А теперь он лежал на столе и хрипло дышал, пока его третий помощник, Бэт, рылся в аптечке. Так люди дышат перед смертью – это она знала. Но никак не могла вспомнить, что последнее сказала Люку. Разве люди обычно не запоминают такие вещи?

Джослин, наконец, вышла в коридор, измученная, и, протянув руку, помогла Клэри подняться.

– Он…

– Состояние стабильное, – ответила Джослин, окинув взглядом коридор. – Нужно идти.

– Куда идти? – удивленно спросила Клэри. – Я думала, мы побудем тут, с Люком. Я не хочу его бросать.

– Я тоже, – твердо ответила Джослин. Клэри подумала о женщине, повернувшейся спиной к Идрису, ко всему, что она знала, и начавшей совершенно новую жизнь в одиночку. – Но мы не можем навести на это место Джейса и Джонатана. Для стаи и Люка это небезопасно. Тут Джейс будет тебя искать в первую очередь.

– Тогда куда… – начала Клэри и сразу же замолчала, сообразив, куда они в последнее время постоянно ходили за помощью.

И вот они хрустят снежней глазурью по растрескавшемуся тротуару авеню. Джослин ушла из дома в длинном плаще, но под ним была та же одежда, залитая кровью Люка. Она шагала, поджав губы, глядя только вперед. Клэри подумала, что с таким же лицом она, должно быть, уходила из Идриса: на ботинках сажа, под плащом спрятана Чаша Смерти.

Клэри тряхнула головой, прогоняя фантазию о событиях, которых она видеть не могла. Наверное, ее ум так пытался защититься от только что произошедшего ужаса.

Перед глазами снова встала картина: Себастьян, вонзающий в Люка кинжал. В ушах зазвучал голос Джейса, такой знакомый и любимый: «сопутствующий ущерб»…

«Ибо, как часто случается с вещами дорогими нам, когда находишь потерянное, понимаешь – оно уже не то, что было прежде».

Джослин, дрожа от холода, натянула капюшон на запорошенные снегом рыжие волосы. Она молчала, улица, на которой польские и русские рестораны чередовались с парикмахерскими и салонами красоты, была пуста, ночь отливала белыми и желтыми отсветами фонарей. Картинка ожила перед глазами Клэри, на этот раз реальная: мама тащит ее по ночной улице между грязных сугробов. Небо над головой серое, свинцовое…

Она уже видела это воспоминание, когда Безмолвные братья залезли в ее разум. И лишь теперь поняла, что это было: мама вела ее к Магнусу, чтобы тот изменил ее память. Тогда, наверное, уже была зима, но Клэри узнала Гринпойнт-авеню.

Краснокирпичный лофт, в котором жил Магнус, навис над ними. Джослин открыла стеклянную дверь, и они ввалились внутрь. Пока мама раз за разом давила кнопку звонка, Клэри старалась дышать через рот. Наконец, дверь в холл открылась, и они взбежали по лестнице. Магнус ждал их, опершись о косяк. Одет он был в канареечно-желтую пижаму и зеленые тапочки в форме инопланетян с пружинными антеннками. Его волосы представляли собой черное, всклокоченное гнездо, зеленые с золотом глаза смотрели сонно.

– Приют Святого Магнуса для заблудших Сумеречных охотников. Добро пожаловать, – сказал он низким голосом и махнул рукой вглубь квартиры. – Гостевые спальни там, ноги вытирайте о коврик.

Он отошел, пропуская их внутрь, и закрыл дверь. Сегодня квартира была отделана в псевдовикторианском стиле: кушетки с высокими спинками, большие зеркала в позолоченных рамах. Опоры обвиты светящимися гирляндами с лампочками в виде цветов.

В конце короткого коридора, ведущего из гостиной, обнаружились три гостевые спальни. Клэри наугад выбрала правую. Она была выкрашена в оранжевый, прямо как ее старая комната в Парк-Слоуп. Маленькое окно выходило на темную витрину закусочной, посреди стоял раскладной диван, на нем свернулся клубочком Председатель Мяо, прячущий нос в пушистый хвост. Клэри села рядом с ним, почесала за ушами, чувствуя, как вибрирует от мурлыканья все его маленькое мохнатое тельце. И вдруг заметила, что рукав свитера в засохшей крови. Крови Люка.

