Стремительные перемены в моем облике не укрылись от Лугстара-младшего. Едва он обратил на меня пристальное внимание, как его глаза тут же удивленно расширились.

Я не отказала себе в удовольствии и подмигнула ему в ответ. Самая рискованная игра в моей жизни начиналась прямо сейчас.

– Ааа… волосы?.. – услышала я позади себя удивленный голос.

– Что это вы тут устроили?! – резко обернулась я, гневно взглянув на расслабившихся охранников. – Ты! Тебя сюда поставили, чтобы ты служанок обхаживал?! А ты?! Ты куда смотрел, пока я шла по коридору, а?

Страх. Необузданный, всепоглощающий страх. Я не видела подобного даже у людей, хотя мы точно в своих жизнях натерпелись всякого.

Но вампиры…

Я даже не ожидала подобной реакции. Они будто боялись мою копию до трясучки. Так, словно им было что терять в их почти бессмертных жизнях.

Я сделала по направлению к ним только шаг. Лишь шаг – плавный, по-кошачьи тягучий, игривый, затаив в уголках губ безумную улыбку, а они разом побледнели, слившись с цветом снега снаружи.

– Открывайте соседнюю камеру. – приказала безапелляционно.

Ослушаться меня и не подумали. Правда ключ подбирали хоть и быстро, но нервно.

– Раздевайтесь и складывайте вещи на пол. – выпалила следующее задание.

С сожалением сняв с себя сначала одну серьгу с большим красным рубином в форме ромба, а затем вторую, я поочередно отвинтила верхние части украшений. Получившиеся своеобразные флаконы протянула оставшимся в одном исподнем ошалевшим вампирам.

– Пейте. – скомандовала, изображая едва сдерживаемую ярость.

На этот раз они позволили себе с сомнением переглянуться. Я нещадно торопилась. Сколько секунд пройдет, прежде чем клыкастые услышат в подземелье стук третьего живого сердца?

– Пейте! – выпалила гневно.

А стоило им опрокинуть содержимое флаконов в себя, как я приказала еще более немыслимое. Им следовало войти в соседнюю с пленниками камеру.

Вошли. Железную дверь, состоящую из горизонтальных и вертикальных прутьев, я за ними запирала сама. Руки уже начинали трястись от перенапряжения, но стоило замку надежно встать в пазы, как я гулко выдохнула, вытащила связку ключей и кинулась открывать дедушку и отца.

Что приключилось дальше с вампирами даже не смотрела. Лишенные одежды и голоса посредством по собственной воле выпитого зелья, они более не представляли для меня никакого интереса.

Да, убить их я не могла, но никто не говорил, что на клыкастых вообще не имелось управы. Решетки вот явно оказались заговоренными, коль сдерживали удар за ударом что-то заподозривших кровопийц.

Правда, они пока сами не могли понять, в чем именно меня подозревали. Ведь перед ними по-прежнему стояла их Джелая.

Толкнув металлическую дверцу, я опустилась перед пленниками на колени и требовательно вопросила:

– Что с моим дедушкой?

Это был не единственный вопрос, который я хотела задать. Но этот посчитала самым важным.

Глава 18: В рамках недоверия

Искренне хотелось рвать и метать. Отец не отличался особым многословием, на меня почти не смотрел, а если и смотрел, то угрюмо и свысока, но при этом уместил в свой скупой рассказ все, что мне требовалось знать.

Итак, глеция Лугстар резко выздоровела сразу после того, как дедушкина карета, в которой я отправилась, скрылась за поворотом. Настрочив письмо в три строчки, она послала его по неизвестному адресу вместе со своей служанкой, но девушка обратно так и не вернулась.

Зато вместе с закатом под ворота замка явились вампиры собственной персоной. Кто-то из слуг насчитал троих.

Увы, но никто из дворовых не смог вступиться за хозяина, когда стало понятно, что задумала глеция. Опоив супруга за ужином сильнейшим снотворным растительного происхождения (галеций Лугстар успел застать его в бочке с водой для слуг до того, как ее опорожнили), она дождалась, пока дедушка отключится и вызвала себе на помощь целителя. Прямо из кладовки крепости, где тот прятался почти целый день.

