Первый, Тарас – крепкий, плотно сбитый мужик лет сорока, двигался легко, пружинисто. Лицо обычное, серое, затеряется в любой толпе. Только глаза выделялись – цепкие, внимательные, с постоянной лёгкой насмешкой, будто он всегда знает чуть больше остальных. Одет просто, но с явным вкусом к милитари: серая тактическая куртка с кучей карманов, тёмно-оливковые брюки армейского покроя, ботинки на усиленной рифлёной подошве. Цвета приглушённые, детали продуманы, ничего лишнего. Волосы коротко подстрижены, лицо гладко выбрито. Держался уверенно, спокойно, будто всё происходящее – рутина, слегка его развлекающая. Было понятно, кто в паре главный.

Второй, Виктор, напротив, напоминал хищную птицу – высокий, тощий, с угловатой фигурой и сутулыми плечами. Узкое, вытянутое лицо, тонкие плотно сжатые губы. Волосы тёмные, цвета отработанного машинного масла, с заметной проседью на висках. Глаза холодные, пустые, будто эмоции там давно умерли. Одет подчёркнуто строго – чёрная рубашка, чёрные брюки, идеально начищенные чёрные же туфли. Будто только что из похоронного бюро. Виктор не произносил ни слова, лишь слегка кивнул Валькову, будто сделал большое одолжение. Молчаливый, мрачный, отстранённый – этакий человек-функция, без лишних эмоций и разговоров.

– Ну наконец-то! – раздражённо выдохнул Валет, поднимаясь из-за стола и явно сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. – Сколько вас можно ждать?

Тарас спокойно улыбнулся, слегка наклонил голову:

– Герман Сильвестрович, здравствуйте. Всё в порядке. Мы здесь ровно тогда, когда нужно.

Виктор по-прежнему молчал, лишь слегка прищурившись, смотрел прямо на Валькова, будто оценивая его реакцию.

– Всё в порядке, говоришь? – Валет зло прищурился и упёрся ладонями в столешницу. – Я плачу вам такие деньги, а вы меня ещё ждать заставляете?

Тарас пожал плечами, легко и будто без эмоций, не отводя спокойного взгляда от хозяина кабинета:

– Вы платите нам не за явку по свистку, Герман Сильвестрович, а за результат. Пока всё идёт так, как договаривались.

Вальков сдержанно фыркнул, не зная, как отреагировать на такую самоуверенность:

– Ты бы меня ещё поучил, как дела делать. Да я в девяностых…

– Вы – не моя забота, – так же ровно и спокойно оборвал Тарас. – Но если мы вас не устраиваем, советую поискать других исполнителей.

Наступила тишина. Вальков помолчал, медленно сел обратно в кресло и уже более спокойно произнёс:

– Ладно, ладно… Не с того я начал. Присядьте, обсудим нормально. У меня нервы на пределе, извините.

Тарас легко улыбнулся, словно ничего и не произошло. Виктор остался неподвижно стоять за его плечом, так и не проронив ни слова, лишь глаза его чуть сузились – этакая бесшумная тень, готовая исчезнуть или появиться в любой момент. Дракула, не иначе.

– Ну, если вы готовы к диалогу, – Тарас сел в кресло напротив Валькова.

– Безусловно… В последнее время нервишки шалят, – признался Вальков, медленно опускаясь обратно в кресло. Голос у него звучал подчёркнуто ровно, но взгляд бегал, выдавая напряжение. – Дело деликатное, господа, сами понимаете. Крайне деликатное… Вот и сорвался немного.

– Понимаем, Герман Сильвестрович, – кивнул Тарас, едва заметно улыбнувшись. – Как раз по таким щекотливым вопросам нас обычно и привлекают.

– Может, коньячку? Или виски, если хотите?

Тарас слегка качнул головой, на мгновение криво улыбнувшись краем рта:

– На работе не пьём, Герман Сильвестрович. Мы отвечаем за качество. Репутация.

Валет глянул на второго – Виктора, который молча застыл чуть позади напарника – долговязый и мрачный, будто тень от торшера в углу. Ни разу не повел взглядом, не шевельнулся.

– А ваш товарищ… всегда так молчит? – осторожно спросил Валет.

– Да, всегда, – кивнул Тарас. – Он не по разговорам, он больше по делу.

– Ну, тогда ближе к делу, – Валет нетерпеливо поправил воротник рубашки, стараясь вернуть себе былое самообладание. – Времени и вправду немного.

