Вокруг неглубокой могилы, разбитой на квадраты с помощью колышков и натянутой между ними бечевки, работали три человека в белых комбинезонах. У самого края ямы сидела на перевернутом ведре какая-то женщина, вычерчивавшая на миллиметровой бумаге подробный план раскопок. Женщина помоложе рулеткой измеряла расстояние между колышками и сообщала результаты напарнице. У дальнего от Джейн края могилы стоял на четвереньках молодой человек. Наклонившись как можно ниже, он выстукивал черенком лопаты землю вокруг ямы и прислушивался, пытаясь по звуку уловить различия в плотности почвы, чтобы точнее определить границы захоронения.

Женщина на перевернутом ведре подняла голову. Ярко-зеленые глаза, бледную кожу густо покрывают веснушки, волосы небрежно собраны в пучок. На вид ей было лет пятьдесят с небольшим.

– Это доктор Элла Квинн из Криминалистического института Сеймур-хиллз, – представила ее Дарби. – Раньше работала в университете Данди. А это ее студенты-выпускники: Хаким Ахтар и Сьюзен Фреймонт.

Джейн коротко кивнула.

– Что вы можете сказать, доктор Квинн? – спросила она.

Рядом полыхнула лампа-вспышка – Дункан достал фотоаппарат и начал снимать.

– Зовите меня просто Элла, – сказала доктор Квинн. – Что касается вашего вопроса… Пока еще рано делать какие-то выводы. Сомнений не вызывает только одно: перед нами человеческие останки.

Голос у нее был хрипловатый, уверенный, но достаточно мягкий. Кроме того, Джейн уловила в нем легкий акцент.

Элла показала кончиком карандаша на нижние конечности скелета.

– Ковш экскаватора зацепил именно эти кости, большую и малую берцовые, и извлек их из земли вместе с обувью – женским сапогом примерно седьмого размера.

Она пристально посмотрела на Джейн.

– Сапог на танкетке.

– Это я вижу, – спокойно отозвалась Джейн, хотя ее сердце снова забилось чаще.

Она никогда бы не призналась вслух, но каждое новое дело – и каждое новое тело – возбуждало в ней легкий азарт. Джейн готова была поклясться, что любой хороший детектив из отдела убийств покривил бы душой, если бы заявил, что не испытывает ничего подобного. А сейчас ей особенно хотелось, чтобы эта смерть была подозрительной, чтобы это было убийство, требующее для раскрытия ее опыта, ее умения и других качеств. Ей хотелось, чтобы эти таинственные кости вызволили ее из душного подвального кабинета, где она копалась в пыльных коробках и папках в поисках старых дел, которые можно возобновить и раскрыть с помощью новейших современных технологий и ДНК-анализа.

– Кости принадлежат женщине? – спросила Джейн.

– Обувь явно женская. С учетом ее размера, длины большой и малой берцовых костей, а также особенностей лицевых костей черепа и общего состояния костей и зубов, можно предположить, что это была молодая женщина. Что еще?.. Ну, скорее всего, она принадлежала к белой расе. Телосложение худощавое, рост, по предварительным прикидкам, около пяти футов и шести дюймов.

– То есть перед нами останки молодой здоровой женщины, которую похоронили в неглубокой могиле в подвале часовни, так?

– Могила могла быть и достаточно глубокой, – возразила Элла Квинн. – Я хочу сказать, ее могли похоронить здесь еще до того, как на этом месте выкопали котлован для фундамента и поставили часовню.

– Часовню построили в шестьдесят шестом, – подсказала Дарби Уильямс. – Если нашу покойницу зарыли здесь раньше, значит, она пролежала в земле пятьдесят семь лет или дольше. В общем, больше полувека.

– Но, – возразила Джейн, – насколько я вижу, грудная клетка скелетирована не полностью.

– Не полностью, – согласилась Элла Квинн. – Это адипоцир, или жировоск^[3].

Она поднялась со своего ведра и, шагнув в могилу, присела на корточки. Показывая на торс трупа карандашом, Элла сказала:

– Видите это беловатое воскоподобное вещество здесь и здесь? И вот эти светлые полосы?

