Обернулась. Он стоял, отвернувшись, но плечи были неестественно напряжены.

– Надень что-нибудь… теплое. Ночь холодная…

Он лгал, и мы оба это знали. Но я предпочла эту видимость приличий, чем откровенную и неприкрытую правду и… себя!

Вот только, пока я поднималась, спиной ощущала на себе мужской взгляд.

Едва захлопнула за спиной дверь в спальню, как почувствовала пульс где-то в районе собственного горла. Сердце буквально заходилось в груди. А я сама начала метаться по комнате, то хватая одни вещи, то бросая обратно. Когда осознала, что творю, резко выдохнула и остановилась.

– Ирэн, прекрати! – приказала я сама себе и… наконец начала собираться! Брюки были удобны, но они еще не успели просохнуть, а главное – они напоминали мне о Вирсенте. Потому предпочла практичную серую юбку, привычную блузу и устойчивые ботинки на шнуровке.

Спустилась я вниз минут через десять – полностью собранная и готовая если не ко всему, то как минимум к спасению империи. Не всей, конечно, но двух ее граждан точно: себя и дедули!

Первым, что увидела еще с лестницы, был Вирсент, который отодвинул сломанный журнальный столик и деловито чертил на полу пентаграмму.

– Как это понимать? – мрачно уточнила я, злясь уже не на некроманта, а на себя, вернее, на свою реакцию на этого паразита. Знала ведь, что он обманывает, что играет, и все равно не могла не поддаться его… взгляду. Пусть на пару секунд, но все же.

– Как что? Собираюсь допросить нашего красавчика, – противореча собственным словам о том, что мертвые убийцы не дают показаний, произнес некромант.

Не удержалась и напомнила Вирсенту об этом.

– Да, но попытаться все равно стоит… – возразил этот невозможный маг.

Только спустя час стало понятно: попытка провалилась. Трупак не сказал ровным счетом ничего. Стоял, лежал по частям на полу, язык проглотив. Не фигурально. Неупокойнику главный орган болтунов и сплетниц отрезали и, судя по жестам мертвяка, заставили съесть.

Во всяком случае, то, как тело активно тыкало пальцем себе в живот, я поняла именно так. На более подробную информацию труп, увы, был не столь щедр. Вирсент же понял чуть более моего, а именно: что подняли покойника не далее как пару часов назад и он отправился выполнять задание.

Все это Вирсент мне и перевел с мертвого языка на обычный живой разговорный.

– А ты уверен, что пришли именно за мной? – задала я вопрос, который мучил меня с того времени, как некромант сказал, что уже убивал этого типа. – Может, это тебе хотели отомстить, но адресом ошиблись?

Вирсент усмехнулся:

– Ирэн, я, конечно, рад, что ты столь высокого мнения обо мне, но что-то мне подсказывает, что сегодня пришли к тебе.

Но все же брюнет уточнил у башки этот вопрос. Тело трупа уверенно ткнуло пальцем в мою сторону.

– Ну спасибо, – прошипела в ответ на этот жест.

И лишь после того, как я убедилась, заглянул ли наемник точно по адресу, Вирсент пояснил:

– Видишь ли, я тогда был под личиной и на другом задании. Так что узнать меня этот парень не мог.

– А ты не мог сказать об этом раньше? – вспылила я.

– Мог, – охотно согласился напарничек. – Но ты же не уточняла…

Боги, дайте мне сил не убить своего напарника. Хотя бы до того времени, как он выплатит мне деньги!

ГЛАВА 3

Хотя, кажется, с планами убийства можно было и повременить: еще немного – и, сдается, некромант сам отдаст тьме душу. Потому что Вирсент, еще минуту назад вполне бодрый и полный сил, вдруг резко побледнел и пошатнулся. Его пальцы, только что уверенно державшие аркан подчинения, наброшенный на неупокойника, дрогнули. Напарник резко зажмурился, словно испытывая чудовищную головную боль.

– Что с тобой? – вырвалось у меня, хотя я тут же пожалела о вопросе.

Вирс не ответил. Его дыхание стало прерывистым, губы сжались в тонкую белую линию. Он сделал шаг назад, чуть не споткнулся о сломанную ножку журнального столика, валявшуюся на полу, и едва не рухнул, если бы я вовремя не подскочила, подставив плечо.

