Я оделась и вернулась в комнату. Вопросы роились в моей голове, очень хотелось получить хоть какие-то ответы. И, желательно, от генерала. Леди Мейли была добра и знакома с Мартой. Но, несмотря на общность рисунков на спине, ее участие вызывало тревогу.

Ждать пришлось долго. Я уже начала клевать носом в кресле, когда дверь отворилась.

Первой вошла леди Мейли. Я успела испытать разочарование, когда вслед за ней в комнату шагнул генерал. Рилун выглядел спокойным, но я чувствовала, что внутри него бушуют совсем иные чувства.

Я вскочила на ноги и замешкалась. Говорить при хозяйке дома о важном было невозможно, поэтому я твердо произнесла:

– Хочу вернуться…

– Ты останешься здесь на ночь, Паола, – оборвал меня генерал. – Тут безопаснее. Утром я приду за тобой и заберу на слушание у ректора.

Его тон был успокаивающим, но я только дернула плечом от досады. Леди Мейли с улыбкой посмотрела на меня и хитро произнесла:

– Пожалуй, я пойду. Наверняка вам хочется дать наставления своей адептке перед завтрашним слушанием, генерал Рилун. Не буду мешать. После того как закончите, Луче проводит вас к выходу. Я попрошу ее ждать у двери во внутренние покои вместе с Айше. Вам никто не помешает.

С этими словами она вышла. Дверь закрылась, и куратор шагнул ко мне. Я вскинула голову, заглядывая в его глаза, и прошептала:

– Я не хочу…

– Вижу, что ты хочешь поговорить, – снова перебил он. – И Мейли дала нам такую возможность. Но задерживаться мне нельзя, так что к делу. Ты взволнована. Что-то случилось?

Я приблизилась и зашептала:

– Случилось еще тогда, когда вы оставили меня у Роу. У нас не было времени поговорить об этом. Мы с ней летали в заброшенный город. Там еще такая башня с огромным кристаллом…

Я красноречиво развела руками, пытаясь перадть размер. А генерал, казалось, не поверил своим ушам.

– Тиучен? – пробормотал он. – Серьезно? И… что вы там делали?

Пришлось быстро рассказать ему про ритуал и озеро.

– А теперь на моей спине появилась часть какого-то странного рисунка, – закончила я. – Он напоминает вашу руну… Ту, про которую я спрашивала. И Роу хохотала до колик, когда ее увидела. Но ничего не пожелала объяснять.

Тут мой голос дрогнул от обиды.

Несколько мгновений генерал молчал и удивленно смотрел на меня. Затем он тряхнул головой и спросил:

– Руна, говоришь? Изобразить сможешь?

– У меня плохо с каллиграфией, – напомнила я.

– Неважно. Я разберу, – ответил генерал и подошел к аккуратному секретеру.

Там нашлись и листы, и чернила, и даже кисть. Я послушно приняла из рук генерала письменные принадлежности и попыталась нарисовать завиток, который видела на своей спине.

Рилун с минуту смотрел на него и хмурился, а затем его лицо просветлело. Рядом с моей загогулиной генерал вывел незнакомую красивую руну. Я сразу же поняла – это она. Жадно впилась взглядом в листок, стараясь запомнить каждый штрих. А затем спросила:

– И… что это значит? Почему она появилась на моем теле?

Но по лицу куратора стало ясно, что рассказывать он совсем не хочет…

Глава 4. Слушание

Но примириться я не пожелала и требовательно произнесла:

– Что это? Я имею право знать!

– Тихо, – шикнул Рилун, сокращая расстояние между нами. – Об этом должны знать только воплощенные. Не понимаю, почему духи озера наградили тебя этой меткой. Я расскажу, но… тебе не понравится.

Я скептически посмотрела на своего куратора. И тот пояснил:

– Эта метка появляется, когда дракон выбирает себе имя. Правда, обычно это удел воплощенных. Наверное, это влияние магии озера… Первый раз слышу о таком.

– А почему мне не понравится? – озадаченно спросила я. – Разве это не здорово? И почему смеялась Роу?

Помедлив, генерал провел рукой над рисунком и продолжил:

– Эта руна… читается как “Ай”. С нее на древнем драконьем начинается твое настоящее имя. Видимо, раз тебе оно не нравится, она хотела бы зваться Айджи.

