Приблизившись, я не раздумывая хватаю Павлову за волосы. Та начинает визжать и махать руками, задевает своими длинными ногтями мне щеку, царапает ее.

И мы бы точно подрались, если бы не вмешались парни. Павлову схватил и потащил от меня Осипов, а меня кто схватил, я сразу и не разобрала даже. Была слишком взвинчена и зла. А когда увидела Красавина, меня словно ледяной водой окатили. Ну и черт с ним, пусть думает обо мне, что хочет! Надоели все!

Он тащит меня к своей машине и силой заталкивает в нее. Я плачу, чувствуя, как моя щека щиплет от слез.

Когда садится в машину, заводит мотор. Какого черта?

– Еще и царапина теперь на щеке. Ну ты, Чудова даешь. Полный ахтунг! – с восторгом разглядывает меня. Совсем больной?

Тянется к бардачку и достает влажные салфетки. Кладет мне их на колени.

– Спасибо, – бросаю и прикладываю влажную ткань к ранке.

– Говори адрес, подброшу, – усмехаясь, смотрит на меня.

Вообще не понимаю, чего он ко мне прицепился?

– Сама доберусь.

Отворачиваюсь и пытаюсь ухватиться за ручку, чтобы открыть дверь. Но тупо не могу понять, где она, и как открывается. Чертовы навороченные тачки!

– Слыш, хорош ломаться, Чудова. Или ты хочешь и дальше существовать вот так?

– Как?

– Пресмыкаясь.

Что? Да как он смеет так говорить! Так больно и обидно, что в горле мгновенно образуется ком. Почему такие, как он, Павлова и ко, считают, что остальные, у кого нет столько денег не живут, а существуют?

– Красавин, тебе что от меня надо, а? – устало вздыхаю. Больше нет сил кому-либо что-то доказывать. Кажется, я просто сломалась окончательно. Как же я устала от этого мира, от проблем, от безысходности.

– Мое предложение еще в силе, Вероника. Соглашайся, не пожалеешь.

Глава 4

(Вероника)

– Красавин, повторяю в последний раз. Отвали! Я с такими, как ты, даже связываться никогда не буду, не то, что замуж выходить. Тебе на каком языке еще объяснить, чтобы ты понял?

– Это тебе, чудовище, походу объяснить придется. Слушай сюда, – хватает меня за запястье и дергает на себя. – У тебя проблем мало? Так я тебе еще подкину, хочешь? Тогда ты точно потонешь.

– Кто еще из нас чудовище! – выплевываю я.

Нащупав другой рукой какой-то крючочек, дергаю за него. Дверца с тихим щелчком поддается. Чудом вырвавшись из хватки Красавина, вылетаю из машины и со всех ног несусь к остановке, на которой стоят человек десять. Надеюсь, он не посмеет при всех меня снова затолкать в свою машину.

– Идиот! Кретин! Самовлюбленный говнюк! – до сих пор ругаясь себе под нос, топаю по незнакомому мне району. – Да где тут этот тридцать седьмой дом?

С горем пополам нахожу старую трехэтажку среди высоких тополей. По деревянной скрипучей лестнице преодолеваю несколько ступеней. Наша новая квартира оказывается на первом этаже. Толкнув дверь, сразу понимаю, что попала правильно. В узком коридоре несколько коробок и пакетов с вещами, у порога стоят мамины ботинки. На крючке, что прибит прямо к стене, висит и ее куртка.

Несмело прохожу вперед. От удивления открываю рот. Нет, я конечно же предполагала, что мы будем жить куда скромнее, но не настолько. Старенькая квартирка с ремонтом из девяностых с пожелтевшими обоями в цветочек, покосившаяся мебель, и… даже не знаю, как вам передать это. Комнаты-то две. Но они настолько маленькие, что там не помещается ничего, кроме кровати и стола. В кухне тоже вдвоем практически не развернуться. Короче, полная опа.

– Зато недорого, – предугадывая мои комментарии, поясняет мама.

– Ясно, – киваю.

Понимаю, что деваться нам некуда.

– Можешь занять любую.

– Ага, – прохожу в комнату, что подальше.

Пахнет пылью и каким-то старьем. Ну, в принципе, жить можно. В углу стоит полуторка, застеленная старым покрывалом, рядом письменный стол и даже уместился в углу пенал для вещей. Свободного места нет. Все это умещается практически на четырех-пяти квадратных метрах.

Вздыхаю и бросаю на стул свой рюкзак.