Тарас чуть наклонился вперёд, внимательно глядя на Валькова, словно хотел прочитать его, словно книгу. Говорил тихо, почти доверительно:

– Герман Сильвестрович, вопрос сразу такой… Почему вы не решили проблему на месте? В вашем городе хватает людей, которые решают такие вопросы, да и, насколько я знаю, с вами уже работает высококлассный спец. Руководитель вашей службы безопасности. Он человек крайне эффективный, серьёзный.

Валет на секунду помрачнел, отвёл взгляд в сторону, старательно изображая равнодушие:

– Савченко… да, он хороший специалист. Только сейчас он не в строю… приболел слегка.

Тарас едва заметно поднял бровь:

– Что-то серьёзное?

Вальков сделал паузу, стараясь выглядеть естественно, но глаза уже успели выдать его внутреннее напряжение:

– Нет, ничего такого, ерунда. Грипп какой-то тяжёлый. Температура, лежит пластом, ага… не до работы сейчас ему. А дело не терпит, понимаете? Потому и пришлось вас, кхм, заказать.

На последнем слове он поперхнулся, будто машина забуксовала. Тарас молча смотрел на него несколько долгих секунд, будто сомневался, стоит ли верить. Виктор продолжал стоять неподвижно.

Наступила тишина. Валет нетерпеливо ёрзнул в кресле, чувствуя, как начинает злиться на себя за ненужную откровенность. Тарас же продолжал смотреть спокойно, выжидающе и цепко – словно проверял его на прочность, заставляя нервничать всё больше.

– Ещё раз повторю, Герман Сильвестрович, – спокойно и жёстко проговорил Тарас, не отводя взгляда, – мы с вами партнёры. Нас нельзя просто заказать, как пиццу в офис. Работаем только по взаимовыгодной договорённости.

– Конечно, конечно… – Валет поспешно поднял ладони, демонстрируя согласие. – Ха! Заказать! Как шалав в сауну… Прошу прощения, я несколько неправильно выразился.

Он вскочил и шагнул к массивному шкафу у стены. Оттуда извлёк тёмную папку и аккуратно положил на приставной стол перед гостем.

– Просто, поймите, никогда не прибегал к подобным услугам. Всегда разбирался сам, своими людьми, своей командой. А тут… случай особый.

Тарас едва заметно улыбнулся, открывая папку. Виктор молча приблизился, склонился над столом, всматриваясь в бумаги. Среди листов лежала фотография. Тарас нахмурился, внимательно её разглядел и медленно поднял на Валета тяжёлый, удивлённый взгляд:

– Вы это серьёзно, Герман Сильвестрович? Это и есть наш объект?

Валет даже слегка растерялся от такой реакции:

– Ну… да. А что не так?

Тарас коротко усмехнулся и снова ткнул пальцем в снимок:

– Вы пригласили нас… специалистов нашего уровня… ради вот этого персонажа?

Вальков напрягся, потёр шею, чувствуя себя неловко:

– Что-то не так? Это ведь ваша работа. Проблемы какие-то? Я же вам плачу…

– Нет, проблем нет. Просто удивлён слегка, – голос Тараса стал чуть мягче, но взгляд оставался острым. – Мы сделаем всё как договорились, не сомневайтесь.

Валет чуть расслабился, кивнул с облегчением:

– Отлично. Предоплату я уже перевёл, ровно половину, как и договаривались.

– Видел, поступили деньги, приятно сотрудничать с деловым человеком, – кивнул Тарас и снова внимательно посмотрел на фото, потом на Валета. – И всё-таки, Герман Сильвестрович… Никак не могу понять, почему вы готовы платить такие серьёзные средства за столь, мягко говоря, несложное дело?

– Поверьте, Тарас, – ответил Валет, помолчав секунду и глядя прямо в глаза киллеру, – иногда самое плёвое дело и становится тем самым камнем, который может потянуть на дно. Мне нужна гарантия, а гарантия стоит дорого. Сами понимаете. Я привык платить за качество.

– Тогда вы точно по адресу, – усмехнулся Тарас. – Жаль даже, что вопрос решится быстро. Не успеем, так сказать, развить наши дружеские отношения.

Виктор всё это время стоял абсолютно неподвижно, ни словом, ни жестом не выдав своего отношения к происходящему. Только глаза его продолжали холодно и равнодушно изучать фотографию – лицо того, кто должен был вскоре умереть.

