Но я знаю, что не попаду. Призраки неосязаемы. И даже если бы я вдруг забыла об этом факте, покойный полковник Реммингтон тут же напоминает мне, проходя сквозь опоры кровати, поддерживающие балдахин, и садясь на прикроватный столик с другой стороны.

Я вижу сон, это ясно как белый день. И не просто сон, а невероятно реалистичный сон.

Со мной такого никогда не случалось, а вот у моей подруги Джиллиан было. Я помню, как она рассказывала об осознанном сновидении: в нем все было реально и у нее была возможность действовать и принимать решения. Если отбросить мое первоначальное замешательство, то я ощущаю сейчас то же самое.

Должно быть, так оно и есть. Мой мозг просто взорвался от того, сколько раз я перечитала этот роман (неудивительно, бедная моя головушка), и это не что иное, как крик о помощи с его стороны.

Ну или подарок.

Я оказалась внутри своей любимой книги, так почему же я напугана до смерти? У меня есть возможность делать все, что я захочу. Уже совсем скоро я проснусь, чтобы пойти в школу (лучше не думать об этом, иначе у меня начнется депрессия), не чувствуя вины за все, что я сделаю в этом мире грез.

– Мисс Лавиния?

Я поворачиваюсь к (очень надоедливому) дедушке Китти.

– Да?

– Мисс Реммингтон ожидает вас, – напоминает он мне. – Сегодня важный день. – Увидев, что я не отвечаю, он добавляет: – Представление королеве.

О, точно. Моя память меня не подводит – я помню роман Гарден дословно. Это самое начало.

Именно так все и завязывается: с того дня, когда дебютанток представляют королеве Шарлотте, дабы получить ее одобрение. Китти, разумеется, не привлечет внимания, но на самом деле ее величество втайне оценит ее скромность.

Фу, я даже не хочу думать об этом глупом сюжетном ходе.

Но если я правда в самом начале истории, это значит…

Я вскакиваю с кровати. Моя ночная рубашка настолько длинная, что сковывает движения. Призрак старика, следящий за каждым моим шагом, тоже не доставляет особого удовольствия. К счастью, в комнате есть перламутровая деревянная ширма, за которой мне удается спрятаться.

Не знаю, оставила ли одежду на комоде настоящая Лавиния Лабби или это была горничная, но я поспешно одеваюсь. Сиреневое платье имеет ампирный крой; оно облегает меня под грудью и ниспадает до ног, не подчеркивая больше ничего в фигуре. Что… странно. Я сплю, поэтому, наверное, мне кажется, что мое тело – это не мое тело.

Как можно догадаться, на все встречи фанатов «Эпохи магии» я ходила в костюме того времени, потому и теперь, не раздумывая ни секунды, натянула под платье подъюбник, чулки, короткий корсет, а поверх накинула плащ.

Ни одна «благородная» женщина этой эпохи не стала бы носить волосы распущенными, но, поскольку это сон и нигде вокруг я не вижу шляпы, я выхожу из-за ширмы с неубранной прической. У камина я замечаю пару ботильонов.

При взгляде на мои волосы призрак возмущенно взвизгивает.

Боже, мне нужно выбраться отсюда.

– Мисс Лавиния, – слышу я его слова, – вы уже привыкли к Лондону?

– Заткнись, – приказываю я, садясь на ковер рядом с ботильонами. – Ты мешаешь мне думать. И не входи в мою комнату без разрешения! – Я начинаю торопливо завязывать шнурки. – Или ты хотел подглядывать за мной голой? Мерзкий старикашка! Не ты ли сам говорил, что мы одна семья?

– Какая грубость! – оскорбляется полковник (но при этом даже не делает вид, что собирается уходить). – А раньше вы притворялись вежливой! И нет, на самом деле мы не одна семья, наглая девчонка! По крайней мере, я так не считаю! В вас течет кровь моей жены. И даже несмотря на это Реммингтоны приютили Лабби только потому, что…

– Я кузина Китти, – перебиваю я его, не поднимая головы и завязывая второй ботильон. – То, что она богатая наследница, а я – бедная родственница без приданого, не дает Реммингтонам права обращаться со мной как с прислугой.

– Как с прислугой? Неужели вы не видите вашу одежду или вашу комнату? – спрашивает военный, размахивая своей шпагой. – Леди Реммингтон и ее дочь Китти обращались с вами со всей учтивостью в мире!

