«Не заметила», – констатировала высшая сущность.

«Работаем», – бросил некромант.

Ступая поразительно бесшумно, «невинно убиенный граф» подошёл к графине.

– Я пришёл за тобой, – прогудел зловещим басом фантом и положил руку на плечо женщины.

Та вздрогнула, оцепенела.

«Уровень кортизола повысился», – тотчас доложил Або.

Медленно-медленно Ольга Павловна повернулась на стуле. Кровь стремительно отлила от лица.

Самое время усилить эффект. Бойся!

Кровожадно ухмыльнувшись, я выкинула руку вперёд. Сорвавшаяся с пальцев сила ведьмы, влетела в грудь Ольги Павловны. Не в силах даже моргнуть, женщина с животным ужасом смотрела на мужа, вернувшегося с того света.

– Я пришёл за тобой, – не меняя тона повторил «Троекуров».

– К-к-костя, п-пощади, – заикаясь, выдохнула насмерть перепуганная менталистка.

Отклоняясь назад, она пошатнулась и вместе со стулом рухнула на пол.

Молниеносно наклонившись, фантом схватил женщину за плечи, рывком поставил на ноги. Не отпуская, уставился на свою убийцу.

Побледнев до синевы, дворянка прохрипела:

– Это была ошибка. Я не хотела причинять тебе вреда. Я могу всё изменить.

– Ты?! – «Троекуров» рыкнул с такой злостью, что даже у меня засосало под ложечкой.

– Не совсем. У меня есть кровь серебряной ведьмы, – торопливо заговорила Ольга Павловна. – Девка оказалась беременной, на поводок пока посадить не могу. Дай мне ещё немного времени, я её возьму под контроль. Ведьма тебя воскресит. Если сама оплошает, так прикажу ей духа рода Апраксиных призвать. Принесём ему в жертву ублюдка ведьмы. Дух не устоит, не откажет в просьбе, поспособствует. Ты снова будешь жить. Костичка, не губи.

В помещении повисла звенящая тишина. Ладони сами собой сжались в кулаки. Эта загнившая заусеница собралась принести в жертву моего ребёнка?! Мразота. Собственными руками придушу.

«Демон способен оживить мертвеца?» – я с ненавистью взирала на серо-зелёную аристократку.

«Нет. Вернуть к жизни умершего невозможно. Либо графиня импровизирует на ходу, либо принимает желаемое за действительное», – холодно ответил Дмитрий и чуть крепче сжал женщину.

– Костичка, я больна. Не убивай, – просипела Ольга Павловна.

«Поводки со слуг сняты, – сдержанно сообщил Або. – Серебряную ведьму Троекурова обсуждала два раза с боярыней Силантьевой. Общались по телефону. О беременности ведьмы рассказала».

«Услышал. Нам здесь больше делать нечего. Саша, разозли её», – ледяным тоном попросил государь.

«С удовольствием».

Невидимая, я подошла к Ольге Павловне. Шепнула ей прямо в ухо:

– А ты знаешь, что на серебряную ведьму нельзя поводок надеть? – Менталистка оцепенела, широко распахнув глаза. – Не видать тебе столицы. Ты обречена прозябать в глуши. Неудачница.

Из предосторожности я шагнула в сторону. Троекурова побагровела от гнева. И вдруг заорала:

– Тварь! Я вырву твой поганый язык, – скалясь, как бешеная собака, она забилась в руках «супруга», пытаясь вырваться. – Пусти меня, дохляк! Да как ты вообще посмел ко мне явиться?! Пшёл прочь! Где ты, ведьма?! Убери от меня руки, я сказала!

Вертясь, как вошь на гребне, Ольга Павловна пыталась укусить, пнуть фантом. В мгновение ока «Троекуров» прижал к мощному торсу разъярённую психопатку. Удерживая её одной рукой, второй начертал в воздухе руны, открывающие туманный тоннель. Не реагируя на обещание «жены» воткнуть ещё один нож во второй глаз, окровавленный бородач на несколько секунд замер. И внезапно вместе с ней исчез.

«Дима, ты где?»

«На том же месте. Идём в больницу. Ты первая», – скомандовал некромант.

Не дожидаясь повторного приглашения, я вместе с Або юркнула в зеленоватое свечение. Выйдя у стойки регистратора, отошла на пару шагов. Осмотрелась: в коридоре не души. Вход в портал схлопнулся, и в этот же момент из ниоткуда на пол шмякнулась графиня.