– Не зарекайтесь, Тарас. Этот мальчишка, – Вальков с явным раздражением ткнул пальцем в фотографию Ярового в лейтенантских погонах, – гораздо опаснее, чем кажется. Подобраться к нему не так просто, поверьте на слово.

Тарас снова внимательно присмотрелся к снимку, чуть прищурился, изучая молодое лицо на снимке, порылся в бумажках из папки и коротко усмехнулся:

– Здесь написано, он всего-то штабной аналитик в районном ОВД. Это соответствует действительности?

– Да, официально он числится именно там, – подтвердил Валет. – Бумажный червь, вроде бы. Но не стоит делать поспешных выводов.

Тарас легко пожал плечами и недоуменно взглянул на Валькова:

– Если он просто штабной аналитик, вообще не вижу проблем, – спокойно сказал Тарас. – Такие люди редко создают сложности. Обычно решается в течение пары дней. Тем более если вы позвали именно нас, Герман Сильвестрович.

– Ваши слова – да богу в уши, – вздохнул Валет, явно не разделяя его уверенности. – Всё-таки давайте конкретно – какие гарантии можете дать?

Тарас чуть улыбнулся, снисходительно и уверенно:

– Гарантия стопроцентная, за качество отвечаем головой.

– Головой-то – оно понятно, – вдруг перебил его Валет, слегка раздражённо. – А если что-то пойдёт не так? Если, допустим, вы не выполните задачу, кто вернёт мне мои деньги? Вас к тому моменту, я так понимаю, уже не будет в живых.

Тарас не спеша поднял глаза, его улыбка стала шире, появилась еле заметная насмешка:

– Такой вариант полностью исключён, Герман Сильвестрович. Если только ваш лейтенантик не терминатор из будущего. Ну или из прошлого, хотя из прошлого они, вроде, не прилетают.

Валет едва заметно усмехнулся, явно расслабившись от его уверенности, и поднялся из-за стола:

– Ну что ж, прекрасно, господа! Тогда приступайте.

Тарас кивнул, встал следом и подошел к Валькову. Виктор без слов повторил движение, словно был его тенью. Оба молча кивнули Валету и направились к выходу.

Виктор шагал так тихо, будто и вовсе не касался пола – не человек, а просто серая тень, следующая за напарником. Когда за ними закрылась дверь, Валет ощутил странное облегчение, будто воздух в кабинете сразу стал прозрачнее и чище.

Но тревога осталась – глухая, ноющая, засевшая глубоко в груди и неприятно давящая на нервы. Валет знал это чувство. Он давно привык к страху, к риску, он с ними свыкся, еще с девяностых.

А тут было что-то другое, более тонкое и острое одновременно – старое, смутно знакомое, из тех самых лихих времён, когда каждый день мог стать последним. Будто прошлое, которое он считал давно похороненным, внезапно ожило, напомнив о забытых долгах.

И пришло за ним, чтобы забрать своё.

Глава 2

Общежитие МВД оказалось типовой девятиэтажкой советской эпохи – серые с крошкой стены, панельные балконы и окна с грязными разводами. Возле входа, у ржавой урны, курила усталая уборщица в синем халате, оценивающе глядя на нас с Шульгиным.

– Короче, слушай сюда, – предупредил он, слегка напрягшись. – Комендант общежития – зверь лютый. Ничего не говори, поддакивай и кивай. Я сам решу. Прапор в отставке. Ветеран МВД.

– Прапор? – удивился я. – Это интересно….

Мы поднялись по ступенькам, стёртым до зеркального блеска тысячами ногочасов. Потянули тяжёлую металлическую дверь и очутились в полутёмном холле с геранью на подоконнике, доской объявлений на стене, запахом хлорки и ощущением повсеместных скромных зарплат.

В углу виднелась «будка-закуток» вахтёрши: трещины в стекле были склеены скотчем.

Из окошка на нас строго уставилась крепкая бабуля.

– Вон, прапор! – прошептал Шульгин и кивнул.

– Где? – вертел я головой, спрашивая так же тихо. Но коридор пуст, а кроме вахтерши в «аквариуме» никого нет.

– Да вон же, – вытаращил глаза на будку Шульгин. – Баба Люба, хозяйка общежития.

Баба Люба была женщиной квадратной, крепкой, с короткими жёсткими волосами, выкрашенными в безжалостный ржавый цвет. Лицо суровое, морщинистое, на подбородке красовалась, привлекая все взгляды, крупная родинка. На плечах потёртый вязаный кардиган, на носу старые очки на засаленной верёвочке. Вот тебе и прапорщик в отставке.