– Улица Космонавтов, дом двадцать семь, квартира двенадцать, – Саша почувствовал, как в носу противно защипало, но люди, сидевшие в машине, сделали вид, что не заметили, как он плачет.

А потом был чужой дом, какой-то подъезд, незнакомая дверь и…

– Саша! – крик мамы был таким громким, что Дункан присел невольно, пытаясь понять, нужно ли защищать маленького Хозяина от этой странной женщины, которая обнимает его и то плачет, то смеется, словно не веря ни глазам своим, ни своему счастью.

Андрей, который нашел Сашу в лесу и помог ему добраться до матери, оказался юристом. И он смог раскрутить бюрократическую машину так, что решения, принятые ранее в пользу отца Александра, были пересмотрены, и мальчику позволили высказать свое мнение в суде.

Его решение было твердым.

– Я хочу жить с мамой!

И снова невысокая светловолосая женщина, которая сидела на краешке стула, ожидая вердикта, то плакала, то смеялась, понимая, что теперь уже никто не разлучит ее с сыном.

А Саша, проходя мимо отца в коридоре, остановится лишь на минуту, чтобы сказать ему главное:

– Пап, ты это… Не сердись на меня! Ты говорил, что я должен научиться принимать решения. Я принял. Так будет лучше.

И удивится, когда отец протянет ему руку и пожмет ее так крепко, как делал всегда это только с теми, кого действительно уважал.

– И ты не сердись на меня, сын. Живи, как знаешь. Дом у тебя есть, если решишь вернуться. Бывай!

В памяти Саши так и останется фигура отца, исчезающая в дверях. Чуть ссутулившаяся и нескладная. Почему-то именно этот темный силуэт он будет вспоминать каждый раз, когда ему придется принимать серьезные решения.

А спустя несколько лет на лесной дороге пожмут друг другу руки два человека в ярких жилетах.

– Здорово, Викинг!

– И тебе не хворать, Соболь. Как сессия?

– Сдал! Теорию права завалил только. Не вытянул на пятерку.

– Ничего! Какие твои годы? На практике дойдешь. Как мама?

– Хорошо! Привет тебе передавала и спрашивала, почему не заходишь.

– Обязательно зайду! У нее такие пироги, что они мне иногда даже снятся! Ладно, хорош трепаться! Что у нас сегодня?

– Дед с внуком. Ушли вчера за грибами и пропали.

– Так чего стоим? Кого ждем? Потопали!

– И то дело! – Саша поправит кепку и достанет рацию. – Идем с небольшим интервалом! Времени у нас мало. Лиса, приготовься звать мальчишку!

– Готова!

– Тогда двинули! Дункан! Искать!

Брат

– Отойди от меня! Отстань!

Долговязый, худой, как щепка, подросток оттолкнул от себя маленькую девочку и зашагал прочь от детской площадки.

– Олежка…

Голос у девчонки был тонкий и чуть глуховатый. Она сидела на асфальте и даже не пыталась подняться, глядя в спину уходящему мальчишке. Смешной вздернутый нос, усыпанный конопушками, растрепанные косички, сбитые коленки и сжавшиеся кулачки… Обида…

Дружный хохот приятелей ударил в спину, и Олег опустил голову ниже.

Надоела! Что она лезет все время? Теперь вот перед ребятами опозорила! Что он ей – нянька?! И ладно бы еще своя была, а то же все во дворе знают – приемная! И зачем только сдались родителям эти подвиги? Зачем было брать в семью еще одного ребенка? Мало им, что ли? Есть он, есть Аська. Куда еще-то? Ну и что, что эта малявка – родная сестра Аськи? Подумаешь! Жила себе где-то с бабкой и пусть бы дальше жила! Так нет же! Надо было притащить – любите ее! Ага, разбежался! Он-то этой девчонке никто и звать никак! Чужой! Вот пусть и не лезет! А то взяла моду – по пятам ходить! Куда он – туда и она!

Гнев Олега не утихал. Он дошагал было до подъезда, но передумал. Свернул в сторону, под арку, и вышел со двора. До парка было всего ничего. Там можно привести мысли в порядок. Появись он дома в таком виде – претензий не оберешься. Родители твердят, что все они одна семья, а ему от этого только тошно становится.

