Вода: Наперегонки со смертью (страница 15)
– Это минометный обстрел, оставляй ученых там, на берегу, а коробочку к самолету.
– Есть! А куда летят мины?
– Рядом кладут, стопудово в наш борт целят. Мы начинаем эвакуацию.
– Бегом наружу! – крикнул военный. – Стоять здесь и дожидаться нас!
Морпех бесцеремонно вытягивал наружу ученых, добавляя скорости к их нерасторопности. Едва они выбрались наружу, как БТР устремился в аэропорт. Вспышки взрывов, казавшиеся с такого расстояния безопасными, случались парами, через каждые двадцать-тридцать секунд.
– Кому это надо? – спросила Маша.
– Конкурентов убирают, – твердо ответил Кирилл, – правила такие.
Черных ничего не ответил. Со стороны аэропорта снова вспыхнуло и хлопнуло и неожиданно стало разгораться. Оранжевое пламя осветило силуэт транспортного самолета.
– Самолет горит! – вскрикнула Маша и прижала к лицу ладони. – Надо помочь им! Надо помочь!
– Чем ты им поможешь, Маш? Там обстрел. Саму убьют.
– Сейчас пожарные должны приехать, – пообещал Черных. – Это же международный аэропорт. У нас там столько оборудования, результатов.
– Не поедут под мины, – решил Кирилл.
– Сколько работы, сколько неотправленных результатов осталось. – Черных сложил руки вместе, будто вымаливал вероятность благоприятного исхода.
Снова хлопнули вспышки и, как показалось, одна из них попала прямо в самолет. Ориентир для обстрела в виде горящего самолета был превосходным. Три БТРа устремились прочь от самолета. Они остановились у здания аэропорта. Видимо, решили, что там безопаснее всего, и сразу же вернулись. Пламя разгоралось с каждой секундой все ярче. Пожарные не появлялись.
– Нам тоже надо в аэропорт идти, – решила Маша.
– Нет, приказ был ждать здесь, – ответил Черных.
БТРы еще раз подъехали к аэропорту, и двое остались стоять там, а один направился к берегу. В самолет еще раз угодила мина, и он взорвался. Пламя осветило округу до самого берега. В выпученных глазах Карла заиграли отблески огня. После этого обстрел прекратился. Не было и тени сомнения в том, что целью стрелявших была именно летающая лаборатория.
– Как мы теперь домой доберемся? – плаксиво запричитала сотрудница лаборатории.
– Не как, а когда, – поправил ее Черных, чем не сильно успокоил коллегу.
БТР фарой осветил ученых и направился в их сторону.
– Забирайтесь, погорельцы, – пригласил морпех, когда машина остановилась.
Ученые быстро оказались внутри, без лишней суеты.
– Пострадавшие есть? – первым делом спросил Черных.
– Да. Есть раненые.
– Никто не погиб?
– Вроде нет. Перекличку не делали.
На взлетке замигали проблесковые огни и разнесся вой сирен. Пожарные отправились тушить догорающий самолет, как только убедились в том, что обстрел закончился.
Обстрел вызвал переполох в аэропорту. Народ тревожно гудел, мучил телефоны, предупреждая родных и близких, и держался подальше от окон. Пассажиры недавно приземлившихся самолетов покинули их в начале обстрела и теперь не решались вернуться. От группы российских ученых все остальные держались в стороне, будто видели в них какое-то проклятье, навлекшее минометный обстрел. Около нескольких раненых суетились темнокожие врачи. Пара из них сносно разговаривала на русском.
Петрищев полулежал в кресле, бледный как полотно. Коллега держал над ним пакет с физраствором. Темнокожая докторша делала перевязку в районе груди.
– Осколок пропахал грудь, пробил ребра, но остановился. Уже вытащили. Жить будет, – сосед Кирилла обстоятельно доложил ситуацию.
– Слушай, тебя как зовут? – Кирилл понял, что они до сих пор не познакомились.