Переложив хозяина дома в телегу, эти двое выкатили ее за пределы ворот и магической защиты. А затем вкатили обратно, едва вампиры обменяли дедушку Ивгония на мешок золотых. Эту информацию галеций получил непосредственно уже от самой глеции. Слуги к тому времени уже отключились.

От злости, ярчайшей ненависти у меня резко потемнело перед глазами.

– То есть он сейчас под действием снотворного? – переспросила я, чтобы убедиться, что поняла верно.

– С чего бы? У магов разум остается кристально чистым, даже если тело заперто в плену навеянного дурмана. Отец быстро очистил организм от воздействия сонного корня. Если бы не ночь, он смог бы не просто раскидать преследователей, но и уйти от них. А так… Они выпили его, чтобы максимально ослабить. – продемонстрировал он мне две заживающие точки на шее у деды.

Именно так выглядели укусы вампиров.

– Ему поможет восстанавливающее зелье? – осведомилась я, осторожно сжав ледяные пальцы, показавшиеся мне окоченелыми, такое напряжение в них скопилось.

Галеций Астер Лугстар мгновенно вскинулся ястребом.

– А у тебя оно есть?

У меня при себе в ридикюле, который теперь прятался под юбкой платья служанки, чего только не имелось. Достав полный флакон восстанавливающего зелья, я вовремя одернула руку, не позволяя отцу выхватить склянку.

Его темный гневный взгляд пронзил меня насквозь.

– Двадцать капель для вас сейчас, а потом тридцать капель для дедушки, едва вы окажетесь как можно дальше отсюда. Вам все ясно? – прожигала я его не менее сердитым взором.

– Сам разберусь. Без жалких человечек. – вновь попробовал он достать до флакона.

Но я и на этот раз оказалась ловчее. Да и в остроте моего языка давно никто не сомневался.

– Смею вам напомнить, галеций, но вы теперь тоже жалкий человечишка. – ответила, медленно поднимаясь на ноги. – Либо вы делаете так, как велю вам я, либо остаетесь здесь куковать до явления вампирши пленнику.

– Пленникам. – зло поправил он меня.

– Пленнику. – исправила с нажимом. – Деду я заберу в любом случае.

Галеций Астер Лугстар бесился просто неимоверно, но сделал ровно то, что я приказала: выпил двадцать капель зелья, переоделся в наряд одного из вампиров, накинул дедушке на плечи и голову второй плащ и поднял его на руки.

После использования зелья силы к мужчине возвращались стремительно. Даже цвет волос с мышиного-серого вновь преобразился в угольно черный. Разгладились морщины, исчезли круги под глазами и вернулась рельефность мышц.

Этот мужчина казался привлекательным и страшным одновременно. И как же хорошо, что внешностью я пошла не в него.

– Моя мать…

– Я даже не помню, как она выглядела и кем была. – резко отрезал он, не дав закончить, словно только и делал, что ждал от меня этого вопроса.

Я упрямо поджала губы, но сдаваться не собиралась.

– А хозяйка этого замка? Вы ее видели?

– Видел. – невозмутимо ответил мужчина, продвигаясь вслед за мной по коридору. – Насколько мне известно, это твоя родная сестра. Большего не знаю. В записке, которую я получил вместе с тобой, лишь указали, что вас родилось две.

– Вы об этом так легко говорите. – пораженно произнесла я, в очередной раз уверовав, что имею верное представление о большей части аристократов.

До встречи с дедушкой Ивгонием я была на сто процентов уверена, что все они беспринципные, бессовестные, пресытившиеся жизнью и богатством мерзавцы без чести и достоинства.

– Потому что мне плевать. – грубо выдохнул он, останавливаясь у лестницы. – Запомни это и больше ко мне не приставай.

Смерив галеция уничижительным взглядом, я первая поднялась по ступенькам. И едва не выругалась, высунувшись за дверь. В небольшом темном коридорчике по направлению к этой двери шли сразу два вампира.

– Сюда идут два красноглазых! – прошипела я, затворив дверь.

