Закрываю лицо руками. На место злости приходит опустошение. Вся жизнь проносится перед глазами. Я была счастлива. По-настоящему, искренне.

Затем маленькая смерть. Боль, от которой даже во сне не скрыться. Мне помогла беременность. Как ни странно, если бы внутри не рос Сашка, я бы наверняка сломалась.

Ежов вырвал мои нежные белые крылья. Уничтожил ту юную наивную студентку, которая преподнесла ему свое сердце на блюдечке с золотой каемочкой.

Но родилась новая я. У меня все еще есть крылья. Уже не мягкие с нежными воздушными перышками. А стальные, с шипами.

Раздается звонок в дверь. Резко встаю. Иду открывать.

– Привет, – на пороге топчется Ежов.

Весь взмыленный, в глазах тревога и усталость. Он очень плохо выглядит.

– Впустишь?

– С каких пор мы перешли на «ты», Егор Романович? – выгибаю бровь, складываю руки на груди.

– С тех, когда познакомились, – на его губы ложится улыбка.

Чертовски обаятельная, но немного смазанная тяжестью усталости. Я пропускаю его в квартиру. Ежов просто огромен! Он всегда был высоким и мускулистым, но сейчас, кажется, раскачался еще сильнее.

– Лиля! – зову девочку. – Твой папа приехал!

– Я не поблагодарил тебя, – тихо произносит Егор, – за то, что ты взяла Лильку. Не буду оправдываться, я обещал ей и забыл…

– Тебе должно быть стыдно, – тихо говорю.

Ежов морщится. Лиля выходит одна. Сашка лишь из-за угла посматривает на нашего гостя.

– Привет, папа, – говорит ровным голосом, не выражающим ничего.

– Здравствуй, милая. Прости меня, Лиль, – он присаживается перед ней на корточки.

Берет ее за руку. Девочка смотрит на огромную лапищу отца, стискивающую крошечную ладошку.

– Вы не имели права забывать ее в школе! – раздается со стороны зала.

– Саша! – шикаю на сына, хотя он полностью прав. – Ты не должен так говорить.

– А что? – сынок выходит, кидает злой взгляд на Егора. – Лиля плакала! Она и в школе плакала! Вам все равно!

За один день мой мальчик так прикипел к дочери Ежова! Словно чувствует в ней сестру. Егор пристально глядит на моего сына. Нет! Делаю шаг вправо, пытаясь закрыть его от отца.

Ведь они так похожи, господи…

– Ты не прав, – спокойно отвечает мужчина, – мне не все равно. Милена, спасибо, что присмотрела за моей дочерью. Думаю, мы не с того начали. Прости, если сегодня оскорбил тебя.

– Ерунда, – отмахиваюсь.

– Нет, не ерунда. Это было недостойно. Предлагаю пообедать со мной завтра. Извинительный обед. Что скажешь?

Глава 7

Егор

Предложение пообедать сорвалось с губ нечаянно. Я не планировал. Но, увидев Милену, всю такую домашнюю, потерял дар речи.

Ее тонкая изящная шея, которую я так любил поглаживать пальцами. Упругая попка, обтянутая мягкой тканью.

Эти манящие губы…

– Не думаю, что мой муж одобрит, – тихо произносит Милена, – так что откажусь. Мне это неинтересно.

Сжимаю зубы до хруста. Муж. Почему меня так бесит одно его существование?

– Время позднее, не вижу я мужа-то, – выгибаю бровь, – не следишь за ним, Милена Андреевна?

Девушка зло зыркает на меня.

– Он в командировке, но в любом случае это не твое дело, Ежов. Ни я, ни моя семья тебя не касаемся. Не лезь, куда не просят.

Миля бросает нежный взгляд на мою Лильку, которая копошится, пытаясь натянуть ботинки. Но у нее не получается.

– Я помогу, – опускаюсь на колени, но дочь внезапно окидывает меня обжигающим взглядом.

– Сама справлюсь, – и продолжает яростно пихать ножку в обувь.

Миля права. У меня с Лилькой большие проблемы.

– Егор Романович! – слышу голос управляющей из гостиной. – Кто-то приехал! Просят вас!

Рычу себе под нос, зло захлопываю ноутбук. Только-только сосредоточился на отчетах. После смерти отца отправил маму в кругосветное путешествие с подружками, а сам занялся приведением в порядок его бизнеса.