– Платон. – Молодой человек протянул руку.
– Ух ты, «Платон мне друг, но истина дороже»? – изрек первое, что пришло на ум, Кирилл.
– Ха, раньше я это слышал на день по сто раз.
– Сколько раненых?
– Пятеро, один из них пилот.
– Страшно было, когда поняли, что по вам стреляют? – спросила Маша.
– Нет, я не мог поверить, что эти слабые взрывы могут быть опасны. Было такое пиротехническое шоу, довольно стремное, пока вон Петрищева возле БТРа не зацепило. Но я тогда уже был внутри БТРа, так что не прочувствовал опасность момента.
– Да уж, командировочка. – Кирилл поднял переноску и заглянул через ее щели на Карла. – Лучше бы я тебя дома оставил, Карл, а ключ соседям отдал, чтобы кормили. Надо тебе это все?
Мопс неправильно понял интонацию хозяина. Закрутил виноватыми глазами по сторонам, открыл пасть и высунул язык. Кирилл открыл крышку, взял собаку на руки и поцеловал его в макушку. Пес в ответ лизнул подбородок.
– Вся его еда в самолете осталась, – вздохнул Кирилл, вспомнив, что пора бы уже покормить товарища.
– Не смеши, собачья еда. У нас там все осталось, – усмехнулся Платон.
Кирилл осмотрелся.
– Пойдем, Маш, поищем, где тут перекусить.
Девушка охотно согласилась. Они быстро нашли кафе. Несмотря на поздний час, народу в нем было много. Маша заняла свободный столик и осталась с Карлом. Кирилл взял местную сдобу, какое-то мясное блюдо из конины, два кофе и бутылку минералки. Еда была вкусной. Карл, чавкая, уплетал под столом кусочки конины. Малыш с соседнего столика так заинтересовался собакой, что незаметно для всех оказался с ней под столом. Кирилл заметил его, когда услышал детский смех. Заглянул под стол и обомлел. Малыш держал в руках кусочки мяса, а Карл пытался их оттуда достать, чем забавлял ребенка. Малыш совал себе в рот обмусоленные собакой куски и спокойно жевал.
– Чей ребенок? – спросил Кирилл и продублировал на английском. – Хууз чайлд?
Родители малыша, молодая пара, наконец-то отвлеклись от своих телефонов, подскочили к столу и вытащили дитя. Разжали его кулачок, чтобы достать мясо. Малыш начал сопротивляться, извиваться в руках отца и кричать. Мамаша оттерла его ладонь влажной салфеткой, поучая на английском. Малыш все равно пытался вырваться. Несомненно, в его возрасте есть из одной миски с собакой намного интереснее.
Родителям малыша пришлось покинуть кафе, ребенок не хотел успокаиваться.
– Карл умеет расположить к себе с первого взгляда, – произнесла Маша.
Пес посмотрел на нее, сглотнул и дальше принялся за еду.
– У него это врожденное, животный магнетизм. В противоположность мне.
Маша восприняла последнюю фразу как попытку Кирилла пробить почву на предмет симпатии.
– Да вы оба очаровательные. – Она прямо посмотрела в глаза Кириллу.
Парень выдержал ее взгляд не больше секунды, после чего смутился.
– Блин, Карл, не думал, что ты станешь мне конкурентом. – Кирилл заглянул под стол.
Мопс вылизывал пустую тарелку, шумно гоняя ее по полу. В кафе вошел Черных, нашел глазами Кирилла и Машу и подошел к их столику.
– Закругляйтесь, мы покидаем аэропорт. – У начальника лаборатории голос был взволнованным.
– А куда? – спросила Маша.
– На корабль, на десантный. Они срочно отправляются на родину, и нас возьмут.
– Вы чего-то недоговариваете? – Маша хорошо знала своего начальника.