Я растерянно смотрела на генерала, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Айджи Реншу… Мать сделала все, чтобы я ненавидела свой род всеми фибрами души. Как и все, что связывало меня с прошлым. Имя маленькой девочки, которая жила среди драконов, принадлежало этому прошлому. И, кажется, огненная вредина решила во что бы то ни стало меня с ним примирить.

Рилун мимолетно коснулся моей щеки, пытаясь успокоить.

– Думаю, это хороший знак, – уверенно сказал он. – Драконица восстановится.

– Пока что она и не думает просыпаться, – вздохнула я.

“С ней все хорошо. Набирается сил”, – заверил меня его дракон.

Значит, руна это его имя… Неудивительно, что драконица пожелала спрятать артефакт, который мне дал генерал. С именем своего чешуйчатого приятеля…

– Почему на артефакте, который вы мне дали… – начала я.

Но куратор коснулся пальцем моих губ, призывая помолчать.

– Все тайны воплощенных выдавать разом не буду. Сейчас это не имеет значения. Не беспокойся о новой метке. Постарайся поспать, на слушании тебе понадобятся силы.

Я кивнула и отступила на шаг, разрывая дистанцию. Хотелось сделать обратное. Приблизиться, нарываясь на нежное прощание. Ноя помнила про рисунок на спине, который стал больше, и сдержалась. Генерал собирался уйти, но я поспешно спросила:

– У леди Мейли на спине тоже есть рисунок. Это… – начала я.

Он резко повернулся ко мне и кивнул:

– Да. Это именно то, о чем ты подумала. Метка дракона. Зверь Луди выбрал ее драконицу. Были времена, когда женились только по выбору дракона. Но сейчас Луди и Мейли – единственная такая пара.

– Совсем никого больше нет? – пробормотала я.

– Когда-то частью такой пары была правящая герцогиня Роуэрия Лунви.

Немного поразмыслив, я задала следующий вопрос:

– Значит, у меня рисунок тоже будет?..

Я неопределённо взмахнула руками, имея в виду размер.

– Да, – кивнул генерал. – И пока нам нужно оттянуть этот момент.

С этими словами он ушел. “Оттягивать момент” получается все хуже…

Руну я постаралась запомнить, а листок бросила в камин. Рассказывать кому-то о том, что моя недорощенная драконица уже выбрала себе имя, я не собиралась. И сама не могла понять, радует ли меня это.

Утром я завтракала в одиночестве. Этот факт меня совсем не расстроил – под взглядом посланника я не смогла бы проглотить ни кусочка. Айше принесла чистую форму. Леди Мейли зашла после завтрака и проводила меня на площадку для взлетов.

Генерал уже ждал меня. После церемонного прощания с леди Мейли он перенес меня на такую же площадку в академии. Стоило нам появиться там, как на нее спланировали тройняшки. Хэй опустился последним. Все развеяли сияющие крылья и выстроились перед генералом.

Рилун обвел их взглядом и напомнил:

– Вы не можете присутствовать. С нами пойдет только Дэмин, потому что он свидетель.

– За дверью подождем, – возразила Дэйю. – Чтобы сразу узнать решение. Все равно не смогу ничего делать.

Танзин горячо закивал. Генерал не стал возражать, и мы начали спускаться вниз. В молчании пересекли двор и вошли в академию.

Небольшой зал, в который мы пришли, не был мне знаком. Наверное, здесь принимали какие-то практические экзамены. В дальнем конце помещения стоял длинный стол, за которым расположился ректор Тулун. Два других кресла пустовали. Вдоль стен шел ряд стульев. Слева восседали наши противники. Мрачный Кайс, холодный и спокойный Мирлан, надменный Левент.

Присутствие последнего оказалось неприятной неожиданностью. Как и отсутствие Энлэя.

Генерал сухо поздоровался с ними. Мы сели у противоположной стены. Чувствуя, как сердце ускоряет свой бег, я устроилась между Дэмином и генералом. Парень сверлил ненавидящим взглядом Кайса. Тот был непривычно хмурым. Это единственное, что радовало. Потому что Луди Тулуна в комнате не было. А Рилун рассчитывал на его вмешательство.

Ректор подвинул к себе бумаги и произнес:

– Пора начинать. Не вижу вашего племянника Энлэя, господин Реншу.

