Обречённый быть обручённым (страница 8)
Золотой с дырой в середине – это сильный оберег. Неужели Рош настолько понравился ей, что она захотела дать ему защиту? Но от кого? От меня, поэтому и подложила тайно? Или она опасается кого–то? Магда ничего не делала без умысла. Значит, что–то почувствовала.
Рош держал монету на раскрытой ладони.
– Жжется, – сказал он и, сморщив лицо, кинул золотой на скатерть. Официант, проводивший нас к свободному столику, еще не удалился, поэтому я ответила не сразу.
– Не вздумай выбрасывать, – предупредила я Роша, как только официант отошел. – Носи при себе, иначе спугнешь удачу.
– Но почему монета горячая? Я рассматривал ее недавно, она была холодной.
Габриэль отодвинул для меня стул, но я села не сразу. Торопливо осмотрелась. Где–то рядом находился маг, который ненавидел Габриэля. Чем сильнее гнев или злоба, направленные на человека, тем сильнее разогревался оберег. Как любила говорить бабушка: «Сила противодействия оберега равна силе проклятия».
Я тянула с ответом, не зная, предупредить или смолчать. На первый взгляд никого опасного в зоне видимости не было.
– Будь осторожен, – сказала я в итоге. – Кто–то хочет отнять у тебя удачу.
Габриэль сел спиной к залу, я напротив него, поэтому заметила, что к выходу торопливо пошли сразу трое: две женщины и мужчина.
– Потрогай теперь монету, – сказала я. – Уверена, она уже остыла. Недоброжелатель покинул зал.
Габриэль резко обернулся, но троица уже скрылась за дверью.
– Кто это был? – спросил он, зажимая оберег в кулаке.
– Не знаю, я видела только их спины. Пара средних лет и молодая спутница. Возможно их дочь.
Габриэль бережно опустил монету в карман. А я потрогала пояс, за которым прятались две бутылочки. Сейчас я не буду расспрашивать, какие Рош хранит тайны. Судя по промелькнувшей по лицу тени, он знал, за что его могут ненавидеть. Я подожду. Он сам все выболтает, когда в его вине растворятся капли «Длинного языка».
Рош заказал нам вино, но не отходил ни на минуту, поэтому я никак не могла улучить момент, чтобы воспользоваться зельями. Да, мне самой тоже не терпелось хлебнуть отворота. Чем больше я смотрела на Габриэля, чем больше слушала его, тем больше тонула в его глазах.
Глава 9. Длинный язык
Мы мило проводили время. Подаваемые блюда были вкусными, разговор легким, музыка приятной. Я удивилась, когда к площадке возле оркестра потянулись пары. Оказывается, вечерами здесь было принято танцевать.
– Это мы проездом, – пояснил Габриэль, – а некоторые живут в Бальдере месяцами. Места живописные, река, холмы, в скалах за гостиницей бьет целебный источник, водой которого лечат расшатанные нервы. Есть запруда для мужчин и женщин, конечно, на приличном расстоянии друг от друга. Как ты заметила, здесь отдыхают целыми семьями.
Выходит, семья, которую я видела недавно, приехала в Бальдер успокаивать нервы? Если, конечно, я не ошиблась и не приняла просто знакомых за кровных родственников. Чем, интересно, им так досадил Габриэль, раз они, обдав его ненавистью, буквально сбежали из зала?
– Ой! Кажется, я вижу ту девушку, но уже без родителей, – я смотрела за дверь, где сновали туда–сюда отдыхающие.
– Которая? – Габриэль живо обернулся.
– В розовом платье, – подсказала я, быстро определив, что в нежных персиковых шелках в холе разгуливают минимум две незнакомки. Габриэль засомневался, стоит ли покидать стол, но я его подначила. – Разве тебе не интересно взглянуть на нее? Заодно проверишь, не нагреется ли монета.