Понять его можно, он точно худший, и этот сбор для него последний, и по возрасту – он перестарок, во взрослый бокс уходит, но наезд терпеть не хочу. Но ответить не успеваю.

– Слышь, а я ничего не заварил? – резко подошёл к парню Витя Артемьев.

– Или я, может, виноват, что тренер у нас мудак? – подал голос и Славка.

Острецов отмолчался, а Ванька лишь усмехнулся и нагло уставился на Никитина.

Короче, вызвали нас минут через двадцать. Зачитали решение тренерского совета. Ваня, Славка, Витя и Толя, то есть я, остались в сборной. Ничего не указывало на войну или конфликт, вроде, все тренеры улыбались даже. Только Евгений Петрович улыбался придурковато и заискивающе.

«Вырвали зубы гадюке», – понял я.

Костю Цзю тоже оставили, более того, он сказал, что в апреле его в ГДР отправят на какое-то соревнование.

Едем вместе с гостями сначала в ЦС «Динамо», а потом, по плану, наведаемся и к комсомольскому начальству. Машина не одна, а три! У каждого из гостей своя, только у Быстрова нет личного водителя. К нему меня и посадили.

– Будет у вас новый тренер весной, а то устроили тут заговоры, понимаешь, – подмигнув, проинформировал меня Юрий Степанович. – Слушай, знаю, что по комсомольской части сильно занят ты, даже в бюро горкома тебя избрали. Справишься и со спортивными нагрузками и с комсомольской работой?

– Я же ещё по юношам выступаю, мне нетрудно пока. На юниорском чемпионате Европы ребята старше будут чем я, на год, а то и почти два. Но бокс есть бокс, и пока единственное, что отличает наши юниорские соревнования от их – это длительность раунда – не две минуты, а три. Но с физикой у меня всё хорошо, так что я на всё смотрю с оптимизмом. А вот лишние соревнования хотелось бы убрать в сторону. Ну, юниорский чемпионат СССР, и всё, где хотел бы участвовать, – четко и аргументировано отвечаю я. – Мы вот все спарринги сейчас по три минуты проводили, и нормально.

Вижу, моя уверенность мужика радует.

– Хотел тебе ещё наши динамовские соревнования предложить, но раз считаешь, что хватит чемпионата СССР… Кстати, он в конце февраля в этом году состоится. Отборка у всех, кроме тебя. Ты, как чемпион, уже в списке участников, – проинформировал Быстров. – А чемпионат Европы, который будет в Копенгагене, перенесли с сентября на май-июнь.

– А мне Костя что-то говорил про чемпионат в ГДР, – вспомнил я.

– Тут такое дело, мест на участие в чемпионате Европы всего шестнадцать, а стран больше, как ты знаешь, и Костя же сейчас в весовой категории до 57 кг, а ты – до 60. Так вот, путёвка на чемпионат Европы в твоём весе у СССР есть, а в весе до 57 кг – нет. Наш боец накосячил на прошлом чемпионате. Вот Косте и нужно будет отобраться. Для этого в Шверине, это город такой в ГДР, будет проходить чемпионат открытый юниорский, наши все четверо из 57 кг поедут туда.

– Но тебе надо решать будет свои проблемы здесь в СССР. Четыре человека, все сильные парни, Иван вообще бронзовый призёр юниорского чемпионата мира этого года, – пояснил тренер.

Так за разговорами и доехали до места. А дернули меня в ЦС, оказывается, не просто так, приехала делегация из «Динамо» ГДР! Есть и у них такое общество. Там были и боксеры, вот я и потребовался для совместного фото – чемпион СССР среди юниоров и чемпион ГДР. Отто Штоф на моём фоне совсем не смотрелся – мухач он. Я выше на голову и здоровее. Может для этого меня, и позвали, мол, старший брат – Советский союз и младший – ГДР.

– Мы с парнем сразу нашли общий язык, он вывалил на меня все свои познания в русском:

– На здоровье, батюшка! Шишка, Гагарин, – тараторил он.

– HalloFreund! Schön, Sie in Moskau zu sehen! – бодро ответил я, обрадовав парня своим произношением.

От общества «Динамо» ГДР мне перепал подарок – кожаная куртка с меховым подкладом моего размера!

«Скорее всего, меня пригласили потому, что куртка мне подходит», – подумалось мне.

