– Не обедала. Рыбу, салат с морепродуктами, кофе и шоколадное пирожное, – отчеканила я и повернулась к Игорю. – Вы действительно намерены поглотить бизнес Дорохова?

– Когда Андрей сказал, что познакомит меня с частным детективом, которая при этом еще и прекрасная дама, я ему не поверил. Вынужден извиниться, – обаятельно улыбнулся мужчина. – Вы удивительно четко видите суть проблемы. Только бизнес намерен поглотить не я, а мой… наниматель. Опять же, слово «поглотить», согласитесь, царапает слух. Я бы предпочел «слияние».

– И какие в этом слиянии бонусы для Дорохова? – с долей ехидства заинтересовалась я. – Хотя бы в общих чертах. Он получит возможность зайти в столичные торговые сети? Возрастет прибыль?

– Номинально – да, возможность зайти в столичные торговые сети у него будет. Только…

– Только подводных камней больше, чем «плюшек», – мило улыбнулась я. – И, если не секрет, скажите, как ваш наниматель намерен действовать? Обойдется деловыми предложениями? Или намерен оказывать давление?

– Простите, но это конфиденциальная информация, – жестко ответил Игорь. Андрей, успевший пообщаться с официантом и сделать заказ, увлеченно наблюдал за нами обоими – ну точно как за партией в теннис.

– Прощаю, – великодушно кивнула я. – Если вы мне что-то интересное сможете поведать о Дорохове.

Игорь улыбнулся:

– На данном этапе ничего такого, что не было бы известно всем вокруг, кто читает новостные сайты. Один из крупнейших представителей тарасовского бизнеса, владеет сетью торговых центров, занимается застройками новых, но признанных перспективными районов, преимущественно коттеджная застройка для элиты. Более того, под его руководством несколько компаний по производству качественных стройматериалов, фирма по ландшафтному дизайну, ну и по мелочи – ремонт, отделка помещений. Ни делиться, ни расставаться со своим бизнесом не намерен. И, – хитро улыбнувшись, Игорь перешел на таинственный шепот, – мой наниматель склоняется к тому, что овчинка выделки не стоит. Впрочем, это не точно.

Мы пообедали и мило пообщались на отвлеченные темы еще минут двадцать, после чего я попрощалась с мужчинами и вышла из ресторана.

Я решила проверить еще одну зацепку, пока не стемнело. В паре кварталов от Старогостинной находился Покровский рынок – место, где, по информации Гарика, часто бывал мой информатор, бомж-философ Венчик Аякс.

Рынок жил своей обычной вечерней жизнью – торговцы сворачивали прилавки, грузчики перетаскивали ящики, бездомные собирали в мусорных баках остатки несвежих овощей и фруктов.

Венчика я нашла возле пункта приема стеклотары. Высокий худой старик с всклокоченной седой бородой сортировал бутылки, выуживая их из большого мусорного мешка.

– Здравствуй, Венчик. – Я протянула ему пачку сигарет и купюру в тысячу рублей.

Он поднял на меня выцветшие голубые глаза, в которых плескалась мудрость, приобретенная за годы жизни на социальном дне.

– А, детектив Иванова! – его голос был неожиданно глубоким и чистым. – Давненько не виделись. Что привело тебя на дно общества потребления?

– Информация, Венчик. Ты же знаешь, ты – мои глаза и уши в мире, куда я не могу проникнуть.

Он усмехнулся, забирая подношение.

– Льстишь старику. Но я не против. Что ищешь на этот раз? Наркоторговцев? Скупщиков краденого? Или очередного пропавшего подростка из богатой семьи?

– Ничего такого. Меня интересует молодой китаец, который недавно появился в городе. Возможно, отсидел срок.

Венчик прищурился, задумавшись.

– Хмм, китаец… Да, был такой. Сын хозяина антикварной лавки на Старогостинной. Вышел месяца три-четыре назад из колонии под Покровском. Я встречал его пару раз на блошином рынке, он скупал старинные книги и свитки.

– За что сидел, не знаешь?

– Что-то связанное с подделкой антиквариата и мошенничеством. Большой срок отмотал – лет десять, не меньше. А ведь совсем молодой был, когда загремел.

