Но затем к нему подплывает та самая блондинка, с которой он обжимался на диванчике, и, приподнявшись на носочки, шепчет что-то. Но он лишь ухмыляется и продолжает следить за нами, позволяя этой девице лапать его за бицепс и, опустив руку к нему на грудь, скользить пальцами ниже.

– А ты? – снова привлекает к себе внимание мой партнер.

Я смотрю на него, встречаясь с внимательным взглядом. Кажется, будто я и правда интересна ему.

– Что я?

– Влюблялась?

– Нет, – не вижу смысла скрывать.

– Была в серьезных отношениях?

– И снова нет.

– Почему? Ты красивая девушка!

– Потому что мне встречаются только такие же потребители, как ты, твой брат и твои друзья, – настроение мгновенно падает. Потому что я понимаю, чего он хочет добиться от меня.

Мик тихо смеется, явно не ожидая от меня подобных обвинений.

– Чёрт! А ты не любишь ходить вокруг да около. Но тогда объясни мне, пожалуйста, почему ты решила подарить мне девственность сегодня?

Он обрушивает на меня вопрос, словно ушат ледяной воды. Я замираю, не двигаясь больше с места, и смотрю на него так, будто вижу впервые.

– Я что сделала?

Он тоже останавливается, немного нахмурившись.

– Ну как же. Твой подарок – твоя девственность.

Мне кажется, будто меня отхлестали по щекам, чувствую себя униженной и ничтожной. Меня бросает в жар, в глаза будто насыпали песка.

– А кто тебе сказал, что я девственница? – бросаю ему в лицо и вижу, как улыбка сползает с его лица.

– Но как же… Тим сказал, что…

– А ты меньше слушай Тима, Мик. И будет тебе счастье, – убираю руки с его шеи и подхожу к барной стойке, смотря прямо на сводного, которого хочется не просто убить, а четвертовать.

Он же разглядывает меня с легкой улыбкой на губах. Чертов мерзавец!

Но вместо того, чтобы накинуться на Тимура с обвинениями, я забираю со стойки клатч и поворачиваюсь к Виктору.

– Ты, кажется, хотел проводить меня? – ловлю смятение в его взгляде, а затем радостную вспышку.

– И до сих пор этого хочу, – он выпрямляется и, положив руку мне на поясницу, ведет меня к выходу.

Глава 9

Тимур

– Я не понял, а какого хрена это было? – подходит ко мне Мик, охеревшим взглядом провожая мышь и Вика.

– Это было лишь то, что ты, лошара, не умеешь разводить целок на секс, – закидываю в себя шот текилы.

– Я не ожидал, что она бортанет меня, – берет свою рюмку именинник и опрокидывает внутрь.

– Гони две сотки, – забавно видеть растерянность на лице этого самоуверенного засранца.

– Куда так летишь? – занюхивает текилу лаймом Мик. – Если Вик с ней ушел, это еще не означает, что он ее распакует. И вообще! Ты же говорил, что даришь мне ее? – толкает в плечо. – Че за дела?

– Такие дела, – усмехаюсь. – Ты хотел попробовать целку, я тебе ее подогнал. А то, что ты проебался, – это не мои проблемы.

– Сука! – улыбается он, то ли охреневший от моей борзоты, то ли от восхищения.

– Кстати, она сказала, что информация о целке – фейк, – а теперь он следит за моей реакцией. – Не хочешь поговорить об этом?

– Это, чтобы избавиться от твоей смазливой рожи. Инфа сотка из уст ее маменьки.

– А чем плоха моя рожа?

– Я не понял? – подплывает к нам Пит. – А где сестричка?

– Свалила с Виком.

– Не-е-ет! – округляет глаза Державин, а потом опускает руку на плечо Мика и начинает ржать. – Сука! Как ты мог! Я на тебя поставил?

– Сам в ахуе, – ухмыляется именинник. – Да ладно. Не все потеряно. Тим недооценивает свою милашку, – усмехается.

– В плане? – хочу понять, что именно он имеет в виду.

– Она только с виду такая вся лапочка безобидная, а на самом деле может проехаться катком так, что потом обтекать будешь.

– Как по твоей самооценке? – ржет Пит.

– Примерно. Бля, почему так обидно-то, а? – улыбается Мик.