Матерясь, как сапожник, дворянка встала, гневно выкрикнула:

– Дохлый ублюдок!

Заметив боковым зрением движение, я обернулась. Улыбающийся толстячок в белом халате шустро семенил к взбешённой женщине.

– Здравствуйте, здравствуйте. Ну что же вы так шумите? Ночь на дворе. Место у нас тихое, спокойное. Сейчас всё решим, – ласково воркуя, доктор приблизился к Ольге Павловне вплотную.

Задыхаясь от ярости, менталистка смотрела на врача налитыми кровью глазами. Внезапно она обмякла и упала к его ногам.

Спрятав миниатюрный шприц обратно в карман, психиатр крикнул:

– Санитары!

Одна из дверей распахнулась. Двое рослых мужчин в бирюзовой врачебной униформе быстро подошли и склонились над новой пациенткой.

– В одиночку для буйных одарённых, – распорядился дежурный врач. Проводив взглядом сотрудников, уносящих новую пациентку, довольно пробормотал: – Крайне интересный случай.

– Лев Васильевич, простите, я не заметила, как она вошла, – виновато пролепетала медсестра, выныривая из-за стойки регистратора. – Чудо, что вы рядом оказались.

– Интуиция, Леночка. Интуиция! – гордо продемонстрировав указательный палец, доктор отправился следом за санитарами.

Тёплая ладонь невидимого Дмитрия легла на талию. Словно невзначай коснувшись губами виска, муж шепнул на ухо:

– Пойдём домой. Здесь нам больше делать нечего.

Глава 7

На сей раз Дмитрий открыл туманный тоннель в мою спальню. Выйдя из портала, я отпустила ладонь некроманта, подошла к изножью кровати.

Соскочив с моего плеча, ушастый зверёк куда-то ускакал. Обняв себя за плечи, глядела во тьму за окном. Вроде должна радоваться, но на сердце было паршиво.

Государь подошёл со спины. Сильные руки легли на талию, тёплое дыхание коснулось шеи.

– Что не так? – его низкий бархатистый голос обволакивал.

– Не знаю, – я отрицательно покачала головой. – Понимаю, что графиня заслуживает наказания. И мы всё сделали правильно. Но… – недоговорив, пожала плечами.

Рюрикович словно невзначай поцеловал меня в висок:

– Поверь, Троекурова не заслуживает твоего сочувствия.

Возможно. И всё же эта женщина однозначно психически нездорова. Сирых и убогих грех обижать. Хотя… графиня уже столько дел наворотила, что её не психушка, а тюрьма давно ждёт. Причём с приглашающе распахнутыми дверями.

Грустно усмехнувшись, промолчала. Ритмично тикали часы. Дмитрий стоял так близко-близко. Полуприкрыв глаза, я с наслаждением вдыхала едва уловимый аромат его тела. Вдруг захотелось обернуться, вскинуть руки к нему на шею и впиться губами в губы.

Это гормоны. Просто гормоны.

Ком встал в горле. Сделав глубокий вдох, как перед прыжком в воду, шагнула вперёд. Повернувшись к некроманту, спросила:

– Тот заговорщик – а что, если это не он, а она? Я имею в виду боярыню Силантьеву.

Спустя бесконечно долгую минуту Дима пошевелился. Засунув руки в карманы, невозмутимо ответил:

– Маловероятно. Силантьевы владеют угольными шахтами в Ростовской губернии. Скорее всего, глава рода присматривается к твоему графитовому руднику. Ну и заодно через жену прощупывает почву: можно ли заполучить серебряную ведьму в свой род.

– Знаешь, а ведь он уже договаривался о продаже рудника с отчимом. Я настояла, чтобы родственники задаток вернули. Пока меня никто не трогал. Думаешь, Силантьев не отстанет?

– Не накручивай себя. Возникнет проблема – решим, – помолчав, император ровным тоном напомнил: – Ребёнок нуждается в моей жизненной силе. Я приду сегодня вечером, часов в десять. Если придётся задержаться, передам через Або. Тебе принести что-нибудь эдакое?

– Ты так аккуратно выясняешь, нет ли у меня извращённых гастрономических фантазий? Из ряда: сил нету, как хочется шоколадного торта, начиненного кислыми муравьиными попками и копчёной скумбрией?