Едва дотронулась до мужского тела, как ощутила: пентаграмма на полу буквально выкачивает силы из некроманта. Много. Очень много. Я бы, наверное, уже выгорела на месте Вирса… А этот упрямый держался…

– Кажется, пора заканчивать. Пока не закончился ты сам, – выдохнула я.

– Ну раз ты настаиваешь, я просто не могу отказать… – умудряясь паясничать в такой ситуации, протянул напарничек.

Сдается мне, если к этому магу придет сама Смерть, он и с ней будет шутить… Хотя что-то подсказывает: «будет» здесь лишнее. С работой-то тайного агента наверняка Вирс играл с костлявой навылет – и сразу на тот свет. И если некромант пока на этом – ему явно везет.

Впрочем, брюнет в этот раз не стал испытывать свою удачу на прочность и резким движением разорвал магическую связь с трупом.

Тело убийцы безжизненно шлепнулось на пол. Голова, до этого висевшая в воздухе, упала и, точно тыква, покатилась под кресло, где мирно похрапывал дедуля.

– На сегодня еще запланированы позерство, геройство, нападение, спасение империи? – на всякий случай уточнила я, помогая брюнету присесть на диван.

– Нет, программа-минимум выполнена, – фыркнул маг, смахнув испарину со лба.

Он хотел еще что-то добавить, но в этот момент совершил роковую для нас обоих ошибку. Повернулся.

Я не успела встать с дивана. Наши взгляды встретились, и… у меня словно что-то замкнуло внутри. А Вирс… он просто был талантливый… нет, гениальный актер.

Этот его взгляд… словно маг открыл мне свою душу нараспашку. Запредельно. Так, что в гостиную ворвался свежий ветер. Такой, что хоть лови его и запихивай в мешки.

В этот момент я поверила: напарник испытывает ко мне не только профессиональный интерес. Что я для него не устройство, которое может работать эффективнее, а еще и девушка…

Вирс смотрел на меня и только на меня. С надломом, с затаенной болью, с отчаянием и надеждой, разбитый на тысячи осколков, в каждом из которых отражалась я.

Кажется, то, что происходило с нами в это мгновение, было опаснее, чем любое нападение неупокойника. Потому что и меня, и Вирсента словно затягивало в какую-то пропасть, манило в темный-темный подвал. Спуститься в такой… И в его лабиринтах запутаешься, не найдешь выхода обратно. Я уж точно нет.

А маг меж тем, словно во сне, подался вперед, и моих губ коснулось мужское дыхание. А следом должен был и сам Вирс, как тогда, в карете.

Едва осознала это – как вздрогнула, резко выдохнула и отпрянула. Только не поцелуй! Моя выдержка не железная, а сердце не камень. Это один темный агент может любить без любви, изображать, притворяться, играть чувствами. А я не могу и не хочу!

Сморгнув, резко отпрянула от удивленного Вирсента. А потом стремительно поднялась с дивана и отвернулась, делая вид, что мне срочно понадобилось проверить, как чувствует себя дедушка.

Ирпур, судя по храпу, ощущал себя вполне сносно. И уж точно куда спокойнее меня. А я же, склонившись над ним, вдруг поняла, как можно точно определить, что девушка влюбилась. Легко. Она начинает совершать поступки, которые идут вразрез с ее интересами. Например, мне не стоило смотреть в глаза напарника, не стоило думать о нем, не стоило поддаваться его очарованию, если я хотела жить долго и счастливо. Но… Кажется, уже поздно. Один некрогад, проникнув вором в мои мысли, похитил у души покой и не только его.

Мне только и оставалось, что быть холодной и гордой, иначе не смогу выжить, потеряю себя. И сейчас я только тем и держалась, что была гордой.

Вирсент же, не подозревая о моих мыслях, тяжело выдохнул и откинулся на спинку дивана, не став ни о чем спрашивать. Похоже, решил, что напарница в смятении. О том, что я все знаю, напарничек и не догадывался. Иначе вел бы себя по-другому, а не как сейчас. Будто так оно и надо. Словно это правильно…

Я услышала еще один тяжелый вздох и обернулась. Вирсент в этот момент как раз достал из кармана небольшой серебряный амулет и резко сжал его. Из-под пальцев брызнул свет.

