Лея Вестова: Развод. Цена идеального брака

Аннотация

– Вот и отлично, – вдруг сказал Игорь, бережно касаясь моей руки. – Значит, всё будет, как должно. Ты не уйдёшь.

Я посмотрела на него, не веря своим ушам. Вот оно. Истинная причина его радости.

– Что ты имеешь в виду? – тихо спросила я, чувствуя, как сердце сжимается от дурного предчувствия.

– То и имею, – он даже не повернул головы, продолжая смотреть на дорогу, но улыбка не сходила с его лица. И эта улыбка была искренней – улыбка человека, получившего именно то, что хотел. – Теперь у нас будет ребёнок. Ты вернёшься домой, родишь моего наследника, и всё будет, как я планировал. Никаких глупых истерик, никаких уходов. Семья должна быть вместе.

– После того, что ты сделал? – мой голос дрожал от возмущения и боли. – После того, как я застала тебя в постели с моей подругой?

– Это был просто секс, – ответил Игорь почти виновато. – Не делай из этого трагедию. Тебе нужно думать о ребёнке. О нашем ребёнке.

Глава 1

– Да, всё верно, адрес тот же… к десяти? Отлично, – я подтвердила доставку подарка для Игоря – кожаный ежедневник. Маленький сюрприз к нашей годовщине на следующей неделе. Убрала телефон и достала ключи из сумки, предвкушая тихий вечер дома.

Квартира встретила меня тишиной. Игорь должен был вернуться из офиса не раньше семи вечера, а часы показывали только начало четвертого. Я сняла пальто, аккуратно повесила его в шкаф и прошла в гостиную. Идеально убранная, стерильно чистая комната выглядела как картинка из журнала – именно такой её любил видеть Игорь. Ни одной лишней вещи, не одной детали, выбивающейся из выверенного минималистского стиля.

Направляясь в спальню, я резко остановилась. В абсолютной тишине квартиры вдруг прозвучало нечто невозможное – тихий, приглушённый женский смех.

Смех повторился, уже громче, и к нему добавился голос Игоря – низкий, с тем особенным бархатным тембром, с которым он когда-то говорил со мной в начале наших отношений. Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить дрожь в руках, и медленно подошла к двери спальни.

Дверь была приоткрыта – тонкая полоска света падала на тёмный паркет коридора. Я осторожно заглянула внутрь, уже понимая, что увижу, но всё ещё отказываясь верить.

Игорь был там. И он был не один. Рядом с ним на нашей постели лежала женщина. Её светлые волосы разметались по подушке, а стройные ноги обвивали талию моего мужа. Я узнала её сразу. Лена. Моя подруга со времён университета… Та, которой я доверяла свои секреты, с которой плакала после ссор с Игорем, которая обнимала меня и говорила, что всё будет хорошо.

И время как будто остановилось. Я смотрела на них, не в силах пошевелиться, не в силах закрыть глаза или хотя бы отвернуться. Каждая деталь этой картины выжигалась в моей памяти раскалённым железом. А внутри меня что-то оборвалось и с оглушительным грохотом рухнуло в бездонную пропасть.

Не помню, издала ли я какой-то звук или они просто почувствовали моё присутствие, как хищники чувствуют жертву, но внезапно оба повернули головы в мою сторону. Лена вскрикнула и натянула одеяло, пытаясь прикрыться – жалкая попытка сохранить приличия после такого предательства. Игорь замер, а потом медленно, с неприкрытым раздражением, поднялся и потянулся за халатом, висевшим на спинке кресла.

– Ты должна была вернуться позже, – произнёс он спокойно, словно мы обсуждали изменение в расписании, а не то, что я застала его в постели с моей подругой. В его голосе не было ни капли раскаяния, только холодная досада.

Эта фраза, произнесённая таким будничным тоном, окончательно выбила почву из-под моих ног. Не «прости» или «я могу объяснить», а простая констатация факта – я не должна была ничего видеть. Как будто проблема была в моём приходе, а не в его измене. Внутри что-то окончательно надломилось, рассыпаясь острыми осколками.

