Но, стыдно признаться, находит силы всё это прекратить Богдан, а не я. Хотя нет, возникшая фора – всего лишь жалкий перерыв. Богдан отрывается от меня, тяжело дыша, крепче сжимая в руках мою талию.

– Ну вот, а то всё отвали, да отвали, – хмыкает.

И да, определённо собирается вернуться к своему прежнему занятию. Но я, резко вздрогнув от его циничных слов, воспользовавшись представившейся возможностью, с силой отталкиваю его от себя, с ужасом вглядываясь во тьму его лица. Тишину столовой нарушает хлёсткий звук. Рука вспыхивает болью. Вместе с ней до меня доходит и то, что произошло. Ударила. Я ударила Богдана. Отвесила пощёчину. И, судя по последовавшему за этим зловещим молчанием, ничем хорошим моя выходка не закончится.

Ой, мама…

Глава 4

Богдан

Половина моей физиономии будто в огне горит. Как и внутренности. Мигом всё вспыхивает, утопая в… нет, не в ярости, как ни странно. Это что-то иное. Незнакомое мне совершенно. Но то, что в любом случае бурлит и жаждет срочного возмездия. Если бы передо мной стоял парень, я бы, не раздумывая, вмазал ему под дых. Возможно, сломал парочку-другую рёбер. С другой стороны, не будь передо мной именно ведьма, вряд ли бы я в принципе пропустил столь тщедушный удар. Вот только я как раз тупо пропустил. А сейчас ничего не остаётся, кроме как вновь сократить между нами дистанцию, наслаждаясь тем, сколько священного ужаса отражается в глазах девчонки, пребывающей в шоке от собственного поступка.

– Н-не подходи ко мне! – пищит она в отчаянии, отшатываясь назад, как ошпаренная. – Я не хотела! Ты сам меня вынудил! Сам напросился! Нечего было ко мне лезть, как какой-нибудь псих озабоченный! – вроде как ещё и оправдывается, да только заканчивает вовсе не извинениями, а прямым оскорблением: – Маньячелло!

Она так и не рискует повернуться ко мне спиной, торопливо пятясь назад, не особо разбирая дороги, куда больше поглощённая не самим своим отступлением, а тем, как опасается утратить зрительный контакт, словно я наброшусь на неё, едва она отвернётся. В какой-то мере, кстати, так и есть. Подобное желание не раз посещает. Неудивительно, что в итоге ведьма оступается, запнувшись за одну из металлических ножек попавшегося на пути стола, взмахивает рукой в попытке удержать равновесие, тем самым задевая сразу два перевёрнутых перед мытьём полов стула, отчего те с грохотом валятся. Тот курс к отступлению, которым она прежде пользовалась, оказывается перекрыт, и ей приходится менять траекторию.

Тем и пользуюсь!

Вмиг оказываюсь рядом.

– Сказала же, не подходи! – опять протестует новенькая, загнанная мной в ловушку, ведь теперь позади стол, который вскоре упирается ей в поясницу. – И прекрати меня лапать! – выставляет обе ладошки перед собой, едва расстояние между нами становится совсем ничтожным.

Тут я и правда замираю. Но лишь для того, чтоб оставить ей возможность осмыслить всё в полной мере, когда снисходительно напоминаю ей:

– Этим утром ты совсем не так говорила, – ухмыляюсь, напоказ лениво упираясь кулаками в края столешницы по бокам от девичьих бёдер.

– Я говорила? – заводится Влада. – Да ты мне и слова не дал вставить, схватил, и… и… набросился, как сумасшедший! И впрямь как настоящий маньячелло! Да я бы никогда не стала ничего такого с тобой делать, если бы ты меня не принудил! – возмущается следом.

Кажется, и сама себе сейчас верит. Да только меня не проведёшь. Если бы всё так и обстояло, тогда бы в моей голове до сих пор не звучало целой симфонией то, каким ярким и вкусным может быть её отклик. Собственно, из-за него мы оба в итоге и оказываемся здесь и сейчас именно тут. Он у меня весь день из головы не выходит. Хотя чем я только не пробую отвлекаться. А в итоге, как привязанный, всё равно вечером оказываюсь на этаже женского спального крыла. Тогда-то и подслушиваю разговор других девчонок о моей ведьме, которую они ищут.

