Я не возражал – пусть учатся.

– И граница всегда пропускает мага так легко? – с любопытством спросила Разумовская.

Я покачал головой.

– Нет, скорее это исключение из правила. Магическое пространство редко бывает ничьим. Чаще оно принадлежит какому-то существу. Именно это существо решает, пропускать к себе мага или нет.

Помнится, я почти час топтался в подвале заброшенной алхимической лаборатории, пытаясь попасть в магическое пространство туннелонцев. Да и в мансарду дома Померанцева нам с Мишей удалось проникнуть далеко не сразу.

– Тогда почему мы так легко вошли сюда? – удивилась Елена.

– Не знаю, – усмехнулся я.

Я догадывался в чем дело, но это нужно было еще проверить. Ведь это магическое пространство создал я, пусть даже и использовал для этого артефакт. Можно сказать, это пространство принадлежало мне. Потому оно так легко нас и впустило.

– Идемте, – кивнул я. – Посмотрим на поляну.

Стоило нам пересечь границу магического пространства, как все вокруг неуловимо изменилось. Деревья как будто стали выше, под ногами упруго приминалась сочная зеленая трава. Она выглядела совсем по-летнему, а ведь осень давным-давно началась.

Резвая лягушка проскакала мимо нас и с громким плеском плюхнулась в воду, квакнув напоследок.

Я удивленно хмыкнул. Видимо, так действовала магия жизни, которой был напитан меч.

По старой скрипучей плотине мы перебрались на другой берег пруда. Я задумчиво взглянул на темные окна заброшенной мельницы, но решил осмотреть ее на обратном пути.

Репей уверял, что именно здесь он нашел погнутую корону. И мне хотелось проверить, не отыщется ли рядом с мельницей еще что-нибудь интересное.

Мы свернули на едва заметную тропинку. Справа в густом молодом ельнике мелькнула продавленная крыша.

– Что это? – остановившись, спросила Разумовская. – Там чей-то дом.

– Это заброшенная избушка Яги, – улыбнулся я.

– А можно посмотреть? – загорелась Разумовская. – Хоть одним глазком.

– Зачем? – удивился я.

Девушка запнулась, подбирая слова.

– Понимаете, Александр Васильевич, мы все видели Ягу. Она такая красивая и молодая, но я слышала, что ей уже очень много лет. Ведь она настоящее магическое существо, да?

– Так и есть, – улыбнулся я, угадав настроение Разумовской.

Ей было необходимо понять, на что именно она меняет свою прежнюю спокойную жизнь.

Магическая сила – это веский аргумент. А если к ней прилагаются молодость и красота… Ну какая девушка сможет устоять перед таким сочетанием?

– Идем, посмотрим, – усмехнулся я, – мне и самому любопытно. Надеюсь, Яга не будет возражать.

Мы подошли к избушке. Ее нижние бревна полностью вросли в землю. Дверь со скрипом открылась, и мне пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о низкую притолоку. Внутри избушка выглядела совершенно заброшенной. Забытая метла у двери, остывшая печь, сложенная из круглых камней, грубо сколоченный деревянный стол. Пыльное стекло в крохотном оконце едва пропускало солнечный цвет.

На лице Разумовской мелькнуло разочарование.

– Вот так и живут магические существа?

– Приглядись повнимательнее, – посоветовал я, – а лучше закрой глаза и попробуй ощутить магию этого места.

Сам я ощущал ее очень ясно. Не важно, как выглядит магическое пространство. Главное – понять, что оно из себя представляет.

Даже сейчас в этой заброшенной избушке чувствовалась мощная магическая сила.

Разумовская замерла, словно прислушиваясь к чему-то, затем удивленно распахнула глаза.

– Я чувствую, Александр Васильевич. – Это трудно объяснить, но я чувствую.

– Так и продолжай, – кивнул я. – Зачастую магию не нужно создавать. Достаточно просто увидеть ее.

Я отвернулся к двери, скрывая улыбку. На сердце у Разумовской стало легко и спокойно, словно она только что приняла трудное решение. И это я тоже почувствовал.