Лена быстро собирала разбросанную по полу одежду, избегая смотреть мне в глаза, как будто если не встретиться со мной взглядом, то можно притвориться, что ничего не произошло. Её руки дрожали, но на лице не было ни тени раскаяния – только досада оттого, что нас прервали, и, возможно, лёгкий страх последствий.

– Света, я… – начала она, но Игорь резко оборвал её, как хозяин одёргивает нашкодившую собаку:

– Лучше уходи. Мы сами разберёмся.

Она благодарно кивнула ему и, натянув платье, быстро проскользнула мимо меня в коридор, обдав меня тем же парфюмом, которым я восхищалась на нашей последней встрече. Я слышала, как она торопливо обувается в прихожей, как щёлкает замок входной двери, и всё – её уже нет, а я осталась наедине с человеком, которого считала своей защитой, своей опорой и своей жизнью… Человеком, который только что разбил мой мир на миллион осколков, и даже не потрудился сделать вид, что ему жаль.

– Ну что ты стоишь, как статуя? – произнёс муж, в его глазах не было ни капли раскаяния. Только холодная усмешка и что-то похожее на раздражение от прерванного удовольствия. – Проходи, раз уж пришла.

Я продолжала молчать, не находя слов в пустоте, образовавшейся внутри. Горло сжималось от подступающих рыданий. Внутри меня бушевал ураган эмоций – боль, обида, гнев, унижение сплетались в тугой узел, который, казалось, невозможно распутать. Но снаружи я оставалась невозмутимой, как будто моё тело не принадлежало мне, как будто всё происходило не со мной, а с кем-то другим, и я была лишь сторонним наблюдателем этой драмы.

– Так получилось, – пожал плечами Игорь, видя, что я не двигаюсь с места. Его равнодушный жест был как пощечина. – Не устраивай сцен. Это больше не повторится.

Эти слова, сказанные с такой небрежностью, словно он говорил о разбитой чашке, а не о предательстве и унижении, наконец вывели меня из оцепенения. Что-то сломалось внутри, освобождая место для гнева, боли и осознания того, кто передо мной на самом деле. Не любимый муж, а чужой человек, для которого я была всего лишь удобной деталью интерьера.

Не говоря ни слова – потому что какие слова могли выразить ту бурю, что бушевала внутри? – я повернулась и вышла из спальни. Руки двигались сами по себе, словно принадлежали кому-то другому – схватили сумку, телефон, ключи… Пальцы немели и не слушались, но упрямо делали то, что должны были.

– Куда ты собралась? – донёсся до меня голос Игоря, когда я уже открывала входную дверь. В нём не было беспокойства, только раздражение, словно моё решение уйти было нелепой выходкой капризного ребёнка, недостойной внимания взрослого человека.

Я не ответила. Сил говорить не было, да и слов тоже. Все слова мира казались бессмысленными и пустыми перед лицом того, что произошло. Я просто вышла, закрыв за собой дверь, и только в лифте, оставшись наедине с собой в маленькой металлической коробке, почувствовала, как по щекам текут горячие слёзы, размывая тушь и, наверное, оставляя некрасивые чёрные дорожки. Но мне было всё равно, как я выгляжу. В тот момент меня заботило только одно – уйти как можно дальше от этого человека, который только что растоптал меня…

Глава 2

На улице уже стемнело, и дождь усилился, превращаясь из лёгкой мороси в настоящий ливень. Холодные капли барабанили по асфальту, разбиваясь на мелкие брызги, создавая вокруг меня мутную пелену – словно сама природа оплакивала мою судьбу. Я стояла под козырьком подъезда, обхватив себя руками в бессмысленной попытке согреться, не зная, куда идти.

Родителей не было в живых – мама умерла год назад, и Игорь тогда поддерживал меня, был единственным близким человеком, который у меня остался.

