– Хороший вопрос! В прошлом наши космонавты летали на международную космическую станцию по три человека, причём, одним из членов экипажа обязательно должен был стать иностранец. Теперь мы летаем на российскую орбитальную станцию, на которой нет иностранных специалистов. Численность экипажа та же и составляет три человека. Таким образом, одновременно на РОС может находиться шесть человек: три космонавта, которым предстоит вернуться домой, и три космонавта, которые заменят их на следующие полгода. Но не забывайте о составе дублёров, которые готовы заменить товарищей в случае необходимости.

– В общем, можно никогда и не полететь, – заключил Абрамов после долгой речи командира отряда.

– Можно и не полететь, но это выходящий из ряда вон случай. Я почти уверен, что каждому из вас найдётся работа на орбите, так что приступайте к тренировкам и дерзайте!

Нас разбили на четыре группы по три человека в каждой. К счастью, разделили не по алфавиту, иначе мне бы никак не откреститься от компании Плотникова, а учли пожелания каждого участника. Разумеется, мы с Абрамовым попросились в одну группу, а третьей к нам определили Лину Ратошную – одну из двух девушек, которые прошли отбор.

Как я уже понял, новички занимаются отдельно от опытных космонавтов, потому как подготовка у нас заметно отличается. Нам нужно постигать азы и сдавать базовые нормативы, тогда как «старички» освежают знания, поддерживают организм в норме и осваивают новые знания и передовые технологии. Конечно, нам тоже обещали дать поглядеть на то, что придумали наши учёные, но базовая подготовка была в первую очередь.

Три раза в неделю по два часа мы занимались в тренажёрном зале, затем обязательно посещали бассейн, где можно было плавать вольным стилем, нырять на глубину и прыгать с вышки. В конце каждого дня нам приходилось заглядывать к медикам, где они измеряли давление, пульс, температуру тела и насыщение крови кислородом. К счастью, у меня все показатели были в порядке, поэтому мне не о чем было беспокоиться.

Особенно мне нравилось плавание, потому как после него я чувствовал себя в хорошей форме. Вот только после бассейна приходилось подолгу торчать в душе, чтобы смыть с себя кучу химии, которую добавляли в воду.

В тренажёрном зале тоже было вполне комфортно. Я вспоминал тренажёрные залы в своё время и мог только ухмыляться, потому как лет семьдесят тому назад всё выглядело совсем не так. А сейчас заниматься – одно удовольствие, вот только желающих стало куда меньше.

– Чудинов, банки качаешь? – ухмыльнулся Плотников, стоило ему появиться в зале вместе со своей группой. – Что это за вес? Тебе не стыдно такой ерундой размахивать?

– Я ставлю цель на поддержание формы и повышение выносливости, поэтому делаю ставку на количество, а не на массу.

– Сейчас покажу как нужно тренироваться! – Рома навесил на гриф ещё два блина весом в пятнадцать килограмм каждый и улёгся на скамью. – Подстрахуешь, или такой вес не для тебя?

– Смотри, не надорвись! – ухмыльнулся я. – Учти, я отказываюсь участвовать в твоём представлении. Если что-то пойдёт не по плану, ответственность полностью лежит на тебе.

Я всё-таки стал у изголовья на тот случай, если Плотников облажается. Пусть куражится сколько ему угодно, лишь бы только не покалечил себя. Казалось бы, взрослый человек, сформировавшаяся личность, которой не нужно ничего никому доказывать, но всё пытается набить себе цену.

– Р-раз! – бодренько произнёс Роман, вытолкнув штангу вверх.

А вот второй раз у парня получился куда тяжелее. Штанга опустилась на грудь Плотникову, но поднять её в третий раз он уже не смог. Я быстро сбросил по блину по сторонам и вытащил штангу наверх, вызволяя товарища из плена, в который он сам себя заключил.

– А разговоров-то было! – закатила глаза Лина.

– Да тут гриф от олимпийской штанги весом в двадцать кило! – возмутился Плотников, но даже непосвящённому было понятно, что он просто ищет способ оправдать свою неудачу.