Мой брат тоже помогает, но у него своя компания. И семья. Чудесная дочурка и беременная жена.

– Егор Романович! – раздается стук в дверь. – Там…

– Сейчас! – гаркаю, резко встаю из-за стола и выхожу. – Ну что там?

– Господин Ежов? – передо мной вырастает пожилой мужик с пышными усами и небольшим розовым чемоданом в руках.

– Я, – устало опираюсь на косяк двери.

– Меня зовут Диего Моррис, я поверенный вашей супруги в России. Прошу, – он вручает мне письмо, затем ставит рядом чемодан, – ваша жена…

– Бывшая… – неохотно раскрываю бумагу и пробегаюсь глазами по тексту, – что за черт? Она с ума сошла?!

Бывшая пишет, что отправила нашу дочь ко мне. Просто потому, что у нее новый муж и она беременна. То не давала мне видеться с Лилькой…

Нарушила все свои обещания.

Мы договорились, что дочь будет приезжать ко мне на каникулы. И раз в месяц на выходные. Взамен я разрешил увезти Лилию в Испанию.

Но жена после развода (после которого, кстати, откусила очень жирный кусок моих активов) совершенно сменила риторику.

Дочку накачивала ненавистью ко мне. Та даже говорить со мной не хотела. Не отпускала ее в Россию.

Я пытался добиться общения с дочкой через суд, но у моей бывшей оказались какие-то влиятельные покровители.

И даже мои связи не помогли.

Но я продолжал переводить деньги на карту дочери. Хотя бы так…

Мой брак был недоразумением. Ошибкой, сломавшей мне всю жизнь. Но Лильку я не считаю ошибкой. И люблю ее.

– Папа? – маленькая девочка в фиолетовом платьице заходит в дом.

– Лиля…

Но малышка с самого первого дня вела себя, словно дикий зверек. Я и так к ней, и сяк. Она безумно скучает по матери. Как мне объяснить ребенку, что она ей больше не нужна?

– Я все-таки помогу, – аккуратно перехватываю крошечные ладошки дочери и надеваю один ботиночек.

Лилька насупливается. Но позволяет мне помочь и со вторым.

– Скажи тете Миле спасибо и поехали домой, – треплю ее по голове.

– До свидания, – тихо говорит, сверлит взглядом пол.

Черт! Миля, словно прочитав мое отчаяние, мягко касается моей руки.

– Мы можем поговорить, Егор? Наедине? – она кусает губы.

– Да, конечно, – иду за ней на кухню.

Тут пахнет чем-то неуловимо домашним. Небольшая и уютная квартира. Новенький, пусть и недорогой кухонный гарнитур. Небольшой круглый стол с тремя стульями.

Невероятно красивая женщина, к которой меня все еще безумно тянет. Но она чужая. У нее сын от другого мужчины.

Взгляд то и дело падает на руку Милены. Она не носит кольцо. Да и присутствия мужчины тут я не наблюдаю. Хотя на кухне редко можно как-то себя обозначить…

– Твоей дочери нужен специалист, Егор, – тихо говорит Миля, – она всего боится. У нее огромный стресс. Не знаю, что произошло у вас с женой, но малышка закрылась в себе. Тебе нужно заботиться о ней.

Зарываюсь пальцами в волосы. Милена всегда видела меня насквозь. Только с ней я мог быть самим собой. Но сейчас мне не хочется открываться.

Она с другим. У них сын. Месяца не прошло, как моя Милька уже встречалась с каким-то парнем…

– Я тебя услышал, – отвечаю сухо, – спасибо, что помогла. А сейчас нам пора.

– Да, – отвечает, смотрит на меня.

Как же она изменилась! Я помню Миленку влюбленной студенткой. Она ловила каждый мой взгляд, впитывала каждое слово! Я был для нее чуть ли не богом! А теперь эти ледяные мазки глазами…

Они сводят меня с ума. Делаю шаг к выходу. Кровь бурлит, незнакомое токсичное чувство наполняет целиком. Резко разворачиваюсь.

– И как зовут твоего мужа? Это отец твоего сына? Или другой уже… сколько после меня их было, Милена?

Хрясь!

Сочная пощечина ложится на щеку.

– Уезжай, Егор. Я помогла, но только твоей дочери. Учти, если ты и дальше будешь на нее забивать, я обращусь в компетентные органы. А в мою жизнь не лезь. Ты сам поставил точку между нами.

– Я? – выгибаю бровь.