– Мальчику нездоровится, – с фальшивой улыбкой объявил Левент. – Я готов передать вам его слова и свидетельствовать за него.

Вот так, значит… Энлэя заперли, не пустили на слушание. Этого стоило ожидать. Но все равно отсутствие друга неприятно укололо. Значит, свидетельствовать за нас некому… А Дэмина почитают пристрастным.

– Дождемся декана Усин, – начал было ректор.

Но дверь тут же отворилась, и госпожа декан с каменным лицом шагнула в комнату. И она пришла не одна.

Вслед за деканом в зал ступили двое. Мрачному Калантару я была рада. Хотя лицо наставника не внушало надежды, в его руках оказалась тонкая папка. Он приветствовал всех, а затем подошел к столу ректора и вручил ему папку со словами:

– Леди Мейли Тулун велела передать лично в руки. Выписка из госпиталя при Втором когте.

После этого он сел рядом с Дэмином. Декан Усин заняла место рядом с ректором. Ее второй спутницей оказалась Эльзада. Сегодня на драконице было строгое коричневое платье, сложный пучок на затылке удерживали шпильки с раухтопазами. Она также поприветствовала всех, а затем сообщила:

– Леди Мейли просила засвидетельствовать состояние Паолы на данный момент.

Мирлан окинул ее холодным взглядом и произнес:

– Боюсь, вы можете быть предвзяты.

– Возможно, сначала Эль стоит высказать свой вердикт, – в тон ему возразил генерал.

Ректор выразительно прокашлялся и постановил:

– Разрешаю. Пожалуйста, госпожа Эльзада.

Я сжалась в кресле, прислушиваясь к себе. Мирлан сидел на другом конце зала, но я все равно боялась, что брачная метка откликнется на его присутствие. Госпожа Эль подошла ко мне и улыбнулась. Я выдавила ответную улыбку и позволила ей коснуться моего лба. На миг ее глаза изумленно распахнулись. Но она быстро справилась с собой. Выпрямившись, госпожа Эль сначала покосилась на брата. После короткого обмена взглядами, она невозмутимо сообщила:

– Лечение дало очень хорошие плоды. Сейчас с драконица спит и набирается сил, но она в порядке. Паола не потеряла магию. Нужно только терпение, чтобы она смогла вернуться к практическим занятиям.

Брови Мирлана дрогнули. Не ждал, что Эльзада скажет правду?

Декан Усин, которая листала бумаги, покачала головой:

– Девочка прошла по краю… Для нестабильной огненной магии этот удар мог стать роковым.

Кайс вскинул голову и процедил:

– Это случайность. И если бы она не попыталась взлететь, то потеряла бы сознание и все.

– Потерять сознание она могла вместе с магией, – напомнила Эльзада, устраиваясь на стуле рядом с Калантаром.

– И это не первый случай, когда рядом с юным господином Хайлуном страдают другие адепты, – многозначительно произнес Рилун.

Дэмин подался вперед, и я ткнула его в бок. А ректор :

– Леди Сартори, версии адептов Канга и Хайлуна я уже слышал. Теперь хотелось бы услышать вашу. Что произошло в тот день у обелиска?Взгляд герцога Хайлуна был таким холодным, словно он надеялся, что мои губы примерзнуть друг другу. Но я усилием воли разлепила их и твердо произнесла:

– Сначала мне показалось, что Кайс хочет ударить по ловушке, которую я уничтожила. Но заклинание развернулось и полетело в мою сторону. Оно развернулось у самой земли. Им явно управляли.

Я перевела взгляд старшекурсника. Тот вскинул голову и горячо возразил:

– Это вранье! Видимо, остатки ловушки отразили мою магию.

– По данным записывающего артефакта на запястье Паолы, к этому времени ловушка уже была полностью сожжена, – возразил Калантар. – Отчет об этом я подал вам вчера.

Ректор мрачно кивнул и покосился на какую-то бумагу.

– Но никто не может подтвердить слова адептов генерала Рилуна, – парировал Мирлан. – Они оба относятся к Кайсару предвзято. Адепт Канг имел разногласия с ним, а леди Сартори, помнится, вы сами наказали за ссору. Если их слова некому подтвердить, разве можно наказывать Кайсара из-за трагической случайности…