– Знаешь, плохому танцору всегда что-нибудь, да мешает, – продолжила Ратошная. – В случае со спортсменами ситуация та же.

– А ты сама попробуй выжать столько! – огрызнулся Роман.

– К счастью, у меня хватает ума подбирать для тренировки тот вес, который мне подходит, – спокойно парировала девушка. Понимая, что никто не поддержит его, Плотников ретировался. Он ушёл в другой конец зала на беговую дорожку и до конца тренировки больше ни с кем не разговаривал.

В один из дней, когда мы заканчивали тренировку, к нам зашёл Панкратов.

– Вижу, с физической подготовкой у вас всё в порядке, будем понемногу добавлять элементы подготовки к полёту. На следующие четыре дня ничего не планируйте, потому как завтра у вас будет испытание в сурдокамере на трое суток.

– А почему ничего не планировать на целых четыре дня? – удивился Артём.

– Потому как после сурдокамеры мы проведём медицинское обследование и отпустим вас домой отсыпаться. Вряд ли в этот день вы сможете заняться ещё хоть чем-нибудь полезным. Вы ведь не думаете, что вам позволят валять дурака всё это время? Нет, вас ждёт масса ответственных заданий, которые нужно выполнить корректно, если вы хотите, чтобы тренировка считалась пройденной.

Глава 5. Изоляция

Даша с пониманием отнеслась к предстоящему мне испытанию. Улыбку вызвало желание девушки наготовить мне еды на трое суток.

– Даша, ну, какой тормозок? Я же не в шахту спускаюсь. Там будет специализированная еда, которой кормят космонавтов.

– Пресная гадость! – ответила девушка, вспоминая ту пасту, которую предлагали попробовать на дне открытых дверей в Центре подготовки космонавтов, куда могли попасть все желающие.

– Нужно привыкать. В будущем придётся больше полугода питаться такой пищей.

– Ладно, тогда ничего не буду готовить, – сдалась девушка.

– А чем сама будешь питаться три дня?

– Закажу что-нибудь. Лень готовить для себя одной.

– Как ты в общаге жила раньше? Голодная ходила?

– Ну, в общаге мы готовили по очереди, а теперь мне приходится готовить одной. Да и сейчас куча забот: нужно разобраться с документами и сходить на собеседование в несколько клиник. Я разослала свои резюме, и в одном месте меня уже пригласили на собеседование.

– Не знал, что у врачей это тоже так происходит.

– Я ведь не в государственную клинику устраиваюсь, – пожала плечами девушка. – Хотя, с работой в государственной больнице тоже нужно что-то решать, иначе мне не видать категории.

На следующий день мы с Дашей разбежались по делам. Девушка убежала на собеседование, а я отправился на тренировку. На прощание она долго обнимала меня, потом поцеловала и помчалась на автобус. Три дня разлуки будут серьёзным испытанием, учитывая, что девушке придётся провести это время в незнакомом городе.

– Ничего, у меня есть Кира, – отмахнулась Даша. – Организуем клуб жён космонавтов и будем бороться с одиночеством. Это сейчас вас не будет трое суток, а что будет, когда вы полетите на орбиту?

В Центре сегодня царило непривычное оживление. Над подготовкой испытания для нас работал целый отряд специалистов. Испытание проходили целой группой, но для каждого из нашей троицы был подготовлен отдельный отсек. В изолированной камере размерами два с половиной на два метра каждому из нас предстояло провести по трое суток. При этом на сон отводилось совсем немного времени.

– За время нахождения в сурдокамере вы будете бодрствовать шестьдесят четыре часа! – заявил Панкратов, когда мы проходили инструктаж перед выполнением задачи. – Существует чёткий распорядок, которого вам придётся придерживаться. Два раза за трое суток вам дадут поспать по четыре часа. В остальное время придётся работать или проводить время за отдыхом и саморазвитием. На свободное время отведено не более семи часов в сутки.

– Спать всего четыре часа в сутки? – удивился Абрамов.

