С некоторым запозданием новая королева поняла, что образование старшей дочери необходимо расширять. После обсуждения этого вопроса, в том числе с банкиром и членом Итонского колледжа сэром Джаспером Ридли, было решено, что принцессе следует изучать конституционную историю под руководством Генри Мартена, вице-ректора Итона. Поначалу Елизавета неохотно ездила дважды в неделю в колледж, где учились одни мальчики, но вскоре она подружилась с ученым. Ей нравилась взрослая манера, с которой Мартен, одетый всегда с иголочки, знакомил ее с общей и текущей политикой, а также с историей. Современный политический театр разворачивался прямо перед ней, когда в сентябре 1938 года она стояла на балконе Букингемского дворца вместе с родителями, премьер-министром Невиллом Чемберленом и его женой Анной. Отмечали знаменитый Мюнхенский пакт, подписанный с нацистским лидером Адольфом Гитлером, который, как писали, принес «мир в наше время».

Елизавета взрослела. В 13 лет она, по словам Кроуфи, была «обворожительным ребенком с чудесными волосами и кожей, худенькая и высокая»39. Правда, итонские мальчики, казалось, этого не замечали. Если кто-либо из них заходил в кабинет вице-ректора или встречал ее в коридоре, то вежливо приподнимал шляпу и продолжал путь. Для девочки, которая находилась под прицелом множества взглядов всю свою жизнь, это было приятной неожиданностью. Нельзя исключить, однако, что девушке-подростку, впервые видевшую такое количество мальчиков, подобное безразличие могло показаться обидным.

За исключением кузенов Джорджа и Джеральда Ласселсов, сыновей ее тети, принцессы Марии, у Елизаветы в детстве не было опыта общения с мальчиками. Принимая во внимание любовь принцессы к лошадям, не стоит удивляться тому, что ее первым детским увлечением стал молодой конюх Оуэн. Для Елизаветы он являлся олицетворением мудрости, и его мнение не подлежало сомнению, что вызывало смех у родителей, особенно у отца.

Самыми важными оставались отношения с отцом. «Король очень гордился ею, у нее же было врожденное желание делать то, что от нее ожидали», – отмечала Кроуфи 40. Их теплые отношения носили немного противоречивый характер. Замкнутому и застенчивому королю нравилось ее раннее развитие, но в то же время он бережно пытался защитить ее от одинокого будущего. Временами казалось, что ему хочется остановить часы и навсегда сохранить дочерей детьми.

Со своей стороны, у Елизаветы отец вызывал материнские чувства, особенно когда он страдал от своих «зубовных скрежетов» – приступов ярости, вызванных неспособностью сладить с постоянным заиканием. Обе девочки умели выводить отца из мрачного настроения. Они также научились держаться подальше во время его приступов, предоставляя маме справляться с ними.

Летом 1939 года, когда перспектива войны уже маячила на горизонте, королевская семья отправилась на яхте «Виктория и Альберт» в Дартмут на юго-западе Англии для посещения Морского колледжа. 22 июля Елизавета встретила молодого человека, которому суждено было изменить ее жизнь. Однако тогда этого ничто не предвещало. Предполагалось, что девочки посетят службу в часовне после осмотра колледжа. Но оказалось, что два кадета заболели свинкой, осложнением которой считалось бесплодие. Поэтому было решено, что принцессы проведут время в доме директора колледжа сэра Фредерика Далримпл-Хэмильтона. Двое его старших сыновей – 17-летний Норт и 19-летний Кристиан – были откомандированы развлекать принцесс. В разгар игры с заводным поездом на полу в детской к квартету присоединился симпатичный юноша, чем-то напоминавший викинга, с пронзительными голубыми глазами, резкими чертами лица и снисходительной манерой общения. Так в жизнь Елизаветы вошел принц Филипп Греческий – похожий на бога Адониса 18-летний племянник королевского военно-морского адъютанта лорда Луиса Маунтбеттена. Принцу вскоре надоели заводные поезда, и он предложил прыгать через теннисную сетку. Хотя Кроуфи решила, что он «пускал пыль в глаза», ее подопечные так не считали. Принцессы с восхищением наблюдали, как высоко прыгал Филипп. Елизавета не сводила с него глаз, а он не обращал на нее внимания. Принц просто исполнял поручение дяди Луиса составить компанию девочкам. Сам бы он предпочел присутствовать на основном мероприятии, где король инспектировал новоиспеченных военно-морских офицеров. Но так как неисправимый королевский сводник дядя Луис поручил ему подружиться с Елизаветой, он равнодушно выполнил его просьбу. На следующий день во время обеда он с юношеским энтузиазмом отдал дань обширному меню, а не светской беседе с собеседницей королевских кровей. Голодный кадет, привыкший к скудному морскому рациону, молниеносно уничтожил несколько тарелок с креветками, десерт «банановый сплит» и все, что было в пределах его досягаемости. «Для маленьких девочек любой мальчик представлял собой неизвестное существо из другого мира, – отметила Кроуфи, которая критично отнеслась к чрезмерной самоуверенности принца. – Лилибет сидела вся пунцовая и чрезвычайно довольная. Для Маргарет любой, кто мог съесть столько креветок, был героем»41.

