Я кивнул, задумавшись над тем, кто мог позволить себе делать такие щедрые взносы. Конечно, не Кахэм. Иначе он не стал бы заниматься алхимией на этой старой пыльной фабрике.

– Считай, тебе повезло, – продолжил он. – Один друг каждый день проверял почтовый ящик в доме твоего отца в Ливане, пока не обнаружил там записку. Иначе она могла появиться и исчезнуть, а мы бы об этом даже не знали. Теперь расскажи, что случилось вчера.

При упоминании вчерашнего дня мои мысли будто заволокло облаками. Я вспомнил Тету, и в горле у меня пересохло. Я глубоко и прерывисто вдохнул и сумел собраться, чтобы рассказать о произошедшем. Кахэм не прерывал меня, пока я не дошёл до эпизода с Алхимией возрождения и того, что рассказала мне Тета.

– Что ты сделал? – спросил он, в ответ на что я сжался, ожидая взбучки. Но он только нахмурился. – Золотое украшение вместо чистого золота не годится. Чудо, что чары действовали даже несколько мгновений. Расскажи мне о полиции? Они, конечно, не отпустили тебя так просто.

Я помотал головой, не желая говорить, что я убежал из дома, и ещё сильнее волновать учителя.

Но Кахэм сделал шаг вперёд и успокаивающе положил руку мне на плечо.

– Ты точно больше ничего не помнишь?

Я сглотнул.

– Точно. Вообще ничего.

– Ладно.

Кахэм улыбнулся как злодей из диснеевского мультфильма. Затем он сунул руку под свой плащ алхимика. Мои нервы были натянуты до предела. Йолла замурлыкала и подошла в ожидании угощения, пока Кахэм искал что-то. Но стоило мне на секунду отвлечься, как в лицо полетел порошок, который мгновенно проник мне в горло и нос.

Я закашлялся.

– Какой фиги ты это сделал?

– Выкладывай, – сказал Кахэм. – Что ты скрываешь?

Когда я не ответил, Кахэм напрягся. Он снова засунул руку под плащ и вытащил мешочек. Я отшатнулся, когда он сунул палец внутрь и поднял его, намереваясь подуть на смесь.

– Это Порошок правды? – спросил я.

– Да, – признался он. – Но он не сработал. Почему?

Внезапно мой учитель алхимии изогнул бровь и схватил меня. Он похлопал меня по карманам, рукам, спине и даже животу, как будто проводил досмотр в аэропорту. Обыск завершился, когда он дошёл до моей груди. Широко раскрыв глаза, он показал на мою шею.

– Что это у тебя? – потребовал он ответа.

Я осторожно снял ожерелье.

– Тета подарила мне его на день рождения. Раньше оно принадлежало Бабе.

– Интересно, – сказал он. – Похоже на декантер, сделанный из кедра. Эти чары не только защищают тебя, но и позволяют заниматься алхимией. Я могу сделать что-то подобное, но не настолько сильное.

Удивлённо я посмотрел вниз, мне на глаза навернулись слёзы. Баба правда был способен создать что-то настолько сильное, чего не мог Кахэм? Даже после смерти он защищал меня по-особенному.

Крепко сжимая ожерелье, я признался:

– Вчера ко мне приходил кое-кто ещё. Он представился как доктор Сала-что-то-там. У него был плащ алхимика и большие усы, и… и я от него убежал.

Перед глазами у меня тут же всплыли усы и зловещая улыбка. Я содрогнулся. Даже сейчас меня не покидало ощущение, что за мной гонятся.

– Проклятье! – сказал Кахэм. – Его зовут Салазар. Он невероятно жестокий и коварный некромант. Наверняка один из его пособников наложил чары, чтобы засечь алхимию в твоём районе.

Услышав это, я чуть не упал в обморок.

– Мы же всё это время занимались алхимией на старой фабрике. Как нас засекли?

– Просто, – ответил он. – Моя защитная алхимия, например Чары обмана, которыми мы занимались этим летом, скрывает нашу работу от внешнего мира. Даже некроманты не могут обнаружить наше местонахождение, и хорошо, что они не могут определить, какую именно алхимию ты использовал. Если Салазар узнает, что ты пытался создать Эликсир возрождения, у нас будут большие неприятности.

