– Стойте! – крикнула она водителю. – У меня рюкзак пропал.

Выскочила из автобуса, догнала вышедших пассажиров, но ни у кого не увидела своего рюкзака. Вернулась в автобус. Водитель раздраженно крикнул:

– Ну, растяпа, ты едешь или нет? Продрыхла свой багаж,

а теперь еще и автобус задерживаешь. Понаедут недотепы без мозгов совсем. А тут охраны нет. И я не обязан следить за сумками или будить кого-то.

Он, очевидно, был из той породы водителей, которые пассажиров считают досадной помехой во время рейса. И не только никогда никому не помогал, но, наоборот, старался обругать, унизить (конечно, не всех, а только тех, кто не мог дать отпор).

Вот, например, бежит опаздывающий пассажир. Водитель терпеливо ждет. И вот, когда запыхавшийся и взмокший человек уже тянет руку к поручню, радуясь в душе, что все-таки успел, дверь захлопывается, и автобус резво трогается с места. И никакие уговоры людей из салона на шофера не действуют. Он строго заявляет, что у него график. Мол, меньше спать надо. И ухмыляется.

Слушать водителя больше не было сил. Нюся схватила пакет с водой и выскочила из автобуса. Шла по дороге и думала, что шофер в чем-то прав. Нет у нее мозгов. Поэтому и получает от жизни пинки и затрещины.

– Вот так я оказалась на дороге, добрела до этой скалы. И решила, что, если моя жизнь такая никчемная, зачем мне вообще жить.

– Хорошо. Хватит разговоров. Уже рассвет начинается. Ты сможешь спуститься вниз?

– Пожалуй, смогу. Потихоньку. Теперь ты обо мне все знаешь. А я кроме твоего имени так ничего и не узнала о тебе.

– Это легко исправить. Нужно просто еще поговорить. А теперь слушай мой план. Спустись вниз к большому черному камню. Посиди там или искупайся. Мой друг принесет тебе одну вещь. Ты можешь обменять ее на деньги. Посмотри налево. Видишь вдалеке деревья? Там селение. Думаю, в нем ты найдешь и воду, и еду, и приют.

– Спасибо тебе. Выговорилась, и легче стало.

– Хорошо. Но впереди еще трудности будут. Борись, не сдавайся.

– Я знаю. Проблемы мои ведь никуда не делись.

– Пообещай больше не думать о прыжке со скалы.

– Обещаю. Я уже в порядке.

– Если захочешь поговорить, приходи к морю, где людей нет.

– Договорились! Привяжу на куст красную ленту, и ты сразу поймешь, где я.

Птица спрятала голову под крыло. Кажется, она собиралась еще немного поспать.

– Извини, дружочек, что не дали тебе выспаться нормально, – сказала девушка и пошла вниз. Спускаться всегда труднее, чем подниматься. К тому же сейчас, когда передумала умирать, она старалась идти осторожно.

Так что этот процесс занял немало времени.

Вчера она толком и не посмотрела на море. Заметила нагромождение валунов и лунную дорожку на темной воде. Залезла под куст и стала жалеть себя несчастную. И наревелась, конечно, вдоволь. А потом решила, что жить ей незачем и полезла на гору. Или это все же скала? Нюся подошла к камням поближе. Вот и огромный черный валун скользкий от водорослей. Впрочем, сегодня ей тоже не до красот природы.

Нюся разделась. Плавать было негде. Она нашла между камнями небольшой участок чистой воды и несколько раз окунулась. Вода была прохладная, жалко только, что соленая. Очень хотелось пить.

Критически оглядела свою одежду. Да, лазанье по горе не пошло ей на пользу. Она хорошенько встряхнула от пыли. Придется надевать эту – другой нет и не предвидится. И Волшебник из голубого вертолета не принесет чистые штаны и футболку. Не спустится с неба с мороженым. Стоп! А почему она сразу поверила этому болтуну? Как же! Он поможет!

Ну нельзя же быть такой наивной… Верить первому встречному. Вот чего она сидит здесь и ждет непонятно кого. И болтун не он. Выпытал у нее все, а сейчас сидит где-то, хихикает, ролик свой монтирует.

Все посмотрите, как я одну дуру от самоубийства отговорил…А вот, что она сама рассказывает…

Почему она наступает на одни и те же грабли? Почему верит словам вся ких мошенников?

