Лоцман тяжело побежал к воротам. Под аккомпанемент падающей воды подошвы ботинок глухо топали по бугристому асфальту, цеплялись за корневища, оставляли следы на пятнах грязи высохших луж. Проходная и кирпичная ограда приближались, но слишком медленно. «Гроздь» под повязкой обжигала. Тьма нехотя отступала перед светом, чтобы вновь сомкнуться за спиной сталкера.

«Зеркало! Зеркало! Зеркало!» – С единственным словом в голове Лоцман схватился за прутья с коваными символами социалистического труда, навалился на створку, протиснулся в щель и упал на другой стороне.

Назойливая капель осталась. Бугристый, изрезанный трещинами асфальт не изменился. Штык-нож процарапал в слое грязи «У».

У сталкера отлегло от сердца. Буква получилась самой обычной, не зеркальной. Ловушка осталась ловушкой, но, по крайней мере, с нормальной ориентацией.

Вставать не хотелось. Разгоряченное тело постепенно остывало, и вместе с тем накатывало изнеможение. Усилием воли Лоцман заставил себя встать и вновь пойти к АБК. Более того, заставил себя наломать с кустов сухих веток для костра.

Облупившаяся от непогод вывеска встретила «правильной» надписью; в коридорах и на лестницах царили запустение и разруха. Изредка заглядывая в кабинеты, Лоцман поднялся на четвертый этаж, затем выбрался на плоскую крышу. Тут же у надстройки сложил сушняк в виде звезды, добавил обломки половых досок. Зажигалкой Карандаша развел огонь.

Кап. Кап. Кап. Кап.

Вездесущее капанье уже порядком раздражало. Расположившись у костра, Лоцман достал из аптечки вату и запихал ее поплотнее в уши. Стало легче. Наскоро перекусив, сталкер навалился спиной на стенку будки и уставился недвижным взглядом в темноту. Цеха, корпуса, ангары, трубы, цистерны прятались во тьме, озаряемые редкими аномальными возмущениями. Соседняя четырехэтажка – та самая, на которую ориентировался Лоцман, выйдя из леса, – подсвечивалась голубыми всполохами.

«Человек с сухаревским КПК где-то здесь, в этом лабиринте… – подумал Лоцман. – Осталось дождаться утра и найти его».

Собственный КПК мигал иконкой отсутствия связи. Лоцман посмотрел на юг. Поисковики Хищника наверняка уже нашли могилу Куркуля и теперь ищут его груз. Где-то сейчас тоже устроились на ночевку.

Сам Лоцман в эту ночь спать не собирался. Сидя на плащ-палатке, он размышлял о событиях последних дней. Вспоминал Седого, Графа, Зубра, встречу с Прапором. Военстал отобрал медальон, подверг риску обоих, и если Онисим нашел для лечения «гроздь», то Косте осталось жить всего ничего… Стоит заснуть, и «Спящий сталкер» убьет его.

Думая об этом, Лоцман ощущал себя палачом.

Да, сейчас ему не до сна, но когда природа возьмет свое – Косте конец и плюс один фантом. Потому Седой и сидел на энергетиках…

Вдалеке появился маленький оранжевый мигающий огонек.

Губы Лоцмана тронула скупая улыбка. Расчет оправдался. Поднявшись на ноги, сталкер подошел к краю крыши и навел бинокль на другой костер. Огонь пылал южнее, на крыше самого большого корпуса комплекса, рядом виднелась фигурка человека. Лоцман увидел, как тот взял палку с привязанной плащ-палаткой и принялся семафорить.

Загородил-убрал. Загородил-убрал. Загородил-убрал.

Три точки.

Загородил-подождал-убрал. Загородил-подождал-убрал. Загородил-подождал-убрал.

Три тире.

Загородил-убрал. Загородил-убрал. Загородил-убрал.

Три точки.

СОС.

– Спасите наши души, значит, – пробормотал Лоцман, открыв на КПК азбуку Морзе. – Ладно, рискнем.

Закрывая-открывая свой костер, просемафорил «. —. . —».

– Иду, – подытожил он, заходя внутрь АБК. Пока спускался по лестнице, пристроил автомат под правую руку.

Дорога не заняла много времени. Детектор аномалий пару раз предупредил о пси-очагах, остальные деструктивы были уже помечены «пленником». И все же Лоцман не торопился бросаться к незнакомцу с распростертыми объятиями. Направив налобник круто в землю и стараясь держаться стен зданий, сталкер приблизился к углу главного корпуса. Выключил фонарик, под защитой стены осмотрел подъездную площадку, насколько позволяла темнота и неровный свет костра на крыше. Кое-где валялся индустриальный хлам, часть ворот и дверей корпуса были открыты, но в целом – ничего подозрительного.

