Сервировала стол, как положено в нормальных домах, насколько это было возможно. В шкафу нашла скатерть, некогда белоснежную, а теперь непонятного желто-серого цвета, постирала и отбелила ее. Начистила столовые приборы, сбегала на остановку, там был небольшой магазинчик, купила красивые салфетки и несколько новых чайных чашек, конечно, самых дешевых, но старые были все в трещинах и с жутким несмываемым темным налетом.

За обедом Марк, как обычно, не в духе сел за стол.

– Что это? – уставился он на салфетки.

– Сервировка, – с гордостью ответила я.

– Зачем? Брось уже эти свои барские замашки! – вконец рассердился он.

– Ни к чему это.

Я поджала губы, но ничего не сказала. Налила в тарелку борщ и поставила перед ним.

Он попробовал и вдруг сморщился:

– А это что?

– Борщ.

– Господи, гадость какая! – Он резко оттолкнул тарелку, красная жидкость выплеснулась на белоснежную скатерть.

К глазам подступили жгучие слезы и готовы были вот-вот прорваться наружу. Я так старалась! Это было невыносимо! Я сняла с плиты кастрюлю, с размаху бросила на пол и выбежала во двор.

Он вышел следом:

– Лиза, ты чего обиделась? Перестань. Ты научишься!

– Да пошел ты! – заорала я от бессилия и обиды, повернулась и бегом помчалась в сторону залива по лесной тропинке.

Бежала и бежала без остановки, вперед меня гнала обида и безысходность. Остановилась только тогда, когда поняла, что заблудилась. В какую сторону идти? Вокруг был непроходимый лес, я повернула обратно, как мне показалось, но никак не могла найти нужную мне дорогу, все было незнакомым, и ни одного дома в округе. Быстро темнело, все тело чесалось от укусов насекомых, и стало ужасно страшно. Раньше я никогда не была в лесу, безуспешно пытаясь напрячь память и вспомнить хоть что-нибудь из школьной программы, как выбраться из леса, я все больше впадала в панику. Все, я умру здесь, слезы ручьем потекли по щекам. Да, я все это заслужила, и все равно мне жить не хочется. Так пусть это случится сегодня.

Вдруг среди деревьев я увидела тусклый свет, со всех ног бросилась туда. Через несколько минут выбежала на открытое пространство, передо мной расстилался залив, я вышла на берег. И что дальше? В какой стороне могли быть люди я не знала, но, по крайней мере, на берегу было не так страшно.

Я пошла вдоль берега в надежде выйти в поселок. Нещадно кусали комары, но я уже ничего не чувствовала. Потом я просто села возле большого камня и закрыла глаза. Все, это конец. Не пойду никуда, умру прямо здесь.

– Вот ты где? – прямо над моим ухом раздался голос Марка.

Я вскочила:

– Марк, ты нашел меня! – Я бросилась к нему на шею и расплакалась. – Я думала, умру здесь.

– Почему?

– Я заблудилась.

Он засмеялся, сначала тихо, а потом все громче и громче.

– Ты чего? – Я обиженно смотрела на него, чуть не погибла, а он веселится.

– Так вот он дом, за теми березами, а там дом бабы Вари.

Я посмотрела, куда он показывал, и увидела над деревьями дым из трубы.

– Я что, ходила по кругу?

– Смешная. – Он все еще хохотал, утирая слезы. – Здесь невозможно заблудиться. Вот берег, – показал он на узкую полоску желтого песка, сразу за которым, переливаясь мелкой рябью под лучами неяркого солнца, простирался залив. В панике бегая по берегу, я даже не заметила, как здесь красиво. – А это совсем узкая лесополоса, тянущаяся вдоль берега, – оторвал он меня от созерцания воды, – а за ней поселок.

Я обиженно поджала губы:

– Ну и чего так смеяться? Я никогда не жила в лесу.

– Ой, горе луковое. Вот что значит городской житель. Пойдем домой. – Он снял с себя куртку и накинул на плечи. – А за борщ извини. На самом деле он очень вкусный, я съел всю тарелку.

Я удивленно посмотрела на него:

– Тогда зачем ты…

Он только посмотрел виновато и пожал плечами.

Глава 19

Мы шли по тропинке к дому.

– Запоминай дорогу, чтобы больше не заплутать. – Марк все еще посмеивался.

– Теперь запомню, – проворчала я.

