Екатерина Баженова: Ты родишь мне дочь. P.S. твой муж Волк. Том 2

Пролог: Тень над заповедником

День свадьбы Вейлина и Анники

Кабинет погружён в полумрак, луна светит сквозь кроваво-красные витражи. Стены, обшитые тёмным дубом, сливаются с тенями, будто сама комната дышит тьмой.

Над каменным камином, где трещат сосновые поленья, висит шкура волка – белая как лунный свет, с клыками, впившимися в собственный хвост.

Воздух пропитан дымом можжевельника и железом – запахом свежей крови, стекающей с ритуального кинжала на столе.

Вождь сидит в кресле, вырезанном из корня древнего дуба. Его пальцы, украшенные перстнями с рубинами, медленно стучат по рукояти кинжала.

Напротив, на стене, висит карта, усеянная метками. Он смотрит на неё и размышляет о чём-то своём.

Дверь скрипит, впуская вестника. Высокий, с лицом, которое рассекают шрамы. Шрамы, оставленные на память Гару. Белый волк сопротивлялся, но проиграл в той битве.

Халлдор кланяется:

– Альфа, – его голос глух, словно доносится из-под земли. – Шаманка видела вспышку. Энергия… она не уверена, но, похоже, мы нашли её.

Вождь замирает. Рубины на его руках вспыхивают алым, отражая пламя камина.

– Где? – вопрос падает, как нож на точильный камень.

Вестник поднимает голову, жёлтые глаза сужаются:

– На пустыре. Вилючинский заповедник. Огромная территория, но… – он делает паузу, вдыхая воздух, словно пробуя его на вкус, – всё исчезло так же быстро, как появилось. Шаманка не уверена, что это то, что мы ищем.

Вождь встаёт. Его тень, искажённая огнём, пляшет на стене.

– Я знаю, ты думаешь, что это снова обманка. Мы были в Москве и ничего не нашли. Но в этот раз я уверен, это потерянное дитя.

Он смеётся, но звук этот похож на рычание.

Халлдор не моргает:

– Шаманка говорит: «Тот, кто спрятан, зовёт кровь».

– Опять загадки, – Альфа ведёт подбородком, словно шею затянуло. – И почему она не может просто ткнуть в карту пальцем и сказать, где искать?

Тишина. Даже огонь в камине затихает, будто прислушиваясь. Вождь подходит к карте и быстро находит на ней нужное место.

Он проводит по нему пальцем, на конце которого появляется волчий коготь. Оставляет глубокую борозду, пересекающую Вилючинскую сопку.

– Белые. Их логово где-то там. Неужели, все эти годы, – он отмахивается от этих мыслей, а потом кривится и договаривает. – Надо наведаться к Шоне. Выяснить, мог ли этот выродок врать мне все эти годы…

– Прикажете отправляться? – Халлдор вытягивается в струнку, готовый выслушать приказ.

– Отправь Раздирателей. Пусть проверят каждую нору, каждую щель. – Он оборачивается, и его глаза – два расплавленных золотых слитка – горят яростью. – Если это ловушка… сожгите лес. Если правда…

Он не заканчивает. Халлдор кланяется и исчезает, словно растворяется в дыме.

Вождь остаётся один. Его взгляд прикован к загадочному месту на карте.

Если это правда…

Они вернут всё, что потеряли много лет назад. Их клан снова будет самым могущественным. И да, они все поплатятся…

Где-то за окном, за пределами кроваво-красных витражей, воет ветер. Или волк…

Глава 1

Наши дни

Новая жизнь началась не совсем так, как я рассчитывала. Мои надежды на спокойное существование рухнули в одночасье. Всего один разговор, и вот я в спешке собираю свои вещи, чтобы покинуть дом, который за этот месяц стал моим во всех смыслах.

– Может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – возмущаюсь и бросаю на пол сумку. – Я хочу знать, почему я должна уезжать отсюда посреди ночи.

– Милая, – начинает снисходительно Вейлин, – я всё объясню тебе по дороге. Но Гару…

– Ты снова был в моей голове? – упираю руки в боки. – Ещё и когда я спала. Вот, значит, как ты узнал, что я беременна. Да?

– Ты беременна? – раздаётся удивлённый возглас Софьи Игоревны за моей спиной.