Они умеют обволакивать разной словесной пеленой, притворяются добросердечными, благородными, искренними.

Вот! Вот почему он задал такой глупый вопрос: почему на меня мужик напал. Ждал от меня откровений…

Небось, птица его случайно на скалу залетела, может, на мою белую кепку среагировала. А мне показалось, что она от края скалы отгоняет. И что выходит? Что сюда никто не прибудет, а я дурой родилась – дурой и помру.

Надо в город идти. Пешком. Из денег только несколько монет в кармане – сдачу, когда воду покупала, туда сунула. Нет, о воде нельзя вспоминать! А что сидеть здесь, с моря погоды ждать?

И вдруг вспомнился тот полицейский на вокзале. Которому она пыталась рассказать, как ее обманули с путевкой. Толстый, потный, жующий хот*дог. Как он выгнал ее из кабинета. Помешала, видите ли, принимать ему пищу. Она тогда уселась в коридоре,

приготовилась ждать, а уборщица покачала головой и сказала, что нечего ей высиживать, что никто и ничем ей здесь не поможет.

Нет! В полицию она не пойдет. Может, автостопом попробовать домой добраться? Ага! Шоферы (такие же хамы, как вчерашний) так тебя и ждут… Все знают, какую плату они потребуют. Эх, была бы я парнем, не было бы таких проблем. А если замаскироваться под парня? Ха-ха-ха! И еще раз ха…

Нюся сидела на плоском камне, чтоб немного обсохнуть. Зажмурилась, подставляя лицо солнцу, и все прозевала. Вздрогнула, когда что-то шлепнулось сверху прямо у ее ног. Раскрыла глаза. В воде поблескивала золотая цепочка. Птица, сделав полукруг, улетала обратно.

– Спасибо, Миро! – прокричала девушка ей вслед. Но ответа не получила.

Она достала из воды подарок, стала рассматривать. Цепочка была красивая, ажурная, довольно широкая, но вся как-то перепуталась. Нюся стала неторопливо распутывать узлы. И оказалось, что это переплелись небольшой браслет с цепочкой. Золотые, увесистые, почти новые.

Она, понимала, что вещи дорогие, и брать их не нужно у незнакомого человека. Но в голове билась радостная мысль «не обманул, не обманул!» А что же делать с дорогим подарком? Здесь бросить? Но ведь он об этом не узнает… И ей очень нужны деньги.

Нюся оделась, засунула украшения в глубокий карман, порадовалась, что вчера не пошла к морю в сланцах, а осталась в удобных балетках и зашагала к виднеющимся вдалеке деревьям.

Идти по старой асфальтовой дороге было легко. Солнце еще не припекало, в лицо дул свежий ветерок. Со стороны моря слышались крики чаек, с другой стороны щебетали какие-то птички в кронах высоких деревьев. А за деревьями до горизонта простиралось кукурузное поле.

Нюся в детстве, да и сейчас тоже, любила вареные кукурузные початки. «А сырую кукурузу можно есть? Что, если пожевать сырые зерна? – подумала она и тут же себя одернула. – Не хватает ко всем моим бедам еще получить расстройство желудка. Нет, надо терпеть.»

Она стала думать, откуда у мальчишки золотые украшения. Украл у матери, сестры, бабушки? Или нашел? Но он ведь инвалид. А с чего она так решила? Может он правду сказал, что наблюдает за морем. А корабль где-то в десятках километров от берега. А, может, это птица нашла? Вон, как она ко мне прилетела и точно сбросила. Неужели бывают такие умные птицы? Видела своими глазами, а не верится.

Ладно, надо думать о себе. Как дальше быть. Допустим, обменяю я эти цацки на деньги…Кстати, а сколько же за них можно просить? Или брать, сколько дадут?

О золоте Нюся имела очень поверхностные представления. На бытовом уровне. У нее никогда не было таких украшений, у мамы да и у бабушки тоже. Она ни разу в жизни не была в ювелирном магазине. Эх, был бы телефон, она бы все узнала. Телефон пропал с рюкзаком. Надо думать… Недавно на работе девчонки болтали о золоте. Аленка хвасталась своим обручальным кольцом. Кажется, оно стоило… Нет, не помню. Потому, что внутри было тошно от обиды. На подругу…

На этой мысли лицо у нее передернулось, стало жестким, пухлые губы сжались в ниточку. Она пнула ногой подвернувшуюся на обочине жестяную банку, догнала и еще раз пнула. Так, что та улетела далеко в поле.