Филипп действительно был необычным человеком с невероятной судьбой. Оставив в стороне вопрос о королевской крови, стоит отметить, что прошлое и воспитание принца и Елизаветы очень сильно отличались. Его дедушку убили, отец сидел в тюрьме, а мать, принцессу Алису, насильно поместили в психиатрическую лечебницу. Филипп родился на греческом острове Корфу, на обеденном столе на вилле Mon Repos («Мой отдых»). Вскоре принца, лежавшего в оранжевой коробке, служившей ему колыбелью, вместе с остальными членами семьи вывезли с острова на английском эсминце. Его отца, принца Андрея, отправили в вечную cсылку: смертный приговор, вынесенный военным трибуналом, смягчили благодаря вмешательству Георга V.

С восьми лет принц вел скитальческую жизнь и мало видел отца, который поселился с любовницей в маленькой квартирке в Монте-Карло. Еще меньше он виделся с матерью. В течение 18 месяцев его четыре сестры вышли замуж и переехали к своим аристократам-мужьям в Германию. Филиппа определили в школу-интернат Чим, потом он учился в Салеме в Германии. Принц закончил свое образование на севере Шотландии, в школе-интернате «Гордонстоун», основанной Куртом Ханом, немецким евреем, которому удалось бежать из родной Германии. В школе «Гордонстоун» принца сделали хранителем (старостой), а в Дартмуте он выиграл королевский шотландский кинжал как лучший курсант своего набора. Несмотря на все испытания, Филипп не был склонен жаловаться на судьбу. О принце тех лет вспоминали как о жизнерадостном, любознательном парне и хорошем спортсмене. «Семья распалась, – говорил он своему биографу Джайлсу Брандрету. – Моя мать была больна, сестры вышли замуж, отец находился на юге Франции. Мне пришлось с этим жить. Все с этим примиряются»42.

Филипп привлек внимание принцессы, как и всей королевской компании, когда «Виктория и Альберт» покидала порт. Яхту провожала целая флотилия лодок, с которых взволнованные курсанты с воодушевлением приветствовали уезжающих. Некоторые юноши продолжили следовать за яхтой и тогда, когда устье стало расширяться. Король, опасаясь, как бы кто из курсантов не попал в беду, попросил капитана сэра Дадли Норта посигналить им, приказывая отправиться обратно. Постепенно все юноши возвратились на берег, за исключением одного дерзкого сорвиголовы, который игнорировал все призывы. Это был Филипп, за которым пристально в бинокль наблюдала Елизавета. В конце концов молодой принц понял, что его морская бравада никого не впечатлила, и отправился обратно.

Шесть недель спустя, 3 сентября 1939 года, Великобритания объявила войну Германии. Филипп в звании гардемарина был отправлен на линкор Ее королевского Величества – Ramillies. Принцессы впервые услышали новости от священника, доктора Джона Лэма, прочитавшего эмоциональную проповедь в Крати Кирк неподалеку от Балморала. Он сообщил прихожанам, что мир закончился и что Великобритания опять оказалась в состоянии войны. Когда служба окончилась, Маргарет в нервном возбуждении спросила у Кроуфи: «Кто этот Гитлер, который все портит?»43 В скором времени им предстояло это узнать.