Джейн тоже наклонилась, хотя живот изрядно ей мешал.

– Трупный воск.

– Как только мы принялись извлекать грунт вокруг скелета, – подал голос Хаким, – в могилу начала поступать вода. Земля здесь насыщена влагой, вероятно, вследствие близости к озеру. Влияет также поднятие уровня воды в результате сезонных циклов замерзания-таяния. Высокая влажность в сочетании со щелочной почвой и отсутствие доступа воздуха создают благоприятные условия для сапонизации, или омыления, то есть для превращения жиросодержащих тканей человеческого тела в специфическое воскоподобное вещество.

– И сколько времени требуется для этого превращения? – уточнила Джейн, пока Дункан увлеченно щелкал фотоаппаратом.

– Мы еще не знаем всех особенностей процесса сапонизации, однако в большинстве случаев он занимает достаточно продолжительное время.

Глаза Эллы Квинн ярко блеснули, и Джейн поняла, что профессор тоже испытывает что-то вроде азартного возбуждения.

– С другой стороны, образовавшийся жировоск защищает от разложения мягкие ткани и некоторые другие органические материалы, так что они могут сохраняться практически в неизмененном виде в течение десятилетий, а иногда даже столетий.

Некоторое время все молчали. Джейн неотрывно смотрела на останки в земле. Наконец она спросила:

– Разве в начале шестидесятых уже носили сапоги на танкетке?

– Кажется, да, – отозвалась Сьюзен, на минуту оторвавшись от измерений. – Но действительно популярной такая форма каблука стала в семидесятых.

Она улыбнулась.

– Я увлекаюсь винтажной модой и часто бываю в магазинах поношенной одежды. В таких вещах я неплохо разбираюсь.

Джейн еще некоторое время рассматривала сплющенный и испачканный землей сапог, пытаясь представить его на ноге молодой, еще живой женщины.

– Как скоро вы сумеете доставить тело в лабораторию? – спросила она.

Элла Квинн слегка скривилась.

– День или два уйдет только на то, чтобы полностью расчистить останки. Это дело небыстрое, тем более что в земле рядом с трупом могут находиться какие-то улики. Кроме того, процесс извлечения останков из земли искажает общую картину, поэтому нам понадобится время, чтобы установить и задокументировать точное положение каждой косточки и сохранить все следы и улики. Только так мы впоследствии сможем реконструировать все особенности погребения. Пока мы установили, что, судя по следам, могилу выкопали с помощью обычной садовой лопаты с закругленным, а не прямым лезвием. Тело уложили в яму на спину, а не на бок, причем уложили достаточно аккуратно, а не просто закатили. Как видите, руки трупа были сложены на груди…

– Как у мумии, – сказал Дункан.

– Как у человека, который был кому-то небезразличен, – предположила Джейн.

– Возможно, – согласилась Элла. – Как только полностью расчистим останки, исследуем их и зафиксируем все особенности погребения in situ^[4], мы попытаемся поместить труп в мешок для транспортировки вместе с пластом земли…

Теперь профессор обращалась не только к детективам, но и к своим студентам.

– Ни в коем случае мы не должны удалять остатки одежды или пытаться залезть в карман в надежде обнаружить там бумажник с документами или записку с именем убийцы. Наша задача заключается в том, чтобы изъять тело вместе с находящимися на нем или при нем предметами и доставить в лабораторию или в морг. Только там мы будем разбираться, какое отношение к телу имеют – или не имеют – найденные нами предметы.

– Прямо как в сериале «Место преступления»! – заметил Дункан, делая еще один снимок.

Сьюзен приглушенно вскрикнула:

– О, профессор, взгляните-ка на это!

Кисточкой, которую держала в руке, Сьюзен показала на дальнюю от детективов сторону черепа, очищенную ею сейчас от земли.

