A Sinistra | А Синистра | Левый Путь (страница 11)
Весы передо мной исчезли, и я опять увидел алеф с весами. Он стал удаляться во мрак – и погас. Я закрыл дверь, вернулся на стул и перенесся назад в Верону.
Комната вокруг осталась прежней. Но когда я снова открыл дверь, за ней оказался коридор моего дома.
Отрадно было узнать, как много свободного места остается на левой чаше весов. Что это, если не молодость духа?
Блажен, кто смолоду был молод.
Три дня после опыта я пил и веселился с девками. Затем три дня постился, ожидая, пока из меня выйдет дух Диониса.
Наконец я решился подойти к гримуару вновь.
***
Спаси себя через обретенные силы, не совершая ничего специально. Затем переверни страницу.
Спасение. Сразу после того, как я взвесил душу и убедился, что грехи ее пока не одолели. Как это понимать? Какие силы я должен использовать? Обе? Мои новые умения? Или нечто иное?
Гримуар изъяснялся загадками. Сроков поставлено не было. Значит, решил я, следует сделать паузу и дождаться, когда в голове наступит ясность.
Дела у меня были. Приближалось полнолуние, и следовало завершить трансмутацию. Устремляясь к духовному, не следует забывать и о материальном тоже.
Поймав на рынке своего ученика Григорио, я напомнил, что луна станет полной в ночь с четверга на пятницу. Положение планет будет благоприятным. Я велел ему помыться и прийти в два часа ночи, но так, чтобы никто его не видел и ни одна кошка не перешла ему дорогу. Перед этим, сказал я, надо как следует поесть – зовы плоти не должны отвлекать от ритуала, духи это тонко чувствуют.
Встреченные на улице кошки, конечно, не играют в трансмутационной алхимии никакой роли. А вот отсутствие свидетелей важно до чрезвычайности. Что касалось еды, то полное брюхо могло добавить к золотому улову еще пару-тройку фунтов. Алхимик должен помнить обо всех подобных мелочах.
И вот ночь полнолуния настала.
Григорио пришел вовремя и поклялся, что по дороге его никто не видел. Кошек ему тоже не встретилось.
Я отпер дверь в комнату с вытяжкой, куда никто не входил со времен нашей прошлой встречи. Дистилляцию и коагуляцию мы благополучно завершили в прошлый раз – и сразу перешли к изготовлению тинктуры.
Григорио надел синюю мантию со звездами и такой же колпак, я развел огонь в маленьком горне – и уже через час бурая тинктура посыпалась из реторты на пергамент с защитными заклинаниями. Мы дали ей остынуть, пары ушли в вытяжку – и, раздробив комки порошка стеклянной лопаткой (для этой процедуры годится только особое венецианское стекло с золотом), я протянул ученику книгу «Саддим».
– Почему все время читаю я? – спросил Григорио. – Почему не вы, мастер?
Кажется, парень что-то подозревал.
– Ты умеешь плавать? – спросил я.
Григорио кивнул.
– Когда ты учился, как ты это делал?
– Я? Я… плавал. Пробовал и научился.
– Так же и с трансмутационной алхимией, друг мой. Единственный способ обучиться – это практиковать ее самому. Я уже постиг мастерство. Теперь его постигаешь ты.
Возможно, я говорил излишне проникновенно, но Григорио мои слова убедили. Раскрыв книгу «Саддим», он принялся читать главное трансмутационное заклинание.
Перед пергаментом стояла печать из дубового бруска с вырезанными на рукояти инициалами RS (и добавленной расшифровкой «Rex Salomon», чтобы не слишком напрягать ум ученика). На самой печати была неизбежная пентаграмма с козлиной мордой – иначе ведь не докажешь сегодняшней молодежи, что занят чем-то серьезным.
У печати была действительно важная роль – я изготовил ее, чтобы обойти самый скользкий момент в конце ритуала.
Срывающимся голосом Григорио дочитал текст – и, вслед за перечислением множества демонических имен, каплей крови и словом «mutabor» прогремела заключительная фраза инкантации:
– …и заверяю свои слова. Ставлю за сим пятиконечную печать Соломона!
Глянув на меня, Григорио положил книгу на стол и потянулся за печатью.
Я поднял ладонь.
– Остановись, ученик, и слушай меня молча, не произнося ничего, ибо духи сейчас слышат лишь твой голос. В ритуале есть тайное звено. Секрет передается только от мастера к ученику, и ты обязан сберегать его в тайне три года, три месяца и три дня. Учеников в это время у тебя быть не должно. Если поклянешься своей душой хранить тайну, я ее открою. Но не говори «клянусь» вслух, просто кивни. Это и будет означать, что ты дал клятву…
Бледный Григорио кивнул.
– Резная печать перед тобой – фальшивая, хоть и упоминается в тексте. Уловка эта защищает ритуал от профанов, способных получить доступ к книге «Саддим». Истинная пятиконечная печать Соломона есть иносказание. Слова сии означают отпечаток ладони алхимика, воззвавшего к духам трансмутации. Пятиконечной печать названа по числу пальцев, а соломонова она по той причине, что первым ее поставил на тинктуру сам царь Соломон. Желая наложить печать, алхимик должен вдавить в тинктуру свою правую длань, и духи соотнесут его глас с его персоной… Но об этом не должен знать никто!