Много раз я мечтала, чтобы ее не было, но никогда не желала смерти.

– Папа здесь? В Москве? Не в Италии? – торопливо заговорила Алиса, перебивая мои мысли.

– Да, он живет в пригороде. Я случайно встретила Лену, его сестру, а потом и его самого. Мы поговорили. Он хочет увидеться.

Алиса замерла и тихо спросила:

– Это безопасно?

– Да… Я надеюсь. Боже, почему ты спрашиваешь?

– Может, он шпион или что-то такое? – предположила Алиса.

Вопреки серьёзности разговора я не сдержала смеха. Он был нервным и рваным, но домыслы Алисы меня позабавили.

– Нет, он не шпион, Алис. С чего ты взяла?

– Ты мне даже имя его не говорила, – с укором припомнила дочь. – Он жил за границей и не приезжал. Что я еще могла подумать?

Да, фантазии ребёнку не занимать. Не удивлюсь, если они еще и посмотрели какого-нибудь Джеймса Бонда с близнецами.

– Его зовут Матвей Дербенев. Он был моим преподавателем в университете. Сейчас занимается инвестициями, – выдала я краткую сводку.

– Он не знал про меня?

Вопросы Алисы нервировали меня так же, как допрос Матвея. Если последнего я смело могла послать ко всем чертям, то с дочкой ходила по минному полю.

– Конечно, он не знал про тебя, – проговорила я.

– Почему? Ты не могла с ним связаться?

Алиса подкидывала мне правильные ответы, но я не могла ей врать.

– Я могла его поискать, но мы поссорились очень сильно еще до того, как я узнала о беременности.

Алиса понимающе кивала.

– У него есть семья. Да?

От шпионов к другой семье она переключилась меньше чем за минуту. Я слегка опешила от такого резонанса.

– У Насти в садике папа с другой семьей. Он приходит редко, и один раз она подслушала, как родители ругались. Ее папа обещал развестись, но не разводился. Мой папа тоже не разводится? За это ты на него злишься?

– Нет, Алис! Нет, все не так.

Я поддалась эмоциям и повысила голос. Алискин подбородок тут же стал дрожать, а глаза наполнились слезами. Я прижала дочку к себе.

– Прости, детка. Я не хотела тебя пугать.

Я гладила ее по волосам, целовала в макушку, и сама глотала слезы.

Мне надоело врать своему ребенку. Даже не договаривать надоело.

Если Алиса осудит меня – имеет право.

– Да, твой отец был женат, когда мы познакомились. Это плохо и неправильно, но я влюбилась в него очень сильно.

– И он в тебя? – Алиса подняла голову и смотрела на меня не мигая.

– Мне казалось, что да. А потом – нет.  Ты сможешь спросить его при случае. – Я сразу уточнила, чтобы перестраховаться: – Но не при первой встрече, ладно? Чуть позже. Если захочешь.

Алиса фыркнула и важно сказала:

– Конечно, я не собиралась спрашивать его об этом сразу. Я понимаю, что это деликатный вопрос. Не маленькая. Сначала нам придется подружиться.

Я усмехнулась. С субординацией у Алиски все в порядке. Спасибо социализации в детском саду.

– Когда мы увидимся? – продолжала спрашивать Алиса. – Надеюсь, скоро.

– Кажется, в среду я могу взять выходной. Матвей предложил сходить в музей динозавров, посмотреть скелеты, окаменелости и все такое. Как тебе?

– Отлично!

Она снова заерзала, выдавая возбуждение .

– Я не знала, что у нас есть такой музей.

– Я тоже, – призналась я. – Зато твой отец знал и позвал нас туда. Я напишу ему, что ты согласна. Он будет рад.

На этом месте я расслабилась и решила, что самое сложное позади. Но у Алиски в загашнике было еще несколько каверзных вопросов.

– Папа придет с женой? С ней мне тоже надо подружиться? – спросила она на полном серьезе.

Я с трудом сдержалась, чтобы не возмущаться и не орать снова.

Сначала выдохнула, а потом уже спокойно (кажется) ответила.

– Нет. Он придёт один. Тебе не надо больше ни с кем дружить, малыш.

– Но ведь его жена узнает обо мне тоже. Разве нет? Он будет скрывать меня?