Ну а вслух:

– Принудил? – опять ухмыляюсь. – Отвечала ты мне точно без всякого принуждения. Ведьма.

А она только сейчас замечает тот факт, где именно покоятся мои руки. Нервно сглатывает, проследив за их местоположением, и вжимается поясницей сильнее в стол позади неё. Едва ли то реально помогает возвести между нами больше дистанции, но я не обращаю внимания на эти её жалкие наивные попытки опять отодвинуться от меня. Продолжаю напоминать ей:

– Очень охотно отвечала, – подаюсь ещё ближе и цепляю сгибом указательного пальца одну из её рыжих прядей, потянув на себя.

Не знаю, что за шампунь у неё такой, но хочется вдыхать снова и снова. Меня буквально клинит на этой потребности. Вот и не отказываю себе в удовольствии, пока есть такая возможность. Жаль, недолго длится моё мимолётное счастье.

– Ничего подобного! – бьёт она меня по руке и снова бесится. – Ты мне просто возможности на иное не оставил. Влез своим языком в мой рот и принялся хозяйничать в нём. Говорю же, псих озабоченный!

– И где во всём этом было принуждение отвечать на мой поцелуй? – только и спрашиваю.

И неожиданно понимаю, что мне даже это в ней нравится. То, с каким упорством она снова и снова упирается. Таких девушек я ещё не встречал. Обычно девчонки сами ко мне клеятся. А тут… кажется, я вхожу в азарт, а моя ведьма оттого только ещё соблазнительнее становится. Я точно должен её заполучить.

И заполучу непременно.

– Вовсе я тебе не отвечала! – рьяно отрицает и тогда новенькая.

На этот раз не оспариваю. Лишь уточняю:

– Ещё скажи, не понравилось?

– Не понравилось! – моментально реагирует Влада.

Её новая попытка отодвинуться от меня сдвигает лишь очередной перевёрнутый стул. Только на этот раз стул не падает, я вовремя ловлю его, возвращая на место.

– Врёшь, – ухмыляюсь.

– Не вру! – в очередной раз возмущается ведьма.

– Спорим? – не могу удержаться.

– Делать мне больше нечего, как что-то тебе доказывать, – с самым категоричным видом складывает руки на груди девушка, отворачиваясь от меня.

И всё бы ничего, да только она не в том положении, чтобы диктовать условия. Главный тут я. Впрочем, это не мешает мне всё-таки ей немножко поддаться.

– Может и так, а может в следующий раз уже не я, а ты сама попросишь меня, чтобы я тебя поцеловал? – произношу провокационно.

Срабатывает. В глазах вспыхивает сплошное негодование и возмущение. А щёки краснеют, приблизившись к оттенку, почти как помидор. Так ярко и стремительно, что я даже в полумраке это легко замечаю.

– Не дождёшься! Не будет такого!

Ничего не говорю ей на это. Но вкладываю всю свою уверенность в обратном во встречный взгляд, полный насмешки. А она в ответ опять будто в дикую кошку мигом превращается.

– Отойди, – заявляет с непреклонным видом, упираясь ладошками мне в грудь в намерении оттолкнуть.

– Отойти? – переспрашиваю, даже не думая менять что-то в нашем взаимном положении, а через короткую паузу и вовсе добавляю в справедливом напоминании: – Слушай, я же тебя спас? – спрашиваю, но ответа не жду, тут же продолжаю: – Спас. А ты мне ещё и врезала. Значит, ты мне должна. И должна минимум дважды. Теперь придётся расплачиваться.

Выпрямляюсь и также складываю руки на груди, полностью отзеркалив её позу. Это тоже срабатывает.

– Как расплачиваться? – настороженно интересуется, покосившись на меня с подозрением.

– Есть предложения? – озвучиваю в ответ.

А она опять вспыхивает, будто спичка.

– Не буду я тебя целовать, если ты об этом!

– Целовать? Кто из нас двоих тут реально псих озабоченный? – ехидничаю. – Я разве что-то сказал про поцелуи? – вопросительно выгибаю бровь. – Жрать охота. Целый день толком не ел.