Она встала, сорвала с себя свитер. Достала из рюкзака чистую пару джинсов, термокофту с v-образным вырезом и переоделась. Из отражения в оконном стекле на нее смотрела девушка с мокрыми от снега волосами, с веснушками, выделяющимися на бледном лице, как пятна краски. Впрочем, не важно было, как она выглядит. Она снова вспомнила о поцелуе Джейса – как будто это было много часов назад, – и желудок заболел, словно она наглоталась ножей.

Клэри схватилась за край кровати, пережидая приступ боли, глубоко вздохнула и вернулась в гостиную.

Мама уже сидела на стуле с позолоченной спинкой, обхватив длинными пальцами кружку горячей воды с лимоном. Магнус развалился на ярко-розовой софе, закинув ноги в тапочках на кофейный столик.

– Стае удалось его стабилизировать, – сказала Джослин усталым голосом. – Но надолго ли, они не знают. Думали, что клинок посеребренный, но дело в чем-то другом. А острие…

Она заметила Клэри и умолкла.

– Все хорошо, мам. Я уже взрослая, я хочу знать, что с Люком.

– В общем, они не знают, что это, – тихо сказала Джослин. – Кончик острия отломился и вонзился в ребро, но достать его не могут. Он… двигается.

– Двигается? – удивленно переспросил Магнус.

– Когда попытались его вынуть, он ввинтился глубже в кость и чуть ее не расколол. Люк – оборотень, он быстро регенерирует, но эта дрянь разрывает ткани, не позволяя ране закрыться.

– Это демонический металл, а не серебро, – понял Магнус.

Джослин подалась вперед.

– Ты же сможешь ему помочь? Я заплачу любую цену…

Магнус поднялся. Его взъерошенные волосы и тапочки-инопланетяне казались совершенно неуместными в такой серьезной ситуации.

– Я не знаю.

– Но ты вылечил Алека, – настаивала Клэри. – Когда его ранил высший демон…

Магнус принялся мерить комнату шагами.

– В тот раз я понимал, что с ним. Но я понятия не имею, каким демоническим металлом ранили Люка. Я могу провести эксперимент, попробовать разные заклинания исцеления, но способ небыстрый.

– А какой быстрый? – спросила Джослин.

– Обратиться к преторам. К «Волчьей страже». Я знал Уолси Скотта, их основателя. Из-за некоторых… инцидентов он сильно интересовался действием демонических металлов и ядов на ликантропов. Собирал информацию, какими способами Безмолвные братья лечат нефилимов. Годами Praetor lupus, к сожалению, оставался закрытым сообществом, ревностно хранящим свои секреты. Только их члены имеют доступ к знаниям.

– Люк не претор, – сказала Джослин. – А список членов они держат в секрете.

– Джордан! – вспомнила Клэри. – Джордан претор. Он может все выяснить, я ему позвоню…

– Я сам ему позвоню, – перебил Магнус. – В штаб преторов мне хода нет, но я могу передать сообщение, которое добавит нашей просьбе дополнительный вес. Скоро вернусь. – Он пошаркал в кухню. Антенны инопланетян на его тапочках покачивались, как водоросли в реке.

Клэри обернулась к маме, уставившейся в кружку. Подкисленная вода была ее любимым укрепляющим напитком, хотя Клэри так и не поняла, как вообще можно такое пить. Мамины волосы понемногу высыхали и начинали виться, как у дочери в сырую погоду.

– Мам, – позвала Клэри. – Тогда, у Люка… ты бросила тот кинжал в Джейса?

Джослин подняла глаза от кружки.

– В Джонатана.

Клэри знала, она никогда в жизни не назовет его Себастьяном.

– Просто… – Клэри сделала глубокий вдох. – Это ведь почти то же самое. Они как-то связаны. Порежь Себастьяна – Джейс истечет кровью. Убей его – и Джейс умрет.

– Клэри. – Мама устало потерла лицо. – Давай не будем сейчас это обсуждать.

– Но ты сказала, что он вернется. Джейс. Мне нужно знать, что ты не причинишь ему вреда.

– Но ты этого знать не можешь, потому что я не могу тебе ничего обещать, Клэри. – Она серьезно взглянула на дочь. – Я видела, что вы вышли из твоей спальни.

Клэри покраснела.

– Я не хочу…

– Не хочешь чего? Говорить об этом? Увы, ты сама начала. Тебе повезло, что я больше не в Конклаве. Давно ты узнала, где он теперь?