Какая еще семья?! Было же все нормально… Мать, отец, он… Ангелина…

О сестре думать не хотелось. Да Олег ее уже почти и не помнил. Сколько ему было тогда? Пять? А Ангелинке – полтора года… И теперь о том, что она была когда-то, напоминает только памятник с белоснежным ангелом, который родители установили через год после того, как ее не стало… Почему так? Его сестренки больше нет, потому что болезни не щадят ни взрослых, ни детей, а вот эта… живет…

Олег шагнул было на проезжую часть, чтобы перейти дорогу, но тут же опомнился, когда услышал визг тормозов и ругань. Водитель «Газели» погрозил ему кулаком, что-то крикнул и поехал дальше, а Олег замер на краю тротуара, куда отпрыгнул, уворачиваясь от грузовика, и открыл рот.

Вот оно! Теперь понятно, почему он столько времени злился на Аню! Сколько времени прошло после того, как она у появилась в их доме? Полгода? Чуть больше? И все это время он думал о том, что на ее месте могла бы быть его сестра… Глупо…

Странное чувство пришло, и Олег задумчиво почесал ухо. Стыдно? Наверное… А еще досадно. Он все время пытается доказать родителям, что взрослый, а сам… Простых вещей и то не понимает!

Хотя… Нет! Понимает. Что нельзя всю жизнь думать о тех, кто ушел, так, словно они вернуться могут. Что нужно как-то жить дальше. Все это мама ему говорила и не раз. Олег помнил, сколько боли было в ее голосе, когда она вспоминала Ангелину. Мальчику казалось, что мать до сих пор винит себя в том, что ничем не смогла помочь своему ребенку. А разве она виновата? Разве от нее что-то зависело? Нет! Это все врачи подтвердили. Но маме этого было все равно недостаточно. Может быть, потому и появилась в их доме Ася? Кто знает? Мама никогда не говорила с Олегом на эту тему. Хотя очень подробно объяснила, откуда у него взялась новая сестра.

Асина мать была двоюродной сестрой отца Олега.

Непутевая… Так тетку звали в их семье. Не родители, нет. Они никогда слова плохого про нее не сказали, понимая, что Аська может услышать. А вот бабушка с дедом в выражениях не стеснялись.

– Ни ума, ни сердца у человека! Ребенка бросила, и трава ей не расти! Жизнь устраивает… Да какая же жизнь может быть, если ты не знаешь, где твое дите голову приклонило сегодня и ела ли она что-нибудь?

Ася скиталась по подружкам матери почти год до того, как родители Олега забрали ее.

– Вот, Олежка! Теперь у тебя будет сестренка! Не обижай ее!

Семилетний Олег первым делом распихал по ящикам письменного стола свои новенькие тетрадки и фломастеры, а потом потащил на балкон, куда Асе заходить строго-настрого запретили, школьный рюкзак, недавно подаренный бабушкой.

– Не трогай!

Он постарался, чтобы голос его звучал построже, но трехлетняя Аська слушать его даже не стала. Сунула в руки свою новую куклу, что-то залепетала, так как говорить толком и не умела еще, хотя и пора было, а потом отдала ему свою конфету. Конфету Олег есть, конечно, не стал, вернул и проследил, чтобы Аська съела ее сама. А то ведь слишком добрая! Пойдет и еще с кем-нибудь поделится.

Для Олега все происходящее тогда было странно и непонятно, но он решил, что девчонка не самая большая цена за то, что мама перестала плакать по ночам. Квартира у них была тогда еще маленькая, и Олег хорошо слышал, как мама ходит по ночам туда-сюда по коридору, потому что не может уснуть, а потом, сидя на кухне, плачет у папы на плече, мелкими глоточками отпивая воду из стакана. Олег так же пил воду – медленно и обстоятельно. Но не потому, что тосковал. А потому, что мама так делала.

Но если с Аськой Олег смирился, то появление в доме Ани стало для него настоящим испытанием. Ася была спокойной и не вредной. Аня же стала его тенью. Это раздражало и мешало. Даже во двор, чтобы посидеть с ребятами на детской площадке вечером, он и то не мог теперь выйти, чтобы не услышать за спиной:

– Олежка!

А ведь не маленькая уже. Шесть лет. Могла бы и понимать, что если говорят: «Брысь!» – то надо потеряться так, чтобы искали и не нашли!

Мама отношение Олега к Анюте видела и очень расстраивалась.