Глава 4

А вот и поляна, где магические существа прятали стража магии. Я вспомнил, что тогда она густо заросла крапивой и лопухами. Но то, что я увидел сейчас, заставило меня открыть рот от удивления.

Лопухи вымахали куда выше человеческого роста, а под их широченными листьями легко можно было спрятаться от солнца или дождя.

А крапива? Толстые, крепкие стебли, усеянные жалящими волосками, и темно-зеленые листья с хищными зазубринами по краям. Такую крапиву я видел только в далеком детстве, но тогда я и сам был куда меньше ростом.

А еще в этом месте чувствовалась сильная магия. Она не давила, а поднимала вверх и будоражила, словно пузырьки в игристом вине.

И мне очень хотелось понять, откуда она взялась.

Не колеблясь, я вооружился длинной палкой, чтобы раздвигать стебли крапивы, и оглянулся на студентов. Ребята были настроены решительно и азартно, и это меня порадовало.

– Вы все еще хотите взглянуть на меч, усиленный магией жизни? – спросил я.

– Конечно, – уверенно тряхнул головой Изгоев.

Да, сейчас передо мной были не осторожные маги, а любопытные магические существа. Левая голова стража порадовалась бы, глядя на них.

– Идите за мной, – предупредил я, – и постарайтесь не ломать крапиву.

Я пошел первым, осторожно раздвигая палкой толстые жгучие стебли. Это решение пришло само собой и выглядело очень понятным. Эту крапиву породила магия, а воевать с магией я не собирался.

Я шел почти наугад, внимательно глядя под ноги и изредка поднимая голову, чтобы сориентироваться по смутно знакомым силуэтам деревьев на опушке поляны.

Хорошо еще, что лопухи и крапива глушили другую траву, не пуская к ней солнечный свет, поэтому ноги не путались в густой растительности.

Я даже сумел разглядеть слабый намек на старую тропинку. Мне показалось, что она ведет в нужном направлении, и я пошел по ней.

Постепенно заросли сорняков стали ниже, и вскоре моя голова плыла над широкими листьями. Ближе к центру поляны крапива совсем исчезла, а вскоре и лопухи уступили место густой и мягкой траве.

Я подошел к старому спиральному колодцу.

Узкая, вымощенная камнями тропинка вела вниз в сырую темноту. Камни едва угадывались, они полностью поросли плотным ярко-зеленым лишайником.

Прямо из колодца тянулся к небу молодой клён.

И намёка на ветерок не было на поляне, но тем не менее широкие листья клёна едва заметно подрагивали. Мне показалось, что они дрожат под напором магии, которая поднималась вверх прямо из-под земли.

Я заглянул в колодец, надеясь видеть блеск воды, но увидел только темноту.

– Я чувствую магию, – негромко сказал Изгоев, останавливаясь рядом со мной.

Я обернулся и увидел на лицах ребят восхищение. Происходящее захватило их без остатка, накрыло с головой. Они буквально утонули в магии, которая прямо сейчас происходила вокруг.

– Спустимся? – азартно предложил Изгоев. – Хочется посмотреть, что там внизу.

– Давай, – согласился я и пошел первым, осторожно ступая по скользким камням и придерживаясь руками за каменную стену колодца.

Остальные студенты, вытянув шеи, смотрели на нас сверху.

Через три полных витка тропинки мы достигли дна, и я увидел то, чего совсем не ожидал увидеть.

Меч, который я когда-то воткнул в дно колодца, высвобождая магию жизни, бесследно исчез. Ровно из этого места рос молодой клен. Его листья сейчас шумели над нашими головами.

Под воздействием магии жизни мёртвое железо превратилось в живое дерево.

Я дотронулся до ствола, который был толщиной в моей запястье. Шершавая кора оказалась неожиданно тёплой.

