После длительных родов у королевы началась родильная горячка – по всей видимости, послеродовой сепсис. Она пять дней находилась в лихорадке. На шестой день ее едва успели причастить перед тем, как она умерла, оставив королю и Англии долгожданного наследника.

Жена номер четыре: Анна Клевская

После смерти Джейн Сеймур вокруг короля снова стали происходить перестановки. Был раскрыт заговор Эксетера, который, скорее всего, никогда не существовал – заговор, целью которого было свержение Генриха и возведение на престол маркиза Эксетера.

Страну охватила военная лихорадка: устраивались военные смотры, принимались меры для укрепления обороны Кале, Гвисна и Бервика. Оборонительные укрепления спешно возводились по всему южному побережью. Был мобилизован флот, отправление иностранных судов было приостановлено.

Рис. 5. Анна Клевская. (говорят, что портрет сильно преувеличивал ее красоту)

Отношения между Англией и Ватиканом были крайне напряженными. На Темзе устроили шутовской поединок между двумя баржами, одна из которых представляла короля и его совет, а другая – папу и его кардиналов. После насмешек и издевательств папская команда была спущена в реку под аплодисменты зрителей. Пьесы такого же содержания разыгрывались на деревенских лужайках и в гостиничных дворах по всему югу Англии.

В это время королю подбирали невесту – следующий брак должен был принести Англии союзников в Европе.

Среди претенденток были Кристина Датская и Мария де Гиз. К лету 1539 года король решил не связывать себя ни с Ольденбургами, ни с Гизами.

Внимание команды сватов привлекло герцогство Клевское с территориями на Нижнем Рейне, расположенными стратегически удачно. В начале XV века это герцогство присоединило к себе соседнее графство Марки, и в 1521 году брак герцога Иоанна III создал сплав герцогства Клевского с Юлих-Бергом, в результате чего образовалось государство со значительными ресурсами. Томас Кромвель, который к тому времени стал правой рукой короля, был главным вдохновителем его брака с принцессой Клевской.

Анна Клевская росла под влиянием своей умной и консервативной матери и не получила хорошего образования. Она была воспитана для того, чтобы стать женой какого-нибудь мелкого соседнего германского принца. Ее учили рукоделию. Музыка еще не считалась искусством, и Анна не умела ни петь, ни играть на каком-либо музыкальном инструменте. В Клеве игра на музыкальных инструментах считалась нескромной для знатных женщин. Она умела танцевать, но ее репертуар был ограничен традиционными германскими танцами. Королю превозносили ее застенчивость, скромность и добродетель, пытаясь представить ее еще одной Джейн Сеймур. Другие описывали ее невежественной и забитой. Говорить и читать она могла только на нижнегерманском диалекте.

Генрих направил послов для осмотра будущей жены. Ей было 23 года. Она появилась перед процессией закутанной настолько, что ее лицо и фигуру рассмотреть было невозможно. Это было сделано из соблюдения прав приличия, согласно клевскому этикету.

Договорились, что портрет не должен оскорблять скромности принцессы, и к Анне был допущен художник Ганс Гольбейн. Результатом стал известный портрет, в настоящее время он находится в Лувре. Королю понравилось то, что он увидел, и 4 сентября 1539 года договор о браке был подписан.

Анна с сопровождающими ее придворными выдвинулась к жениху в Англию. С придворными Анна была ласковой. Леди Лайл написала своей дочери, находившейся при дворе, что служить новой королеве будет легко и приятно. Принцесса Клевская попросила научить ее английским карточным играм и получила наставления в английском придворном этикете.

31 декабря Анна и ее свита достигли Рочестерского замка, а на следующее утро в ее комнату неожиданно ворвалась группа неизвестных мужчин. Они заявили, что принесли ей новогодний подарок от короля. Напомню, что Анна не говорила по-английски, поэтому испугалась, решив, что ее собираются похитить.