Что это за артефакт, мне объяснять было не нужно. Стандартная сигналка. Скорее всего, эта еще и с поисковым заклинанием, чтобы получивший зов мог среагировать на него и быстро прийти на помощь отправившему послание.

– Экипаж будет через четверть часа, – произнес Вирсент, словно прочтя мои мысли. – Ребята заберут тело в Тайную канцелярию. Пусть там его еще раз попробуют допросить.

– Думаешь, там мертвец будет разговорчивее? – хмыкнула я.

– Сомневаюсь, но таков протокол. А после, как агенты уедут, ты сможешь наконец-то нормально поспать.

Нормально? Я мысленно усмехнулась. Последние пару дней в моей жизни не было ничего нормального. Я взглянула в темень за окном. Казалось, она оскалилась на меня своими клыками, буравила чернотой глаз и грозилась вот-вот сожрать.

Сколько еще в ней, вязкой и густой, скрывается наемных убийц по мою душу и чернокнижных ловушек? Разумом я понимала, что навряд ли тот, кто охотится за мной, решится напасть сразу же еще раз. Да и два пульсара в одну воронку не падает, но…

Та часть меня – не логичная, привыкшая полагаться на расчеты, а другая, иррациональная, которой было плевать на любые доводы, – буквально вопила и задыхалась от запоздалой паники.

Я боялась. Откровенно. Страшилась до дрожи в пальцах оставаться в этом доме с беспомощным дедушкой на руках.

Тело начало потряхивать, и я попыталась взять себя в руки в прямом смысле этого слова – обхватила ладонями плечи. Помогло мало. Губы начали дрожать. Пришлось сжать их и глубоко вдохнуть, а потом медленно-медленно выдохнуть.

Прикрыла глаза, чтобы не смотреть в ночь, и ощутила, как меня осторожно обняли со спины.

– Ирен, страх – это хорошо. Не нужно его сейчас прятать, стыдиться. Он помогает нам выживать…

– А я хочу просто жить!

Все же сорвалась на крик. А потом, проваливаясь в истерику, как под лед, без надежды всплыть, резко обернулась и со всего маху ударила кулаками по мужской груди. Та оказалась твердокаменной, но я этого уже не заметила. Женщины в нервном срыве вообще мало что замечают.

Вирсент же, хоть и не доводил меня до такого состояния, стоически терпел. Видимо, ждал случая отвести обратно. Гладил по голове, шептал что-то успокаивающее… А я плакала-плакала-плакала… И удивительно, но слезы приносили успокоение.

Наконец я и вовсе затихла и прижалась мокрой щекой к мужской груди, вдруг услышав, как громко и бешено стучит в ней сердце. А с виду и не скажешь. Такой невозмутимый…

Некромант выдохнул мне в волосы:

– Полегчало?

Я шмыгнула носом:

– Немного.

– Можешь еще меня поколотить или влепить оплеуху, – разрешил Вирс абсолютно серьезным тоном.

– Зачем? – не поняла я.

– Ну как же… истерика влюбленной пары без нее теряет половину своего очарования.

– А мы разве пара? – запрокинув голову так, чтобы взглянуть в глаза этому невыносимому мужчине, спросила я. Вопросов о влюбленности даже не стояло. У нас она была, но однополярная. – Всего лишь напарники.

Едва это произнесла – и взгляд Вирса изменился. В нем промелькнули горечь и сожаление. Хотя мне, наверное, показалось… Из чувств этот маг может испытывать только чувства холода, голода и долга. Последнее – исключительно в силу клятвы на крови, данной при вербовке. А вот что мне точно не почудилось – это раздавшийся стук в дверь.

Три четких удара, как гробовые залпы.

Я инстинктивно сжалась.

– Не бойся. Свои, – произнес некромант и, отпустив мои плечи, пошел к двери, чтобы спустя пару секунд в гостиную вошли мужчина в черном плаще с капюшоном и абсолютно лысая женщина с холодным и острым, как бритва, взглядом, рассеченным надвое вертикальным, как у змеи, зрачком. На груди у обоих – серебряные жетоны с печатью Тайной канцелярии.