Оборачиваюсь, а у неё на лице помесь счастья и недоумения.

– Если верить Вейлину, то да. Но это не точно.

– Именно по этой причине мы и едем в город, – встревает он. – Мы должны убедиться.

– А что мешает нам сделать это утром? – кривлюсь, потому что на нервах меня начинает тошнить.

Вейлин и Софья переглядываются, у обоих на лицах написано, что они знают куда больше, чем говорят.

– Так, – сажусь на сломанную кровать и складываю руки на груди, – я с места не сдвинусь, пока вы мне всё не объясните.

Вейлин бросает на меня взгляд, замечаю лёгкую ухмылку на его губах. И через пару минут он закидывает наши вещи в сумки, а потом заворачивает меня в одеяло и выносит на улицу.

Я, конечно, возмущаюсь, пытаюсь бить его по спине, но это всё бесполезно. Он запихивает меня в машину, закидывает вещи в багажник и садится за руль.

Надуваю губы и раздуваю ноздри, всем видом показывая, что я недовольна происходящим.

– Так надо, любимая, – Вейлин мягко касается моей щеки своей ладонью и трогает с места.

Рассвет встречаем на трассе. Переодеваюсь в машине и устраиваюсь поудобнее. Путь нас ждёт неблизкий.

– Я жду, – напоминаю, что Вейлин обещал всё объяснить.

– Гару предупредил меня об опасности, – вздыхает мой муж. – Я не знаю, в чём конкретно она заключается, прости, да, я залез в твою голову, но это было не по моему желанию.

– Хочешь сказать, мой дух затащил тебя ко мне в мысли?

– Не знаю, но дух теперь не только твой, если ты забыла. Он целый месяц не показывался, не думаю, что он стал бы менять что-то без причины.

– То есть мы сорвались посреди ночи, потому что… – цокаю. – Да просто так. Откуда Гару может знать, что и где происходит?

Кажется, Вейлину свежий воздух на пользу не пошёл. Он стал слишком мнительным, везде ему мерещится какая-то опасность.

– Гару находится меж двух миров, он видит намного больше. Да и Софья Игоревна подтвердила его слова, – настаивает Вейлин.

– А Софья Игоревна у нас уже имеет право голоса в нашей семье? Она вроде как чужой человек.

– Она помогла тебя спасти, – возражает муж. – Ты же не думаешь, что она это сделала, чтобы с тобой что-то случилось позже?

– Я уже ничего не думаю, – рычу и еле сдерживаюсь, чтобы не стукнуть рукой по панели автомобиля.

Никогда не замечала за собой таких перепадов настроения. Может, это беременность сказывается? Если она есть, конечно же.

Хотя это объяснило бы многое. Например, то, что в последнее время я стала больше есть мяса. Я-то думала, это просто свежий воздух и постоянные прогулки отразились.

Внезапно становится страшно. Я ведь беременна не просто ребёнком. С вероятностью почти в сто процентов я ношу под сердцем оборотня. Как я это выдержу и выдержу ли вообще?

– О чём задумалась? – тихо спрашивает Вейлин.

Прихожу в себя и понимаю, что мы уже подъезжаем к аэропорту. Похоже, я надолго погрузилась в собственные мысли. Как-то даже грустно прощаться со всей этой красотой: вулканы, леса и свежий воздух…

И возвращаться в каменные джунгли. Теперь я полностью понимаю, почему их так называют. Во всех этих улочках и немыслимых высотках легко можно заблудиться, как в джунглях, но там нет души – только бетон.

Настроение портится за секунду.

– Где мы будем жить в Москве? – спрашиваю я и поворачиваюсь к Вейлину.

– В нашей квартире, – удивлённо отвечает муж.

– А как быть с твоими внезапными превращениями? Что, если тебя перемкнёт, и ты решишь выйти погулять?

– Не волнуйся, я годами жил в этой квартире, там есть всё необходимое, чтобы задержать меня.

– Ну-ну, то-то ты шатался у моей общаги, – фыркаю и, насупившись, отворачиваюсь, чтобы в последний раз бросить взгляд на великолепие весенней природы Камчатки.

Я определённо буду скучать по этим местам. И почему нельзя остаться здесь?

– Но теперь-то ты будешь рядом со мной, – муж нежно берёт меня за руку и целует пальцы.

