– Канэко-сан, – резко произнёс Сугиями, а я скривился, за эти дни меня уже тошнило от своего нового имени, – я оставил свой на видеовызове, чтобы у Вас всегда была картинка с места событий.

– Хорошая идея, – похвалил я помощника, – что еще?

– Они расчистили путь, – запыхавшись, проговорил он, – сначала они яростно обложили нас с шофёром, но после того, как услышали у меня по громкой связи про штрафы, сделали как миленькие.

Но, после подобного всегда должно быть како-то «но».

– Они отказываются приступать к разгрузке и монтажу. – грустно ответил Иоширо, – дескать какие-то крепления не соответствуют заданным значениям. Требуют подтверждающих данных, в противном случае, сказали, даже с места не двинуться. Я звонил Хиго-сан, тот мне ответил, что инженеры работают и сбросил вызов. Накамура-сан даже трубку не взял. Что мне делать?

В камере я увидел, как возле тягача стояла кучка работяг, где один краснолицый японец с активной жестикуляцией доказывал что-то своим работникам и нашему Утиде. Ладно, в спокойствие водителя я уже удостоверился, хотя бы за него можно было не переживать.

Но последние слова моего ассистента ударили как обухом. Хаос с крепежом перешел в фазу полного тупика. Не просто неясность – возможная фатальная ошибка снабжения! Турбина, этот многотонный алмаз проекта, могла просто… не встать на место, или не быть закреплена. Что так, что так – катастрофа.

Взгляд метнулся от Судзуки с планшетом к группе спорящих строителей на экране, к неподвижно стоящему тралу с двумя гигантскими кранами по бокам, к телефону с висящим на линии Сугиями, ждущему приказа.

Ждать больше было нельзя, время неумолимо подходило к концу. Как не хотелось оставлять мой командирский “кубрик”, но выезжать требовалось немедленно. Остаётся лишь надеяться, что за то время, пока я гоню через полгорода, мои логисты с инженерами решат нашу проблему.

Адреналин ударил в виски, горячий и резкий. Расчеты, риски, варианты – все смешалось в один ясный, безумный импульс.

– Судзуки-сан, держите руку на пульсе, – бросил я ей, уже разворачиваясь. Голос сорвался на командный тон, не терпящий возражений. Я рывком сорвал с вешалки у входа свой пиджак, и выбежал из кабинета.

– Сугиями-сан! – крикнул я в телефон, не сбавляя шага. – Держите их! Не давайте разойтись! Наш проектный отдел уже работает над этим вопросом! А пока старайтесь не переводить возникший конфликт в острую фазу.

Накинув пиджак, я стал заказывать такси, параллельно отписавшись своей команде.

– Я выехал на место, – бросил я девушке, из них троих только Кайка знала о причине моей срочной отлучки, – на связи. Информацию высылайте сразу же на почту. Убыл.

Скатившись по ступенькам, я бегом вылетел из здания и юркнул в уже подъехавшую машину. У меня было порядка получаса, чтобы подготовиться к диалогу с Исикавой. Кайка предоставила мне факты из жизни не совсем честного на руку начальника порта, но данные, мягко сказать, сыроватые. Была не была, во внутреннем кармане у меня лежала моя палочка-выручалочка, главное было перенести еще один временной откат. За навалившейся на меня работой и не только, я так и не разобрался с этим загадочным устройством. Дал себе зарок, что, если я выйду победителем с этой проклятой турбиной, засяду дома и расколю этот орешек. Хотя, если не справлюсь, у меня будет чёртова уйма свободного времени. С таким волчьим билетом в этой стране я работы точно не найду.

Глава 5

Такси, фирменная японская Тойота, рвануло от входа в наш небоскреб, как испугавшийся выстрела зверь, подбросив меня на сиденье. Город мелькал за окном размытыми пятнами рекламы, фонарей, пешеходов – калейдоскоп, на котором я не мог сосредоточиться, да не особо и пытался.

В голове всё ещё крутились мысли об этих злополучных крепежах, о той череде ошибок и несостыковок, преследующих эту операцию. Ладно, пока стоит отбросить мысли об этом, Хиго и Накамура озадачены, значит живьём не слезут с инженеров и поставщиков. Надо переключиться на текущую задачу, Исикава Хаяо. Сказанное Кайкой про него ненадежно, но на безрыбье и рак рыба, более того, я еду не угрожать, а договариваться.

