак помотал головой.

– Уж больно банально, – сказал он, заговорщически понизив голос. – Орудие под рукой, предсмертная записка. – Он приподнял лохматые рыжие брови. – Просто хочу убедиться.

Кассандра подошла ближе, чего Мак не видел, зато видел я. Она подслушивала.

– А, – сказал Фернандес. – Ну ладно. Можем разобрать его, проверить, всё ли в порядке.

– Нет, – возразила Кассандра. – Не надо.

– Боюсь, это необходимость, – сказал Мак, поглядев на неё. Шотландский говор всегда придавал его словам остроту, но я слышал, что он старается разговаривать мягко.

– Нет, – дрожащим голосом повторила Кассандра. – Я запрещаю.

Тон Мака стал жёстче:

– Не получится. Я обязан провести вскрытие, если считаю смерть подозрительной.

Кассандра хотела было сказать что-то ещё, но передумала. Горацио шагнул к ней и приобнял массивной рукой за хрупкие плечи.

– Не волнуйтесь. Мы будем осторожны. – Тут лицо его слегка просветлело. – О, знаю! Мы посмотрим, какие детали можно спасти, и отдадим их кому-нибудь другому, кто не может позволить себе такое качество из первых рук. – Он блаженно улыбнулся. – Джошуа бы этого хотел.

* * *

Следующий день застал меня сидящим в кабинете и выглядывающим в небольшое потрескавшееся окно. Пыльная буря закончилась; за куполом по поверхности планеты повсюду были разбросаны валуны, как игрушки на полу детской спальни. Телефон зазвонил, наигрывая «Госпожу Удачу», и я посмотрел на него в надежде на новое дело; лишние солары бы не помешали. Но звонили из участка. Я велел устройству принять вызов, и на запястье появилось миниатюрное лицо Мака.

– Здоро́во, Алекс, – сказал он. – Не заглянешь в участок?

– А что такое?

Миниатюрный Мак нахмурился.

– Ничего, что я готов обсуждать по телефону.

Я кивнул. Дело Уилкинса было раскрыто, так что мне всё равно сейчас нечем заняться. Я успел проработать всего семь оплачиваемых часов, чёрт побери, да и то с натяжкой.