Мы выскочили к камню, на котором укрылся Матвеев. Собачий лай раздавался чуть ли не за кустами напротив. Едва мы с Вихрем перевели дух, как появился он. Человек в «Сове». Вышел как раз из зарослей, где лаяли собаки.

Легенда Зоны.

Это все объясняло. Но не объясняло, что нам делать!

– Стреляйте в него! – крикнул Матвеев. Из-за сферы «Синергии» его голос прозвучал глухо, но в нем я отчетливо услышал страх.

Я не заставил себя ждать. Как и тухлособы, что высыпали на прогалину во главе с эхо-псом. Аномалии заволновались, артефакты в них затрепетали в предвкушении бойни.

Короткой очередью я ударил в «Сову», потом еще одной и еще. Сбоку громыхнули автоматы Матвеева и Вихря. Бурые бестии бросились врассыпную, ярко-рыжий вожак, наоборот, присел и издал низкий вой. То был идеальный шанс пристрелить его, но…

Я не спускал глаз с Легенды Зоны. Теперь я точно видел, что он шел к медному додекаэдру и мои пули никак не подействовали на него!

Пули не действовали на него! Ни раны, ни царапины! Как сквозь призрака прошли!

Матвеев тоже видел это. Он бросил «Хеклер», нажал пару кнопок на нагрудной панели «Синергии» и заорал:

– Зигмунд, прием! Он не запаковывается! Мы стреляем, ему похрен! Идет к Додо! Что делать?

Зигмунд?

Услышав имя торговца, я на секунду замер. С чего научнику что-то спрашивать у барыги?!

Ответ нашелся сразу.

Темные делишки. Опять все схвачено, за все заплачено. Сплошное ворье и блатняки.

Из-за таких и пришлось идти контрабасить.

Будь они прокляты.

На бессмертного типа я забил и теперь выцеливал эхо-пса. Сто пудов он создал фантома-человека и крутит нам мозги. Нужно прикончить его первым.

Сквозь треск выстрелов, моих и Вихря, вновь услышал Матвеева:

– Это точно не он! Этот в «Сове», не в «Страже»! Обходит аномалии, идет к Додо!

Я сосредоточился на мутантах. Автомат задергался в руках, изрыгая смерть. Эхо-пса удалось подранить, но хитрая зверюга сразу скрылась в кустах. Десятка два тухлособов, рыча и гавкая, прыгали на камень, пытаясь вцепиться в нас, но высота глыбы для них была недосягаема. Штук семь мы уже подстрелили, остальные бросались кто куда, чтобы раз за разом вновь кидаться к нам.

– Ясно, попробую! – услышал я Матвеева, а следом случилось нечто уму непостижимое. Оранжевый схватил «Хеклер» с кейсом и спрыгнул с камня. – Прикройте меня! – крикнул он, семеня к аномальному полю. – Я за Додо!

– Твою мать! Матвеев! – заорал я, но без толку. – Матвеев!

– Матвеев, стой! – вторил мне Вихрь. – Куда поперся?

От дикости происходящего я впал в тихий шок. Подписался охранять Периметр, но почему-то лежу на валуне в Рыжем лесу среди вакханалии мутантов, аномалий и чокнутых артефолюбов! Темно-зеленая «Сова» шла от дальнего края аномального поля, аккуратно обходя ловушки без пробросов и детекторов. Оранжевая «Синергия» топала навстречу конкуренту, так же уверенно огибая все ловушки. Матвеев, молодец, загодя провесил путь до медяшки, что парила и крутилась в самом центре аномальных энергий.

Научник в рубашке родился – успел нырнуть в аномальное поле, пока никто его не цапнул. Пара тухлособов метнулась к нему и поплатилась за неуемное рвение: одна псина вызвала разряд «электрона» – шарахнуло так, что осталась лишь обугленная тушка; вторая завязла в «тархуне» – пузырящаяся субстанция стала растворять мутанта, чадя зеленоватым дымком.

У меня задвоилось в глазах, закружилась голова – это вновь дал знать о себе эхо-пес. Атаковал пси-воздействием, дезориентируя нас.

Вот и фантомы.

Три ярко-рыжих эхо-пса устремились к Матвееву. Бежали плавно, быстро, и ни одна травинка не помялась под ними. Я успел подстрелить-рассеять двоих, но третий прорвался через аномалии и впечатался в научника. Матвеев пошатнулся и замер. «Хеклер» выпал из его руки. Какую бы защиту ни обеспечивала «Синергия», один из лучших костюмов, фантомная энергия встряхивала нервную систему очень сильно.

