И я не очень понимала, когда я стану его наследницей? Что он задумал? Не помирать же собрался? Он хоть и сказал, что болен, выглядел вполне здоровым. Если не считать, конечно, повреждение ума! Ладно, оставим этот вопрос на потом. А сейчас надо приступать к исполнению обязанностей.

Наверное, в первую очередь приготовить завтрак. Это несложно. Я не забыла, как это делается, и даже имея прислугу, иногда готовила для Мишки и Влада сама, причем довольно неплохо.

Умылась, привела себя в порядок и предстала пред очи своего благодетеля, который сидел в кухне за столом и читал газету.

– Что это на тебе? – Он в недоумении уставился на меня.

– Платье. А что? – с вызовом спросила я.

– А как ты в этом собираешься делать уборку?

– А зачем убирать этот хлев? Лучше не станет, – презрительно скривилась я.

– Ты меня обижаешь. Это нормальное жилище и довольно чистое. Ну, конечно, надо окна помыть и полы. Прибраться везде. Я ведь не в состоянии убрать такой большой дом, – сделал он жалобное лицо.

– Большой??? Ты серьезно?

– Ну, я понимаю, что это не такие хоромы, какие были у тебя. Но ведь это хорошо, ты должна радоваться – убирать меньше.

– Радоваться?! – искренне удивилась я.

– Так. У нас был уговор, ты не забыла? – сурово спросил он.

– Да помню я. Давай, завтрак приготовлю, – нехотя предложила я.

Он одарил меня насмешливым взглядом:

– Опоздала, я уже позавтракал. Ты время видела?

– Видела, – с вызовом ответила я. – Десять утра.

– Я завтракаю в восемь, запомни. – Он встал и, бросив газету на стол, вышел из кухни.

Ну и прекрасно! Я сделала несколько тостов, нашла в холодильнике джем и с удовольствием позавтракала.

Потом еще раз обошла все комнаты. Да, перспектива ужасала! Все было настолько запущено, что было страшно подумать, сколько здесь надо времени и сил, чтобы привести все в божеский вид.

Я с грустью вспомнила свой просторный, уютный дом, в котором всегда было чисто и весело, там часто раздавался детский смех. Сразу в памяти всплыл заливистый смех Мишки. Вспомнились наши игры в доме и в саду, мы любили проводить время вместе. Да, счастливые были времена. Я тут же одернула себя, не надо думать об этом. Теперь у меня совсем другая жизнь.

Я подошла к старинному облезлому буфету в кухне, открыла стеклянную дверцу и провела пальцем по полке. Тут же с отвращением затрясла рукой, на пальце остался черный жирный след от грязи и пыли. Я сморщилась.

– Так что, будешь делать уборку в своем стильном платье? – раздался голос позади меня.

Я обернулась все с тем же выражением лица.

Он рассмеялся:

– Ну так что, принцесса, у тебя найдется что-то более подходящее?

– Нет! У меня все вещи дорогие и фирменные. И их не так много осталось, так что я не собираюсь их пачкать в твоей грязи! – с вызовом бросила я и пошла к себе в комнату.

– Хорошо, не вопрос.

Марк вышел и вскоре вернулся.

– Вот, выбирай. – Он бросил на кровать кучу какого-то рванья. – Не новое, конечно, но все чистое, не волнуйся. И, пожалуйста, начни с уборки, а то в последний раз здесь убирались лет сто назад.

– Оно и видно, – пробурчала я и, с брезгливостью, двумя пальцами взяв выданную мне рабочую одежду, пошла переодеваться.

Из тряпья выбрала джинсовый комбинезон, более-менее новую футболку, а поверх накинула видавшую виды клетчатую рубашку.

Через пару минут я вышла к Марку, он удивленно уставился на меня и помолчал, потом сказал:

– Ну вот. Теперь то, что надо. Тебе очень идет.

– Издеваешься?! – Я поправила спадавшую лямку комбинезона, длинные штанины пришлось подвернуть. – Кто это носил до меня? Я надеюсь, это не с твоей бывшей домработницы?

– Нет, я же сказал, что живу один. – Он вдруг разозлился и вскочил со своего дурацкого кресла. – В кладовке у двери найдешь все необходимое. Приступай, – приказал он и, хлопнув дверью, вышел на улицу.