Одно только мне здесь нравится – окно, выходящее на заросший парк. Сейчас деревья уже голые, но с весны должно быть очень красиво.

До вечера я отмываю комнату, мою потолок, мебель, чищу стекла, застилаю постель. Раскладываю свои вещи и канцелярию на столе. Тесно, но получается даже уютно. И неприятный запах ушел.

Какое-то время сижу и тупо смотрю в стену. Как мы будем жить дальше? От размышлений отвлекает телефон.

– Привет еще раз, как ты там на новом месте? – интересуется Еся.

– Ну, как в каморке папы Карло. Терпимо, если ты никчемное полено.

– Помощь нужна?

– Нет, тут и убираться-то особо негде, уже управилась. Я знаешь, что думаю? Может, мне на заочку уйти? Так я смогу хотя бы сама платить за учебу.

– На заочное? – с грустью отвечает подруга. – Уверена, что иначе никак? Мне так не хочется оставаться без тебя. Но ты знаешь, я поддержу тебя в любом случае. Кстати, я тут раздобыла номер телефона одной вполне приличной семьи, они ищут няню для школьника. Хотела сама пойти, но если тебе нужнее, то я с радостью уступлю.

– Спасибо, Есь, обязательно буду иметь ввиду, если сама ничего не найду. Ладно, мама ужинать зовет. Увидимся на парах.

Очередной день учебы дается сложно. Не только Есе, потому, что Павлова рассказывает всем, как ее Рома трахает девочек, но и мне достается.

– Эй, заучка, что это было? Почему тебя Красавин в свою тачку посадил? Он вроде убогих не трогает, – язвит Дианка. Павлова же только слушает с интересом, сама в разговор не встревает, наверное боится, что я снова кинусь на нее. Я не собираюсь, но пусть боится, меньше проблем будет доставлять.

– С чего вдруг я убогая? – спокойно раскладываю тетради.

– Ну, как бы это очевидно. Темная одежда, странная прическа, отсутствие маника. Явно бабла нет.

– А знаешь, так и есть. Я убогая. Все? Все вопросы сняты? Все ваше любопытство я удовлетворила? – тупо соглашаюсь, чтобы отстали уже. Что я чудовище, убогая, никчемная, я и так поняла. Хватит уже мне напоминать об этом.

Когда последняя пара в самом разгаре, и я наконец-то смогла настроиться на учебу, дверь в аудиторию распахивается.

– Светлана Яковлевна, Чудову к директору вызывают, – обращается к преподавателю парень, который учится на последнем курсе. А я округляю глаза и переглядываюсь с Есей.

– Наверное из-за драки возле колледжа, – шепотом говорю ей.

– Иди, Чудова, – вздыхает учитель.

Так как пара последняя, я сгребаю с парты свои вещи и иду на выход. Топаю прямиком в сторону кабинета директора, но меня тормозит Миша, кажется, его зовут.

– Куда потопала, полторашка, за мной иди.

– С чего вдруг? – возмущаюсь и одновременно хмурюсь. – И почему полторашка?

– Потому что мелкая, – усмехается он. – Давай-давай, пошли, – хватает меня за кофту и выводит на улицу через запасной выход.

– Отцепись. Зачем ты меня тащишь сюда? Предупреждаю, я умею кусаться!

– Чудова, мне ваще пофиг, веришь, нет? Мое дело привести.

А когда мы выходим с территории колледжа, мне все становится понятно. Потому что на капоте крутой тачки сидит Красавин.

Да блииин!

– Ты что, гребаный сталкер? – сама подхожу к нему. – Задолбал, честное слово!

– Угомонись, Ника-Вероника. Хочешь покатаемся?

– Нет.

– Ну ты и зануда, – растягивает свою улыбочку. Ну, справедливо заметить, она у него очень обаятельная.

– Зануда, чудовище, и еще многое другое нелицеприятное. Дальше что?

– Паспорт с собой?

– С собой, зачем тебе? – настороженно пячусь назад.

– Как зачем, заявление подадим.

– Даниил, не знаю, как тебя там по батюшке. Я уже сказала, что нет. И твои запугивания на меня не сработают.

– Маркович я, заюш. Хорош уже агриться. Я тебе небольшой подарочек авансом привез. Хочешь взглянуть? – кивает на заднее сиденье.

Бросаю туда взгляд и офигеваю. Там лежит новехонький ноут последней модели, телефон, и главное, крутые кроссовки, о которых я так давно мечтала. Откуда он узнал?