«Была не была».

Лоцман вытащил из ушей ватки. Капанье невидимой воды тут же возобновилось.

– Эй! Сталкер! – крикнул Онисим. – Там, на крыше! Спускайся! Пришел с помощью тебе!

– Сталкер?! Сталкер! Реально пришел! – Над краем крыши показалась голова. Чумазое небритое лицо сощурилось от неожиданного света налобника Лоцмана. – Сейчас! Сейчас спущусь! Погоди, не уходи только! Погоди!

– Да, спускайся! Не торопись!

Голова скрылась за краем. Вид доходяги чуть успокоил Лоцмана. Тот действительно хлебнул беды в ловушке. Осталось выяснить, кто он и как заполучил КПК Сухаря.

Посему расслабляться не стоило и убирать «Абакан» из-под руки тоже.

Кап. Кап. Кап. Кап.

Бедолага тем временем спустился и вышел из ближайших к сталкеру ворот. Попав под луч фонаря, замер на месте, подняв руки и переминаясь с ноги на ногу. Лоцман беглым взглядом оценил «попаданца». Молодая физиономия в подшлемнике, потрепанная камуфляжная «Сталь» военсталов без единой нашивки, безоружный… Все это наводило на определенные мысли.

– Сергей Мошкин, – тем временем представился молодой.

– Лоцман. – Лоцман пожал протянутую руку. – Ты один…

Вопрос застрял в горле из-за упертого в затылок автомата.

– А ты один? – раздался голос из темноты. – Не мутант?

«Мародеры!» – От досады, что попался, Лоцман сжал руку Мошкина так, что тот еле выдернул ладонь. Молодой ругнулся.

– Ты же не мутант, Лоцман? – Мошкин отступил на пару шагов от сталкера. – Один к нам добрался?

– Мужики, вы че так проводника-спасителя встречаете? – с бесшабашностью бывшего наводчика произнес Лоцман. – Один я. И не мутант. Огнестрел наставлять не надо.

Автомат продолжал давить через капюшон. «Муха», как про себя Лоцман окрестил Мошкина, вопрошающе забегал глазами от сталкера к подельнику и обратно. Невидимка осторожничал.

– Понимаю, вы на стрессе, давно здесь торчите, так давайте выбираться! – Лоцман продемонстрировал пустые руки. – Мне нужен напарник до Дока, потому и пришел. Вам, судя по сообщениям, тоже. Хорош мандражировать.

Давление на шею исчезло. Мошкин кивнул. Покрутил головой, всматриваясь в темноту.

– Не держи зла за жесткий прием, – произнес второй, выходя из-за спины Лоцмана под свет фонариков. – За последние дни мы такого натерпелись, что каждый чих проверяем. Хотели убедиться, что ты не мутант и не кукла.

– Кукла? – непроизвольно повторил Лоцман. – Вы видели кукол?

– Да пока добрались сюда, всякого насмотрелись… – Второй не спеша закатал балаклаву до макушки.

Лоцман присмотрелся к нему. Некрупный, чернявый. Грязный, с прорехами и бурыми пятнами «Страж», и тоже без нашивок. На поясе подсумки, «кошка», штык-нож.

– Могли быть куклы, да, – подал голос Мошкин. – В подвалах я точно кукловода видел. Сбежал чудом. Пойдемте с улицы, а то хрен знает, еще учуют нас твари какие.

«Черта лысого ты видел, а не кукловода», – подумал Лоцман, а вслух сказал:

– Поддерживаю.

– Лоцман, – добавил он, обмениваясь рукопожатием с чернявым.

– Гор. – Напарник Мошкина прислушался. – Как же задрала эта чертова капельница! Капает на нервы и капает! Скорей бы выбраться отсюда!

– Выберемся, – заверил Лоцман, жестом пригласив показывать дорогу. – Рассветет – обязательно выберемся.

Мошкин пошел вперед, Гор за Лоцманом. Внутри здания царил хаос. Покореженные аномальными силами конвейерные линии, станки, металлоконструкции; в крыше дыры, сквозь которые виднелись подсвеченные луной облака. К удивлению сталкера, владельцы сухаревского КПК пошли не к костру на крыше, а к кабинетам на втором уровне мезонина. Совсем как в бытность кесаревцем, Лоцман решил вытянуть максимум информации из странных компаньонов.

– На втором этаже расположились? – поднимаясь по ржавым ступенькам, спросил он. – Сколько торчите в ловушке?