Я нахмурилась. Десять лет за подделку антиквариата – это явный перебор. Обычно за такие преступления дают не больше трех-пяти лет, если только там не замешаны другие тяжкие статьи.

– Он общается с кем-нибудь из местных?

– Держится особняком. Но пару раз видел его с профессором из университета – тот еще любитель старинных вещиц, особенно восточных.

– Аркадий Ветров?

– Он самый, – Венчик кивнул. – Кстати, забавное совпадение. Этот Ветров, говорят, раньше был судьей. Может, это он и отправил молодого китайца за решетку? Вот была бы ирония…

Я вздрогнула от внезапной догадки. Если Аркадий Ветров был тем самым судьей, что вынес приговор сыну Ли Чжана, то связь между членами клуба коллекционеров и чередой неудач становилась очевидной.

– Спасибо, Венчик. – Я протянула ему еще одну купюру. – Если узнаешь что-то еще о молодом китайце или о странных происшествиях с членами Клуба ценителей Востока, сразу звони.

– Будет сделано, детектив Иванова. – Он спрятал деньги в потрепанный карман. – Береги себя. Чувствую, ты опять вляпалась в историю с запахом неприятностей.

Возвращаясь к машине, я почувствовала легкое беспокойство. История начинала обретать очертания, и они мне не нравились. За крадеными костями явно стояло нечто большее, чем простая жажда наживы.

Я достала телефон и набрала номер подполковника Кирьянова. Если дело действительно связано с местью освободившегося заключенного, мне понадобится доступ к полицейским архивам.

Солнце уже садилось, окрашивая улицы Тарасова в оранжево-красные тона. День был насыщенным, но расследование только начиналось. И я чувствовала, что оно уведет меня гораздо дальше, чем поиски украденного антиквариата.

Когда я села в машину, мой телефон звякнул сообщением. Номер был незнакомым, а текст состоял всего из одной фразы на китайском языке. Я воспользовалась онлайн-переводчиком: «Судьба – это тропа, проложенная твоими врагами».

По моей спине пробежал холодок. Кто-то следил за мной и знал, чем я занимаюсь. И этот кто-то только что послал мне недвусмысленное предупреждение.

Глава 3

Я всегда предпочитала гадать на костях в полном одиночестве. Никаких свидетелей, никаких скептических взглядов, только я и древние символы на двенадцатигранниках. Сегодня кости выдали предупреждение о Дорохове, и я не могла отделаться от мысли, что за этим делом скрывается нечто большее, чем простая кража антиквариата.

Было раннее утро, когда я припарковала свою машину в квартале от роскошного особняка профессора Ветрова. Идеально подстриженные кусты, мраморная тропинка, ведущая к парадному входу, вазоны с экзотическими растениями – все кричало о благополучии и изысканном вкусе хозяина. Я потратила несколько минут, наблюдая за домом: привычка, выработанная годами. Никогда не входи туда, где не изучил все выходы.

Дверь открыла домработница, худощавая женщина с нервным взглядом.

– Профессор ожидает вас, – она говорила с легким акцентом, который я не смогла идентифицировать.

Ветров встретил меня в своем кабинете, больше напоминавшем музей восточной культуры, чем рабочее пространство. Стены были увешаны каллиграфическими свитками, в стеклянных шкафах хранились керамические фигурки, нефритовые изделия и бронзовые сосуды. Сам хозяин кабинета, седовласый мужчина с идеальной осанкой и холодными серыми глазами, казался неуместным среди этой восточной роскоши.

– Госпожа Иванова, – его голос звучал спокойно, но я уловила нотки напряжения, – приятно познакомиться. Мне сказали, вы интересуетесь древнекитайскими артефактами для своего клиента.

– Так и есть, – я улыбнулась, отметив, как его пальцы нервно постукивают по подлокотнику кресла. – В частности, гадальными костями династии Мин. Мне рекомендовали вас как ведущего эксперта.

Воздух в комнате словно сгустился. Ветров на мгновение замер, а потом его лицо приобрело выражение академической заинтересованности.

