Со смертью нас разделяют слезы (страница 6)
Под палящими лучами самого невыносимого летнего солнца я доплелся до ближайшей станции, а вскоре уже тащился к тому же странному сферическому арт-объекту, у которого мы с Хосино встречались в прошлый раз. По выходным вокруг него толпилось достаточно много народа, но я тут же заприметил знакомый хвостик. Сегодня подруга нарядилась в шикарную красную футболку с рукавом по локоть и черную юбку. На груди я прочитал загадочную надпись «Red Stones», но больше меня заинтересовал бинт на ее левом запястье.
– Что с рукой?
– А, это? Масло на сковороде стрелялось, обожгла, – объяснила девушка, пряча руку за спиной.
– Ого, вот растяпа. И что, куда мы сегодня? – спросил я.
Но Хосино опять загадочно проворковала:
– Вот на месте и узнаешь!
Я безропотно последовал за подругой, и вскоре она привела меня к небольшому концертному залу. Все вокруг заполонили девушки в таких же, как у Хосино, футболках с надписями «Red Stones» на груди.
– Дай угадаю: мы на концерт?
– Бинго! Хотя сейчас уже было несложно.
– Но у меня нет билета.
Хосино вытащила из сумочки две карточки и одну протянула мне:
– Помнишь, я говорила, что в кружке есть еще одна девочка, из двенадцатого класса? На самом деле мы хотели сходить вместе с ней, но она загремела в больничку, сказала, чтобы я пригласила кого-нибудь еще – а я и не стала упираться.
Мне стало немного неловко, но не пропадать же билету? И я согласился. Только про себя решил, что надо обязательно навестить сэмпая[7] в больнице и принести какой-нибудь достойный гостинец.
– «Ред Стоунз»… – озадаченно прочитал я на билете незнакомое название.
Отец с детства запрещал мне слушать музыку, так что я о них прежде не слышал.
– Да ладно, ты не знаешь «Редов»? Они же суперзнаменитые! Их по всем музыкальным каналам крутят, и они в топе чартов у старшеклассников!
Да что я поделаю, если их не знаю? Я отвернулся от Хосино, соловьем разливающейся про величие этой группы, и шагнул ко входу в зал.
– Между прочим, музыка потрясает душу! Я плакала над их песнями.
А, так вот почему музыка была для меня под запретом. Родители берегли меня от всего, что может довести ребенка до слез. Некоторые люди плачут от музыки, картин и фотографий. Они не знали, как я отреагирую, и старались по возможности вообще не выпускать меня из дома.
– Так вот. Раньше у них был гитарист Рюдзи, но его в прошлом году не стало. Погиб при пожаре, когда спасал кого-то из пожилых соседей. Ох, как я рыдала… Я была на их концерте прямо перед трагедией, тогда тоже не сдержалась.
Хосино рассказала, что после смерти гитариста группа осталась играть уже в составе трех человек. Раньше все слова и музыку писал Рюдзи, но теперь должность композитора занял вокалист Сёя. Группа переживала череду бурных взлетов и падений.
– «Редов» и раньше слушали, но после Рюдзи на них обратили внимание не только у нас, но и во всем мире. В следующем году у них намечается тур по Европе. Уверена, Рюдзи на том свете очень за них радуется.
– Ого. Здорово.
После гибели гитариста количество просмотров клипов в Сети перевалило за десятки миллионов, и «Ред Стоунз» стали достоянием мировой сцены.
Однако и на этом вдохновенная речь Хосино не закончилась:
– Старшая девочка из нашего киноклуба, Момока-тян[8] – моя подруга детства. Вот она большая фанатка Сёи и очень переживала, что не попадет на концерт.
Так я и узнал имя нашей таинственной старшей участницы. В качестве гостинца я решил прикупить ей что-нибудь с концерта. А тут мы как раз нашли наши места и сели в ожидании начала выступления.
Я даже не заметил, как Хосино вооружилась красным лайтстиком. Впрочем, почти весь зал поменял цвет с помощью светящихся палочек. Верхний свет погасили, и осталось только это алое мерцание. Фантастический и совершенно незнакомый мне вид завораживал.
Прошла пара минут, артисты появились на сцене, и зал взорвался восторгом. Хосино, неистово размахивая лайтстиком, выкрикнула одно из имен. При этом свободной рукой она зажимала рот. Почти тут же зазвучала музыка. Подруга мне на ухо объяснила, что эта песня называется «Ставридка в кляре». Какое, кхм, оригинальное название.
Хосино вообще подробно представляла каждую песню. Мол, вот эта – про безответную любовь, а эта – про смерть лучшего друга, а эта написана по мотивам реального убийства.
И все это для того, чтобы я проникся песнями и расплакался.
Увы, ее план практически не сработал, и глаза у меня даже не увлажнились. Куда больше меня взволновало то, насколько близко Хосино приходилось ко мне наклоняться ради комментариев, поэтому на музыку я внимания почти не обращал.