«Старшина, что там у вас творится! Вихарев? Сержант! Какова обстановка?!» – голос литехи раздался будто из бочки.

Вот сука. Слышишь же стрельбу, приди на помощь! Нет, будем дрожать за свою шкуру и задавать тупые вопросы! Гор такой же хитрован, в военсталы собрался, крыса ссыкливая.

– Гор, сука! Давай к нам! – забыв о приличиях и субординации, заорал я в ответ. – Помогай давай! Эхо-пес давит на мозги, не слезть с камня! Тухлособы пасут! Бери Кучерявого, вдвоем кончите его!

«Старшина, отставить! Под трибунал пойдешь за самоуправство!»

Гнида. Доберусь еще до тебя!

– Товарищ лейтенант, старшина прав! – поддержал меня Вихрь. – Матвеев полез в «минисимбиоз» и уже словил фантома! Может погибнуть! Там еще баклан этот неуязвимый! Хрен знает, что будет, если он доберется до суперартефа! Прием!

«Робя, держитесь! Мы с Кучерявым идем!»

Гор наконец сделал выбор. Лучше поздно, чем никогда.

«Хорошо, разрешаю!»

Литеха не дурак. Не стал быковать. Знает, что отыграется позже… Вижу насквозь его гнилую натуру.

– Вихрь, режим стрельбы одиночными! – крикнул я, хотя сержант лежал в метре от меня, меняя отстрелянный магазин у «Абакана». – Таблетку пси-блокады сожри, иначе хрен в кого попадешь!

Сам я тоже быстро распечатал упаковку и проглотил таблетку. Перестрелять тухлособов хватит. Жаль, гранатой не жахнуть, самих посечет…

Вдруг грохнуло так, что заложило уши и мир окрасился в красный цвет.

Едва соображая, где нахожусь, я открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Юра лежал рядом, скрючившись в позе эмбриона и зажав уши руками. Кое-как подняв голову, я посмотрел в сторону «минисимбиоза», как обозвал аномальное поле Вихрь.

То, что я увидел, мне не понравилось.

Совсем не понравилось.

Матвеев без движения лежал на спине, и вплотную к нему мерцала большая полупрозрачная сфера. Внутри нее я успел разглядеть силуэт «Совы» и медяшку, а уже в следующую секунду нутро сферы исчезло в яркой вспышке. Следом в небе раздался грохот, переходящий в протяжный низкий гул. Тухлособы заметались, разлаялись еще громче, и к ним присоединился вой эхо-пса.

Твою мать.

Матвеев надсадно заорал. И я видел почему. Его ступни испарились внутри «пузыря»! Сама сфера осталась, но теперь была абсолютно пустой. Кровь из культей текла по гладкому срезу почвы и исчезала белыми искорками. Пространственный пузырь работал!

Раздались выстрелы. Оставшиеся в живых тухлособы, подвывая, бросились в заросли.

Подоспели Гор с Кучерявым.

– Гор, что с эхо-псом? – первым делом спросил я, спрыгивая с камня и суя Зеленому два жгута ИПП. – Кучерявый, у тебя защита добрая, дуй к Матвееву, перетяни ему ноги и тащи сюда! Только живее, а то истечет кровью! Вихрь, давай слазь и страхуй Гену у края аномалии!

– Пса не видать, – сообщил Гор. – То ли сбежал, то ли спрятался. Умная скотина.

– Ну и слава богу. Есть ощущение, что они за «Совой» шли. Как он исчез, разбежались сразу. Надо вызывать «вертушку» и тягать Матвеева к стоянке.

В небе снова громыхнуло. Тучи сгустились, отчетливо запахло озоном. Подул сильный ветер; деревья, заросли затрепетали, зашелестели. Рядом с Гором упала тушка черного ворона.

– Кучерявый, давай шустрее! – заорал я, заметив, что Зеленый замер и крутит головой. – Путь провешен, не тормози, иначе помрет старший твой!

«Старшина, прием! Вы где?» – проснулся опять литеха.

Вот же ушлепок трусливый! Так и сидит в шалаше, носа не кажет, сука.

– На связи! – собрав волю в кулак, чтобы голос звучал спокойно, ответил я. – Мы все там же, у «минисимбиоза»! Прием!

«Доложите обстановку! Удалось…»

Эфир заполнился шумом статики.

Черт!

– Лейтенант, прием! – выжав тангенту, заторопился я. – Вызывайте «вертушку»! Я знаю, вы можете! Матвеев тяжело ранен, требуется эвакуация!

Ноль. Сплошная статика. Связь оборвалась.

Почему?

– Шулега! – Гор дернул меня за рукав, привлекая внимание. – Шулега, надо когти рвать в шахты! По всем признакам скоро Шторм! И мы у самого эпицентра!

– Ты уверен? Вчера же Шторм был!

– Конечно уверен! Я ж в военсталы тренюсь! – Гор сорвался на крик. – Бывал на дежурстве внутри Периметра, когда Зону накрывало!

Он переминался с ноги на ногу, со страхом поглядывал на небо. Будь его воля, он бы уже зайцем летел к шахтам, но армейская выучка удерживала на месте.

– Надо вытащить Матвеева, – сказал я. – Если он помрет, а мы нет, нас посадят.

Закинув автомат на спину, я пошел к Вихрю, который нервно ходил туда-сюда у края «минисимбиоза», ожидая, когда Кучерявый вытащит Матвеева в безопасную зону. Ветер все усиливался. Тучи то и дело подсвечивались красными вспышками.

– Если не рванем в шахты прямо сейчас, мы сдохнем тут! – прокричал мне в спину Гор. – И на хрен трибунал не нужен будет!

– Сейчас заберем Матвеева и рванем! Успеем! – крикнул я в ответ. – Гена, давай! Только ты можешь вытащить его!

– Бойцы! Слушай приказ! – услышал я литехин голос. – Приказываю немедленно уходить в шахты! Бегом!

Я остолбенел. От дикой ненависти к этому папенькиному сынку потемнело в глазах.

Он пришел к нам, потому что был в курсе, что один до шахт не доберется. Ушлая мразь.

– Лейтенант, заберем Матвеева и рванем! – рявкнул я. – Успеем!

– Не успеем! Его тащить придется! – заорал он в ответ. – Пинчук! Вихарев! Уходим! Бегом! Это приказ!

Вот же сука. Знает, что папа от любого трибунала отмажет! Сука!

Вихрь молча прорысил мимо меня. Я обернулся и увидел, как Гор с хвостиком-литехой исчезают среди зарослей.

Твари. Я сдался.

Ноги сами понесли меня вслед за Вихрем. Не хочу умирать! Хрен с этими научниками, я хочу жить!

Если бежать во весь дух, успею укрыться в шахте с остальными, а там будь что будет!

– Старшина! Подожди!!! Стой! Сто-ой!

Я оглянулся. Кучерявый. С открытой сферой. Он вытащил Матвеева из «минисимбиоза» и махал мне чем-то зажатым в руке.

– Старшина, погоди! Держи анабиотик от Шторма! Поможет пережить Шторм!

Я опешил.

Что?

Анабиотик?

Залаяли тухлособы. Близкий Шторм гнал их в поисках укрытия прямо на нас. В воздухе появился «пух», принесенный диким ветром из глубины Рыжего леса. Красные листья, красная хвоя, красное небо – все трепетало в преддверии скорой бури. Аномалии, наоборот, присмирели перед приходом большого босса.

Секунды. Секунды уходят.

Что, если не успею добежать до шахт?

Что, если Шторм…

Без паники! Не паниковать.

Могу снять с Матвеева «Синергию» и надеть на себя. Это шанс!

Но ведь он еще живой!

Секунды уходят. Секунды уходят!

Шторм близко!

Шахты? Анабиотик?

Кучерявый в зеленом «Скафандре» оказался рядом. У него есть шанс выжить. С анабиотиком подавно.

Почему у научников хорошая защита, а у нас нет?!

Твари потому что.

Лай собак. Они близко.

Шторм близко.

Слабость во всем теле. Гор предлагал, а я прощелкал вспышку. Секунды упущены. Не успел, ничего не успел…

– Старшина! Держи анабиотик! Держи, тебе говорю!

Я пришел в себя от тряски Кучерявого. Он тряс меня за грудки, пока я стоял ступором и ждал смерти.

– Давай оттащим Матвеева за камень и сами сховаемся! Примем анабиотик и переждем Шторм! СЛЫШИШЬ?!

Как во сне, я взял блистер с единственной капсулой черного цвета. Небо тоже стало черным. Ветер хлестал по лицу. Белые хлопья «пуха».

– СТАРШИНА!

Вопль Кучерявого подстегнул меня. Я бросился к Матвееву. Зеленый за мной. Глеб без признаков жизни валялся на рыжей траве. Жгуты Кучерявый наложил абы как. На стекло сферы приклеился клок «жгучего пуха».