В голове крутятся воспоминания. Жгут грудную клетку. Они слишком болезненны. Вижу ее с другим. Она улыбается. Он держит ее за руку. А я сижу в машине, сжимаю руль до боли в пальцах.

– Спокойной ночи, Егор, – Милена взглядом указывает мне на дверь.

Беру дочь за руку. Мы выходим.

– Пока! – сын Мильки машет Лилии рукой.

– Пока, – моя дочь робко улыбается в ответ.

Я не хочу, чтобы они общались. Трус. Боюсь, что однажды увижу мужчину, от которого родила Милена. И это меня убьет. Ей-то проще… она небось и не любила меня никогда.

Я был для юной студенточки лишь трамплином в лучшую жизнь. Когда я ушел, она нашла другого… все просто и очевидно. Тогда почему внутри все словно кислотой обжигает от одной мысли, что эта женщина делит постель с другим?

Сажаю дочку на заднее сиденье.

– Ну что, поехали? – гляжу на ее безучастное лицо.

В одном Милена права: моя дочь сильно стрессует. И я обязан этим заняться.

Глава 8

Милена

– Сколько ты будешь плакать, милая? – бабушка нежно гладит меня по голове. – Это жизнь. Такое случается.

– Мне так жаль, – всхлипываю.

Прошел месяц после того, как я узнала о беременности. Быстро сдала сессию, затем поехала к бабушке. Я очень боялась говорить, но бабуля приняла меня. Не ругалась.

Ничего не требовала. Она видела, что я уничтожена. Остались лишь руины вместо души. И бабушка помогла мне заново заложить фундамент. Уже без соплей в сахаре и мечт о настоящей любви.

Нет никакой любви. Я слишком ясно это поняла.

– Твой малыш останется без воды, если ты продолжишь так себя терзать, – с улыбкой произносит бабуля.

Да, я плакала постоянно. Держалась только у врача. Бабушка была всюду со мной. Защитила меня от злой гинекологички, которая во всеуслышание назвала меня шл*хой.

Бабушка ругалась с ней, потребовала другого врача. Нам уступили. Постепенно я научилась сама стоять за себя. Ведь больше не одна. Мой малыш нуждался в защите. А я была у него за маму и за папу.

– Я тут позвала нашего соседа Кольку тебе помочь доехать до поликлиники. Он на машине с кондиционером, а у тебя токсикоз.

– Спасибо, бабуль, – улыбаюсь и иду собираться.

Слезы высыхают, я натягиваю на губы дежурную улыбку. Когда-нибудь я смогу искренне улыбаться. Точно смогу! Но пока нужно немного потерпеть. Совсем чуть-чуть…

– А с Лилей точно будет все в порядке? – спрашивает сын, когда я целую его на ночь.

– Вы подружились? – улыбаюсь.

Он густо краснеет.

– Она грустила. Как ее нам представили в классе, даже не улыбнулась. А у нее красивая улыбка. Ты тоже редко улыбаешься, мамуль.

– Взрослая жизнь она такая, Саш. Улыбки тут скорее подарок, чем обыденность.

– Мам, – он робко перебирает одеяло, – а мой папа… какой он?

Приехали! Вот и задан самый главный вопрос. Но я не планирую врать сыну, выгораживая Ежова.

Не успеваю обдумать обтекаемый ответ, как Сашка огорошивает меня следующим заявлением.

– Надеюсь, он не такой, как папа Лильки!

Это он и есть, дорогой мой. Поджимаю губы.

– Твой папа нас бросил, Саш. Ушел из моей жизни. Женился на другой женщине и у него свои дети. Давай спать.

– А ты не хотела его найти? – смотрит на меня глазами своего отца.

– Саш…

– Чтобы он заплатил! Лиля сказала, что ее папа платил маме за то, что она жила с ней. Почему мой папа не платит? Ты много работаешь. Я еще маленький. Когда вырасту, стану богатым, и ты ни в чем не будешь нуждаться! – сын сжимает руки в кулачки. – И папу найду! Плюну ему в лицо! Потому что ты лучшая, мам! Даже Лилька сказала…

Смахиваю слезинку с уголка глаз.

– Спи, мой рыцарь, – поправляю одеяло и выхожу.

Сажусь за ноутбук. И вижу три письма с отказом на мое резюме. Митрофанов, ну говнюк!

Ваше резюме кажется нам очень интересным, но вакансия уже закрыта.