Сделав глоток меняющего облик зелья, искала взглядом по сторонам, за что бы схватиться, но тот, кого у меня даже язык отцом не поворачивался назвать, сообразил куда раньше. Осторожно сгрузив дедушку на скамью, он выхватил у металлических доспехов, изображающих рыцаря на пенсии, сразу две шпаги. Меня бесцеремонно столкнул вниз, а сам занял место на верней ступеньке ровно напротив массивной двери из металла и дерева.

Едва она открылась, он взмахнул руками. Так стремительно, что я почти ничего не увидела. Только то, что его руки вместе со шпагами теперь переместились.

Секунда. Вторая. Третья. Головы обескураженных вампиров медленно отделились от шей и съехали вниз, камнем рухнув на пол, а затем и проскакав мимо меня по ступенькам.

Я не знала, что этот человек так умел. Теперь смотрела на него, хорошо скрывая возникшее восхищение.

– Чего встала? Иди давай. – приказал темноволосый и флер мгновенно рассеялся.

Однако дальше нам уже было не до препирательств. Миновав один коридор, мы прошли через другой и вышли к помещениям, которыми пользовались только слуги. Идя на кухню за подносом, я именно здесь видела дверь, что вела прямиком на улицу.

Толкнув ее, нос к носу столкнулась с еще одной служанкой. На нас троих она взглянула крайне недоуменно.

– Ему плохо стало, пережрал. Вот, на воздух тащим. – грубовато рявкнула я, посмотрев на скрытого за плащом галеция Лугстара-старшего с величайшим осуждением.

Я могла бы ничего не говорить. Неопределенно кивнув, девушка все равно настолько напугалась, заприметив моего отца, что вряд ли вообще нуждалась в объяснениях.

Кажется, она приняла его за настоящего вампира.

Еще раз глянув на него исподлобья, я вынужденно признала, что да – определенное сходство действительно существовало. Бледный, красивый, устрашающий и с холодным высокомерным взглядом. Но при этом с морщинами в уголках глаз. Лишившись магии, мужчина начал стремительно стареть.

Нам пришлось изрядно поплутать по парку, чтобы не просто выйти к навесам, под которыми возничие ждали своих хозяев вместе с лошадьми и экипажами, но и при этом не попасться ни под одно световое пятно. Они исходили от чанов с высокими кострами, освещая все приличные дорожки, включая подъездную.

Карету, которую наняла, я нашла только минут через пятнадцать откровенного стучания зубами. Она ничем не выделялась среди прочих. Встречались здесь дормезы с куда более богатой внешней отделкой, но в основном попадались вот такие – лаконичные в своей роскоши.

– Вези их в ту таверну, откуда меня забрал. – бросила я заскрипевшему рукой возничему заранее приготовленный на обратный путь мешочек с монетами.

Другой, который брала с собой на всякий случай, отдала отцу, прежде подсобив ему. В этой карете лавки раскладывались, превращаясь в неприлично твердую кровать, которую сверху для тепла и мягкости обычно накрывали накидкой. Иного варианта передвижения для них сейчас попросту не имелось, потому что деда Ивгоний по-прежнему не мог ехать сидя.

– Моя комната под номером три. Она на втором этаже сразу над козырьком. Окно я оставила открытым. – торопливо объясняла я, так и не позволив себе забраться в экипаж. – Как доберетесь, скажете хозяевам, что ведьма приказала срочно вызвать черного целителя из бедных кварталов. Если откажутся, передайте, что ведьма в случае отказа обещала весь их род проклясть до десятого колена. А если сделают, сто золотых получат после моего возвращения. В мешке деньги на услуги целителя.

– А ты вернешься? – усмехнулся маг в темном нутре кареты.

Теперь я была лишена возможности видеть его лицо, но различала эмоции в голосе.

– Естественно вернусь. – нагло соврала я. – Восстанавливающее зелье дедушке дайте, когда отъедете отсюда на безопасное расстояние. Берегите его, галеций Лугстар. Не дай вам Всевышний его угробить, потому что ради него я выберусь даже из-под земли. И вас же под эту землю закопаю.