Куртка из хорошей натуральной толстой кожи, увидь такую Гретта, или кто другой из зоошизы, меня бы в ней и заплевали, как минимум. Очень кстати подарок! На сейчас носить. Погода – около нуля, на седьмое ноября снег шёл, мы правда не ходили на праздник, нам не до демонстраций было. Что приятно, был подарок и от нашего общества «Динамо» – двухкассетная магнитола Вега РМ 252С! Она мне сразу понравилась, ведь, весила та около трёх кг! Да и по размерам небольшая. Ещё мне вручили знак динамовский «За спортивное мужество». С трудом понял за что. Весной на первенстве края по боксу я в полуфинале бился с травмированной рукой, правой, причем. Выиграл одной левой. Хотя я могу и левой как правой работать. Вот за это и награда! Было такое, да. Меня потом хвалили очень, мол, не сдался, защитил честь общества «Динамо». Цепляю знак сразу на костюм. Потом была пара интервью, одно – нашим, одно – ихним журналистам. Короткие, на пяток вопросов, и меня отпускают.

Едем по комсомольским делам уже в машине с Евгением. Тот хвалит меня за знание языка. Чуть не добавил – вероятного противника. В здании ЦК на Богдана Хмельницкого у меня встреча с… пионерами! Сначала к какому-то начальнику сводили, похвалили там, и сразу на встречу. Хоть намекнули бы, о чем им говорить. Большой зал, заполненный на треть детишками в пионерских галстуках. Меня представили как комсомольского работника, от этого и плясать буду. В пионерах сейчас дети от девяти до четырнадцати лет, но некоторым пионеркам, на мой взгляд, больше. Ну как может у восьмиклассницы грудь третьего размера быть? Да и выглядит взрослой! Ещё и села на первый ряд. Отвожу взор. С трудом. Вроде, получается не смотреть, куда не надо, тем более, после вступительной речи о текущей ситуации в мире и стране я разрешил задавать вопросы.

– Елена, директор дворца пионеров, у меня к вам вопрос, – встала та самая сисястая с галстуком с первого ряда.

От души отлегло – взрослая это девочка! Раз уже директор. Чего на ней галстук – непонятно, да разберёмся.

– Слушаю вас Елена, – поощрительно улыбаюсь самой своей обольстительной улыбкой я, но вышло, наверное, не очень.

Девочка с первого ряда, которой реально лет девять, по-моему, шугнулась моей улыбки. Я и забыл, что не самый обаятельный парень в мире. Может и обаятельный, но не красавчик. Ладно, не опИсалась девочка, и то хорошо!

Глава 5

– А за что вас наградили знаком «За спортивную доблесть»?

– «За спортивное мужество», – поправляю я. – Это не очень интересно, и вообще, я не люблю хвастаться.

Нет, были бы мы с ней одни, я бы мог рассказать, как пули свистели над головой, приобнимая при этом её за талию. Но кругом дети, да и особого мужества не было.

– Ирина. Ростов-на-Дону. Скажите, Анатолий Валерьевич (да, меня представили малышне по имени-отчеству!), – встала ещё одна девушка с первого ряда, этой лет двенадцать, немного азиатские черты лица.

– Слушаю, Ирина, мы земляки, кстати, – перебил её я, стараясь не выдать очередной оскал, который я называю улыбкой.

– А вот я хотела спросить у вас про фильм. Можно? Фильм называется «Назад в будущее». Как вы считаете, можно изменить прошлое? Ну, вот я попадаю, ну пусть не 55-й год, как в фильме, а, скажем, в 79-й, и мешаю стать президентом США Рейгану. Тогда можно будет не бояться войны, – озадачила меня девочка. – А то он уже в космос полез…

Ладно, она про СОИ слышала и фамилию президента знает. Я тоже знал … из стишка. В голову мою некстати полезли строки, которых я не слышал уже лет тридцать:

Послушай, Рейган, пидарас из Голливуда!

Ты на кого решил пойти войной, паскуда?

Или забыл, гандон, ты времена былые,

Как наш народ еб'л Мамая и Батыя.

Ты изучи сперва историю, мудак,

И ты поймешь, что не сломить никак

Стальную волю и Величие народа,

Чей идеал есть: Братство, Равенство, Свобода.

А может, слышал, как от Сталинграда

Народ советский гнал коричневого гада?

В Берлине с блеском мы закончили атаку

И на рейхстаге написали: «'уй вам в сраку».