Хм, странно, простой вопрос.

Ну что ж, надо выполнять условия договора. С чего начать? Пожалуй, с кухни. Я всегда требовала от прислуги идеальной чистоты именно в кухне и в столовой в первую очередь. И подозреваю, что именно здесь в этой маленькой и бедно обставленной кухоньке мне придется проводить больше всего времени, поэтому надо постараться прежде всего для себя.

В кладовке нашлось все, что нужно. Я взяла тряпки, ведро и средства для уборки. Ну хоть этого у него было более, чем предостаточно, порадовалась я, отыскав еще и резиновые перчатки.

Глава 17

– А-а-а-а! – завизжала я и выскочила из кухни.

– Что? Что случилось? – прибежал Марк на мои вопли.

– Там… там… там паук!

– И что?

– Я не могу убираться, пока он там.

– Глупости, пусть себе бегает. Он не причинит тебе никакого вреда.

– Нет, – топнула я ногой. – Пока он в кухне, я туда не зайду.

– О, Господи! Я уже начинаю жалеть, что нанял тебя, – проворчал он, но все-таки пошел в дом.

Я осторожно заглянула и показала рукой под стол. Он взял тряпку, залез под стол, поймал паука и пошел во двор:

– Пусть живет. Это же не таракан.

Я отскочила, когда он проходил мимо.

До обеда я драила кухню, из-за длинных ногтей перчатки порвались практически сразу. Но как же без перчаток? Я с ужасом посмотрела на свои руки, если так пойдет, то скоро мои руки станут, как у старухи. Да, с маникюром придется распрощаться.

На сегодня все, решила я и пошла отдохнуть в свою комнату.

– А когда обед? – заглянул ко мне Марк.

Я сердито глянула на него:

– А когда бы я успела что-то приготовить? Я же убиралась!

– Милая Лиза, надо успевать, иначе мы умрем с голода.

Я нехотя встала и направилась в кухню. Остановилась на пороге. Конечно, помещение преобразилось: в буфете сверкала намытая посуда, плита слепила белизной и блеском. Холодильник довольно урчал, освободившись от огромной ледяной шубы. Но лучше от этого не стало, я посмотрела на колченогий стол и две шаткие табуретки. Простые хлопчатобумажные занавески на окнах после стирки стали еще более блеклыми. Я вздохнула. Теперь это мой дом, ничего не поделаешь.

Наскоро приготовив нехитрый обед (а скорее ужин) из макарон и сосисок, я позвала Марка.

«Вот только пусть попробует что-то сказать против такого простого блюда. Я ему кастрюлю с макаронами одену на голову!» – со злостью подумала я.

Но он ничего не сказал, молча поел, ушел в гостиную, и уселся в свое скрипучее кресло.

Едва я перемыла посуду и присела на табуретку, чтобы передохнуть, как из комнаты раздался голос:

– Лиза, принеси мне, пожалуйста, чай с ромашкой. Что-то я плохо сплю в последнее время.

Я нехотя встала и пошла заваривать чай. За день я так устала, что ноги просто не слушались. Мне совсем не хотелось прислуживать ему, но такой уж был уговор. Если я хочу когда-нибудь вернуть свою прежнюю жизнь, мне надо набраться терпения и смириться со своим положением прислуги.

Вечером позвонила Ната:

– Ну как ты, подруга?

– Да, ничего хорошего, – вздохнула я, но в подробности решила не вдаваться.

– Слушай, а он не обманет тебя? Действительно отдаст все свое состояние? Что-то не очень верится.

– Да мне и самой не верится. Но разве у меня есть выбор? Поживу пока, он платить обещал, может что-то удастся скопить.

– И много ты накопишь, работая кухаркой? – иронично спросила она.

Слух резануло слово «кухарка», но я проглотила его.

– На дорогу до Брянска, надеюсь, хватит.

– С ума сошла? Из Питера уехать в Брянск? Ты не повредилась там головой, как Матвеев твой? Может, это заразно?

– Ой, Наташ, не трави душу. И здесь, знаешь ли, далеко не Питер. Даже не знаю, сколько я здесь протяну, если будет совсем невмоготу, уеду. Мне уже терять нечего.