– Олежка, она же не виновата, что так все получилось? Что бабушка у нее заболела. Что не смогла больше заботиться о ней. Да и вообще, сестры должны быть вместе, понимаешь? Это неправильно, когда детей разделяют. Знала бы я раньше, что у Аси есть сестренка, Анюта давно была бы с нами. Ты бы видел, в каких условиях они с бабушкой жили! Страшно… Дом, конечно, еще крепкий, но удобств никаких, и ни садика, ни школы рядом. Детей нет. Одна Анюта. Ей даже поиграть не с кем было. Да и вообще, о чем я? Там же на сотню километров ни одного поселка! Глухомань.

– Мам, а где Анина мать?

– Понятия не имею. В розыск подали, но ответа до сих пор нет. Как оставила Анюту на свекровь свою, так и пропала. Сын! Я тебе все это потому рассказываю, что считаю взрослым. И надеюсь, что ты поймешь…

Взрослым… Ага! Куда там! Как младенец себя повел! Наорал на девчонку при ребятах, толкнул ее… Стыдоба!

Олег замотал головой и стукнул кулаком по спинке скамейки. Он сидел здесь уже почти час и все никак не мог решить, как и что делать дальше.

Хлесткий удар по щеке, еще один, и кулачки замолотили по его плечам и спине:

– Как ты мог?! Как мог?!

Ася ревела так, что на них стали оборачиваться редкие прохожие, и Олегу пришлось сгрести сестру в охапку и силой усадить рядом на скамейку.

– Тихо ты! Чего кричишь? Что случилось?

– Он еще и спрашивает! – Ася словно пружина взвилась над скамейкой, но Олег схватил ее за руку.

– Нормально объясни!

– Аня пропала! Мама ее звала, звала… А ее нет нигде! Мама к участковому побежала, а я тебя искать! Мне ребята рассказали, как ты толкнул ее во дворе и накричал. Зачем, Олег? Что она тебе плохого сделала?

Олегу показалось, что его стукнули чем-то очень тяжелым. Как пропала?! Куда? Зачем?!

Он попытался было встать, но ноги почему-то не держали.

– Ася, это я виноват…

– Конечно, ты! А кто же?! Она за тобой хвостом ходила! Братом тебя считала! Всем подряд рассказывала, какой ты умный и сильный! А ты?

Ася заплакала так горько и беспомощно, что Олегу стало ясно – он испортил все, что только можно было, и теперь исправить уже ничего не получится… Можно только попробовать найти все-таки Аню и попросить у нее прощения. И пусть большим и сильным он быть для нее перестал, но хоть домой вернет. А это сейчас главное.

Обретя внятную цель, Олег чуть пришел в себя. Хватит сидеть! Время идет! Он ухватил Асю за плечо и встряхнул хорошенько:

– Иди домой!

– Нет!

– Иди, я сказал! Ты маме нужна! И Аня, возможно, уже вернулась. А дома нет никого! Как она туда попадет? Пожалуйста, Ася!

– А если ее там нет? – Ася уже не ревела, а изредка всхлипывала, глядя на брата.

– Тогда я найду ее! Пойдем!

– Куда?

– Ты – домой! Я тебя до подъезда доведу. А я во двор. Мне к пацанам надо.

– К каким пацанам? Олег! Ты что, не понял, что я тебе сказала?

– Понял, конечно! Мне помощь нужна. Одному тут не справиться!

Ребята все так же сидели на лавочке у детской площадки, когда Олег подбежал к ним.

– Парни! Помощь нужна!

Тишина стала ему ответом. Кто-то отвернулся, кто-то смотрел с нескрываемым презрением. И только Толик, лучший друг Олега, сплюнул в сторону и процедил сквозь зубы:

– Чего тебе?

– Анька пропала.

– И? Ты же только что орал, что она тебе никто и звать никак? Радоваться должен! Мешать не будет.

– Не пори чушь! Я…

– А что ты? Мы все тебя слышали. За свои слова, Олежка, отвечать надо.

– Отвечу! Только потом. Парни, мне без вас не обойтись! А она, может, рядом где-то. Искать надо!

– Искать… – Толик протянул это так насмешливо, что Олег невольно поежился. – Ну и ищи! Мы тут при чем?

– Ни при чем. Ты прав. Это мои проблемы. Мне и разгребать…

Олег отвернулся и посмотрел на свои окна. Вон Аська маячит. Машет рукой. Значит, Аня еще не вернулась. Тогда он глянул на часы. Еще полтора часа, и будет совсем темно.