Глава 31

Тут же по соседству металлическая посуда продавалась. Цены у нее, конечно, побольше. И на вид она сильно проще глиняной, но Салина сказала, что металлическая посуда долговечнее, а значит выгоднее. И вдовушки наши, не жалея, гроты отдавали. Расторгуется, чую, купец в ноль, вон у него как бойко продажи-то идут. Салина там блюдо купила. Огромное. На половину стола. Непонятно что она с ним делать собралась. Но сестра меня даже слушать не стала. Вцепилась, как я в кувшинчик глиняный. Оно и понятно, это мне металл привычен, в отличии от глины, а нормальным людям в Гвенаре наоборот. А Рыска купила жестяные стаканы… зачем? Не понимаю… даже не кружки же. С ними же чай пить неудобно, ни руками не взяться, ни губами не коснуться – горячо. И, вообще как-то в нашем мире такая посуда не котируется.

Так что пока сестры над жестяными тарелками восторженно охали, я дальше пошла. Мимо прилавка с бусами. Туда все равно не пробраться, бабы стеной встали. Да и не надо мне… у меня уже четыре нитки есть. А я их даже не надела еще ни разу. Не в огород же с ними на шее идти.

И тут меня кто-то за руку схватил.

– Девушка, подождите!

Оглянулась я, а это купец, который бусы нам продал в городе. Стоит… смущенный такой. Шапку в руках мнет.

– Простите, – запинается, волнуется чего-то, – а ваша сестра разве не пришла на ярмарку?

– Что? – я даже растерялась немного. Не, ну, а чего он так. Без подготовки… – Пришла… вон она, – кивнула на толпу возле телеги с посудой, – с блюдом… А вам зачем?

Ляпнула и тут же поняла какую глупость сморозила. А купчишка-то как маков цвет вспыхнул. Я думала загорится, заполыхает огнем-то. Странно, купец и такой стеснительный.

– Малла, – вылезла из толпы Салина со своим блюдом. А оно огромное, как щит половину Салины закрывает. Купец на нее глаза вскинул и еще сильнее покраснел, хотя казалось, больше некуда. А она его увидела и тоже растерялась, ушками заалела, глаза опустила…

– Э-э-э, – потянула я, – пойду-ка я дальше погуляю. А вы тут сами… без меня… побеседуйте.

Забрала я у Салины ее щит, неудобно же с такой огромной штукой на свидании-то, и пошли мы с Рыской дальше по рынку гулять. К бусам Рыску не пустила, обещала ей нитку на выбор подарить.

А дальше шкуры продавали. Выделанные. Мягкие, нежные. И не скажешь, что овчина обыкновенная. Даже я не сразу поняла, что это за мех такой. А ведь один сезон в шубах продавцом отработала.

Мечтала себе на полушубок заработать… всю зиму копила, чтобы весной подешевле купить. И купила бы, да только мой зайка-алкоголик машину в соседнем дворе разбил, когда с собутыльником дрался. Пришлось мой некупленный полушубок за ремонт капота отдать. Еще и не хватило. Потом год кредит выплачивала. Не мог же Орландо попроще авто выбрать. Ему же обязательно надо было в самый крутой джип на районе раскурочить. Хорошо мужик попался понимающий. Не стал с меня на новый капот трясти. Только за ремонт… половину. Ох, и слез я тогда пролила… никогда в жизни столько не плакала. А Орландо целых полгода в рот не брал. На работу вышел. Клялся, что купит мне целую шубу, а не половину. Правда запала не надолго хватило.

– Малла, ты чего? – Рыска меня от мыслей отвлекла.

– Ничего, – всхлипнула я. Так уж мне шубку захотелось… или к Орландо… я сама не поняла… аж до слез. И меха как раз у меня в руках оказались такие, из которых бы я полушубок себе сшить хотела бы. Ворс темный, густой, под норку. Переливается так, что кажется на каждом волоске по бриллианту… Цена, правда, у этой шкуры, как у коровы оказалась. Не по карману мне такая роскошь. У меня, вообще, полтора грот остался до конца месяца.

– Пойдем, Рыска, отсюда, – вытерла я слезы. Зачем мне мех… не в коровник же в шубе ходить… Только так обидно вдруг стало. Разве же я много хочу? Ну, почему мне муж такой достался? Был бы нормальный, жили бы ним душа в душу. И глядишь не тащила бы я котомки эти проклятые с рассадой. И осталась бы дома. В шубе.

– Малла, – Рыска встревоженно заглянула мне в глаза, – все хорошо.

– Да, – кивнула я, – просто вспомнила кое-что… пойдем, посмотрим, что тут еще есть, – улыбнулась через силу, запирая свою боль на замок. Нельзя думать о прошлом. Все равно ничего не вернуть. Ни зайку-алкоголика, ни папу с мамой…

Долго мы с Рыской-то не гуляли. Остальное так, мельком посмотрели. Одежда готовая. Видно не новая, но богатая. Но я даже в своем мире в секонд-хенд никогда не ходила, а здесь и подавно не буду с чужого плеча носить.

У телеги кузнеца потолкались. Рыска себе ухват новый купила. Красивый. И ручка-то у него резная, и сами рожки лепестками металлическими украшенные. Такого ухвата даже у короля на кухне нет. Это нам купец сказал. И я смотрела, ничего над его головой зеленое не светилось. Значит не врал.

Еще ленты купили косы заплетать. Красивые, яркие. Раньше-то к нам все больше самые простые привозили, серые. А тут у меня глаза разбежались от разнообразия. И цвета разные. И ширина. От самых узеньких, до широких, в ладонь почти. Там я свой предпоследний грот и оставила. На ленты на гребешки потратила.

Еще мы розки проклятые купили пару мешочков, нам на сыр нужно было, приправ кое-каких, муки немного.

А потом мы нагруженные покупками пошли по домам.

Покупок было столько, что я еле-еле доволоклась до дома. И Салину сто раз вспомнила. Мало того, что интересно, как у них там с купцом сладилось, так еще и блюдо ее тяжеленное все время норовило упасть. И зачем ей такое огромное блюдо?

А Салина с купцом исчезли куда-то. Ни разу нам на глаза не попадались, пока мы с Рыской по ярмарке гуляли. Так что на всякий случай решила я к ней домой не заходить… А то же дело молодое, вдруг они там… того… а я помешаю. Оставлю у себя, сестра потом заберет.

Времени до обеда мало оставалось, решила я блины испечь. Вдруг Салина купца в гости пригласит. А угощать-то нечем…

Жарко летом возле печи, а окна-то здесь не открываются. Так что двери распахнула на всю ширь. И когда Салина калиткой скрипнула, сразу услышала. Глянула, а она одна идет. Но довольная, значит все хорошо у нее с купцом-то.

– Салина, – закричала я прямо из кухни и лопаточкой, которой блины переворачивала, помахала, – рассказывай быстрее! Чего купец хотел? Сыры-овощи или познакомиться?

– Малла, – ахнула Салина вместо ответа, – это откуда?!

И смотрит куда-то в сторону.

– Что там? – не поняла я. Сковороду отодвинула, чтоб не сгорел блин-то и на крылечко вышла. А там на перильцах шкура небрежно брошенная висит… та самая. Я даже глаза протерла, думала привиделось. Но нет, висит.

– Салина, – ахнула я, – откуда это?

– Малла, – Салина свела брови и руки в бока уперла, – кто это тебе такие подарки делает? Признавайся, с кем шашни крутишь?!

– Ни с кем, – ответила я честно. Ужасно захотелось провести ладонью по меху… Вот как из простой овчины может почти норка получиться.

– Ты мне зубы не заговаривай, – Салина не поверила моим словам, – то три ночи неизвестно где пропадаешь, то шкура у тебя выделки Великого Мастера. И ты мне еще будешь говорить, что у вас с господином Орбреном ничего нет?!

– Почему сразу с ним? – не поняла я логики.

– Потому что ни одни его строитель не смог бы купить такой мех. Ты хотя бы знаешь сколько он стоит?

– Десять грот, – вздохнула я. Если бы руки не были в масле, то…

– Малла, ты должна отдать эту шкуру.

– Кому? Салина, я уже сто раз тебе говорила, что ничего и ни с кем у меня нет. Я, правда, каждый вечер хожу к господину Гририху. И сегодня я снова к нему пойду. Он меня читать и писать учит. И я понятия не имею откуда взялась эта шкура. Может быть она, вообще, не для меня, а для тебя?

– Для меня? – Салина растерялась, а потом покраснела, – да, Варн сказал, что меня ждет сюрприз…

– Варн? – вскинула я брови. А Салина вдруг засмеялась счастливо и, схватив шкуру, закружила у крылечка, на узенькой дорожке, топча свежескошенную траву. Я только сегодня с утра во дворе траву скосила. Обычная коса мне не давалась, так что я горбатилась с горбушей.

– Купец, Малла, – сестра сияла, как солнце, – который с бусами. Он такой хороший. Говорит, я ему сразу понравилась. Еще там, в городе. А когда торговалась, сразила в самое сердце. Почувствовал он родную кровь. И что Дар у меня есть догадался. И он первый собрался ехать торговать к нам в поселение. А за ним уже остальные подтянулись.

– Салина, – рассмеялась я, так хорошо стало на душе от радости за сестру, – мне кажется он нарочно это сделал, чтобы тебя найти.

– Он тоже мне так сказал, – порозовела сестренка, – мне так страшно… вдруг все это не по-настоящему. А просто так… Я не хочу, как Сайка.

– Значит не будешь, – пожала я плечами, – все же от тебя зависит. И пошли уже обедать. Я блинов напекла…

Салина весь день не выпускала мех из рук, и сто раз, вслух рассуждая, что подкопит денег, купит пару шкур у признанных мастеров на шубу, а оторочку сделает из этого. И будет у нее тогда шубка не хуже той, что муж дарил.