Я окаменел, внезапно осознав свою неосторожность. Но, если честно, снова увидеть улыбку Теты, хоть на пару секунд, того стоило. Теперь я понимал, зачем кому-то стремиться к такой могущественной алхимии, особенно если с её помощью можно спасти тех, кого любишь.

Но потом я вспомнил предупреждение Теты: «Некоторые вещи в этом мире должны оставаться неизменными».

– Не волнуйся, – сказал Кахэм. – Как я уже говорил, в Академии тебя не тронут ни Салазар, ни ему подобные. Ты добьёшься успеха там, где я потерпел неудачу.

– Ты не потерпел неудачу, – уверил его я. – Просто некроманты – подлые.

– Подлые, да, – Кахэм оглянулся, как будто из тени на него в любую секунду мог броситься некромант. Повернувшись снова ко мне, он посмотрел на мою грязную футболку. – Подожди-ка, твой плащ алхимика остался в квартире?

– Ну, да, – сказал я, опустив голову от стыда. – Я оставил всё в стенном шкафу: ингредиенты, плащ, пояс с мешочками – всё, кроме этого.

Я вытащил из заднего кармана «Помощника алхимика». Как и ожерелье, которое отдала мне Тета, он был от Бабы. Моё сердце наполнилось надеждой при мысли о том, что я смог его сохранить.

Кахэм, выступив из тени, приблизился на шаг. Наклонившись ко мне, он сказал:

– Я схожу за твоими вещами, но важно, чтобы до этого ты понял одну вещь. Теперь ты знаешь достаточно ингредиентов, чтобы приготовить любой несложный эликсир. Ты одарённый, Шэд. Во имя всех элементов, ты настоящий алхимик. Но что бы ни случилось, никогда не упоминай моего имени в Академии.

– Не упоминать твоего имени? – спросил я. – Но ты же мой учитель!

– Да, и я останусь им, – сказал он. – Помнишь, как я рассказывал тебе о том, насколько сейчас опасно вокруг? Мы не можем рисковать: некроманты снуют повсюду. Никогда не знаешь, кто шпионит для них.

Кахэм бросился к своему рабочему столу, принялся хватать различные ингредиенты из контейнеров и распихивать по своим мешочкам. Я почувствовал опустошение при мысли о том, что больше не буду заниматься с ним. Даже фалафель не помогал заполнить эту пустоту.

– Что делать с Тетой? Я просто не могу оставить её…

Кахэм остановился на мгновение, сглатывая.

– Я прослежу, чтобы твою тету похоронили по всем правилам, мой мальчик. Тебе это обещает мастер алхимии.

Всё ещё пытаясь не разрыдаться, я пробормотал:

– Спасибо.

– Не за что, – ответил он, наклонившись, чтобы посмотреть мне в глаза. – Но, пожалуйста, больше никогда не пытайся приготовить Эликсир возрождения. Помни: мы, алхимики, отвечаем за то, чтобы некроманты не узнали этого рецепта. Именно поэтому «Помощник алхимика» не должен попасть им в руки. Ты понимаешь?

Я ответил «да», отведя глаза. От этого предостерегала меня и Тета. Я был в таком отчаянии, что совершил кое-что похуже, чем несоблюдение правил алхимии. Это было даже хуже, чем забыть свои вещи в квартире.

Пихая «Помощника алхимика» Кахэму прямо в грудь, я сказал:

– Я не могу оставить у себя книгу. Это слишком рискованно и… я подвел тебя. Просто уничтожь её, как того хотели старшие алхимики.

– Хватит, – он огрызнулся, отпихивая справочник. – Ты усвоил урок. Кроме того, уничтожить такую книгу практически невозможно. Думаешь, если бы я знал, как это сделать, я бы позволил тебе оставить её у себя? Так что защити её и стань алхимиком, чтобы доказать, что я не зря тратил время.

– Как я справлюсь в одиночку? – спросил я. – Можно я просто останусь жить с тобой?

– Боюсь, это невозможно, – он показал на пушистую рыжую кошку, которая, как оказалось, была настоящей кошкой, а не саламандрой. – Йолла ненавидит, когда кто-то живет у нас. Поэтому у меня и нет постоянной девушки.

Йолла мяукнула, а я пробормотал под нос:

– Да, конечно, в этом и причина.

Когда Кахэм собрался, комната фабрики, где мы занимались, почти опустела, зато наполнился его плащ. Из его карманов торчали пакетики с гипсом, корни акации и много других ингредиентов.