– Я не знаю, где он теперь. Сегодня ночью я впервые с ним разговаривала. В смысле, после того как он пропал. Я видела его в Институте с Себ… с Джонатаном, вчера. Рассказала Алеку, Изабель и Саймону. Но больше никому сказать не смогла. Если Конклав его схватит… Нет, я этого не допущу.

– Почему нет?

– Потому что это Джейс. Потому что я люблю его.

– Это не Джейс. Клэри, он не тот, каким был. Разве ты не видишь…

– Конечно, вижу, я же не дура. Но я верю в него. Он уже был одержим и освободился. Уверена, Джейс где-то там, внутри. И его можно спасти.

– А если нельзя?

– Докажи.

– Невозможно доказать отрицательное заявление, Кларисса. Ты любишь его, я понимаю. Ты всегда его любила, даже слишком. Думаешь, я не любила твоего отца? Думаешь, я не давала ему шанс за шансом? И вот что из этого получилось: Джонатан. Но не останься я с твоим отцом, он бы не родился…

– И я тоже, – добавила Клэри, сверля ее тяжелым взглядом. – Если ты забыла, я появилась после брата, а не до. Хочешь сказать, моя жизнь – подходящая цена за избавление от Джонатана?

– Нет, я…

В замке заскрежетал ключ, дверь квартиры открылась. Пришел Алек. Из-под его длинного кожаного плаща выглядывал голубой свитер, в черных волосах белели снежинки, лицо побледнело, но щеки разрумянились от мороза, как яблоки в карамели.

– А где Магнус? – спросил он, обернувшись в сторону кухни. Клэри заметила на его челюсти синяк размером с большой палец.

– Алек! – Магнус вбежал в гостиную босиком и подмигнул. Его кошачьи глаза заблестели.

Клэри знала этот взгляд. Она сама так смотрела на Джейса. Но Алек отвернулся – он как раз был занят, отряхивая плащ и вешая его на крючок. Его руки дрожали, широкие плечи напряглись – явный признак расстройства.

– Ты получил мое сообщение? – спросил Магнус.

– Ага. Но я уже был в паре кварталов отсюда. – Алек взглянул на Клэри, на Джослин и обеспокоенно нахмурился. Пусть они с Джослин несколько раз встречались и на ее вечеринку он был приглашен, знали они друг друга плохо.

– Ты виделась с Джейсом? Это правда?

– И с Себастьяном.

– Но Джейс… То есть, как он выглядел?

Клэри знала, о чем он спрашивает: сейчас они с Алеком понимали друг друга лучше, чем кто-либо в этой комнате.

– Он не втирается в доверие к Себастьяну, – тихо ответила она. – Он правда изменился. И совсем на себя не похож.

– В каком смысле? – спросил Алек со странной смесью гнева и уязвимости. – В каком смысле изменился?

Клэри ковырнула дырку на джинсах на коленке.

– Он говорит так… Он верит Себастьяну. Верит в то, что тот делает. Я напомнила ему, что Себастьян убил Макса, но Джейсу наплевать. – Ее голос дрогнул. – Он сказал… Что Себастьян ему тоже как брат…

Алек побледнел еще сильнее, его румянец сделался похож на пятна крови.

– Он говорил обо мне? Об Иззи? Спрашивал о нас?

Клэри покачала головой. Смотреть на выражение его лица было невыносимо. Краем глаза она заметила, что Магнус тоже наблюдает за Алеком – его лицо застыло, словно грустная маска.

«Интересно, – подумала она, – он все еще ревнует к Джейсу? Или ему просто больно за Алека?»

– Но зачем он пришел к тебе домой? – Алек покачал головой. – Не понимаю.

– Звал меня с собой. Уговаривал, чтобы я присоединилась к ним с Себастьяном. Наверное, хотел, чтобы их маленький злой дуэт стал маленьким злым трио. – Она пожала плечами. – А может, ему одиноко. С Себастьяном вряд ли весело.

– Откуда мы знаем? Может, он всех рвет в «Скрэббл», – возразил Магнус.

– Он убийца и психопат, – ровным тоном сказал Алек. – И Джейс это знает.

– Джейс сейчас не в себе… – начал Магнус, но его прервал телефонный звонок. – Возьму трубку. Кто знает, может, тут еще каким-нибудь беглецам от Конклава нужно убежище. Отелей же в этом городе нет.

Он снова ушел в кухню. Алек упал на диван.

– Слишком много работает. – Он обеспокоенно глядел Магнусу вслед. – Не спит ночами, пытается расшифровать эти руны.

– Конклав его нанял? – спросила Джослин.