Порт встретил меня резким солёным ветром с залива, пронизывающим до костей, и густым запахом рыбы, ржавчины и мазута. Огромные краны-журавли замерли на фоне свинцового неба, контейнеры стояли штабелями, похожие на пестревшие надписями стены. Такси вырулило прямо к административному зданию – невзрачной бетонной коробке. Я расплатился и рванул ко входу, поправляя галстук. Внутри было довольно шумно, пахло старым кофе и, почему-то, старой бумагой. Девушка на ресепшене, оценив мой костюм и заметив корпоративный бейдж Vallen, сразу указала мне, где искать её босса. Взбежав на второй этаж, я перешел на медленный шаг, и, дойдя до конца коридора, уперся в двери с табличкой «Исикава Хаяо».

Дверь в его приемную была приоткрыта, и оттуда раздавался гневный низкий голос, прерываемый звонком рабочего телефона. Я аккуратно заглянул внутрь. Исикава Хаяо неожиданно оказался крупным мужчиной лет пятидесяти с лишним, с мощной шеей и коротко стриженными седыми волосами. Он стоял за столом, упираясь кулаками в стопки бумаг, его лицо было багровым, а жилы на шее натянуты как канаты. Он громко говорил в гарнитуру, не замечая меня.

– Именно. Я хочу, чтобы эти самоуправцы, эти вандалы из Vallen, поняли! – он смахнул мощной ладонью испарину со лба и продолжил. – Нет, не компенсация! Именно восстановить! Кирпич к кирпичу! И публичные извинения! В газетах! По телевизору! Они наплевали на историю этого порта! Да, именно так и скажу префекту! Пусть знают! – Он смахнул лежащий телефон в ящик стола, очевидно даже не закончив разговор, и его взгляд, горящих от ярости глаз, наконец упал на меня.

– Вы ещё кто такой?! – прорычал он сперва, но потом пригляделся к висящему на шее бейджу. – И какого хрена тебе надо?

– Канэко Джун, корпорация Vallen, ведущий логист и, по совместительству, ответственный за монтаж турбины на ТЭЦ «Осака-Север», – спокойно представился я, делая шаг вперед. Дверь за собой сразу прикрыл, отсекая любопытные уши из приемной. – Я по поводу воздуховода, Исикава-сан.

– А, самый главный вандал! – он фыркнул, словно бык перед атакой. Мне эта сцена почему-то напомнила «Белое солнце пустыни», даже типаж моего оппонента чем-то напоминал Верещагина. – И как вы осмелились? Мою собственность! На моей же территории! Без уведомления, без разрешения – сразу ломать? Да что вы вообще себе позволяете?

– Данная конструкция была давно бездействующей, Исикава-сан, – парировал я его натиск, – если не сказать больше, аварийной. И этот «аппендицит» давно пора было удалить, – мой голос звучал всё жестче, – пока не случилось непоправимого из-за перитонита. А может он поэтому и не числится ни на каких чертежах, что официально (и документально) это «нечто» уже давно захоронено?

Мой оппонент только громко фыркнул, но ничего не произнёс.

– По-моему, Вы должны быть благодарны нам за то, что мы устранили опасность для порта и его сотрудников, – я твердо смотрел на него, но на его лице не дрогнул ни один мускул. – Не говоря уже о том, что сроки постройки ТЭЦ для нашего с Вами города крайне важны.

– Меня интересует только доверенный мне порт! – он снова продолжил свой натиск. – И не учите меня, тем более после того, что Вы сделали. – Он ударил кулаком по столу и стаканы на подносе жалобно звякнули, явно неготовые к такому отношению. – Вы нарушили всё, что только можно. Процедуры, регламенты, законы! Всё! Но ничего, я вас теперь похороню, и вас, и вашу грёбанную турбину! Ни один груз больше не пройдёт через мои доки! – Он брызгал слюной, было ясно, что он в бешенстве, вот только по какой причине? Надо его еще «раскачать».