– Я сплю на пуховой кровати, но гожусь только на то, чтобы бегать за Кэтрин как собачка, – бормочу я, поднимаясь на ноги. – Лавиния приняла их милость, сбежав из заточения в глуши, только для того, чтобы оказаться обычной придворной дамой.

Полковник Реммингтон искоса улыбается, словно только что увидел, как я споткнулась.

– Почему вы говорите о себе в третьем лице, мисс Лабби?

Я отворачиваю голову, чтобы избежать его неприязненного взгляда, и встречаю свой собственный в зеркале над камином.

В романе о Лавинии рассказывается нечасто. Гарден так занята подробным описанием прелестей Китти, что забывает о девушке, которая всегда сопровождает главную героиню.

Отражение в зеркале показывает мне чужое лицо. Я приняла облик книжного персонажа, поэтому, какой бы незначительной ни была роль Лавинии, теперь я гораздо красивее, чем в реальности.

Вместо тусклого блонда у меня черные локоны, густые и роскошные, и небрежная челка на лбу, которую моя мама бы возненавидела. Я выше и фигуристее – не плоская, как доска, и не мелкая, как хоббит. Хоть какие-то плюсы.

Только глаза остались прежними – песочного цвета, и, осознав это, я облегченно выдыхаю.

Мне нравятся мои глаза. Мама называет их «янтарными» (бедняжка никак не может смириться с тем, что они светло-карие, как и у нее). Пусть и не голубые, они все равно красивые, а темные вкрапления вокруг зрачка напоминают мне крошечные капельки чернил.

В общем, все могло быть и хуже. Я могла стать матерью Китти (сплетницей и пронырой леди Реммингтон) или ее бабушкой (баронесса Ричмонд – отличный персонаж, но ей семьдесят пять лет и у нее первые симптомы подагры).

Правда, есть фанаты, которые пишут фанфики о Лавинии Лабби, в основном потому, что персонаж, которому посвятили лишь пару фраз, может быть таким, каким ты хочешь его видеть. Однако меня она никогда не интересовала. Она просто всегда на подтанцовках у Китти. Всегда рядом, будто ее тень, следит, чтобы у кузины не было ни царапины и чтобы она выглядела как можно эффектнее.

Я не собираюсь играть эту роль. Я – главная героиня собственной истории, и этот сон ничем не будет отличаться от других.

– Куда вы, мисс Лабби? – слышу я голос призрака, направляясь к двери. – Мисс! Если будете продолжать в том же духе и выйдете за рамки того, что от вас ожидают!..

– Я иду веселиться! – восклицаю я, не оборачиваясь. – О боже, какой страшный грех для девушки!

– А ну-ка, вернитесь, недотепа, куда это вы собрались?!

За тем, что лучше всего в этом мире.

Ладно, лучшее – это герцог, Джордж Китинг. Исправляюсь: я собралась за вторым в списке лучшего.

Я иду за магией.

Глава 3
Если врешь тому, кому не стоило, можешь пожалеть (так оно и оказывается)

Дом выглядит впечатляюще. Я еле сдерживаюсь, чтобы не завопить от удивления и благодарности своему разуму за то, что он так подробно воссоздал интерьеры особняка Реммингтонов.

Коридор, по которому я иду, отделан панелями из палисандра, позолоченной лепниной, потолки украшены ангелами, а под моими ногами расстилается длинный пушистый ковер до самой лестницы.

Все поверхности вокруг сверкают от чистоты в утреннем свете. По пути на первый этаж мне встречается лишь служанка примерно моего возраста. Она выглядит так безупречно и опрятно в своей униформе, что, обогнав ее, я невольно оборачиваюсь, чтобы еще раз полюбоваться ее внешним видом. Я не чувствую себя виноватой, потому что девушка бросает такой же взгляд на меня в ответ.

Да, мне правда стоит причесаться, но сейчас самое главное – выбраться отсюда. Я должна отправиться в подземный мир Лондона за столь необходимой мне магией. Несмотря на то что Реммингтоны являются аристократами, в них нет ни капли собственной магии.

Леди Реммингтон отчаянно жаждет, чтобы ее дочь удачно вышла замуж (как и все матери этой эпохи), но прежде всего она хочет, чтобы королева Шарлотта назвала ее Китти бриллиантом сезона.