***

Утром ни свет, ни заря я проснулась от громкой незнакомой мелодии, китайская или может, японская, я не могла понять. Встала и подошла к окну.

В странной позе Марк стоял во дворе спиной ко мне, лицом к восходящему солнцу, и делал какие-то странные движения.

Я открыла окно и с издевкой спросила:

– Ну и что это за изящные пируэты?

Он повернулся и, уставившись на меня, застыл.

– Эй, ты чего? В транс вошел? – засмеялась я.

И вдруг поняла, что я в одной ночной рубашке с глубоким декольте. Тут же прикрыла грудь и плечи, обхватив себя руками.

Он сразу вышел из транса и пояснил:

– Это китайская гимнастика. Очень полезная, врач рекомендовал. Присоединяйся, я и тебя научу.

– П-ф, в жизни такой ерундой не занималась, – фыркнула я и закрыла окно.

***

– Ты что, каждое утро, в такую рань будешь будить меня своей гимнастикой? – недовольно спросила я за завтраком.

– Да, – отрезал он, – тебе придется с этим смириться.

После завтрака я планировала продолжить уборку, но мой хозяин дал мне поручение:

– Сходи к бабе Варе за молоком. В-о-он в тот дом, – показал он в окно. – И пожалуйста, будь повежливее, она наша соседка. А потом можно прогуляться, покажу тебе залив, там красивый берег и чудесный морской воздух.

– Морской? Откуда? Это просто грязная пресная лужа, – засмеялась я, тут же вспомнив последний отпуск на море. Тогда мы с Мишкой… Нет, лучше не вспоминать.

– Ну, как хочешь, – пожал он плечами, – тогда я поехал в город, буду вечером.

Я сходила за молоком, познакомилась с забавной старушкой Варварой Даниловной, которая оказалась смешливой и разговорчивой. В который раз подивилась, как люди всю жизнь живут в таких условиях, а потом вернулась и снова занялась уборкой.

Поздно вечером Марк наконец явился. Мне показалось, он был сильно не в духе. Наверное, какие-то неприятности с бизнесом. Бывает. И тут я посмотрела на его одежду и ошарашенно застыла. Он был в белоснежной совсем не дешевой рубашке и очень приличных джинсах. Так у него все-таки есть нормальная одежда?!

– Ужинать будешь? – как порядочная домработница, спросила я.

– Нет, – зыркнул он на меня исподлобья и ушел в свою комнату.

До меня донесся запах алкоголя. Что это с ним? А ладно, не мое дело.

Глава 18

Привести в порядок дом мне удалось дней за десять. Стало гораздо уютнее, хотя по-прежнему бедно. Да, женской руки тут явно не хватало. Хм, и как он живет здесь без женщины? Хотя он почти каждый день уезжает в город. Наверняка у него кто-то есть. Нет, вряд ли, кому он нужен в таком ужасном виде и со сломанными мозгами?

И все-таки, как он без женщины? Здоровый, еще не старый мужик… Но это меня не касается, прервала я себя.

Огляделась еще раз – вокруг все блестело от чистоты. Теперь, по крайне мере, я чувствовала себя свободнее, и дышалось легче.

Марк, кажется, тоже был доволен, но все еще ходил угрюмый.

Я попыталась узнать причину его плохого настроения:

– Марк, ты чего такой смурной уже который день? Может, ты себя плохо чувствуешь?

Он глянул на меня из-под нахмуренных бровей и буркнул:

– Очень плохо, но это не лечится, – повернулся и ушел в сторону берега.

– Марк! – окликнула я его. – Ты обещал показать мне залив.

– В следующий раз, – не оборачиваясь, крикнул он и пошел дальше.

Хм, что с ним? Странный… Ладно, пойду заниматься своими делами.

Сегодня я решила сварить борщ. В последний раз я варила его в далеком прошлом, мне было лет семнадцать. Мама преподала мне тогда урок мастерства, как приготовить настоящий украинский борщ. Пампушки, конечно, спечь не получится, в доме не было духового шкафа. Надо, кстати, попросить Марка приобрести эту технику, что очень разнообразило бы наш рацион. Если, конечно, он не пожадничает.