Ангелина, не сдержавшись, вначале захлюпала носом, а потом разревелась в голос. Без истерик, а как-то по-детски искренне. Когда ребёнок не может понять, за что его ругает взрослый, ведь он делал всё правильно и хорошо. Вот только она уже совсем не ребёнок, чтобы прощать такое поведение. Да и детей нужно бить по рукам, чтобы не трогали горячие сковородки и не лезли в раскалённую духовку, если не понимают слов.

– Ситуация абсурдная. И если от Марии я подобное ожидал, хотя это и вдвойне неприятно, то с твоей – эта подстава совершенно внезапная, – покачал я головой, не собираясь идти на попятную. – Благими намерениями устелена дорога в ад, думаю, эту фразу вы слышали. А заигравшись, вы могли не заметить, как более опытная Екатерина элементарно вас использует в своих целях.

– Конечно, использует, – поджав губы, ответила Мальвина. – Но и мы использовали её. По-другому быть не может. Не всё можно решить силой или деньгами. Иногда нужны тайны и человеческие отношения, складывающиеся годами.

– Верно. Складывающиеся гадами, – кивнул я.

– Прости! Прости, пожалуйста! – рухнув на колени, запричитала Ангелина. – Я дура. Я думала, что всё правильно и хорошо будет. Тебе хорошо. Нам с тобо-ой…

– Не унижайся, – неприязненно поморщившись, сказала Мальвина. – Это не поможет. Не с такими, как он…

– Она это делает искренне, – грустно усмехнувшись, ответил я. – А не играет. Вот только ты права, это не поможет. Вчера мы развлекались, и я дал вам и себе возможность отдохнуть. Сегодня мы начали за это расплачиваться. Не буду скрывать, я люблю Ангелину и не собираюсь расставаться с вами обеими. Но вчера вы мне показали, что вы – совершенно не те люди, с которыми я сблизился. И вам придётся заново добиваться моего доверия. Иначе я буду вынужден посадить вас под домашний арест и прекратить всякие внешние контакты. Либо я могу вам полностью доверять, и у вас нет от меня секретов, либо вы не принимаете в моей и политической жизни страны активного участия. Другого выбора ни у вас, ни, самое печальное, у меня – нет.

Глава 5

Признание проблемы – уже половина её решения, но если Ангелина пришла мириться этой же ночью, то Мальвина пошла на принцип. Мало того что ночевала отдельно, в гостевой спальне, так утром, вместо «здрасьте» положила на рабочий стол свой новый резонансный камень.

– И что ты этим хочешь сказать? Развод, тапочки по почте? – спросил я, посмотрев на девушку. – Решила, что в монастыре тебе будет лучше?

– У нас не средневековье, чтобы неугодных жён в монастырь сдавать, – Мальвина тут же надулась и упёрла руки бока. – А я не твоя собственность, чтобы наказывать меня за хорошие дела! Даже собак за это не ругают!

– Дорогая, сядь, – приказал я, и девушка, чуть помявшись, всё же села напротив. – По-твоему, покушение на меня и начавшиеся подставы никак не связаны с твоими действиями? Или ты так представляешь себе «добро»?

– Это просто совпадение, – пожала плечами Мария, поджав губки. – Такое за один день всё равно не сделать.

– А вот я с тобой не согласен. Вчера утром была явная импровизация, – покачал я головой. – И сегодня я ожидал чего-то подобного, поэтому на всём здании висит по три щита, а дежурный наряд на фрегате увеличен вдвое. К счастью, у нас хватает верных людей хотя бы на патрулирование.

– Даже если так, наследство Меньшиковых – не то, что можно выпустить из рук просто так. Какой из тебя правитель, если ты без земель? – фыркнула супруга, но тут же уточнила: – Твоё баронство «непонятно где» – вообще ничего не значит.

– Ну положим не «непонятно где», а вполне себе понятно, и земель там хватает. Сибирь большая… но ты мне сейчас прямым текстом хочешь сказать, что вчера меня пытался прикончить не твой отец? – спросил я, откинувшись на спинку кресла. – Других кандидатов на владение землями Меньшиковых нет. А у него достаточно сил и влияния, чтобы организовать ещё десяток таких покушений.

– Которые ты переживёшь без проблем, – вновь фыркнула Мальвина, сложив руки под грудью.