Нет, никаких подруг мне не надо. И думать об этом не стоит.

Ну, хорошо! Дадут мне денег, куплю еды. А дальше что? Идти бомжевать, поменять цвет волос, одежду, скрываться от полиции?

От этих мыслей даже идти тяжелее стало. И Нюся поняла, что надо думать о чем-нибудь хорошем. Вот придет она в село, напьется вдоволь воды, купит печенья или пряников мятных. Нет, лучше сосисок. И на полный желудок жизнь станет веселей.

Сзади засигналила машина. Нюся сошла на обочину. Но грузовик с огромной надписью «Продукты» притормозил, и из кабины высунулся улыбающийся водитель:

– Садись, красавица, подвезу. Тебе в Виноградное?

– Спасибо, – сказала Нюся, продолжая идти по обочине.

– Довезу прямо до магазина, а там иди, куда хочешь. Откуда ты тут взялась?

– Гуляю, – буркнула Нюся.

– Ну не буду больше приставать.

И тут она спохватилась – вот у кого она узнает все, что ей нужно.

– Подождите! Иду! – крикнула водителю.

Познакомились. Шофер, дядечка средних лет, удивленно спросил:

– Что ты с утра такая сердитая? Что за черные мысли гуляют в твоей хорошенькой головке?

– Да вот у матери ко дню рождения браслетик золотой просила, а она говорит, что очень дорого. Вы не знаете, сколько это стоит?

– Как же я старый пройдоха мог так ошибиться? У тебя не черные, а золотые мысли в головке, – воскликнул шофер. Потом стал серьезным и задумчиво сказал. – Браслеты разные бывают, и цена у них разная.

– Я видела у одной приезжей такой с узором посередине, а по бокам будто цепочки.

– Ну, это дорогая вещь. Где-то тысяч сорок будет…

Нюся насупилась. Водитель тоже замолчал. Видно думал, что расстроил своими словами девчонку. А она в это время размышляла, что даже если отдать подарок за полцены, получится приличная сумма. Цепочку решила не продавать, только браслет.

Пока машина разгружалась, продавщица с шофером сверяли накладные, Нюся бродила по магазину. Здесь было все: и продукты, и моющие средства, и одежда, и даже какой-то инвентарь для работы в огороде. Сваленные в углу железяки она рассматривать не стала. А вот у витрины с продуктами простояла долго, прикидывая, что ей нужно купить. Конечно, если будут деньги.

Наконец, продавщица, дебелая грудастая тетка лет тридцати (девушкой ее назвать язык не поворачивался), обратила на Нюсю внимание. Тем более, что других покупателей в магазине не было.

Нюся достала из кармана браслетик и спросила, не купит ли кто в селе такую вещь. Тамара (так ее шофер называл) потянулась, взяла браслет, проверила замочек, приложила к своему запястью. Видно было, что ей он понравился.

– Сколько хочешь? – коротко бросила.

Нюся постаралась ответить спокойно, хотя внутри дрожало от волнения:

– Вы работаете в торговле, цены знаете. Конечно, я уступлю, так как вещь ношенная.

Казалось, что торговать золотом для нее обыденное дело. Просто пока бродила по магазину, вспомнила, как очень давно, в детстве наблюдала за отцом. Он часто продавал соседям выловленную рыбу, тушки зайцев и птиц. Он дома говорил, что, если нет покупателя, надо идти в сельмаг. Там кто-то сыщется. Сейчас она произнесла все прямо с его интонацией.

– Пять тысяч тебя устроит? – спросила Тамара.

– Нюся молча на нее смотрела.

– Ладно, семь даю. Понравилась мне вещица, – она положила браслет на прилавок, провела по нему пальцем. – Чего ты молчишь? Вряд ли кто кроме меня у тебя его купит. Здесь одни пенсионеры.

Нюся молчала, глядя в упор на тетку.

Позади открылась дверь, кто-то вошел.

– Привет, девушки! – прозвучал уверенный мужской голос. – Утро, а уже припекает. Тамара, дай чего-нибудь холодненького.