– Я искренне понимаю Ваше возмущение, Исикава-сан, – кивнул я и сделал шаг вперед, сокращая дистанцию между нами. – Но иногда формальности вступают в противоречие с необходимостью, да порой и со здравым смыслом. Как, например, иногда формально безупречные тендеры, – тут я сделал паузу, дав Исикаве вдуматься в смысл моих слов, – могут вызывать вопросы о реальной конкуренции. К примеру, когда вновь созданная фирма, тем более принадлежащая родственнику ответственного лица, выигрывает миллионный тендер. Как, например, Хасимото Кеничи. Согласитесь, выиграть с превышением цены на рынке на шестнадцать процентов, это очень необычно, по меньшей мере.

Эффект был мгновенным. Ярость на лице Исикавы сменилась бледностью, его широкие плечи слегка просели, а кулаки мгновенно разжались. Глаза, прежде полные огня, готовые испепелить меня одним взглядом, распахнулись. И в них, уже, мелькнул настоящий, животный ужас. Он отшатнулся от стола, словно я его ударил.

– Это… Да что Вы себе позволяете? – он это даже не сказал, а прошипел, а потом его голос внезапно сорвался на хриплый и неуверенный шепот. – Это клевета, грязные сплетни. Откуда? Кто Вам это расска… – Он осёкся, понимая, что его реакция была красноречивее любых слов. И теперь я видел, что Судзуки была права, он боялся. Не сколько правосудия, сколько пятна на репутации.

– У нас надежные источники, Исикава-сан, – солгал я, глядя прямо ему в глаза. Я понимал, что для топорного использования этих данных они были слабоваты, потому не стал перегибать палку. – Но мне не нужен шум, Vallen не нужен шум, а Вам – и подавно. Поэтому давайте считать этот демонтаж неким недоразумением, с которым мы, к счастью, вовремя разобрались.

Он молчал, тяжело дыша, его взгляд метался от меня к телефону, от окна к двери, словно он судорожно искал выход. Я буквально слышал, как шестеренки в его голове перебирают варианты решения, хотя, по сути, это был выбор без выбора. Его обработка данных оставляла желать лучшего, а я был слишком ограничен во времени, так что я продолжил.

– Мы предлагаем закрыть этот инцидент чисто и с пользой для порта, – начал давить на него пряником в противовес предыдущего кнута. – Vallen безвозмездно передает Вам комплект отличных, мощных стоек для универсальных задач. Они уже смонтированы на том самом «пятачке», но никто не мешает их использовать для укрепления любых конструкций. Варианты их использования совершенно многогранны. Это крайне ценный ресурс, который Вы получаете абсолютно даром. – Я сознательно давил на него финансовой выгодой для него лично, хоть и между строк, и вскоре я заметил, как заблестели его глаза. – А мы, в свою очередь, получаем гарантию, что вопрос с «этой конструкцией» (я сегодня слышал слишком много вариантов его названия, частью даже матерных) закрыт навсегда. И, естественно, никаких судов, компенсаций и, главное, без лишнего внимания прессы или проверяющих органов. И, как обратная услуга после нашей работы в онлайне, Вы представляете нашу операцию в мэрии и СМИ как образец длительного и плодотворного сотрудничества, на базе которого, в кратчайшие сроки был уничтожен опасный «объект». Выгодно всем, не находите?

Я замолчал, и в кабинете повисла звенящая тишина. Слышно было только тяжелое дыхание Исикавы и далекий гудок какого-то корабля. Он смотрел на стол, пальцы нервно барабанили по деревянному покрытию. Прошла минута, закончилась вторая, пауза явно затянулась. Тут он резко поднял голову и уставился на меня. В его глазах уже не было страха, только холодный деловой расчет.

– Хм, – он прокашлялся и выпрямился, пытаясь вернуть себе величие.  – Ваши опоры действительно будут как нельзя кстати. Я думаю, что ради развития порта и уважения к делам вашей Корпорации мы избежим ненужной бюрократии, замешанной на личных обидах. И давайте договоримся, Канэко-сан, – он приблизился ко мне, – что это будет последней подобной выходной на моей территории. Ясно?

– Абсолютно, – кивнул я, чувствуя, как камень тревоги сваливается с плеч. Но то была еще не радость, так, временное облегчение.