– Надо спешить. Сверху сообщили, что политическая ситуация очень накалилась, и нам надо успеть вернуться. Арабы сбили пять гражданских самолетов, причем два израильских, там и так все время тлеет, а теперь и предлога не надо, чтобы полыхнуло. Индийцы сбили китайский самолет, те в ответ затопили какой-то корабль. Ой, чую, ситуация будет только ухудшаться.
– А мы разве влезем все в бронетранспортеры? – спросил Кирилл.
– Из города наняли автобус через консула. Сейчас прибудет.
– Кто платит?
– Кто-кто, страна. Давайте соберемся в кучу и будем ждать автобус.
– Мы уже закончили. – Маша встала из-за стола.
У ее ног появилась блестящая жиром довольная физиономия мопса. Он внимательно смотрел снизу вверх на Черныха. Начальник лаборатории не выдержал его взгляда.
– И вас тоже касается, Карл.
Пес после того как услышал свое имя, высунул язык и попытался повилять обрубком хвоста. Кирилл взял его на руки и вытер салфеткой мордочку, чтобы пес не испачкал ему одежду. Публика в кафе бросала на них любопытные взгляды.
– А как же эти люди доберутся домой? – Маша сочувственно оглядела публику.
– Без понятия. У них есть свои государства, которым они платят налоги, – ответил Черных.
– Пешком, раз самолеты не пропускают, а корабли скоро завязнут в густой воде. Это будет такой вариант библейского исхода евреев из Египта, – произнес Кирилл шутливым тоном, хотя ему было совсем не смешно.
– Ужас. – Маша поняла его правильно.
Народ в зале ожидания пытался устроиться на ночлег. Родители сооружали для детей навесы, чтобы оградить от света и шума, а сами пытались уснуть сидя. Раненые, кроме Петрищева, спали. Ученый стонал и приговаривал:
– Столько всего я не успел, не оставил учеников, не передал знания… вот только жить начал…
– Вам ничего не грозит, рана легкая, – успокоила его врач.
– Это вы специально говорите, чтобы я не волновался, а я уже руки перестаю чувствовать, и голова кружится, как перед смертью, – слабым голосом признался Петрищев.
– Это обезболивающее, оно сильное, наркотик, для быстрого эффекта.
– И голоса, голоса зовут. – Петрищев блаженно прикрыл глаза и замер.
Черных испуганно посмотрел на коллегу, затем на врача.
– Что с ним?
– Уснул.
Приготовленные заранее на груди руки ученого расцепились и сползли вниз. Врач проверила пульс на одной и довольно кивнула.
– С ним все хорошо, ему как раз нужен сон.
– Спасибо вам, доктор. – Черных пожал руку женщине. – Вы учились в России?
– Да, в медакадемии в Оренбурге.
– Хорошо говорите.
– Спасибо. – Врач замялась. – А вы ученые? Вы же из-за того, что по телевизору показывают?
– Да, из-за этого. Но без оборудования и самолета мы теперь просто беженцы. – Черных вздохнул.
– Это правда, что вода становится гелем?
– Чистая правда.
– Вы знаете почему?
– Почти. Не знаем пока, как это остановить.
– И кто-то не хотел, чтобы узнали? – догадалась женщина.
– Да, выходит, что так.
В стеклянные двери аэропорта вошла толпа пассажиров, по виду европейских. Они огляделись и сразу начали рассредотачиваться по местам, которых осталось очень мало. Следом в дверях показались два морских пехотинца при оружии и с носилками. Они сразу привлекли внимание публики. Военные увидели руководителя миссии и направились к нему.
– Автобус подошел, можете грузиться, – сообщили они.
Народ начал подниматься, помогать раненым. Новоприбывшие пассажиры устремились к свободным местам. Петрищева переложили на носилки. Кирилл и Маша оказались позади всех. Тот самый мальчишка, что играл под столом с Карлом, подал голос, завидев пса. Родители начали его успокаивать.