Когда мы подошли к дому, он вдруг сообщил:

– Я сегодня ужинать не буду. Поеду в город. – Увидев мой удивленный взгляд, уточнил: – У меня переговоры.

– Ночью? – вопросительно посмотрела я.

– Да, ночью! – отчего-то разозлился он. – Тебе же легче, можешь ничего не готовить. Отдыхай.

Я обиженно поджала губы. Отдыхай! Мне еще на кухне разлитый борщ убирать.

Вошла в кухню и ужаснулась: белоснежная скатерть вся была в красных пятнах, на полу валялась кастрюля, а ее содержимое растеклось по всему полу. Я села за стол и захныкала. Тяжело быть домработницей! И тут же вспомнила Лиду. А я еще нагоняй ей устраивала каждый день. Марк хотя бы не ругается, спасибо ему за это. Интересно, куда он поехал? Не хотелось думать, что к какой-нибудь женщине. Хотя, какая мне разница? Просто обидно, что он развлекается, а меня бросил здесь, в лесу.

Я горько вздохнула, ну и ладно, мне не до развлечений, жизнь потеряла всякий смысл ровно в тот момент, когда я потеряла Мишку. С тех самых пор я просто выживаю.

Далеко за полночь я закончила уборку и вышла на веранду. Ночь была тихая и звездная, уже середина августа, лето на исходе. Не люблю осень. Стало ужасно одиноко и грустно. Не позволяя себе думать о прошлом, я встала и пошла спать.

***

Утром проснулась от непривычной тишины, вскочила и подбежала к окну. Марк еще не вернулся? Прошла по дому, заглянула в его комнату – никого. Да, видимо задержался у любовницы. Ну и ладно, сейчас приготовлю себе сырники на завтрак и поем, а ему ничего не оставлю, со злорадством подумала я.

После завтрака я ходила по дому, не зная, чем себя занять. Ходила и думала, что еще можно предпринять, чтобы сделать это убогое жилище хоть немного уютнее. Благодаря моим усилиям, оно стало безупречно чистым, не хватало только простых домашних мелочей. Придумав кое-что, я решила обратиться к Марку, может, он согласится потратить немного денег на свой дом?

Марк явился к обеду. Радостный, мне даже показалось, счастливый.

– Привет. Как дела?

– Отлично! На завтрак были сырники, но ты опоздал, – со злорадством сообщила я.

– Извини, дела, – радостно сообщил он. – А сырничков я бы поел. Ужасно голоден. Когда обед?

– Скоро. А ты неплохо выглядишь. И одежда у тебя есть нормальная, оказывается.

На этот раз он был в брюках цвета хаки и тонком трикотажном джемпере черного цвета. Вот если бы он еще подстригся и побрился…

– Да? Спасибо за комплимент. Так что с обедом?

– Сейчас подам, мой господин, – с сарказмом сказала я. – Иди, мой руки.

Он счастливо рассмеялся и пошел в ванную комнату.

Пока он с аппетитом ел, я решила воплотить в жизнь задуманное.

– Марк, послушай, а ты можешь выделить немного денег?

Он вопросительно посмотрел на меня.

– Не мне. Я просто хотела бы немного преобразить твой дом. Купить шторы, скатерти, зеркало нормальное, может, еще что-то из мебели, диван хотя бы новый, ну и прочее.

Он встал из-за стола:

– Спасибо, все было вкусно.

Прошел в гостиную, сел в свое старое кресло и уткнулся в книгу.

– Эй, ты меня слышишь? Я не понимаю, что за аскетичный образ жизни? Скучно же! И неуютно, – вскипела я.

Он подумал и ответил:

– А почему бы и нет? Давай, раз уж тебе так хочется. Только покупай все сама.

На следующий день он выдал мне кредитную карту, но предупредил:

– На этой карте не так много денег, около полмиллиона. Но потратить ты можешь только тысяч сто, не больше.

– Но что такое сто тысяч? Что я на них куплю?

– Постарайся уложиться. Надеюсь, ты будешь разумна и не сорвешься, —усмехнулся он, – а то твои барские замашки разорят меня, и ты не дождешься своих миллионов.

– Я поняла, – смирилась я, – постараюсь уложиться в эту сумму.