Причина проста: королева в буквальном смысле дарит бриллиант дебютантке, которая по какой-то причине привлекла ее внимание. И это не простая драгоценность: в ней заключена Магия Пробуждения. Она раскроет дремлющие таланты обычного человека.

По словам королевы, это ее способ уравновесить ущерб, который понесет эта многообещающая девушка, когда выйдет замуж. Идея отличная, но в этой книге Шарлотте стоило бы проверить зрение.

Неужели она действительно отдаст его этой совершенно пресной Китти, ничего из себя не представляющей? Есть много других достойнейших дебютанток. Например, Этель Седдон, дочь графа Седдона, злодея (это был бы захватывающий поворот сюжета, если бы она получила бриллиант). Или Пэтти Макдональд – ее история так печальна, бедняжка заслужила подарок (все мы, фанаты, молимся, чтобы однажды вышла отдельная книга про нее).

Спустившись на первый этаж, я понимаю, что попала в фойе. Идеально. Если я не ошибаюсь, драконьи конюшни находятся сразу за особняком, чуть правее…

– Лавиния! – Пронзительный окрик заставляет меня вздрогнуть, как тогда от грома в моей комнате. – Что ты тут делаешь, да еще и непричесанная! О боже, вы с баронессой сведете меня в могилу!

Я оборачиваюсь. Женщина с напудренными волосами и в эффектном золотом платье подбегает ко мне и хватает за предплечье. Она сжимает его так сильно, что я издаю жалкое «ай». К счастью, мне удается быстро взять себя в руки и резким движением освободиться из ее хватки.

– У меня нет времени на ваши приступы истерии, леди Реммингтон. Мне нужно идти.

– Идти, ха! Я привезла тебя сюда по уважительной причине! Или ты пытаешься сбежать, неблагодарная девчонка? – Она снова делает попытку схватить меня, но я уворачиваюсь и бегу к дверям, сопровождаемая изумленными взглядами двух слуг. – Вернись сейчас же! Ты не выглядела такой скользкой, когда я подобрала тебя в том коттедже!

Я распахиваю парадную дверь и вылетаю наружу как пуля. Даже сильный ветер не способен замедлить меня, пока я бегу к зданию справа. Ворота конюшни распахнуты настежь, и скучающий конюх разгребает то, что похоже на драконьи экскременты.

Бедняга успевает только поднять голову и что-то пробормотать. А в следующую секунду я уже внутри конюшни запираю за собой тяжелые ворота с замком.

Я хватаюсь обеими руками на деревянную опору и позволяю себе сделать пару вдохов, прежде чем обернуться.

Мамочки, неужели это тот самый ущипните-меня-момент?

В глубине конюшни я вижу двух драконов, выглядывающих из стойла, которых явно заинтересовал устроенный мною шум. Хотя больше я не вижу никаких других существ, я делаю вывод, что они есть, судя по ворчанию, доносящемуся из остальных частей конюшни.

Тысячу раз мне снились волшебные существа, но так ярко и детально – никогда. Эти драконы настолько реальны и жутки, что у меня перехватывает дыхание.

И слава богу, потому что пахнет здесь ужасно. Смесь экскрементов, пота и горелой плоти. Просто тошнотворно. Тем не менее, игнорируя и вонь, и инстинкт самосохранения, я осторожно подхожу к одному из них.

Он размером с огромную лошадь и с чешуей землистого цвета. У него нет крыльев, шея мощная, а на лапах длинные острые когти.

Исходя из описаний Гарден, передо мной прекрасный экземпляр тяглового дракона.

Аристократы запрягают их в кареты вместо обычных лошадей, потому что драконы намного эпичнее (это очевидно) и потому что их пламя защищает пассажиров от потенциальных грабителей.

Этот, похоже, не собирается меня испепелить, что не может не радовать. Пока что это существо относится ко мне намного лучше всех с тех пор, как я очутилась в этом сне. Когда я приближаюсь, дракон лишь качает головой и позволяет себя погладить. Его матовая чешуя кажется мягкой и теплой под моими пальцами.

– Мне нужно в Ист-Энд, – тихо сообщаю я ему. – Ты отвезешь меня?

Он прищуривается (его глаза карие, с вертикальным зрачком), но из его ноздрей не выходит дым.