Элла Квинн быстро обогнула яму и снова присела на корточки, чтобы лучше рассмотреть, на что указывала ей студентка. Вскинув голову, она сказала:

– Пойдите сюда, детектив. Я думаю, вам это будет небезынтересно увидеть…

Джейн выпрямилась, почувствовав, как хрустнули колени. Она прижала ладонь к ноющей пояснице и двинулась в обход могилы, а оказавшись рядом с Эллой, тяжело наклонилась. Рукой в перчатке профессор смахнула в сторону землю, обнажив отверстие неправильной формы в левой височной кости. Оно было размером с мяч для гольфа, и от него во все стороны разбегались извилистые трещины.

– Серьезная травма, – пробормотала Элла Квинн и наклонилась еще сильнее, чтобы лучше видеть. – Судя по всему, повреждение прижизненное…

Она бросила острый взгляд на Джейн.

– И я думаю, этот удар мог стать причиной смерти.

Анжела

Анжела Шелдрик и Рауль Басра сидели в принадлежащем КТКС-ТВ внедорожнике и смотрели, как патрульные натягивают по периметру верхней парковки черно-желтую ленту, преграждая доступ к лыжной базе. Дождь барабанил по крыше машины, потоки воды сбегали по стеклам. Двигатель продолжал работать, и обогреватель нагонял в салон теплый воздух, но все равно не мог одолеть проникавшую с улицы промозглую сырость. Рауль поежился. Анжела протерла ладонью запотевшее оконное стекло и, прищурившись, вгляделась в сгущающуюся темноту.

– Это та же самая женщина-детектив, которую показывали по телевизору прошлой осенью, – сказала она негромко. – У нее в Каюшских горах пропал жених.

– Ты уверена? – спросил Рауль.

– Конечно, я уверена. Ее зовут сержант Джейн Мунро. И она в положении – жених успел заделать ей ребенка перед исчезновением.

– Хреново, – заметил Рауль. – Тяжело ей будет.

Анжела обернулась к нему.

– Знаешь, что это означает? – спросила она, показывая на светящийся в тумане белый шатер. – Они установили этот навес над местом преступления, чтобы защитить его от дождя… и от посторонних глаз. От наших глаз, Рауль! И, скорее всего, речь идет об убийстве, недаром же здесь появилась эта Мунро.

– И что ты собираешься делать?

Анжела ответила не сразу. Некоторое время она обдумывала различные варианты, продолжая пристально следить за полицейскими, которые входили в шатер и выходили. Одетые в белые комбинезоны, они напоминали пришельцев, прибывших на Землю с другой планеты. Дождь усилился, а поскольку температура продолжала падать, можно было не сомневаться, что скоро пойдет мокрый снег.

– Ты видел этих ребят-строителей, которых отвели в здание базы, когда мы подъехали? – спросила она наконец.

– Ну?

– В перехваченном сообщении говорилось, что строительные рабочие нашли человеческие останки, так? Мне нужно попасть в здание базы и пообщаться с этими двумя. Возможно, именно они и обнаружили тело.

– Тебя туда не пустят. Копы…

– Жди здесь.

Прежде чем Рауль успел ответить, Анжела выскользнула из машины и, надвинув на голову капюшон, побежала через парковку к двум полицейским в форме, стоявшим возле патрульных автомобилей. Заметив ее, один из копов шагнул вперед.

– Сюда нельзя, мэм. В связи с полицейским расследованием территория временно закрыта.

– Ух ты! Значит, это место преступления? Вся эта площадка?

– Да, мэм. И если вы…

– А само здание… сама база – она тоже закрыта?

Анжела начала переминаться с ноги на ногу. Желтые полицейские ленты качались и трещали на ветру. Небо становилось все темнее, холодный воздух и туман скатывались по склону горы к базе «Три кедра», оборачивая ее в серо-белый саван.

– Уходите, мэм. Или держитесь за ограждением.

– Ладно, хорошо, сейчас уйду, только… если на базу не запрещено заходить, я бы… В общем, мне нужно воспользоваться дамской комнатой. Вы понимаете, о чем я?

Полицейский оглянулся через плечо на здание базы. Судя по его реакции, база не относилась к «месту преступления» и «территории полицейского расследования». Стремясь усилить впечатление, Анжела прижала руки к животу и согнулась чуть ли не вдвое.