– Да. Отсутствие сна – это дополнительный фактор нагрузки, который может вывести психическое состояние космонавта из состояния равновесия. Вот мы и проверим насколько вы стрессоустойчивые. Это сейчас вы держите себя в руках и контролируете эмоции, а камера покажет то, что скрывается за ширмой. В своё время изоляция помогла мне лучше понять самого себя и поработать над своими недостатками, так что внимательно прислушивайтесь к себе.

– Не думайте, что вам дадут заскучать, – оживился Феофанов. – Мы позаботимся, чтобы каждому нашлось дело.

– А что полезного можно делать в такой тесной комнатке? – поинтересовалась Лина.

– Вести дневник оператора, в котором вы будете записывать состояние своего здоровья до мельчайших параметров: температура, пульс, давление и прочие параметры, – взял слово Панкратов. – Затем вам придётся выполнить несколько тестов, которые выдадут наши специалисты. Мы должны понимать насколько хорошо вы справляетесь со стрессом и сохраняете работоспособность.

Нам разрешили взять с собой вещи для досуга. Разумеется, это были не смартфоны с доступом в интернет. Я прихватил пару книг в жанре космической фантастики, чтобы соответствовать обстановке, Артём выбрал сборник кроссвордов, а Лина взяла с собой карандаши, краски и бумагу. В свободное время девушка собиралась рисовать портреты Гагарина, Циолковского и Королёва.

Первые сутки показались настоящим отдыхом. Я настроил яркость освещения, немного освоился в тесном помещении и подготовил рабочее место. Периодически экзаменаторы подбрасывали задания, а мне приходилось озвучивать каждое своё действие, что немного раздражало. Что ещё напрягало – отсутствие коммуникации. То есть, я озвучиваю свои действия, отчитываюсь на камеру, а в ответ тишина. Вот такой симулятор сумасшедшего, беседующего с самим собой.

Феофанов стращал отсутствием солнечного света, но меня это совершенно не волновало. Замкнутое пространство? Да, немного стесняет движения, но трое суток можно вынести. Одиночество тоже не было серьёзным испытанием. В прошлой жизни я привык быть один и не чувствовал себя хуже из-за отсутствия людей.

Первым заданием, которое я увидел, была задачка на логику и скорость реакции. На экране были изображены цифры красного и чёрного цвета, а от меня требовалось расположить их в правильном порядке: красные от меньшего числа к большему, а чёрные – наоборот. И всё бы ничего, но на выполнение задания отводилось определённое время.

За упражнениями на скорость мышления следовала анкета психолога с каверзными вопросами на логику. Вот здесь пришлось потрудиться. А заключительным испытанием первого этапа стало задание, в котором я должен был мысленно отсчитывать время и нажимать кнопку на таймере. Отсчитать шестьдесят секунд оказалось совсем несложно, а вот дальше уже сложнее. И самое паршивое, что я понятия не имею насколько правильно я справился, потому как обратная связь отсутствует в принципе.

После обеда я получил несколько часов отдыха и отдохнул с книгой в руках, но уже вечером пришлось заняться физическими тренировками. В условиях ограниченного пространства удалось организовать отжимания от пола, скручивания для пресса, планку и приседания. В принципе, этого оказалось вполне достаточно для хорошей тренировки. Я прозанимался минут сорок и почувствовал себя гораздо лучше.

На следующий день я проснулся без особых проблем. Организм ещё не понял, что его ограничивают в отдыхе. Сейчас я чувствовал себя свежим, но понимал, что это ненадолго. Ещё со времён академии отложилось в памяти чем заканчивается работа до поздней ночи и недосып.

– Яркость света на два уровня выше! – скомандовал я, и в отсеке стало заметно светлее.

Да, одна и та же обстановка немного напрягает. Не хватает хотя бы крошечного иллюминатора, в который можно полюбоваться пусть даже не Землёй, а хотя бы звёздами.

– Доброе утро! – произнёс я в камеру, хоть и знал, что не услышу ответа. Но я готов поспорить, что по ту сторону провода меня видят и слышат. Причём, наблюдают круглосуточно. Именно для них предназначалось моё приветствие. – Чувствую себя хорошо, бодро. Готов приступить к выполнению заданий.