Дмитрий понимающе улыбнулся. Не сходя с места, он смотрел на меня в спокойном ожидании.

– Нет, Дим. Спасибо за беспокойство. Ничего такого пока не хочется.

– Ясно, – легко согласился государь и резко сменил тему: – Как планируешь ограничить доступ на территорию особняка для посторонних?

– Пока не решила. Но зомби точно поднимать не стану. Выглядят, конечно, устрашающе, но воняют, – я сморщилась, как от кислого лимона. – Можешь что-то посоветовать?

Его величество кивнул. Однако вместо того, чтобы заговорить, поднял руку. Замысловато сложив пальцы, крутанул кистью. А через миг у меня в комнате стояли два громадных, мощных добермана.

– Какие милые пёсики, – пробормотала я ошарашенно.

– Это фантомы. Для их создания использовал готовый конструкт. Помнишь кролика-проводника в академии?

А то! Особенно отложились в памяти развлечения толстозадого пакостника. Забеги по замку и посещение мужской душевой оставили незабываемые ощущения.

– Конечно, помню.

– Вызов собак аналогичен. Понадобятся, просто позовёшь. Подчинение тебе – безусловное. В части охраны: как только кто-либо соберётся зайти или заехать на территорию особняка, они встанут на пути. И передадут тебе изображение. Прикажешь пропустить – сопроводят. В ином случае примут необходимые меры.

– Впечатляет, – я от изумления качнула головой.

– Мне надо закончить настройки. Подойди, пожалуйста.

Слегка замешкавшись, я выполнила просьбу. Взяв за запястье, государь тихо попросил:

– Не бойся, – и положил мою ладонь на мощный загривок собаки.

На пальцах Рюриковича появились золотистые искорки. Перескочив ко мне на кисть, огоньки устремились к доберману. Угнездившись меж его ушей, вспыхнули и разом погасли.

– Вот и всё, – Дмитрий отпустил мою руку. – Синхронизация с тобой у обоих фантомов прошла одновременно, – глянув на псов, бросил: – Работать.

Собаки тотчас истаяли в воздухе. В спальне повисла та самая неловкая тишина. Не придумав ничего лучше, я решила, что сейчас самое время поблагодарить его величество:

– Дим, спасибо огромное. Ты так много для меня делаешь, – не зная, что ещё добавить, я прикусила губу.

– Пожалуйста, – с олимпийским спокойствием отозвался некромант. Отточенными движениями начертав руны, он открыл туманный тоннель. – Доброй ночи, – пожелал на прощание и скрылся в портале.

Сама себя не понимаю. Вот что со мной не так?

Хмурясь, я освободила уставшие ступни от обуви. Надо бы умыться, но силы куда-то пропали. С трудом стянув с себя платье, юркнула под одеяло. Обняв подушку, тяжко вздохнула и уплыла в царство Морфея.

***

Это же время. Москва.

Подперев щеку кулаком, боярыня Ирина Владимировна Силантьева дремала на софе. Чуткий сон женщины прервал звук открывающейся двери. Сев прямо, Ирина Владимировна поправила халат на груди. Строго посмотрев на служанку, недовольно спросила:

– Анна, что такое?

Девушка поклонилась, тихо напомнила:

– Хозяйка, вы просили сообщить, когда ваш супруг вернётся. Олег Олегович приехал и отправился в свои покои.

– Хорошо. Ступай отдыхать, – распорядилась Ирина Владимировна.

Как только горничная ушла, пятидесятилетняя ухоженная аристократка встала с диванчика. Поправив у зеркала растрепавшуюся причёску, глянула на настенные часы: четвёртый час ночи.

«И где так долго носило дражайшего супруга? Опять, поди, с Иволгиным да Бестужевым в преферанс играл», – неодобрительно качнув головой, Силантьева отправилась в спальню мужа.

Уже успев переодеться в домашний халат, тот сидел в кресле у камина. Глядя на языки пламени, о чём-то размышлял. Подойдя к главе рода, Ирина Владимировна негромко спросила:

– Как дела? Граф Бестужев опять выиграл?

Посмотрев на супругу, шестидесятилетний мужчина иронично усмехнулся:

– Ты в своём репертуаре. Если хочешь знать, где был и чем занимался, так бы и спросила.

– А ты бы ответил? – дворянка грациозно опустилась в соседнее кресло.

Боярин огладил идеально подстриженную седую бородку. Игнорируя вопрос, задумчиво сообщил: