Бабушка забыла упомянуть, что ее старая подруга – леди Лаура Бентош, как раз и была той самой баронессой, о которой говорили на почте. О ее титуле я узнала только благодаря слуге, который, расспросив меня о причине визита к баронессе, крикнул во всю глотку:

– Ваше Благородие! Вам принесли письмо из Рока. Леди Френсис Быховская–Ирби!

– Остолоп! И чего так орать?! Сколько можно учить.

В просторном холле появилась изящная старушка в старомодном парике с буклями. Она опиралась на трость, хотя спину держала прямо, отчего смотрелась величественно. Парик ей дарил не меньше двух ладоней роста. Я присела в глубоком реверансе.

– Проходи, деточка! Как поживает милая Магда?

Про мою бабушку трудно сказать милая. Высокая ростом, грубая голосом, с крупными чертами лица и в вечной черной одежде после смерти деда, она смотрелась бы рядом со своей подругой, похожей на постаревшую, но все еще нежную фею, гренадером. Ни мне, ни маме не достались ее рост и крупная кость. Тут скорее повезло братьям и сестре. Мы с мамой, как и баронесса, были легкими феями.

Я протянула леди Лауре письмо, и она заторопилась в гостиную, где света было гораздо больше, чем в холле. Вскрыв конверт, она достала из него пару густо исписанных листов и развернулась к окну. Я осмотрелась. Баронесса была хрупка и мебель подбирала себе под стать. Диваны, серванты, кушетки и столы – все на тоненьких ножках, шелковая обшивка стен и мебели в мелкий цветочек, подушечки с золотыми кистями. Если бы бабушка была здесь и села в кресло, то непременно его развалила бы.

Утолив любопытство интерьером, я перевела взгляд на баронессу. Хорошее освещение позволило увидеть все ее морщинки. Я не знала, сколько Лауре лет, но однозначно моя бабушка выглядела моложе. Оно и понятно: нас, ведьм, старость берет только после пересечения столетней отметки. Дольше живут только драконы. Чуть меньше ликаны. Баронесса как раз была из оборотней, но в силу возраста давно перестала обращаться.

Закончив читать, леди Лаура отложила письмо на столик, стоящий перед диваном.

– Я помогу тебе всем, чем смогу. Магда не написала имя твоего суженого, но указала, что у тебя есть газетная заметка, где он упоминается.

– Эту заметка вам знакома. Бабушка получила ее от вас, – я торопливо полезла в сумочку, болтающуюся на локте, и вытащила объявление о расторжении помолвки графа.

Бровки леди Лауры подскочили вверх.

– Ох и задачка!

– Вы его когда–нибудь видели?

– Откуда? Где мы, а где столица Тоненберга. Он жил в Пралансе до того, как перебрался в Рок.

– Но на почте я слышала разговоры о нем. Граф помогает вашему городу вернуть воду в озеро. Значит, с ним кто–то виделся, когда договаривался?

– Милая, достаточно списаться. Раз уж он такой затворник.

– Но он не читает письма!

– Получается, что не все, – леди Лаура улыбнулась. – Боюсь, тебе придется отправиться в столицу. До разрыва помолвки он не был нелюдим, а значит, кто–то о нем может рассказать.

– Я хочу навестить его бывшую невесту.

– Ваше Благородие! – заорал слуга, появившись на пороге комнаты. – Лорд Габриэль Рош!

– Зови!

Но звать не пришлось. Габриэль отодвинул слугу в сторону и вошел в гостиную. Приник к руке баронессы с поцелуем. У меня вспотели ладони. Он, что, преследует меня?

– О, Габриэль! Как мило, что ты заглянул ко мне. Познакомься, – она перевела взгляд на меня, – это Френсис, внучка моей подруги из Рока. А это, Габриэль, племянник моей подруги из Праланса. Он в нашем городе проездом. И если тебе нужно в столицу, то лучшего попутчика не найти.

– Леди, – Габриэль кивнул, сделав вид, что никогда меня не видел. А у меня щеки загорелись от стыда, когда я вспомнила, что в архиве представилась совсем другим именем.

– Сожалею, но в столицу я собираюсь дня через два, – ответила я, отказываясь от компании Роша. Интуиция подсказывала, что лучше держаться от него подальше. Еще толком не знакомы, а я уже столько лжи нагородила. Что он обо мне подумает?

– А я хотел выразить сожаление, что уезжаю не завтра, – он смотрел прямо мне в глаза. У меня пошел мороз по коже. Такое случается, когда сердце чувствует, что я неотвратимо влипаю в неприятности. – Как раз через два дня.

Глава 7. Попутчик

Баронесса не дала мне возразить. Она была счастлива, что так легко решился вопрос с внучкой подруги.

– Вот и славно. Не знаю, как твоя бабушка, но я тебя одну не отпустила бы.

– Я из рода ведьм Ирби, – напомнила я, гордо задирая подбородок. – А мы ничего не боимся.

– Тогда я спокойна. А то переживала, что ты откажешься от помощи Габриэля только потому, что боишься довериться незнакомцу.

Баронесса позвонила в колокольчик, и на зов прибежала горничная.

– Проводи леди Френсис в гостевую комнату. Она, должно быть, устала с дороги.

– Моя лошадь привязана у ограды, – забеспокоилась я, вспомнив о Красотке.

– Ею займутся, – уверила меня баронесса и вновь позвонила в колокольчик.

Мне ничего не оставалось делать, как пойти за горничной. Я видела, что леди Лауре и Рошу не терпелось пошептаться. Все–таки она была хозяйкой города, а он человеком, кто будет отвечать за проект по спасению водоема.

Мне принесли седельную сумку, и я разложила вещи. Умывшись, переоделась в платье и спустилась к раннему ужину. Как объяснила горничная, баронесса предпочитала заканчивать день на закате, но вставать с петухами. Вопреки моим ожиданиям, Рош на ужин не остался, и мы с Лаурой провели время в беседе. Я рассказывала о бабушке и домашних, а она делилась забавными случаями из прошлого.

Как выяснилось, именно благодаря бабушке, Лаура вышла замуж за борона. Они ходили вместе на кладбище, собирали траву, которая цветет только в полнолуние, и варили приворотное зелье.

– И помогло? – заинтересовалась я.

– Да. Я без памяти влюбилась в барона.

– Не поняла, – я уставилась на баронессу, у которой после рюмочки наливки порозовели щечки. – Я думала, вы варили приворот для будущего мужа.

Баронесса вздохнула и перевела печальный взгляд на портрет супруга. Он улыбался, но его улыбка больше походила на волчий оскал.

– Я варила отвар для себя. Сыну вожака стаи отказывать нельзя, а без любви я замуж идти не хотела. Чтобы любовное зелье подействовало наверняка, выкрали немытую ложку, которой Огюст ел мед, от меня добавили несколько капель крови. Выпила я все это в полночь, глядя на луну, предварительно раздевшись догола и распустив волосы. А утром уже души не чаяла в своем женихе.

– Вот это да! – воскликнула я. – Бабушка и такое может? Надо взять на заметку. Вдруг граф Теодор такой упрямец, что танцами и приятными разговорами его не возьмешь?

– Жаль, что ваше предсказание ничем перебить нельзя. Я бы тебя замуж за Габриэля отдала. Он красив, умен и холост…

– А вы давно его знаете?

– С неделю. Габриэль привез рекомендательное письмо, где моя подруга попросила помочь в делах племяннику ее усопшего мужа. Граф Теодор выписал его из Праланса в качестве инженера.

– Выходит, Рош графа знает?

– Старые знакомые. Сейчас, небось, к нему в замок поехал, чтобы отчитаться о делах.

– Мне бы его расспросить о графе. Наверняка даст дельный совет, – я уже радовалась, что баронесса сделала нас с Рошем попутчиками. – Я тогда не буду дожидаться, когда ваш библиотекарь из столицы вернется. Для провинции «завтра» может случиться и через неделю. Лучше сразу поеду домой. Надо подготовиться к дальней дороге.

Я уже прикидывала, сколько с собой взять денег. До столицы не меньше трех – четырех дней в пути, если мы поедем с обозом. А если верхом на своих лошадях, то и за два дня домчать можно.

Дома по возвращению меня ждал переполох. Сестра выбежала навстречу, держа руками большой живот. На крыльце появились мама и бабушка. Смотрели выжидательно.

– Ты с ним встретилась? – спросила Эммелин, хватая меня за руку и пытливо заглядывая в глаза.

– С кем? – не поняла я.

– С графом Теодором! Весь город гудит.

– Где я могла его увидеть? – я передала поводья старику–конюху, и тот увел уставшую Красотку. Я так торопилась домой, что едва ее не загнала.

– В архиве! Он был там вчера!

– Да? Черт! Не повезло, – я досадливо пнула носком сапога камешек. – Разминулись.

Надо же, я гонялась за женихом по Дальгеру, а он заявился в Управу. И чего мне стоило задержаться там? Нет, погналась за Рошем.

Сестра тоже расстроилась, что затворник впервые явил себя людям, а я его прозевала. А ведь счастье было так близко!

– И какой он? – с кислым лицом спросила я.

– Никто не знает.

– Боже, Эммелин, ты сведешь меня с ума! Если он был в Управе, значит, его кто–то видел? Или он пришел в маске?

– В том–то и дело, что его никто не видел. Нашли на подоконнике книгу, а там на форзаце экслибрис «Библиотека Лавкрафта». Теперь все невесты нашего края сидят в архиве в надежде, что граф вернется за книгой. Вырывают ее из рук друг друга и уже затерли до дыр, заучивая сонеты.

– Сонеты?! – я не сдержала улыбку. Я единственная понимала, кто оказался настолько романтичным, что ходит со стихотворным сборником в кармане. – Он читает сонеты?!

– Представляешь? – Эмми выразительно фыркнула. – Сейчас Управа напоминает улей из разодетых пчелок. Ждут, жужжат.

– Зря ждут, – хмыкнула я. – Не было в архиве никакого Теодора. Туда приходил его друг Габиэль Рош. Я как раз застала его читающим книгу. Как увидел меня, так и забыл обо всем на свете. Кстати, он вызвался сопровождать меня в столицу Тоненберга.

– О, раз они общаются, стоит поговорить с ним, – обрадовалась Эмми. Мы с сестрой мыслили одинаково.

– У тебя с собой отвар, развязывающий язык? – шепотом спросила я, зная, что сестра такой подливает мужу.

Эммелин ревновала, когда супруг выезжал без нее. Сейчас, когда она была беременна вторым ребенком, она не могла сопровождать его в долгие поездки. Алекс был красивым мужчиной, и Эмми помнила, как на него засматривались женщины на балах и вечеринках.

Отвар помогал Эммелин быть в курсе жизни мужа вдали от нее. Он сам все выкладывал без утайки, но, к счастью, женское имя в его рассказах ни разу не прозвучало. Эмми не постеснялась бы наслать на соперницу «Проклятье гнилых зубов», когда даже при здоровых зубах изо рта начинает исходить неприятный запах. Он будет появляться только в тех случаях, если рядом с женщиной непозволительно близко окажется Алекс. Да, мою сестру лучше не злить.

– Я отолью тебе немного, – так же шепотом пообещала Эммелин. – Только смотри, не больше трех капель на бокал, иначе ты словесный фонтан до утра не заткнешь.

– Договорились, – сказала я, пожимая сестре руку. Теперь осталось навестить бабушку и набрать у нее травок на все случаи жизни. Мало ли, как дело в столице обернется?

В назначенный день я встала затемно. Позевывая, пошла во двор, чтобы растолкать конюха. Если его не разбудить, то придется до полудня ждать, когда он подготовит лошадь к выезду. Отправилась я к нему в одной ночной сорочке, накинув сверху огромный шерстяной палантин. Дел–то, постучать в окошко, чтобы услышать стариковский скрипучий голос: «Да встаю я, встаю!»

Раннее утро оказалось холодным. Роса на траве быстро намочила домашние туфли. Свежий ветер раздувал волосы, будто крылья за спиной. На горизонте уже появилось солнце, но оно еще не было способно разогнать ночной холод.

Я дошла до конюшни и замерла. У ворот стояла карета с вензелями графа Теодора. Я хотела было метнуться назад, чтобы переодеться: негоже встречать жениха растрепой, но дверь кареты открылась, и из нее выбрался Габриэль Рош.

– Доброе утро, леди Френсис, – произнес он с улыбкой.

– Я думала, мы договорились встретиться на пограничной заставе, – буркнула я вместо приветствия. Опять обманулась! Так недолго все нервы истрепать.