Возглавлял этот набег… сам Генрих. Переодевания – романтическая традиция. По замыслу, Анна должна была узнать Генриха или потянуться к нему – так это символизировало бы любовь с первого взгляда. Но этого не случилось. Через несколько минут после вторжения он вернулся к Анне уже в королевском виде. Невеста растерялась. «Она мне не нравится», – коротко сказал король и уехал в Гринвич.

Генрих понимал, что он связан договором и не может отменить бракосочетание по собственной прихоти. Брак был отсрочен на пару дней на тот случай, если найдутся уважительные причины для его отмены, но найти их не смогли.

Союз Генриха VIII и Анны Клевской был заключен в комнате королевы в Гринвиче 6 января 1540 года.

В народе говорили, что германцы – это «нищие мошенники», а новая королева – еретичка, которая собьет короля с пути. Все это тревожило Томаса Кромвеля, организатора четвертого брака короля. Он надеялся, что эта «унылая, но не уродливая девушка» сможет очаровать короля, но все становилось только хуже. Брачная ночь закончилась полным фиаско. Анна была девственна и невинна. Брак не был консумирован. Король был холоден и разочарован, а молодая королева не могла понять, что она сделала не так.

Генрих снова переключился на придворных дам из свиты королевы. Он настаивал, чтобы они были «прекрасны». Одной из этих дам была племянница герцога Норфолка Екатерина Говард.

Стивен Гардинер, епископ Винчестерский, и герцог Норфолк были давними политическими соперниками Кромвеля. Из-за неудачного королевского брака, организованного Кромвелем, их влияние на короля возросло. Гардинеру удалось убедить короля, что Кромвель виновен в ссорах, раздирающих церковь. Подобным же образом 11 лет назад сам Кромвель обвинил Уолси. И тут же все, что за последнее время было сделано неправильно, включая и брачный союз с герцогами Клевскими, стало виной одного Кромвеля. 10 июня 1540 года он был арестован, осужден на лишение всех имущественных и гражданских прав и 28 июля того же года был казнен.

Гневливость Генриха была использована в разрушительных целях в разных ситуациях и разными людьми еще много раз.

Брак с Анной Клевской так и не был консуммирован, и по каноническому праву этого было достаточно, чтобы его расторгнуть. Анна Клевская была католичкой и могла не признать решение английского церковного суда. Она клялась, что ее брак совершился. 24 июня того же, 1540 года Анну отослали в Ричмонд, якобы чтобы уберечь от незначительной вспышки чумы. 6 июля 1540 года к ней прибыли королевские парламентарии и уведомили ее, что их брак с Генрихом отныне недействителен. Анна ответила, что она довольна всяким решением, и написала свое письмо об отставке, подписавшись в конце письма: «Анна, дочь герцога Клевского».

Уже бывшую королеву наделили земельными владениями с доходом 4000 фунтов в год, что составляло три четверти ее приданого, при условии, что она не уедет из Англии и останется королевской подданной. Анна удалилась в замок Хивер, который стал ее главной резиденцией, и мирно жила там, на задворках английской общественной жизни. Позже она подружилась со своими падчерицами, Марией и Елизаветой. Позже, после смерти короля, она добивалась отмены аннулирования своего брака и претендовала на полную долю вдовствующей королевы, но совет короля Эдуарда VI ее не поддержал.

Анна умерла в поместье в Челси 16 июля 1557 года после долгой болезни. Ей было 42 года. Она так и не вышла замуж, хотя этому ничего не препятствовало.

Жена номер пять: Екатерина Говард

Не прошло и нескольких месяцев после расторжения четвертого брака, а у короля – новая фаворитка, Екатерина Говард, двоюродная сестра Анны Болейн. Екатерина была одной из десятерых детей лорда Эдмунда Говарда, в то время ей было 19 лет. Она воспитывалась в огромной резиденции своей неродной бабушки, вдовствующей герцогини. Образование было типичным для того времени – письмо, чтение, музыка. Ее обычно описывали как глупую и доверчивую девушку, но сегодня у нас нет возможности судить об ее интеллектуальном уровне наверняка. Не сохранилось ни одного достоверного изображения Екатерины Говард, но по описаниям она была очень маленького роста и не красавица.