Настороженность в её взгляде смягчается, но до конца не исчезает, хотя и разбавляется удивлением.

– Покорми меня, женщина!

Влада

– Покормить? – переспрашиваю, офигевая.

На эти моменты даже забываю, насколько близко он ко мне находится, настолько внезапной оказывается его просьба. Я ожидаю услышать что угодно, но не это. Что вообще у него в голове творится?

– Что, готовить тоже не умеешь? – хмыкает Богдан.

– Тоже?

– Как и признавать правду, – заявляет самодовольно.

Так и напрашивается на ещё одну пощёчину!

Всё во мне буквально кипит от возмущения. И не только от мысли, что Богдан вообще что-то требует от меня. Что вообще рядом находится. Меня буквально распирает от переизбытка эмоций. Хочется кричать, топать ногами и крушить всё вокруг. Конечно же ничего такого я не делаю, хотя и торможу себя в самый последний момент.

Что за высокомерный бесячий тип? Свалился на мою голову, будто мне проблем мало. Плату за спасение какую-то придумал. Само спасение тоже сомнительно выглядит, кстати. Быстрее поверю, что он просто воспользовался ситуацией, чем помог. Одно непонятно, зачем ему это всё?

– Ну, я так и думал, в принципе, – продолжает явно издеваться он надо мной.

Сам, в общем, напросился!

Хочет жрать? Будет ему пожрать. Может после этого он от меня отстанет. Да и сам ведь называет меня ведьмой. Вот я и буду… ведьмачить! Тем более что и выбора не остаётся – Богдан хватает за плечи и, можно сказать, сам ведёт меня в нужном ему направлении, а на все мои возмущения отвечает одно:

– Поцелую.

И я вновь вынужденно проглатываю весь свой рвущийся наружу гнев. Уверена, так он и сделает, если продолжу и дальше брыкаться.

Но до чего наглый тип!

И вообще, у него девушка есть, какого чёрта он постоянно ко мне лезет?

Этот вопрос я тоже оставляю при себе. Не уверена, что хочу знать ответ. Или что он вообще последует. Я до этого несколько раз упомянула Марго в нашей беседе, и Богдан все разы проигнорировал этот факт. Плевать ему, по всей видимости, на него. А может и на неё. Но завтра я всё равно попрошу девушку поменяться со мной местами. Не собираюсь сидеть рядом с таким бесчестным гадом. Ещё распустит руки опять, а мне сегодняшнего дня за глаза. Хватит!

В темноте я несколько раз спотыкаюсь о незамеченные столы, чуть не врезаюсь бедром в узкий проход между стеной и линией раздачи, но благодаря Богдану обходится без синяков. Дальше я снова просто офигеваю, когда мы оказываемся перед запертой дверью, ведущей на кухню, а мой наглый проводник с лёгкостью её открывает с помощью электронного ключа.

– Откуда?..

– Давным-давно сделал себе дубликат, – скупо поясняет он, заводя меня внутрь.

А я уже даже почти не удивляюсь такому ответу. Чего я вообще ожидаю от него? Он же бесчестный. Со всех сторон. Вот и молчу, позволяя вести себя дальше, вглубь нового помещения.

Здесь тоже темно, а потому я справедливо задумываюсь, как Богдан собирается здесь не только ориентироваться, но и готовить. Огромные окна и те не особо спасают. Ночных фонарей снаружи рядом нет, а луну скрыли тяжёлые облака.

Впрочем, у Богдана и на этот раз в рукаве есть козырь. Он вообще будто из них состоит. На любой ответ или действие легко находит, что противопоставить.

Вот и в этот раз так же. Я рот открыть не успеваю толком, как над одной из трёх зон для приготовления пищи вспыхивает приглушённый свет.

И всё бы хорошо, но…

– И из чего готовить? – уточняю, осматривая пустое помещение.

Здесь есть полки, стеллажи и столы, но никаких продуктов. По крайней мере, тех, что на виду. Да в этом царстве пищевой стали даже холодильника не имеется, если уж на то пошло. Сколько не осматриваюсь, не нахожу ничего подходящего под его описание.