Алиса очень переживала. Она часто моргала и ковыряла ногти.

Мне не хотелось рассказывать ей все, что на меня сегодня сошло лавиной, но выбора дочь не оставляла.

– Жена Матвея умерла несколько лет назад.

– О. – Лицо Алисы вытянулось.

Я боялась очередных вопросов, но она уже перегрелась и насытилась.

– Мне кажется, на сегодня хватит разговоров. – Я взяла дочь за руку и повела в ванную. – Давай ложиться спать. Был сложный день.

Алиса не сопротивлялась и больше ни о чем не спрашивала. Единственное, она попросила полежать с ней перед сном. Я с трудом втиснулась в ее кровать, повернулась на бок и отлежала его буквально за минуту.

Но с места не сдвинулась, пока Алиса не затихла. Ее дыхание стало ровным, все мышцы расслабились.

Я поцеловала дочку, провела еще раз по ее красивым волосам цвета соломы и только тогда ушла в свою комнату.

Моя нервная система, к сожалению, не позволила отключиться так скоро. Я долго возилась и, в конце концов, плюнула, достала телефон.

Прокрутив ленту новостей, я сама не заметила, как вбила имя Матвея в поиск.

Интернет любезно выдал мне список сайтов, где упоминался Матвей Дербенёв. Я думала, что придётся отмести много однофамильцев, но почти все ссылки рассказывали о Матвее. Моем Матвее.

Нервно теребя волосы, я читала новости об отце моей дочери. Оказалось, что он весьма известный, публичный персонаж в… Милане. Матвея часто снимали с моделями, актрисами, просто красивыми женщинами.

Все они были невероятно похожи на его жену. Высокие, худые, яркие, модные. Брюнетки, блондинки, рыжие. Всегда разные, но одинаково шикарные, с бескрайней пустотой в глазах.

Я моментально окунулась в море неуверенности и самокритики. Он никогда не любил меня. Ему нравятся совсем другие женщины. Наша связь была глупостью для него, ошибкой, случайностью.

Не мог Матвей Дербенев любить меня, серую мышку из провинции. Без рода и племени, но с большими амбициями.

Я не хотела расстраиваться из-за этого снова. Моя самооценка подросла благодаря Мишке, нашему салону и восторгу сотен невест, которые выбирали мои платья.

Но стоило мне взглянуть на холодных модных женщин Матвея, я снова чувствовала себя ничтожеством, пустым местом.

Не стоило мне гуглить Дербенева. Я знала, что это кончится плохо, но не сдержалась.

Как помешанная, я прочесала весь интернет. Ничего хорошего о Матвее не писали. Большая, часть ресурсов рассказывали о скандальных разрывах и весьма краткосрочных связях с селебрити. Его подружками были модели, актрисы, певицы.

До глубокой ночи я копалась в этой грязи, ненавидя себя за слабость. Только когда глаза начали слипаться, я усилием воли отодрала себя от ноутбука и пошла чистить зубы.

В ванной из зеркал на меня смотрела все та же Лиля. Не высокая, не худая, не слишком красивая. У меня не было копны наращённых волос и ресниц, я ничего не делала с лицом, даже маникюр предпочитала гигиенический, без покрытия.

Я любила создавать праздничные платья, но сама предпочитала простую одежду и стрижку, которую необязательно укладывать. Мои русые волосы всегда были немного волнистыми и неплохо держали форму. Лицо я тоже считала обычным, может, чуть симпатичным.

Нет, я никогда не смогла бы встать в один ряд с подружками Матвея. Или с его женой, которую он точно пытался заменить после смерти.

Зачем мне вставать в этот ряд? Я не знала.

Вернее, догадывалась, почему это важно, но эти мысли мне не понравились.

– Пусть спит, с кем хочет, – прошептала я себе под нос, ложась в постель. – Мне все равно. Единственное, что меня волнует – это Алиса .

Надеюсь, Матвей не станет посвящать дочь в свою личную жизнь. Нам точно стоит обсудить этот вопрос одним из первых.

Глава 6. Встреча

Утром я сверилась со своим расписанием и освободила среду, как и собиралась.

Матвей тоже подтвердил свое желание встретиться с дочерью, сходить в музей с динозаврами.