– На этом самом месте Кощей требовал, чтобы я его убил, – негромко сказал я. – Кощей хотел, чтобы я высвободил заключённую в нём магию смерти и спас Стража Магии. Но я тогда решил по-другому. Освободил магию жизни и успел унести Стража в Сосновский лес. Мы думали, что этой магии не хватит надолго, но мы ошиблись. Видимо, меч сам по себе оказался наполнен магией. Он много веков провисел на стене Незримой библиотеки, прежде чем Сева Пожарский превратил его в артефакт. Магии меча и магии жизни хватило, чтобы превратить это место в настоящее магическое пространство. Я думаю, что оно смогло дотянуться до места силы, как корни этого дерева дотягиваются до подземной влаги.

Я снова осторожно погладил ствол клёна.

Мой голос гулко отражался от стен колодца. Студенты замерли, боясь пропустить хоть слово.

– Вот как оно бывает, – заключил я и улыбнулся, запрокинув голову. – Ну что, понравилось вам сегодняшнее занятие?

– Это было потрясающе, Александр Васильевич, – за всех ответила Разумовская.

– Что ж, тогда идем обратно, – усмехнулся я, – а по пути осмотрим старую мельницу.

***

Через полчаса, машинально почёсывая обожжённую крапивой ладонь, я стоял возле старой мельницы. Бывший ректор Собакин не успел нанять мастеров для её ремонта, а я только-только начал разбираться в делах Магической академии.

Честно говоря, в бумаги я даже не вникал. Пожалуй, нужно будет попросить у императора надёжного помощника. Пусть он займётся всей этой бумажной волокитой.

Старая мельница глядела на меня тёмными провалами окон. Приоткрытая дверь еле слышно поскрипывала на ветру. Глиняная черепица с крыши местами осыпалась, и в траве ржали острые керамические осколки.

– Данила Фёдорович, дай-ка мне корону! – попросил я Изгоева.

Задумчиво повертел в руках тонкий погнутый обруч. Вещица выглядела очень старой. Интересно, кому она принадлежала? Вряд ли одному из императоров. Скорее уж какой-нибудь влиятельный князь прежних времен заказал себе золотую корону, чтобы потешить свое тщеславие.

Но как она оказалась в парке Магической академии? Я припомнил, что во времена Смуты сражения между аристократами шли в том числе и на территории Столицы. Не исключено, что и в академии засел какой-нибудь мятежный аристократ, и его выбивали оттуда с боем

Ни черта мы не знаем о собственной истории. Нас, людей, всегда больше интересует настоящее.

Поразмыслив, я послал зов Валериану Андреевичу Чахлику.

– Валериан Андреевич, вы как-то говорили, что одно время устроили в старой заброшенной мельнице свою лабораторию?

– Так и было, – подтвердил Чахлик. – Я даже жил в ней на чердаке под самой крышей.

– А вы помните, когда построено это здание?

– Нет, – подумав, ответил Чахлик, – никогда этим не интересовался. Я появился в столице по зову нерожденного Стража и сразу занялся его охраной. Поначалу обустроил лабораторию, но очень быстро ее забросил. Магическое пространство начало сворачиваться, и наших сил хватало только на то, чтобы его удержать.

– Да, я помню, вы рассказывали об этом. А когда именно вы появились в Столице?

– Лет через пять или шесть после окончания Смуты. Магические войны между аристократами здорово подкосили баланс магии, поэтому-то и появился Страж.

– И мельница уже тогда стояла на своем месте?

– Стояла, – подтвердил Чахлик, – и даже работала. В пруду было больше воды, и колесо кое-как вращалось.

– А владелец у мельницы был?

– Ну что вы, Александр Васильевич, – усмехнулся Чахлик. – Здание уже тогда выглядело заброшенным. Думаю, владелец исчез в самом начале Смуты. А почему вы спрашиваете?

– Дело в том, что я сейчас держу в руках крайне любопытный артефакт. Это старая золотая корона в виде узкого обода, украшенного листьями. Репей утверждает, что отыскал ее возле вашей мельницы.

– Впервые слышу об этом, – озадаченно протянул Чахлик. – Что касается золота, кладовики очень скрытные ребята. Да и магия у нас с ними разная. Мы, можно сказать, оказались товарищами по несчастью. Нас всех призвал нерожденный Страж. Мы охраняли его, как могли, но не очень-то близко общались друг с другом.

Он снова замолчал и сменил тему.