Екатерина была опытной кокеткой. Девичьи «покои» в огромном доме Говардов в Хоршэме не были под строгим наблюдением, и девушки, родственницы, близкие и не очень, общались там со своими поклонниками. Первый роман Екатерины случился с молодым учителем музыки Генри Мэнноксом, когда ей было 12. Вдовствующая герцогиня застала пару за объятиями – это было ударом по чести. А вот ее связь с Френсисом Дэрхемом была более серьезной и длительной: Екатерина и Френсис были любовниками с 1537 по 1539 год. Дэрхем имел статус и состояние и мог стать ее супругом. Но ее дядя, герцог Норфолк, подтолкнул племянницу к Генриху. У меня есть предположение, что вмешались родители и воспрепятствовали этому, направив внимание дочери на короля. С начала апреля 1540 года король начал осыпать Екатерину дарами.

Тем временем парламент обратился к королю с просьбой жениться вновь ради сохранения наследования и отменил пункт о кровосмешении, касавшийся кузин в первом поколении (напомню, Екатерина Говард и Анна Болейн были двоюродными сестрами).

Король был скор в ухаживаниях, и 28 июля этого же года они поженились в Оутлендском дворце в Суррее. Генрих не выпускал ее из рук ни наедине, ни на людях. Она была его живым стимулятором.

«Любовь короля осенила эту благородную женщину таким великолепием, что неизвестно, любил ли он когда-нибудь так какую-то женщину», – писал секретарь Кранмера Ральф Морис. Послы говорили о его хорошем настроении и явном улучшении здоровья. Он со страстью охотился, рано вставал и снова относился миролюбиво ко всем окружающим.

Родственники новой королевы были невероятно жадны до власти. Ее свита стоила королю 4600 фунтов в год и включала многочисленных родственников королевы и их подопечных. В то время королю исполнилось уже 48 лет, он был тучным и мучился одышкой. Король ждал беременность своей новой жены, но она так и не наступала. Вспышка бодрости быстро угасла, король уже не мог танцевать всю ночь, а королева могла.

Весной 1541 года у Генриха вновь открылась хроническая язва на ноге, и он снова стал раздражительным и грубым. «Он начал с подозрением относиться к некоторым своим главным чиновникам», – докладывал французский посол. Примерно в то же время Екатерина возобновила отношения с одним из своих прежних поклонников, дальним родственником, Томасом Калпепером. Он был членом королевского тайного совета и мечтал жениться на королеве после смерти Генриха. Временами действительно казалось, что король вот-вот умрет.

Королева неосторожно писала своему любовнику страстные письма, одно из которых дошло и до нас. А в августе 1541 года Екатерина назначила своим личным секретарем Френсиса Дэрхема – да, вы правильно вспомнили, еще одного своего бывшего любовника.

В конце лета 1541 года король и королева отправились в Йорк. Калпепер продолжал свои отношения с королевой, а король в это время благодарил Бога за добродетельную жену.

Тем временем у соперничающих кланов копилась ненависть к Говардам. В том числе это были и бывшие союзники Кромвеля.

1 ноября 1541 года, в день благодарственного молебна, Джон Ласселз, брат Марии Холл, которая находилась на службе у герцогини Норфолк и много знала о личной жизни Екатерины, рассказал епископу кентерберийскому все, что знал о прошлом королевы. На следующий день епископ во время мессы передал королю секретное письмо с просьбой прочитать его без свидетелей. К этому времени он уже поделился полученными сведениями с двумя другими членами совета – лордом-канцлером сэром Томасом Одли и графом Хертвордом.

Генрих назначил тайное расследование, чтобы защитить жену от клеветы. Придворные дамы Ласселз и Мария Холл подтвердили свои свидетельства. Френсис Дэрхем и Генри Мэннокс были немедленно арестованы, и оба сознались в связи с королевой. Были арестованы несколько дам из свиты королевы. Дэрхем при допросе указал на Калпепера, и из досвадебных романов история превратилась в адюльтер.