Предатель. Разве можно простить? (страница 2)
Суррогатная мать?! Для меня даже разговор об этом был неприемлем. Ко мне на приём каждый день приходили беременные женщины. Многих я вела всю беременность и видела, как округляются их животы, видела, как крошечный эмбрион превращается в маленького человека. Да как я могла называться мамой, если бы мою кроху выносил кто-то чужой?! Я не представляла этого. Мне понятнее было взять ребёнка, оставшегося никому не нужным и подарить ему счастливую жизнь. Только Андрей был против. Две попытки ЭКО ни к чему не привели, и вот итог: мне сорок пять, мужу сорок семь, и у нас есть всё. Всё, кроме нашего продолжения. Хотя эту проблему он, оказывается, решил, пусть и без меня.
– Я подаю на развод, – сказала жёстко.
– Аня, – Андрей схватил меня за предплечье.
Я отдёрнула руку.
– Я всё тебе сказала.
– Развод ты не получишь! Из-за какой-то шлюхи… – он выругался сквозь зубы.
– Из-за этой шлюхи ты пустил всё под откос! Ты перечеркнул семнадцать лет брака! А теперь ты говоришь, что не позволишь мне семью разрушить?! Да это не я её разрушила, а ты!
– Я не дам тебе развод, – повторил он жёстко. – И поставить под удар свою репутацию я тебе не позволю. Забудь о Лене. Она родит и напишет отказ. На этом всё, Аня. У нас будет ребёнок. Мы об этом мечтали. Ань…
– Я не об этом мечтала, – процедила сквозь зубы. – Пойдём, Лора, – обратилась к собаке. – Гулять. Пойдём гулять, девочка.
В коридоре я схватила поводок и, пропустив вперёд собаку, вышла на лестничную клетку. Мне нужно было подышать воздухом – хоть несколько глотков воздуха, иначе бы я задохнулась от боли. Лора крутилась рядом, поддевала мою безжизненно висящую руку мокрым носом, а я глотала слёзы. Только бы не встретить по пути в парк никого из знакомых. А там… Там много безлюдных дорожек, где мои слёзы никто не увидит. Я была уверена, что Андрей меня любит, что мы – семья, а на деле… Небо рухнуло мне на плечи и придавило свинцовой тяжестью. Если бы не мокрый собачий нос я бы, наверное, потеряла связь с реальностью. Посмотрела на Лору.
– Вот так рушится жизнь, малышка, – прошептала срывающимся голосом, погладив собаку по мягкой шерсти.
Видимо, молитвы мои были услышаны, и мы скрылись в тени аллеи никем не замеченные. Я опомнилась, поняв, что всё ещё сжимаю поводок, а Лора идёт рядом без него и услышала вибрацию телефона в сумке. Андрей? От мысли о муже слёзы снова застлали глаза. Телефон замолк, но через минуту снова завибрировал. Я всё же достала его. Оказалось, что звонят из клиники.
– Слушаю, – ответила я, придав голосу спокойствие.
– Анна Викторовна, добрый вечер.
– Добрый.
– Это Мария – помощница главного врача. Можете завтра зайти к Геннадию Петровичу перед работой?
– Да, конечно. А в чём дело?
– Он с вами хотел поговорить насчёт новой клиники в Санкт-Петербурге.
– Если это касается предложения о переходе… – Я повернулась к Лоре, резко замолчав.
Она беспечно носилась по дорожке, радуясь прогулке, как трёхлетний ребёнок. Я явственно вспомнила, как мы с мужем забирали её у заводчицы – она была самая пухленькая из всех щенков. Мы вошли в комнату, и она побежала к нам, переваливаясь на маленьких лапках. А потом посмотрела мне в глаза, словно спросила: «ты моя мама?». И сердце растаяло. Я точно знала, что эта малышка должна уехать с нами, хоть изначально мы планировали взять мальчика.
– Я завтра зайду к Геннадию Петровичу, – сказала глухо.
– Спасибо, Анна Владимировна. Хорошего вам вечера.
– И вам, Мария.
Медленно дойдя до скамейки, я обессиленно присела на неё. Лора ткнула мне в руку найденной палочкой. Я не взяла. Она ткнула снова. И тут меня окончательно прихлопнуло. Обхватив её за шею, я уткнулась в шёрстку и заплакала. Да, Андрей хотел ребёнка, и я хотела. Но как он мог? Поступить с нами так?!
– Она же ему в дочери годится, – всхлипнула я. – И не любит она его, Лорка. Она же… не любит. Я его люблю, а она из-за денег.
Собака заскулила и лизнула меня, но от этого я заплакала только сильнее.
Столько раз слышала про измены от других, а теперь это коснулось меня. Как же больно и противно!
Я отпустила Лору.
– Ничего, – смахнула слёзы. – Я с этим разберусь. Я всегда его проблемы решала, и эту решу, – сказала, и Лора опять лизнула мою руку, а потом положила на колени палочку – уже не требуя играть, а словно бы делясь тем ценным, что у неё было, чтобы утешить меня. Жаль, но это было не в её силах.