– Интересная область. Довольно редкая. – Он поднялся и подошел к одному из шкафов. – У меня есть несколько монографий на эту тему.

Я заметила, как его взгляд на долю секунды задержался на пустом месте в витрине – там явно когда-то что-то стояло.

– Скажите, профессор, а вы слышали о наборе «Двенадцать граней судьбы»? Мой клиент упоминал его.

Ветров застыл, держа в руках книгу, которую собирался мне показать. Его спина напряглась, как у кота перед прыжком.

– Это очень редкий экземпляр, – наконец произнес он, не оборачиваясь. – Известно всего несколько подобных наборов в мире. Один, если не ошибаюсь, находится в частной коллекции в нашем городе.

– У Василия Дорохова? – я намеренно бросила имя, наблюдая за реакцией.

Профессор медленно обернулся, его глаза сузились.

– Вы знакомы с господином Дороховым?

– Пересекались на благотворительном вечере, – солгала я. – Он упоминал свою коллекцию.

– Дорохов… – Ветров произнес это имя с таким выражением, будто во рту у него был кусок лимона. – Человек с определенной репутацией. Не все его приобретения имеют безупречную историю.

– Вы намекаете на что-то конкретное? – я подалась вперед.

Ветров поставил книгу на стол и сел напротив меня.

– Нет, что вы. Просто в мире антиквариата всегда есть люди, готовые платить за то, что не должно быть в частных руках.

На секунду мне показалось, что я увидела в его глазах отблеск страха. Но момент прошел, и профессор вновь был собран и официален.

Наш разговор перетекал от одной темы к другой, и я умело направляла его в нужное русло. Ветров рассказывал о тонкостях датировки костяных артефактов, о различных техниках обработки и особенностях символики разных династий.

– Самое важное в такой экспертизе – микроскопические следы инструментов, – объяснял он, демонстрируя увеличенные фотографии в одной из своих книг. – Современные реплики создаются с использованием совершенно других технологий. Даже лучшие подделки не выдерживают серьезного анализа.

– А вы сталкивались с подделками высокого уровня? – спросила я небрежно.

Ветров снова напрягся, но быстро взял себя в руки.

– К сожалению, это неотъемлемая часть нашей работы. Я неоднократно выступал экспертом в судебных делах о подделках.

– Должно быть, очень интересный опыт, – я улыбнулась. – Особенно с юридической точки зрения.

Что-то мелькнуло в его глазах – быстро, но достаточно явно, чтобы я заметила.

– Вы интересуетесь юриспруденцией, госпожа Иванова?

– В прошлой жизни я была прокурором, – сказала я с нескрываемым удовольствием. – Старые привычки не умирают.

В комнате повисла тишина. Ветров явно пересматривал свое отношение ко мне и моим вопросам.

– Что ж, думаю, я дал вам достаточно информации для начала, – наконец произнес он, вставая. – Если вашему клиенту потребуется профессиональная экспертиза, я всегда к услугам.

Я тоже поднялась, понимая, что аудиенция окончена. Он явно не собирался раскрывать карты так быстро.

– Одну минуту, профессор. – Я достала телефон и показала ему фотографию поддельных костей Дорохова. – Не могли бы вы хотя бы предварительно оценить этот набор? Я получила эту фотографию от клиента.

Реакция Ветрова была мгновенной и красноречивой. Он побледнел, а его рука, протянутая к телефону, заметно дрогнула.

– Это очень… интересный экземпляр, – произнес он после паузы. – Но для серьезной оценки нужно осмотреть его лично. По фотографии сложно что-либо утверждать.

Он быстро вернул мне телефон и отступил на шаг, словно боялся этих изображений.

– В любом случае буду признателен, если вы свяжетесь со мной для официальной консультации, – добавил он официально.

После ухода от Ветрова я остановилась в кафе напротив. Мой телефон завибрировал – сообщение от Гарика.

«Нашел кое-что интересное о Ветрове. Десять лет назад он был судьей. Ушел в отставку внезапно, после скандального дела о подделке антиквариата. Обвиняемый – молодой китаец. Срок – 10 лет. Сурово для такого преступления, не находишь?»

Я быстро набрала ответ: «Имя обвиняемого?»