– То, что меня сложно убить, не значит, что я должен прощать такие попытки. Иначе они станут регулярными, – ответил я. – Наоборот, нужно найти и казнить всех, от исполнителей до заказчика. Прилюдно и с особой жестокостью, чтобы больше таких попыток не было. Уж ты-то должна это понимать.

– Если бы отец хотел тебя убить – он бы сделал это сам. К тому же ему некуда спешить, – пожала плечами Мальвина. – Убить подростка – невелика честь.

– Ты прекрасно понимаешь, что не будь других причин, например, моей возможности менять камни, всё закончилось бы ещё два-три месяца назад, – ответил я, заставив девушку нахмуриться. – Не делай удивлённое лицо. Во время нашего с тобой официального бракосочетания, когда он заявился с Ольгой, риск был весьма велик. И позже – не раз.

– Ты сам себе противоречишь, – усмехнулась Мальвина. – Ему невыгодно тебя убивать, скорее зажать и держать под контролем.

– Пока расследование не закончится, я не стану отвергать никакие варианты, – выждав паузу, ответил я. – Но твоего поведения это не оправдывает.

– Я не игрушка, и не бесхребетная сиротка! – выпалила наконец Мария, вложив в эти слова всю накопившуюся злобу. – И ты будешь со мной считаться!

– Иногда мне кажется, что тебя в детстве слишком мало били, – вздохнул я поднимаясь. – Ты пытаешься переложить свою вину на меня, оскорбляешь Ангелину, которой сама помогла стать княжной, и при этом хочешь, чтобы я принимал твои закулисные игры как должное?

– Я великая княжна Морозова! – вскочила со своего кресла Мария.

– А я-то думал, ты будущая императрица Романова, – усмехнулся я, и на мгновение у девушки на лице промелькнуло недоумение и обида. – На колени.

– Не стану! – прорычала Мальвина, сжав кулачки. В этот момент раздался стук в дверь и громкое покашливание.

– Господин, все в сборе и готовы к вылету! – крикнул Василий.

– Пусть летят без меня, – решил я, глядя на супругу сверху вниз. – Присоединюсь позже, на катере.

– Так точно, – ответил Строганов, и его шаги вскоре стихли. Хорошая звукоизоляция – большой плюс дорогих особняков.

– Итак, у тебя было время подумать. Ты хочешь, чтобы было по-хорошему или по-плохому? Подчинение или разрыв? – спросил я, и девушка, всё ещё держащая руки под грудью, скуксилась, а потом опустилась на корточки. – Ну я не это имел в виду…

– Ты озабоченный урод… – пробормотала Мальвина.

– Это твоя инициатива… – ответил я, собираясь пояснить, что не требовал с неё секса, но Мария уже занялась тем, чем хотела, и я помог ей, не стал останавливать.

– Не думай, что это что-либо значит, я всё ещё на тебя обижена, – сказала Мария спустя два часа, в течение которых мы переместились из кабинета в спальню, затем в ванную и снова в спальню.

– Учитывая, что ты вытворяла, и как отдалась процессу, мне кажется, это ты приходила извиняться, а не наоборот, – усмехнулся я, приобняв девушку, та фыркнула, но вместо того, чтобы отстраниться, прижалась крепче. – Я требую не так много. Всего лишь, чтобы ты не подставляла меня своими действиями.

– Я тебя и не подставляла, я добыла тебе первую по желанности невесту, – легко стукнула меня по груди Мария. – После меня, конечно, но я уже замужем.

– Мы опять возвращаемся к тому, с чего начали, – вздохнул я. – Ты хоть понимаешь, в чём именно проблема?

– В том, что я сделала это без твоего разрешения? – подняв бровь проговорила Мальвина. – Лучше просить прощения, чем разрешения.

– Просить надо одобрения, а не разрешения, – со вздохом ответил я. – Своими действиями ты могла привести к смерти и себя, и меня, и других… хотя на других – наплевать. То, что сейчас попробуют устранить ту же Ангелину, которая уже полчаса ждёт нас с тобой в кабинете, ты не подумала?

– Какая из неё княжна, если она не в состоянии сама об этом позаботиться? – фыркнула Мария.

– Такая же, как из тебя сейчас императрица. Неподготовленная, – ответил я. – Она, в отличие от тебя, реально не поняла в чём проблема, решила, что всё происходящее – норма. Но ты-то должна была понимать всю глупость поступка?