– Думаешь, Вик сделает тебя? – Державин, машет бармену и просит жестом повторить.

– Не-е-ет, – ухмыляется именинник. – Девочке любовь нужна, а не разовый перепихон.

– Ты перепил, что ли? Какая любовь? В каком мире вообще живешь? Ты, блядь, сказок перечитал, что ли? – Пит смотрит на Гордея так, будто впервые видит.

– Я тебе отвечаю. Она так просто никому не дастся. И Вику поэтому ни хера не обломится.

– Так вроде он и не страдает сильно от недостатка внимания, – бросает Державин.

– Что за собрание? – пританцовывая и посасывая из трубочки какой-то бабский коктейль, к нам подруливает Гарик.

– Мика обломала лапушка – сестрица Тима, – снова смеется Пит.

– Нашего бёздей боя? – вскидывает вверх брови Гар. – Как она посмела? Давай с ней разберемся и покажем, насколько она не права.

– Да не выйдет ни у кого из вас показать ей ни хе-ра, – с видом знатока заявляет Мик.

– Камон, бро! – усмехается Гар. – Может, ты для нее просто фейсом не вышел.

– Девочка любви хочет. Чистой и настоящей, – усмехается именинник.

– Так в чем проблема? Уж любви не проблема отсыпать.

– А вы чего тут столпились? – вырывается из объятий какой-то телочки Дэн.

– Обсуждаем провал Мика.

– В смысле? Сейчас же не его круг? – хмурится наш сладкоголосый мальчик.

– Мы вне круга.

– Не понял. Я что-то пропустил? – хмурится он, явно ощущая себя изгоем.

– Мик с Тимом забились, что Гордей распакует сводную Тима. Но она бортанула его и свалила в закат с Виком.

– Бывает, – пожимает плечами Дэн. – Я думал, вы уже определились с целью на новый круг.

– Кстати! – тянет Мик. – Тим, сейчас твоя очередь. Есть кто на примете?

Не знаю, виной выпитый алкоголь или желание просто осадить всех и показать, что ни один из них еще не дорос до меня, но решение принимается мгновенно.

– Стефа, – заявляю без тени сомнений.

Мысленно уже выстраиваю план, как достигнуть цели в установленный срок, а позже еще и поиметь с этого выгоду. Избавлюсь от этой мерзкой мыши раз и навсегда.

Убью двух зайцев одновременно.

– Ау-у-у! – кричит в кулак Пит. – Да ты извращенец, чувак. Она же твоя сестра.

– Которую я знаю четыре месяца, и для которой отец просил подогнать хорошую партию ради пиара.

– Так ты из меня хотел сделать для нее пиар-партию? – отнимает ото рта рюмку Мик.

– Я вообще не собирался ничего делать в этом направлении. Но раз Вик заинтересовался девочкой, то пусть попробует.

Внезапно эта идея кажется просто гениальной.

– В смысле ты хочешь ее уложить, даже если она будет строить отношения с моим братом? – похоже, Мик в полном ауте.

– Люблю сложности.

Парни вокруг пялятся на меня, будто не знают, насколько мне похуй на всех, кроме их четверых. У меня наконец-то складывается картинка того, как получить все, что мне нужно, благодаря той, кого я не перевариваю каждой клеточкой своего тела.

Но пойти против себя – дополнительное препятствие, которое меня только раззадоривает. Я наступлю себе на горло и сделаю так, что она не просто поверит мне, а будет готова есть с моих рук, выполнять любое желание и смотреть как на божество.

– Так, – первым приходит в себя Гарик. – Есть те, кто против?

Осматриваю парней, которые начинают отходить от новости, отрицательно мотая головами.

– Супер! Тогда завтра же скидываем бабки в банк и начинается отсчет.

– Сегодня, – заявляю я, собираясь начать сразу по возвращении.

– Что сегодня? – хмурится Мик.

– Начинаем отсчет с этого момента.

– Да ты гонишь? Реально собираешься за ней сейчас стартануть? – кажется, что сегодня все непрерывно охреневают от происходящего.

– Просто начинай гребаный отсчет.

– Окей, – сверкает белозубой улыбкой Гарик. – У тебя ровно месяц, бро. А потом карета превратится в тыкву, Золушка.

– Я успею накататься до наступления полуночи, фея-крестная, – ржу в ответ, ощущая выброс адреналина в крови.

