Глава 8

Калиста

Произнесенное шепотом признание грохочет в тишине комнаты. Я склоняю голову от стыда, охватившего меня и тянущего вниз.

– Трусы в коробке мои.

Хейден устраивается на койке рядом со мной, и запах его одеколона долетает до моего носа. Я хочу втянуть его в себя, но не делаю этого. Он берет меня за руку, рассеивая мысли успокаивающим поглаживанием.

– Ты не сделала ничего плохого, почему ты говоришь так, будто это твоя вина?

– Нет. Мне стыдно.

– Почему?

Я прищуриваюсь, глядя на него, и пытаюсь отдернуть руку, но он сжимает крепче, пока я не сдаюсь.

– Они были на мне двадцать четвертого июня, а потом, когда я проснулась, их уже не было. И я не видела их с той ночи. Теперь понимаешь?

– Да.

От ярости в его голосе у меня сводит пальцы.

– Больше не заставляй меня снова об этом говорить.

– А записка?

– Понятия не имею, кто ее прислал и что на ней написано, – я закрываю глаза, не в силах смотреть на Хейдена, когда говорю это. – Я очень устала. Пожалуйста, оставь меня одну.

Он делает глубокий вдох, как будто пытается удержать себя в руках.

– Я не уйду. Не сейчас, никогда. Я сказал, что ты моя, и я говорил серьезно. Ты моя, и я буду защищать тебя, заботиться о тебе и мстить за тебя. Я не стану спрашивать твоего разрешения, но будет гораздо проще, если ты перестанешь сопротивляться.

Я внимательно смотрю на Хейдена. Судя по упрямому положению его челюсти и прищуру глаз, этот человек твердо решил быть в моей жизни, даже если это будет против воли. Моей воли.

Его отказ уходить должен расстроить меня, но правда в том, что мне нужен Хейден. Как бы сильно его присутствие ни сбивало меня с толку, оно гораздо больше успокаивает меня.

– Ты явно расстроена, и не только из-за меня, – говорит он. – То, что произошло сегодня с тобой, – это просто какой-то бред, и я понимаю, что ты напугана, но я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы разобраться с этим. Можешь не доверять мне, но поверь, что я так и сделаю.

– Верю.

– Хорошо.

Раздается стук, Хейден выпрямляется, и мы оба поворачиваем головы в сторону двери. Решительными шагами заходит Харпер с мрачным выражением лица.

– Калиста! – восклицает она.

За доли секунды подруга подлетает ко мне. Затем поворачивается к Хейдену, уперев руки в бедра, и строго смотрит на него.

– Двигайся. Моя очередь быть с ней.

Я удивленно распахиваю глаза, когда тот послушно опускает голову и встает с койки. Харпер тут же занимает его место, хватает меня за руки и нежно сжимает их.

– Я буду за дверью, – говорит Хейден.

Как только он выходит, Харпер шмыгает носом, привлекая мое внимание.

– Ты как?

– Если не считать небольшой боли, я нормально.

– Хорошо. Я так волновалась. Все это стекло и кровь… – она сглатывает. – Сегодня поганый день. Вот что хочу сказать.

Я киваю.

– Теперь уже лучше, когда ты пришла. Спасибо.

– Конечно, – фыркает она. – Мы же лучшие подруги. И раз уж я удостоена этого почетного звания, может, расскажешь мне, что на самом деле случилось? Я знаю, что дело не в низком сахаре в крови, и это вообще не связано с медициной.

– Если я скажу, ты обещаешь хранить это в секрете?

Харпер протягивает руку и убирает выбившуюся прядь моих волос мне за ухо.

– Мы с тобой в одно слово, моя подружка, моя сестра навсегда. Я никогда не предам тебя.

– Даже если от этого будет зависеть моя безопасность?

– А разве будет предательством действовать в твоих интересах?

У меня вырывается стон, и я шлепаюсь назад на подушку.

– Почему ты такая…

– Сексуальная? Великолепная? Талантливая? Я могу продолжать весь день.

– Доставучая, – говорю я с улыбкой.

– Не надо меня ненавидеть только за то, что встала на сторону Хейдена в вашем непонятном споре. Не думай, что я не заметила. Ты стала депрессивнее, чем ослик Иа из «Винни-Пуха», но на больничную койку тебя привела не ссора с ним.