Подойдя ко мне, он сказал:

– Я хочу, чтобы ты поступил в Академию и обучался алхимии в безопасности, но ещё у меня есть для тебя задание.

Наклонившись к Кахэму, внезапно я понял, что больше не боюсь расстаться с ним. Меня распирало от волнения. Кахэм раньше открывал мне некоторые секреты, но никогда ничего не поручал.

– Следи за происходящим в школе для меня, хорошо? – спросил он. – Если услышишь что-нибудь, что, как тебе покажется, я должен знать, запомни это хорошенько. Если обнаружишь что-то, что может заинтересовать некромантов, – спрячь.

– Как я смогу связаться с тобой? – спросил я. – У меня нет телефона.

Кахэм вздохнул.

– Я никогда тебя не брошу, Шэд. Ты – мой ученик, и знай, что я найду способ проникнуть в Александрийскую академию, чтобы мы могли работать вместе. Но будь настороже, пока ждёшь меня, понял?

Я собирался кивнуть, когда с улицы донесся оглушительный шум. Кахэм дёрнулся, из его плаща выпал один пузырёк и разбился вдребезги. Ни он, ни я не ожидали посетителей.

– Шэд Хадид из Бейрута, Ливан, – сказал голос. – Моё отслеживающее устройство говорит, что вы здесь. Выходите – и отправляемся в путь. У нас очень плотное расписание.

Кахэм встал передо мной, чтобы защитить от входящего. Я был готов увидеть того жуткого доктора Шазама или как его там. Или полицейских, которые не верили, что Кахэм существует.

Вместо этого через раздвижные двери в помещение шагнула женщина. По её рубиново-красному костюму, чёрным туфлям на шпильках и кудрявым белым волосам можно было сказать, что она как минимум знала, как одеться в стиле вяленого помидора.

Кахэм вытащил из-под плаща шерстяной мешочек.

– Сохрани книгу любой ценой и не забывай про задание, – сказал он. – Чары твоего Бабы защитят тебя лучше, чем любые мои, поэтому береги их тоже. Встретимся, когда я попаду в Академию, иншаллах^[17]!

– Постой, у меня столько вопросов!

Я потянулся, чтобы схватить его за плащ, не желая остаться один на один с помидорной дамой. Кахэм бросил под ноги вонючий порошок, и мы оказались в облаке красного дыма. Я отмахнул его от лица. Когда дым рассеялся, я стоял уже один.

Женщина нахмурилась и спросила:

– Я так полагаю, вы – Шэд?

– Д-да, это я, – сказал я дрожащим голосом.

– Можете звать меня декан Хайек, – сказала женщина, стуча каблуками по цементному полу. – Я пришла, чтобы сопроводить вас в Александрийскую академию. Я нашла вас при помощи отслеживающего устройства в вашем приглашении.

Я тут же расслабился. Какое облегчение, что она из Академии.

– Приглашение было таким классным, – сказал я. – Что в нём была за алхимия?

– Алхимия? – спросила она. – Ну, можете воображать, что хотите, пока мы едем. А теперь, пожалуйста, соберите вещи и выходите на улицу. У нас очень плотное расписание.

Женщина вышла, оставив меня одного. Бусы Бабы и «Помощник алхимика» – вот и все мои вещи. Конечно, на моём рабочем месте оставалось несколько пустых пузырьков, баночек с ртутью и других обычных алхимических ингредиентов, но по большей части всё это было пустяками. Мне не в чем было нести их, поэтому, если бы я взял их с собой, они бы перемешались, а этого по правилам алхимии допускать ни в коем случае нельзя.

Было странно уходить из лаборатории навсегда. Каждый день, проведённый здесь в последние несколько месяцев, казался мне волшебным. Кахэму всегда удавалось удивить меня, после чего он произносил неизменные три слова: «Это просто наука». Было больно оставлять эти воспоминания. Волей-неволей я привязался к этому старому зданию, кучам мусора и стекла.

– Маа саляма^[18]! – сказал я своему рабочему месту, новым и старым колбам и паукам в углах.

Отныне я бы хотел иметь возможность прощаться со всем, чем только можно. Я уже упустил свой шанс сделать это с Бабой, Джидой и Тетой. Ещё я хотел бы попрощаться как следует с учителем алгебры, который поставил мне двойку, но для этого пришлось бы запустить ему в лицо бомбой-вонючкой.