– Точно не скажу, но очень долго, – ответил Мошкин. – Восходы, закаты, стороны света, все меняется.

– Заметил, да, – согласился Лоцман. – Пространство отзеркаливается.

– Вообще трындец какой-то. Угораздило залететь.

– А сами кто будете? Откуда армейские комбезы?

– Да папа-генерал отправил сыну на прогулку в Рыжий лес, – подал голос Гор. – Думали, на «вертушке» туда-сюда прокатимся, но из-за Шторма все накрылось медным тазом. Застряли в Зоне по самые помидоры.

– Гор, ты уже тыщу раз сказал, что я с батей во всем виноват! – огрызнулся Мошкин. – Но при чем тут мы? Второй Шторм из-за нас, что ли, начался?

– Да нехрен было пихаться! Сидели бы в Вильчах, в ус не дули! Правду Шулега сказал, медалек халявных захотелось!

– Будь ты на моем месте, тоже не отказался бы.

– Если бы да кабы… – Гор сплюнул. – Научников вместе потеряли, а трибунал только мне с Вихрем. Да и то если выживет.

– Мы же договорились, что я до конца с вами.

– Угу, слинял бы давно, не пригрози я грохнуть.

Морщась от вездесущей капели, Лоцман с интересом слушал перепалку. Судя по всему, она была далеко не первая. Муха тем временем провел их по тропке между хламом и дырами в полу до кирпичных коробок офисов.

– Ну а кто всю дорогу первым шел? Выполнял твои приказы? – открыв обшарпанную дверь с табличкой «Медкабинет», проворчал Мошкин. – А ведь я старше по званию.

Он шагнул внутрь, Лоцман за ним, Гор остался у двери.

– Ты опять за свое? – Наблюдая за «электронами» в глубине цеха, Гор ощупал карманы «Стража». – Это в Вильчах ты старше по званию, а здесь ты «отмычка». И будешь ею, пока я не скажу.

Лоцман тем временем изучал обстановку кабинета. Первое, что бросилось в глаза, – светящий в стену налобный фонарик с примотанным артефактом на столе; второе – лежащий на кушетке человек. В армейском камуфляже, без комбинезона, в истрепанных берцах. В остальном обстановка была самой обычной – окно, плакаты, тумбочка, шкаф, два стула, раковина. На полу у входа – лежак. В артефакте Лоцман признал «этак», причем натурального происхождения – редчайшее для Чернобыльской Зоны явление.

– Что с ним? – кивнув на лежачего, спросил сталкер. – Про него писали в сообщениях?

– Про него. – Мошкин сел на лежак, привалился к стене. – Юра Вихарев. Влетел в радиоочаг. Жизнь нам спас. Теперь мы хотим спасти его. Есть антирад?

– Антирада нет. – Лоцман сел на стул, посмотрел на облученного. Бледный, с язвами на коже, Вихарев умирал. – Совсем плох он. Тут только Док справится. А откуда у вас КПК Сухаря?

– Нашли, – буркнул Гор. – Увидели в бинокль сталкера, хотели догнать, но Шулега помешал. Сталкер скинул поклажу, мы подобрали.

Вихрь застонал, чуть пошевелился. Трое уставились на него.

– Пить… – просипел блондин. Открыл глаза, уставился на Лоцмана. Онисим отвел взгляд.

Гор достал флягу и принялся поить товарища.

Кап. Кап. Кап. Кап.

Лоцман вставил затычки обратно в уши. Посмотрел в окно, покосился на умывальник. Кран не протекал. Мошкин наблюдал за Гором, беззвучно шевеля губами. Словно зарядившись от воды энергией, Вихрь заворочался на кушетке, застонал еще громче, порой срываясь на крик. В полумраке одинокого фонаря агония человека выглядела жутко.

– Юра, на, сжуй, – сказал Гор, вытащив из подсумка шарик зеленоватой массы и отщипнув половинку. – Сначала будет больно, потом полегчает.

Лоцман узнал «зеленый воск», слабенький артефакт, выводящий радиацию. Вихрь заработал челюстями, затем проглотил «воск» – и буквально через мгновение покрылся испариной, зашелся в долгом крике.

О чем-либо расспрашивать в таких обстоятельствах было невозможно.

– Мужики… Не бросайте! – в паузах между криком, задыхаясь, сипел Вихрь. – Помогите!.. Христом-богом прошу! Не бросайте…

От этих наполненных болью просьб у Лоцмана перед глазами вставала другая картина.

Зубр.

Тонущий в болоте и точно так же просящий о помощи.

Кап. Кап. Кап. Кап.

Мошкин не выдержал.