Я шумно выдыхаю.

– Знаю.

– Теперь ты мне достаточно доверяешь, чтобы все рассказать?

– Да. Не перебивай меня, в противном случае я могу просто не добраться до конца.

– Я хочу помочь тебе, даже если для этого мне нужно сидеть здесь тихо.

Я корчу недоверчивую гримасу.

– А такое возможно?

– Вот сейчас и узнаем.

Пока я не передумала, рассказываю Харпер о ночи, когда на меня напали, о реакции Хейдена и его обещании выяснить все и положить этому конец. Я не признаюсь, что он мой сталкер, но раскрываю подробности его поведения в баре «СиЗ» и упоминаю о том, что он, скрываясь, провожал меня до квартиры по ночам. Я знаю Харпер, она прекрасно свяжет одно с другим, а если даже нет, я ничего не теряю.

Подруга молча сидит и не шевелится, но ее глаза наполняются слезами, и она все сильнее сжимает мне руки по мере того, как я открываю ей правду. К концу мне уже хочется, чтобы она опять стала самой собой, а не потрясенно молчаливой версией себя.

– Теперь ты знаешь, – говорю я.

– Теперь я знаю.

– Ты ничего не хочешь сказать?

Харпер зажмуривает глаза, и слезинка скатывается из-под ее ресниц.

– Можешь быть осликом Иа, сколько захочешь.

У меня сжимается сердце в груди.

– Если только ты будешь моим Тигрой. Нам нельзя грустить обеим.

– Ты права, – она вытирает лицо и расправляет плечи. – Хейден будет сумасшедшим Кристофером Робином, а ты очень скоро вновь станешь Пятачком.

– Грубиянка.

– Ну ладно, можешь быть Кенгой. Она милая и обо всех заботится, – Харпер пристально смотрит на меня. – Слушай, можешь отрицать сколько угодно, но ведь, в конце концов, этот мужчина ведет себя так, словно весь его мир вертится вокруг тебя. Есть ли в этом что-то нездоровое? Конечно, да. Но если бы я хоть на секунду могла допустить мысль, что он причинит тебе вред, я бы убила его.

– Вы оба такие… жестокие.

– Некоторые вещи и люди заслуживают такого отношения.

Мы слышим звук открывающейся двери и переключаем внимание на вошедшую медсестру.

– Здравствуйте, мисс Грин, – говорит она.

– Спасибо, что доверилась мне, – Харпер спрыгивает с кровати и наклоняется, чтобы чмокнуть меня в щеку. – Не порви швы сегодня.

– Что? – я выглядываю из-за медсестры, чтобы встретиться взглядом с подругой. – Ты о чем?

Она подмигивает мне.

– Пока-пока, увидимся.

Глава 9

Хейден

Мне дышится легче, когда Калиста находится за запертой дверью моего пентхауса.

Хотя не уверен, что боль у меня в груди когда-нибудь утихнет после того, как я увидел, как она без движения лежит в луже собственной крови. Я думал, что мой худший кошмар случился тогда, когда я нашел бездыханное тело своей матери, но даже это меркнет по сравнению с Калистой, оказавшейся в такой же ситуации.

Я не могу выбросить этот образ из головы, он будто уродливый шрам, который никогда не исчезнет. Я не могу унять дрожь, которая пробивает мое тело. Меня бесит моя слабость, но это психическая реакция на потребность в Калисте.

Она хмурится.

– Ты в порядке?

Кто-то угрожает ей, как я могу быть в порядке? Я вот-вот лишусь гребаного рассудка.

Я встречаюсь с ней взглядом, излучая притворное спокойствие, чтобы она не догадалась о тех мыслях, что терзают меня.

– Да. Ты поела?

Она кивает на тарелку перед собой, на которой осталась половина еды.

– Да, спасибо за ужин.

– Пожалуйста.

На комнату опускается тишина, напряжение между нами усиливается так, что его можно слышать, а у меня внутри, словно струны скрипки, натягивается невыносимое беспокойство. Я барабаню пальцами по столу, чтобы унять свое желание дотронуться до Калисты. Бесполезно.