2. Ночные бомбардировки

В мае 1940 года, вскоре после того как Уинстон Черчилль стал военным министром, некоему нацистскому шпиону удалось десантироваться с парашютом на территорию Британии. Агент датского происхождения, известный под именем Ян Виллем тер Браак, имел при себе револьвер, радиопередатчик, фальшивые документы и наличные деньги. Приказ, по которому он действовал, был предельно простым: найти и уничтожить Уинстона Черчилля. Какое-то время он жил у семейной пары в Кембридже, но когда деньги подошли к концу, а страх быть разоблаченным достиг предела, агент спустился в бомбоубежище и застрелился 1.

Это была одна из трех известных самых первых попыток уничтожить английского лидера. Иногда агенты по ошибке убивали другого человека. Как писал сам Черчилль в военных мемуарах, «жестокость немцев может сравниться только с глупостью их агентов»2.

Он явно их недооценивал. Немецкие планы по уничтожению или захвату в плен глав государств и членов королевских семей были близки к осуществлению. Георг VI и королева, которую Гитлер позже назвал «самой опасной женщиной в Европе», а также их дочери входили в первоочередной список высокопоставленных лиц, которых нацистское правительство планировало захватить в плен. По одному из планов предполагалось сбросить парашютистов в парк Букингемского дворца и в другие королевские парки, захватить короля и его семью и держать их под «немецкой защитой». Исполнение этого плана возлагалось на Отто Бегуса, которому почти удалось захватить королеву Вильгельмину в период оккупации нацистами Нидерландов. В то время, когда парашютисты спускались в королевскую резиденцию в Гааге, Бегус высадил десант, уничтоживший немало планеров в близлежащем аэропорту Валкенбург. Вильгельмине все же удалось избежать пленения. Бросив все, она спешно выехала в Хук-ван-Холланд, где на рейде стоял британский эсминец королевских ВМС – Hereward, ожидавший королеву с ее семьей и членов правительства с золотом и драгоценностями, составлявшими резерв страны. Операция под кодовым названием «Отряд Гарпун» прошла успешно, несмотря на то что на пути в Англию эсминец подвергся бомбардировке немецкими юнкерсами. В конце концов измученная Вильгельмина благополучно добралась до Букингемского дворца, где король и королева выслушали ее рассказ о своих приключениях.

Бельгийскому королю Леопольду III не так повезло. 28 мая, незадолго до капитуляции Франции, он издал вызвавший неоднозначную реакцию приказ войскам, оказавшимся в окружении, сложить оружие. Всю войну он провел в плену в своем замке около Брюсселя, а затем был выслан в Австрию. Другие члены королевских домов Европы бежали от нацистских захватчиков. Норвежский король Хокон и его сын кронпринц Олаф несколько недель скрывались от преследовавшей их группы нацистов из 100 отборных десантников. Как и королеву Вильгельмину, измученного короля с сыном в конце концов подобрал тяжелый крейсер королевских ВМС Devonshire и отвез в Англию. Прибыв в Букингемский дворец 7 июня, от усталости они заснули прямо на полу. Королева прошла мимо них на цыпочках, боясь потревожить их сон.

Герцог и герцогиня Виндзорские, находившиеся в нейтральной Португалии, едва избежали захвата. В соответствии с планом под кодовым названием «Операция Уилли» Гитлер поручил начальнику своей внешней разведки Вальтеру Шелленбергу возглавить команду по захвату четы в Лиссабоне и тайно перевезти их через границу во франкистскую Испанию. В последний момент Черчиллю донесли о плане, и он организовал отъезд пары на корабле на Багамы, где бывший король неохотно взял на себя обязанности губернатора.

Грандиозный план Гитлера состоял в том, чтобы после захвата Англии посадить на трон марионеточного короля. Он также планировал держать в заложниках членов других королевских домов Европы, чтобы использовать их в качестве марионеток или гарантии безропотного послушания населения. Эта стратегия была стара, как сама война.