Сразу оттаиваю, ну как можно на него злиться? Он же всё делает ради меня. Да что уж там говорить? Вся его спина покрыта шрамами лишь потому, что он забрал всё, что причиняло мне боль. В прямом смысле.

Софья Игоревна рассказала, что тот ритуал мог убить Вейлина, но он всё равно пошёл до конца. Он сделал всё, чтобы я жила свободно.

И как только груз был снят, я ощутила всю любовь Вейлина. И это было прекрасно. Но…

Всегда есть но.

Я всё равно не понимаю, почему нельзя было подождать до утра. Разве нельзя сделать УЗИ где-нибудь здесь? Хотя, наверное, нельзя.

Ладно, на самом деле по Москве я немного скучаю. Вернее, скучаю я по своей подруге. А ещё я приняла решение – хочу перевестись на другой факультет. За это время проведённое с Вейлином, я поняла, что мне куда интереснее изучать юриспруденцию. Да и в бизнесе мужа мои знания больше пригодятся именно в этой области.

Хороший юрист никогда не повредит. А я намерена стать хорошим!

Решаю больше не трепать себе нервы. Спокойно сажусь в самолёт и устраиваюсь на широком кресле. Вейлин сразу же просит принести мне еды. Так что я ем вкусный сэндвич, когда мы взлетаем.

Жую мясо курицы и наслаждаюсь. Это, конечно, не оленина, которую Вейлин лично добывал для нас, но тоже весьма вкусно.

– Слушай, – шепчу я на ухо мужу, когда доедаю, – ты мне так и не сказал, кто родится.

Заглядываю в глаза Вейлину, намекая на то, что я хочу быть готова к тому, что могу родить настоящего волка.

Муж усмехается и поджимает губы:

– Родится маленький, хорошенький человек. Довольна?

– А это точно?

– Точнее не бывает. Первые обращения происходят куда позже. Да и малышу может не передаться ген волка, – продолжает рассказывать он.

– Как это? И что тогда? – округляю глаза.

– Ну, – на губах супруга появляется улыбка, которая то становится шире, то исчезает с его лица, будто он сдерживает смех.

А, ну да… можно не говорить, я уже догадалась.

– И скольких детей я тебе должна родить? – кривлюсь, но, кажется, больше оттого, что меня начинает подташнивать.

Всё же сэндвич был вкусным, но явно мне не очень зашёл. И сколько это будет продолжаться?

– Сколько получится, столько и будет, – пожимает плечами Вейлин.

Вздыхаю, но решаю больше не разводить эту тему, а то перспективы вырисовываются не самые радужные.

Вместо этого я устраиваюсь на плече мужа и сладко засыпаю. Мне нужен отдых. Тем более, мне не дали выспаться ночью.

Столица встречает нас холодным ветром и серым небом. В воздухе стоит запах гари от сотен тысяч машин. Конечно, нельзя сравнивать скрытую от глаз деревню посреди чистейшего заповедника и столицу нашей страны…

Но, можно, я всё же сравню? Мне больше понравилось в заповеднике. Хочу обратно!..

Кажется, беременность уже вовсю на меня влияет.

– А сколько продлится беременность? – с ужасом спрашиваю, когда мы подходим к машине, которая приехала за нами.

– Девять месяцев, ну, уже чуть меньше. А что? – интересуется Вейлин.

– А то, что я понятия не имею, чего ждать, – плюхаюсь на заднее сидение, когда Вейлин открывает мне дверь автомобиля. – Здравствуйте, – киваю я, заметив, что за нами приехал один из водителей с работы.

Я уже видела этого амбала. Значит, Вейлин решил вызвать рабочую машину. Не доверяет даже такси? Думается, что муж скрывает от меня что-то очень важное.

– И куда мы едем? – решаю спросить.

– В больницу, разумеется, – говорит Вейлин и пожимает руку мужчине. – Привет, Вить. Как дела? Всё сделал, что я просил?

– Да, босс, – басит мужик. – В лучшем виде.

– Что в лучшем виде? – спрашиваю, а то сюрпризы мне что-то не очень нравятся в последнее время.

– Дома узнаешь, – подмигивает Вейлин и, кажется, впервые с того времени, что мы сели в самолёт, вздыхает с облегчением.

А вот я, наоборот, очень даже напрягаюсь…