– Я знаю, что ты спала в больнице, но уже поздно, – говорю я. – Ты хочешь пойти в кровать?

– Да, – ее лицо ничего не выражает, но в голосе слышится такая усталость, что мне еще сильнее хочется обнять ее. – Пожалуй, мне надо прилечь, – говорит она. – Даже если я сразу не усну.

– Тебе нужно принять еще обезболивающих?

Она качает головой.

– Плечо совсем не болит.

Я поднимаюсь на ноги, бросив взгляд на ее недоеденный ужин, а потом на темные круги у нее под глазами. Несмотря на выпавшее ей испытание и очевидную усталость, Калиста сидит с прямой спиной и гордо держит голову. Мое восхищение ее стойкостью растет.

Я поворачиваюсь, чтобы помочь ей, и ее аромат наполняет мои ноздри, напоминая о сегодняшнем утре, когда запах ее киски обволакивал мои пальцы. Она поднимает взгляд, ее карие глаза пристально изучают меня. В эту крошечную паузу я замечаю, что она сомневается, подавать ли мне свою руку, волнение закипает у нее под кожей.

У нее есть причина беспокоиться. Мне потребуется все мое самообладание, чтобы не трахнуть ее сегодня ночью.

Я подтягиваю Калисту к себе, и когда она встает на ноги, тут же отпускаю, чтобы не сделать того, о чем пожалею. Вообще-то я лично не пожалею, если поцелую ее, но судя по ее поведению, она станет возражать.

Мне предстоит долгая ночь.

Эта женщина не понимает, как действует на меня. Один взгляд, одно прикосновение, и я упаду перед ней на колени. Осознание этого меня тревожит.

Калиста проводит ладонями по бедрам, а я молча стою и жду, когда она соберется с силами. Наконец, встретившись со мной взглядом, она слегка улыбается. У меня дергаются пальцы от желания утешить ее, и я сжимаю их в кулаки.

Я коротко киваю и показываю в сторону коридора.

– Я провожу тебя в твою комнату.

– Спасибо.

Она идет рядом со мной, а я придерживаю ее, положив руку на поясницу. Этого прикосновения недостаточно, чтобы утолить мой голод. Каждый шаг будто танец, возможность для меня быть ведомым ей.

Или ей быть ведомой мной.

Когда мы доходим до двери в комнату для гостей, она останавливается и поворачивается ко мне лицом. Я делаю то же самое, чувствуя, как вес моей нерешительности давит мне на плечи. Я должен дать Калисте время вдали от меня, как она и просила, но моя потребность быть рядом с ней, чтобы точно знать, что она в порядке, причиняет мне физическую боль.

– Спокойной ночи, Хейден.

Я открываю рот, чтобы скомандовать ей идти в мою спальню, как только она открывает дверь и заходит в комнату для гостей. Теперь мешкаю я. Если бы мое поведение не шокировало меня, я бы счел забавной эту нерешительность взять то, что хочу.

Я упираю ладонь в дверь, чтобы она не закрыла ее. Калиста удивленно смотрит на меня, но тут же хмурится, когда я делаю шаг к ней.

– Что не так? – спрашивает она, и в ее голосе слышатся нотки подозрения.

– Учитывая то, что с тобой произошло, я сомневаюсь, что смогу заснуть сегодня ночью. Но будь я проклят, если окажусь один в своей постели. Только не когда женщина, которая воплощает все мои самые потаенные желания, находится под моей крышей.

Она опускает взгляд. Но я успеваю заметить промелькнувшую неуверенность в ее глазах.

– Сегодня был тяжелый день…

– Думаешь, я не знаю? Внутри меня что-то умерло, когда я увидел, как ты лежишь там вся в крови, – я протягиваю руки к Калисте, обхватываю ладонями ее лицо, вынуждая ее смотреть мне в глаза. – Не думаю, что ты понимаешь, насколько увиденное все еще убивает меня.

Она распахивает глаза, удивление на ее лице смешивается со страхом, который она скрывала от меня. Теперь, когда я его увидел, я это так не оставлю. Если есть вероятность того, что она хочет, чтобы я был рядом, я не отступлю, пока она не сможет больше отрицать это.