– А всего-то заявление напишем. Даже дело может до росписи и не дойти, понимаешь? Соглашайся, ты ничем не рискуешь.

– То есть мы подаем заявление, я все это забираю, а потом мы просто не расписываемся? И ты больше до меня не докапываешься?

– Так и есть. Я ж говорю, крутое предложение. Давай, чудовище, это же удача чистой воды. Тебе такое никто больше не предложит. Ну так что?

Глава 5

(Даниил)

– А она че? – дымим с Осиповым на автодроме.

– Морозится, посылает, – злюсь на мелкое чудовище.

– А тактику сменить не пробовал? Или ты в очереди только к красивым стоял?

– Слыш, это ты вообще нигде не стоял. А я и умный, и красивый, и богатый. Просто она не от мира сего. Не зря же она подружка Светловой. Там все чирикнутые.

– Ну так и договорился бы с какой-нибудь другой. Вон, – кивает на пышную, конопатую девчонку в толпе.

– Не, не канает. Эта просто внешне не айс, а вот Чудова полный улет. Родаки в восторге будут. И внешка неформалки, и характер мерзкий, и ростом не вышла, и бабла ноль. Короче, полный комплект.

– А мне кажется, это не родаки будут в восторге, а ты сам уже в восторге от нее.

– Не гони, Осипов. Иди лучше об стену убейся. Нахрена мне такая, если не родаков подраконить?

– Слушай, Даник, а давай так. Ты подгонишь к заезду ящик пива, а я тебе маякну по секретику, как к Чудовой подкатить. Мы ж с ней учимся вместе, я кое-что знаю.

– У тебя ящик пива это стандартная валюта? – усмехаюсь, вспомнив, как ему уже Бес ящик пиваса ставил за свою Светлову. Ну а что, идея. – Ладно, Некит, валяй. Чего там желает эта строптивая полторашка?

В общем, этот всезнающий Осипов выкладывает мне и про ноут, и про кроссы, и еще кучу всего. Еще номер телефона и новый адрес в придачу. Никуда она теперь от меня не денется.

Уже на следующий день еду к ней в колледж. На заднем сиденье куча барахла с девчачьими хотелками. Проканает, нет? Чтобы наверняка надо бы еще планку снизить, поэтому ограничимся пока просто подачей заявления. Москва не сразу строилась. Ну, или тише едешь, дальше будешь.

Короче, сменив тактику, улыбаюсь, пока она топает в мою сторону. Мордашка серьезная, недовольная, то и гляди зафырчит, как дикобраз. Хотя какой из нее дикобраз, так ежик.

– Ты что, гребаный сталкер? – ну вот, фырчит.

Нет, детка, это я еще по хорошему прошу. И если смена тактики не поможет, вот тогда-то ты и узнаешь, что такое сталкер, глупышка.

– А всего-то заявление напишем. Даже дело может до росписи и не дойти, понимаешь? Соглашайся, ты ничем не рискуешь, – ага, давай, ловись рыбка большая и маленькая. Нет, в нашем случае точно не большая.

И наконец-то мое предложение заставляет ее задуматься. Стоит косится на коробки. Давай, решайся уже!

– Ну так что? – поторапливаю. Давай уже, у меня терпение не резиновое, между прочим. Еще я девок не уламывал, докатился, блин.

– В чем подвох? – прищурившись, смотрит на меня.

– Слушай, Лимитка, все по чесноку.

– Чего? Лимитка? Ты опять за свое? Хватит уже обзываться, – кажись, реально обижается, даже губы надула. Я ж прикалываюсь, не матом даже, чего это она?

– Так я не про рост, Никусь, – откровенно лгу, конечно про рост. Она ж мне чуть выше пупка дышит! – Лимитированная, значит, дорогая, ограниченная коллекция, разве ты не знала? Как вот эти кроссы, например.

Уже бесит меня, что стою и уговариваю ее. Это где вообще такое видано, чтобы сам Красавин какую-то девку уламывал? Да ни в жизнь! Только и знаю, что отмахиваюсь. А тут эта мелочь стоит еще и думает! Щурит свои зеленые глазищи. Какого черта?

Закипаю. Но все еще стараюсь сдерживаться. Уж очень она мне подходит. Где я такое комбо недостатков еще откопаю в столь сжатые сроки? А у меня все должно быть самое лучшее! Даже если это стрем, он тоже должен быть на максималках.