Накануне я чувствовала себя отвратительно. Миша это заметил и уговорил меня пообедать в ресторане, хотя обычно мы все вместе ели в салоне с девочками. Но сегодня меня раздражало всё и все.

Даже официантке я сделала замечание, потому что у них не оказалось моего любимого лимонада.

Миша помалкивал. Он знал меня слишком хорошо.

– Прости, что веду себя, как стерва, – извинилась я, едва мы сделали заказ.

– Ничего. Я привык. Но людей немного жалко, – хохотнул Маркин.

Я треснула его по плечу салфеткой и сделала глоток воды.

– А меня пожалеть ты не хочешь? Я завтра веду дочь знакомиться с ее отцом.

– Сочувствую, – моментально откликнулся Мишка. – Сильно психуешь?

– С ума схожу, – призналась я честно. – Сам знаешь, какая Алиса. Она обязательно скажет все, что думает. И задаст миллиард неудобных вопросов.

– Потому что она ребёнок, Лиль. Это нормально.

Я откинулась на стуле и расправила салфетку на коленях.

– Да, наверное, только это и нормально в нашей ситуации, – проворчала я.

– Алиска тоже сильно переживает? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Как будто бы и нет. Она ничего мне не говорила, но вчера я застала ее за примеркой всех платьев в гардеробе.

Миша легко догадался о причине.

– Готовится ко встрече с Матвеем?

– Конечно. Но не призналась мне. Сказала, что просто так устроила показ мод. Типа забыла, какие вещи у нее есть.

Маркин засмеялся.

– Это так по-девчачьи.

Я разозлилась и накинулась на друга:

– Считаешь, это смешно? У ребёнка будет нервный срав.

Миша стёр с лица улыбку и серьёзно сказал:

– Не будет у нее нервного срыва. Даже у тебя не будет, если ты прекратишь устраивать истерику на пустом месте.

– Это не пустое место. Я вижу, что она переживает…

Нам принесли заказ. Официантка не дышала, пока ставила тарелки, но меня уже мало интересовала еда. Я была готова загрызть Мишу вместо палтуса.

– И я не устраиваю истерику, – сообщила я, как только мы снова остались вдвоём.

– Конечно, ты психуешь, – стоял на своем Миша. – И это абсолютно нормально. У тебя остались чувства к…

– Нет никаких чувств, – прервала я друга громче, чем следует.

Сжав губы, я пару секунд приходила в себя. Орать на весь ресторан – это уже чересчур.

– Нет у меня никаких чувств к Матвею, – повторила я тише и спокойнее. – После всего, что он сделал и не сделал, я без иллюзий, Миш. Мне не девятнадцать лет.

Хитрый жук зацепился за мой возраст, чтобы сменить тему.

– Но ты ничуть не изменилась, – проговорил он, улыбаясь. – Выглядишь как девочка. Словно мы вчера познакомились.

– Хватит! – я отчаянно краснела.

– Серьёзно, Лиль. Как будто мы вчера познакомились. Помнишь? Первый день занятий в универе. Ты пришла в серых брюках и черной кожаной куртке.

Я немного расслабилась, вспоминая один из лучших дней моей жизни. Я поступила в престижный ВУЗ, мечтала, что буду заниматься модой и обязательно прославлюсь.

Прославилась, ага. На весь универ. Только не благодаря таланту.

Я вздрогнула, ощутив прикосновения к моей голой коленке. Это Миша погладил и сказал:

– Все будет хорошо, Лиль. Вы встретитесь и будете вести себя как ни в чем ни бывало ради дочери.

Миша отпустил мое колено, но слишком интимно заправил волосы мне за ухо.

Зря я сегодня надела шорты и не забрала волосы.

Заодно я прокляла тесные столики московских ресторанов. Никакого пространства для отступления. Я даже отодвинуться не могла, хотя очень хотела.

И Мишку обижать тоже не хотела. Но он слишком часто стал прикасаться ко мне вот так. Совсем не по-дружески.

Возможно, дело во мне. Я снова стала остро воспринимать любой физический контакт с мужчиной после появления в моей жизни Матвея.

Нет, Миша точно ни в чем не виноват.

Мы больше не говорили о Матвее. Я смогла насладиться едой и почти спокойная вернулась на работу.

А вечером начались приколы.