– Если бы мы не доверились с Екатериной, никакого получения княжеского титула Ангелиной не случилось бы! – последнее Мария произнесла нарочито громко, чтобы сидящая за стенкой девушка её точно услышала. – А единственным условием твоей матери было сохранение тайны.

– И ты не подумала, зачем это ей? – спросил я, с укором взглянув на супругу.

– Ангелине? – удивлённо выгнула брови Мальвина.

– Матери, – поправил я девушку. – Чего она добивается тем, что тебе помогает?

– Конечно, подумала, – фыркнула Мальвина, крепче меня обняв, а затем крикнула: – Да входи ты уже, я его держу!

– Гхм… это из серии, что я сопротивляюсь? – удивлённо спросил я, и в этот момент в спальню зашла Ангелина. Ну, что сказать, думаю, даже если бы у меня не было прокачано ни одной чакры, после двухчасового марафона с Марией я бы всё равно не смог сдержать порыва. В отличие от ночи, где девушка пришла мириться в одной ночнушке, сейчас она была в белых кружевных чулках, поясе, декоративном корсете и фате. Лифчик и трусики очевидно остались в кабинете, но это было уже совершенно неважно. Как и весь остальной мир на следующие несколько часов.

– Хорошо, ваши извинения приняты, – выдохнул я и, взглянув на потемневшее небо за окном, и невольно усмехнулся. – Вот и день прошёл.

– Это были не извинения, а признания в любви и верности, – прошептала Ангелина. Девушки лежали по обе стороны от меня, совершенно без сил, но зато довольные, словно кошки обожравшиеся сметаны. По всей видимости, они это спланировали заранее, хотели меня вымотать, но получилось наоборот.

– В любви, по крайней мере твоей, я даже не сомневался, – поцеловав девушку в лоб, сказал я, за что тут же получил острыми костяшками в бок с другой стороны. – А ты слишком хитрожопая, чтобы тебе в любви признаваться.

– Дурак, – буркнула Мальвина, уткнувшись в меня лицом. Мнда.

– Будешь меня ещё подставлять или тебе ошейник подарить? – спросил я.

– Если тебе это понравится – то хоть намордник, – фыркнула Мальвина. – И…

– Хватит. Ваша вина не в том, что вы сделали, а как вы это сделали, – сказал я и прижал их обеих к себе. – Маш, вот скажи, ты могла мне сообщить о готовящемся так, чтобы не узнала ни Екатерина, ни остальные? В спальне, ночью, на ушко?

– Ну… – Мальвина нахмурилась.

– А ты, Ангела, могла со мной поговорить и рассказать обтекаемо, во что тебя вовлекли? – поинтересовался я у своей девушки. – Можно при таких же условиях, можно поставить сферу. Не суть важно. Я ведь не раз пытался с тобой на эту тему поговорить. Что мешало?

– Я, правда, думала, что всё нормально, – виновато произнесла Ангелина. – Прости, больше такого не повторится.

– Я не против, что у вас есть собственные дела и увлечения, более того – категорически за. Бездельницы никому не интересны, так что пока детей нет – занимайтесь. Но я должен о них знать. Особенно если они касаются вашей жизни или моей, – сказал я, прижимая к себе девушек. – Иначе может получиться очень нехорошо. Как с Петром на балу.

– Я с ним поговорю. Вряд ли он стал бы покушаться на твою жизнь, но всё равно, лучше быть уверенными, – сказала Мария. – Думаю, кто-то хочет вбить между нами клин и, так как выгодно это только Екатерине…

– С ней поговорю я, иначе может выясниться неудобное, – решил я. – Учитывая, сколько уже времени, давайте поинтересуемся я как дела у Константина. Расследование должно идти полным ходом. И пока мы здесь прохлаждаемся, есть вероятность, что готовится второе покушение. Или третье…

– Если это называть прохлаждаться… я даже не знаю… – потянувшись, проговорила с улыбкой Ангелина. – И чем мне заняться, пока вы ездите во дворец?

– Чем? Бери Ингу под руку и найдите доверенных юристов. И пусть их проверит Багратион, чтобы они не оказались двойными или тройными служащими, – посоветовал я девушке, тоже выбираясь из кровати. – Нужно понимать, что у нас в перспективе есть, за что стоит бороться до последнего, а что можно будет оставить Петру на откуп.

– Хочешь с ним поделиться? – удивлённо посмотрела на меня Мальвина.