Читай же книги по истории, скотина,

Проси прощения у нас, кусок кретина.

Вдолби в башку свою, достопочтенный сэр,

Мы не Америка, а СССР.

Но не расскажешь же такое детям!

Ещё и фильм этот! Он уже вышел в США, как бы не в этом году, и ясно, что в СССР его посмотреть можно было только на видике, и раз она смотрела, то родители у неё состоятельные. Ну, и главное, – вопрос её показался каким-то провокационным, именно для меня. Я представил себя в застенках КГБ, в шар мне светит мощный фонарь …

– Штыба, или как вас там… Буслик… Как вы допустили приход к власти Горбачева? Почему не убили его? – склоняется ко мне почему-то Путин.

Сбросив наваждение, стал думать, что ответить, ведь пауза затягивалась.

– Ирина, а где ты такой фильм смотрела? – попыталась помочь мне Елена.

Врать детям неохота, правду сейчас никто не поймёт, но ответить придётся.

– Я тебе отвечу, Ира, – прервал вступление заступницы я. – Фильм я не смотрел, но понял, про что он. Надо ли менять прошлое, и возможно ли такое? Ну и про то, как предотвратить войну – тоже важный момент. Сразу отвечу на то, как можно предотвратить войну… Надо быть сильным, уверенным в себе и в своей правоте. Тогда враг сто раз подумает – а надо ли ссориться с нами? Подумает, проанализирует и захочет закончить холодную войну. Встретится этот Рейган с нашим Михаил Сергеевичем Горбачевым и запросит мира.

– И будет мир? – спросила маленькая провокаторша.

– Какое-то время будет, а потом нас, конечно, обманут, ведь они боятся нас, мы им мешаем править миром, грабить и так бедные развивающиеся страны. Вот тут и надо будет проявить силу и стойкость, отстаивая свои интересы и интересы всех угнетаемых народов мира. Я не знаю, можно ли изменить мир, попав в прошлое, пусть даже можно, но не это главное, главное – любить свою страну, гордиться ею, гордиться нашими идеалами, своими предками. Ещё надо много учиться, развиваться, не стоять на одном месте…

– Браво! – вдруг раздался одинокий, но гулкий хлопок в ладоши. – Просил меня Борис Николаевич с вами пообщаться, Анатолий, но думал – не получится, дел много.

В приоткрытой двери стоял мужик лет сорока, фото я его видел и узнал сразу. Это преемник Пастухова и нынешний первый секретарь ЦК ВЛКСМ Мишин. Рядом стояла ещё пара человек, похоже, что они проходили мимо и услышали мою пламенную речь. Не стал же первый специально идти слушать меня! Что я такого сказать могу? Хотя, чуть не ляпнул сейчас – мол, думайте своей головой, и не надо жертвовать своим счастьем. Вовремя меня прервали.

Я быстро сориентировался и представил детям гостя. Взамен детки получили от него речь минут на десять про наши мирные планы и коварные планы врагов. Он не в курсе, что скоро будет встреча Рейгана с Горбачевым? Да ну, не верю. В курсе, просто не бежит вперёд паровоза.

– Анатолий, всё-таки зайдите ко мне после встречи ещё раз, – попросил довольный лидер ВЛКСМ перед тем, как покинуть актовый зал.

Гости ушли, а Лена с третьим размером смотрела на меня так… хищно… с интересом… плотоядно…так смотрят на кусок мяса, только что снятого с шампура. Мне даже жарко стало. Снял пиджак, и взоры на мои бицепсы, а был я в рубашке с короткими рукавами, от директора дворца пионеров стали откровенно пугающими. Этак она меня прямо тут разложит! Школьники не поймут. Половина присутствующих и так не поняла, про что вообще им тут говорят, и кто был этот важный мужик. Дети, че? В десять лет плевать на авторитеты.

– А я не поняла! Если мы миролюбивые, зачем нас бояться? – влезла опять слишком умная землячка.

– Мы за мир во всём мире! Но выбьем зубы всем, кто усомнится в нашем миролюбии, – решил пошутить я и показал парочку ударов по воздуху.

Шутка детям зашла, как и боксерская двоечка от меня. Смешно же. Зубы выбьем. Сам смеялся в их возрасте над анекдотом:

– Гена, угадай, что такое красное и вредно для твоих зубов?

– Чебурашка, я думаю, что это варенье.

– Нет, Гена, это кирпич!