– Так что? Давайте закрепим, – подает нам шоты Дэн. – За феерический проеб Тима! – поднимает шот этот говнюк.

И все как один приподнимают свои рюмки, салютуя и выпивая залпом за мой сказочный успех.

– Время пошло! – скалится Гарик, но я не тороплюсь, собираясь напоследок оттянуться со своими девочками.

Глава 10

Стефания

– Не смотри так на меня, – стараюсь игнорировать пристальный взгляд Виктора и ухмылку, но не получается. Складывается ощущение, будто он знает что-то такое обо мне, что не дает ему покоя, но спросить не решается.

– Как так? – голос звучит весело и даже беззаботно. Впрочем, как и сам он кажется слишком расслабленным. Будто в его жизни нет никаких проблем.

– Ты будто хочешь меня загипнотизировать через щеку.

– Не нравится, что я тебя рассматриваю?

– Возможно, – с трудом могу описать ему причины, почему мне не по себе от того, что меня разглядывают, будто микроб под микроскопом. – Да, не нравится. Ощущаю себя исследуемым образцом. Словно ты надеешься открыть неизведанную миру бактерию, что способна спасти человечество от вымирания.

Боковым зрением замечаю, как Виктор закидывает голову назад и смеется в голос.

Теперь я уже рассматриваю его, залипнув на сильной шее, квадратной линии подбородка, белоснежных зубах и том, как красиво собираются лучики в уголках его глаз во время смеха.

– Я просто любуюсь тобой, – вот так с ходу вгоняет он меня в краску, и я смущенно отвожу глаза вниз, следя за тем, как мои ноги в босоножках с черными ремешками в стразах ступают по асфальту, подсвеченному неоновыми огнями вывесок и витрин ресторанов.

– Слушай, у вас, наверное, методичка есть по тому, как подкатывать к девушке? – все же не выдерживаю и поворачиваюсь к нему.

– Почему? – Вик удивленно вскидывает брови, не переставая улыбаться.

– Приемы все одни и те же.

– Да нет же! Я от чистого сердца! Ты правда очень красивая!

Теперь я краснею еще сильнее. Потому что не привыкла к комплиментам. И вообще к такому вниманию в целом.

– Спасибо, – вежливость не позволяет проигнорировать добрые слова в свой адрес или ответить как-то более дерзко, как делают это мои подружки, привыкшие вить веревки из парней, пользуясь своей внешностью.

– Удивительно, – тихо посмеивается Витя, прогуливаясь рядом со мной по ночному городу.

– Что именно? – боюсь на него смотреть, потому как чувствую себя не в своей тарелке от его взглядов.

– Удивительно скромная девушка, – он бросает на меня лукавый взор.

– Я бы это иначе назвала…

– И как же?

– Не хочу об этом.

Между нами повисает тишина, в которой мне удивительно спокойно, потому что Гордеев не старается мне понравиться, и это, как ни странно, добавляет ему очков.

– Твой брат всегда был такой самоуверенной сволочью? – первой прерываю молчание.

– Он младший. Ему родители и остальные родственники с детства в задницу дули и разрешали больше, чем мне.

– Ты ревновал? – мне сложно судить о братско-сестринских отношениях, потому что у меня никогда и никого не было.

Только бабушка и призрачный образ матери, предпочитающей строить свою жизнь без нас.

– На самом деле нет. Помню, когда его привезли из роддома, мне сразу объяснили, что он маленький. Но я и сам это видел. Наблюдал за ним, и таким он казался беспомощным, что я рядом с ним ощущал себя суперменом. И это ощущение, оно никуда не делось. Я до сих пор чувствую, что отвечаю за него и должен защищать.

– Слышал бы ты себя, с какой теплотой говоришь о Мике.

– Правда? – усмехается Вик. – А у тебя есть кто-то, кроме Тима?

Услышав имя сводного, я непроизвольно морщусь.

– Я бы не сказала, что Тим есть у меня. По сути, мы просто живем под одной крышей и больше нас ничего не объединяет, – и я бы все на свете отдала, чтобы вернуться в нашу старую квартиру, к своим старым друзьям.

– Хм, – задумчиво чешет подбородок.

– Что такое? – замираю на месте, поворачиваясь лицом к парню. – Что он тебе рассказал про меня?