Воспоминания о том дне нахлынули с новой силой. Серое ноябрьское небо, почти такое же, как сегодня. Кладбище, утопающее в увядших хризантемах. Лица немногочисленных родственников – размытые, словно акварельные пятна под дождём. И мамино лицо – неестественно спокойное, восковое, с застывшей полуулыбкой, которая никогда больше не станет настоящей. Её любимый тёмно-синий костюм, который она надевала только по особым случаям, и старинная брошь с аметистом на лацкане – единственное, что осталось от бабушки. Я помнила, как дрожали мои пальцы, когда я поправляла эту брошь в последний раз, чувствуя под пальцами холодный металл и камень вместо привычного тепла маминого тела.

Игорь тогда держал меня за руку – крепко, почти до боли, словно боялся, что если отпустит, я тоже исчезну. Он вытирал мои слёзы, когда они всё-таки прорвались. Он обнимал меня, скрывая от любопытных глаз, шепча на ухо, что теперь мы одна семья и он никогда меня не оставит. «Я всегда буду рядом. Всегда. Ты никогда не будешь одна», – его голос, тихий и уверенный, был единственной опорой в рушащемся мире. Какой горькой иронией теперь звучали эти слова…

В тот страшный день Лена тоже была рядом, говорила: «Я всегда буду с тобой, слышишь? Всё, что нужно – только скажи». В её глазах стояли слёзы, и я верила – глупая, наивная – что наша дружба нерушима. Тогда она впервые увидела Игоря – не просто как моего парня, а как человека, который реально поддерживает меня в горе. Она смотрела на него с восхищением, благодарила за то, что он рядом со мной. «Береги его, – сказала она мне перед уходом. – Такие мужчины – редкость».

Я помнила, как Игорь проводил её до двери, галантно подавая пальто. Помнила ли я уже тогда тот особый взгляд, которым они обменялись? Или придумала его сейчас, пытаясь найти момент, когда всё пошло не так?

Подруг, кроме Лены, у меня почти не осталось – после замужества Игорь постепенно отсёк все мои связи, а я не сопротивлялась, считая, что он просто заботится о нашей семье. Он умел это делать мастерски – не запрещая напрямую, но создавая такие условия, при которых общение становилось невозможным. «Таня? Та, которая постоянно пьёт на вечеринках? Не думаю, что тебе стоит с ней видеться», или «Марина? После того, как она развелась, стала такой озлобленной. Зачем тебе это слушать?». Подобные комментарии, брошенные как бы между прочим, отравляли любую встречу с подругами.

Только Лена избежала этой участи. «Лена – другое дело, – говорил Игорь. – Она умная, с ней интересно». Теперь я понимала, что значили эти слова на самом деле.

Лена… Мы дружили с первого курса университета. Вместе сдавали экзамены, делились секретами, плакали из-за неудачных романов. Она знала все мои страхи и мечты, видела меня разбитой и счастливой. Ко мне приходила, когда рассталась с первым парнем, ко мне – когда не сдала важный экзамен и боялась сказать родителям. Мы строили планы на будущее, мечтали жить в соседних домах, чтобы наши дети дружили так же, как мы.

Я вспомнила, как три месяца назад Лена приехала ко мне в слезах – очередной разрыв с очередным «идеальным» мужчиной. Мы сидели на кухне, пили вино, и она жаловалась, что все достойные мужчины уже заняты. «Вот как тебе повезло с Игорем, – говорила она, вытирая слёзы. – Надёжный, заботливый, успешный. Таких больше не делают». А потом попросила разрешения остаться на ночь – «не хочу возвращаться в пустую квартиру». Я постелила ей в гостевой комнате, принесла свою любимую пижаму. А утром, уходя на работу, Игорь задержался в прихожей дольше обычного, прощаясь с нами. Не видела ли я уже тогда эти долгие взгляды между ними? Или не хотела видеть…

Я достала телефон и вызвала такси. «В гостиницу», – сказала я водителю, когда села в машину. Он равнодушно кивнул и включил музыку, заполняя тишину ненавязчивой мелодией. Пожилой мужчина с усталыми глазами – он видел за свою карьеру сотни таких как я: с опухшими от слёз глазами, разбитых, потерянных. Очередная семейная драма, очередная женщина, бегущая от чего-то или кого-то. Я смотрела в окно на проплывающие мимо огни города и не могла поверить, что ещё полчаса назад мой мир был привычным и понятным…