Напоследок он назвал пин-код, и я чуть ли не вприпрыжку отправилась за покупками. Впервые за долгое время. По пути к автобусной остановке я вдруг подумала: «А может, кинуть его? Снять наличку и смотаться. Этих денег мне хватит, чтобы уехать куда подальше, в другой город, в Сочи, например. А там сниму квартиру, устроюсь на работу и избавлюсь наконец от этих чудовищных обязательств. Нет, не смогу, неожиданно поняла я. Он доверился мне, помог. Теперь я должна помочь ему».

***

Я ходила по дому и улыбалась. Все получилось замечательно. Мне удалось купить два новых дивана, самых дешевых, но все же. Кроме этого, журнальный столик и кресло для Марка. Один из диванов я попросила грузчиков поставить в моей комнате, а второй в гостиной. В своей комнате Марк отказался заменить свою ужасную старинную кровать.

Старую мебель они вынесли и поставили во дворе.

– Ну вот, теперь у нас еще и патио будет, – веселилась я.

Марк только ухмылялся. Во всех комнатах я заменила портьеры и тюль, в прихожей поставила большое зеркало в деревянной раме. Еще приобрела несколько недорогих светильников на стены. На пол купила пушистые коврики, небольшие по размеру, но они здорово украсили интерьер. Да, это уже можно было назвать интерьером.

Несмотря на ужасные старые обои, гостиная выглядела вполне уютно, даже шикарно.

Возвращая Марку кредитку, я призналась:

– Извини, мне не совсем удалось уложиться в оговоренную сумму.

– Намного? – нахмурился он.

– На двадцать тысяч.

– Ну ладно, вычту из твоей зарплаты.

Я уставилась на него:

– А у меня что, есть зарплата?

– Конечно, ты проработала ровно месяц. Я, конечно, вычту расходы за еду и проживание. Вот, держи, это твои, честно заработанные деньги.

Я взяла несколько купюр, посчитала – двадцать тысяч. Конечно, это было очень мало, но у меня на глаза навернулись слезы – это первые заработанные мною деньги.

– Спасибо, – улыбнулась я.

– Не стоит благодарности. – Он снисходительно похлопал меня по плечу. – Это награда за твой труд, и у тебя действительно неплохо получается. – Он окинул взглядом обновленный интерьер.

– Ну, пойдем. Теперь можно и отдохнуть.

Вечером, приготовив ужин, я позвала Марка. Он не отозвался. Уехал что ли? И не предупредил! Я заглянула в комнату, Марк лежал на кровати и не подавал признаков жизни…

Глава 20

Нет, только не это! Мне стало ужасно страшно! Я не смогу пережить еще одну смерть! Подскочила к нему и затрясла за плечо. Он приоткрыл глаза и тихо застонал.

– Марк, Марк! Только не умирай! Пожалуйста, скажи, что у тебя болит?

– Вообще-то у меня сильно болит сердце… – хриплым голосом прошептал он.

– Сердце? Боже, конечно, сердце! – Я поняла, почему с виду он кажется абсолютно здоровым, сердечники выглядят, как здоровые люди. – Где таблетки? Лекарства твои где?! – орала я, не соображая, что делать.

– Да не нужны мне лекарства. Это обычная простуда. На заливе вчера дул сильный ветер, вот, наверное, и продуло. – Он закашлялся. – Пройдет.

– А как же сердце?

Он посмотрел на меня горячечным взглядом.

– Сердце у меня болит по другой причине. – Он снова закашлялся и откинулся на подушку.

Я дотронулась до его лба. Боже, да у него адская температура!

Как ненормальная, я носилась по дому в поисках аптечки. Наконец нашла, сделала литическую смесь и дала ему. Через полчаса он наконец уснул.

***

Марк чувствовал себя плохо, весь горел и сильно кашлял. Три дня я выхаживала его, но температура не спадала. На пятый день ему стало легче, он даже встал и пришел обедать. И я наконец решила затеять не очень приятный, но очень важный для меня разговор.

– Марк, ты извини, что спрашиваю. Но, когда я согласилась на твое предложение, ты сказал, что все оставишь мне. А когда мы оформим бумаги на этот счет? Или ты написал завещание? – Мне стало неловко, что я больному человеку говорю такое, будто жду его смерти. – Прости, ради Бога, что спрашиваю, – еще раз извинилась я, – но если… с тобой… что-нибудь случится… я снова окажусь на улице.

Он посмотрел на меня и заулыбался:

– Ну хочешь, мы прямо завтра перепишем на тебя этот дом? Все, считай, что он уже твой, – с гордостью от своей непомерной щедрости сказал Марк.